Сера кричала, но звук терялся в вихре.
Только не опять. Она видела, как он спрыгнул с крыши гостиницы, так же она наблюдала, как ее мать оставила ее не один раз, а дважды. Демоны не могли победить снова.
Она подбежала к окну. Букмекер и Нанетт стояли на тротуаре, где так же находилась дюжина жутко потрепанных тальянов. Корвус лежал как снежный ангел, немного искореженный, но все же ангел. Но ее глаза смотрели только на черное пальто, распластанное как сломанные черные крылья.
Тишина была разрушительной. Белый снег таял, долетая до темно-красных пятен.
Она упала на колени перед Арчером. Ее демон не мог остановить ледяную боль.
Нанетт подбежала к ней.
— О, Сера.
Нил наклонился к Корвасу, посмотрел ему в лицо.
— Все еще дышит. Но ему не жить. Проклятье.
Проклятье…Сера вскочила на ноги и стала пинать тело Корваса.
Нил схватил ее.
— Иисус, Сера.
Она пинала его тело, что бы дотянуться до руки и снять кольцо. Камень был разломан на две части. Одна часть вспыхнула фиолетовой молнией, другой сиял бронзой, что сердце Серы пропусти удар.
Она схватила кулон, поддаваясь своему демону. Потом нагнулась вперед, почти прильнула к нему, ощущая слабое дыхание, проходящее через его губы. Ненависть, насилие и страх переплетались в ней. Но все, же была надежда.
— Сера, — сказала Нанетт. — Позволь ему идти.
— Он ушел, — сказала Сера. — Я отпустила его. — Она возвратилась к Арчеру.
— Он тоже ушел, — сказал Нил мягко.
— Не ушел, а умер. Есть разница. Корвас забрал его. Теперь он у меня. — Она сжала руку вокруг кольца.
— Джинн…
— Не думайте о нем. Весь ад может обрушиться на нас в любую минуту. — Она обернулась, чтобы стоять лицом к подвалу.
Дверь дрожала, виднелась расколотая древесина, и в воздухе ощущался запах шлаков. Внутри, вихрь другого царства тщательно очищал все стены от любого присутствия демона. Мертвая армия разлеталась на кусочки. Здание начало качаться, как будто пациент только что вставший на ноги.
Когда это закончиться, что будет с миром?
Сера показывала тальянам отступать. Нил покачал головой, так как она полностью игнорировала их. Сжимая кулон, она гладила рукой по груди Арчера. Под ее пальцами вспыхнуло кольцо. Она смотрела сквозь стену и видела мерцающее бронзовое сердце. Также как тшува поднимался в ней, она спускалась в его царство, душа и демон связаны.
— Ну, демон, — бормотала она. — Пора заслужить прощение.
Это поднялось в ней, как лесной пожар. Каждый нерв горел, и ревен на обнаженных бедрах пылал фиолетовым. Она горела в этом огне.
Теперь она понимала, почему падший ангел не нуждается в крыльях.
Перенося свою душу, она пересекла Завесу.
Вихрь шел сзади нее. Нити живого просочились в царство демона — синие нити тянулись по ледяной реке, румянец крови, растворился на снегу, коричневым цветом обозначились дремлющие деревья со слабым намеком на зелень, как на грядущую весну, ярко и совсем не правильно.
Нити отметили ее дорогу назад, как серые завитки показывали путь из одного мира в другой. Что бы закрыть расщелину, она знала, что ей надо распутать сплетение двух миров. Корвас сказал, что души запечатают рану, где мертвые прорвали Завесу.
Что-то перемещалось в тумане. Она шептала имя Арчера.
Туман шептал в ответ.
— Сера.
Ужасное видение появилось в сером. Сера отскочила, когда увидела плачущий глаз. Когда раньше она бывала здесь, то всегда думала, что это отражение ее собственного сознания.
Но это не так.
Она ощутило удар в самое сердце, и теперь она узнала эти глаза, на нее смотрел безнадежные внимательные глаза ее матери, как тогда, когда автомобиль стала заполнять вода.
— Сера. — Воздух был плотным и серым, как будто очищал лицо женщины, чтобы Сера могла еще раз увидеть его.
— О, мама. — Сера отступила назад, подальше от нитей. — Нет, тебя здесь нет.
Не удивительно, что ее тянуло сюда. Тьма охватила ее, раньше, чем она смогла сделать следующий шаг.
— Ты не должна была сюда приходить.
— Арчер, — ее дыхание сбилось.
Он видел, как она напряжена, черная ткань пальто укрывала ее как крылья.
— Демоны повсюду, и дьявол заберет тебя.
— Мы тоже находимся во власти демона.
Но он больше не был. Его глаза стали тусклыми, бронза была стерта и теперь просто земляной коричневый цвет, без всяких искр фиолетового.
Он нахмурился, глядя на нее.
— Ты заблудилась? Это страшное место. — Его прикосновение смягчилось, он поднял руку, чтобы коснуться ее волос. — Только ты сияешь.
У Арчера не было ни демона, ни души. Он был пуст. Неудивительно, что он просто был немного растерян от ада, но не испытывал ужас. Это просто было бледным отражение человека, которого когда-то совратил демон.
Ее сердце было разбито от его вида. Как она могла закрыть Завесу, когда знала, что душа ее матери поймана здесь в ловушку? И как она могла возвратить сильного и опасного мужчину?
Она отстранилась от него.
— Позволь мне идти. Я должна забрать отсюда свою мать, прежде, чем Завеса закроется.
Нити сами начинали распутываться, как будто струны сами натягивались на арфу, с которой она никогда не могла справиться. Все оттенки живого мира стали меркнуть, превращаясь в капельки, которые окрашивали царство демона. Тогда они упали, исчезли, разрушались под ее ногами
Тень ее матери упала рядом с ней. Она лежала на мраморе со сбитыми краями.
Ее глаза орешника слезились, и одна слеза упала на ладонь. Маленькая чайная роза цвела, и Сера никогда не видела ничего более прекрасного на чикагских подоконниках. Но лепестки тут же увяли, тая от тени ее матери.
Сердце Серы болело.
— Те не можешь исчезнуть. Не снова. Почему ты ушла? — Она повысила голос, чтобы тень могла услышать. — Почему?
Тень тянулась в небытие, куда только что пропал цветок.
— Нет, — шептала Сера. — Только не снова.
Арчер держал ее крепче. Его память возможно и исчезала, но не его сила.
— С каждым шагом дорога обратно исчезает.
Она повернулась, чтобы посмотреть на него.
— Я не могу оставить ее в аду. Она убила себя. Как и ты пытался. Разве не помнишь? Ты не смог этого сделать, а я не смогла остановить ее.
Она надеялась оттолкнуть его словами, чтобы он выпустил ее, но она недооценивала его. Его лицо стало мрачным, оно больше походило на Арчера, которого она знала, но он не вздрогнул.
— Если я пробовал убить себя, значит, я проклят.
— Нет. Ты искупил себя.
— Тогда отпусти ее.
— Что? — Снова открылась рана воспоминаний в ее груди.
— Прощение. Прости и отпусти ее.
— Но я не могу…. Я должна знать…
— Ты не сможешь узнать все.
— Но она здесь. — Слезы мерцали в ее глазах. Как она могла отпустить ее без ответов, когда она здесь и может рассказать ей все? Могла ли она спасти мать от тонущего автомобиля, депрессии, от ада, которым была жизнь?
Арчер покачал головой.
— Нет ответов. — Он сделал паузу. — И ничего не было.
Она ударила его кулаком в грудь.
— Ты даже не помнишь тех ужасных вещей, которые ты делал, которые делали тебе. Ты не можешь говорить о прощении.
Он приложил ее руку к своему сердцу. Кольцо, которое было сжато между ее пальцев перешло к нему в руку. Даже разломанный на две части desolator numinis, сверкал, как будто земное царство маскировало его истинную сущность.
— Ты права. Как я могу убеждать тебя отпустить, что-то, когда сам не помню, что я потерял. — Он закрыл глаза и крепче сжал ее руку. — Моя жизнь, моя смерть, моя душа находится в этом камне. Я чувствую, что все это там. Возможно, там и все мои воспоминания.
Внезапно до нее дошел смысл его слов, и она отодвинулась от него.
— Без души ты можешь не оставаться здесь.
Его сердце стучало под ее пальцами, также быстро, как и ее пульс.
— Возможно и так.
— Я хотела сказать…
Слишком поздно. Он дрожал в ее руках. Кольцо ошпарило ее руку ледяным огнем. Она изо всех сил пыталась освободить руку, но он не отпускал. Он не позволит ей уйти, никогда.
Когда он открыл глаза, медная ярость мерцала, и тени появились в глубине.
— Сера, — бормотал он. Он поднял их руки, которые были соединены. Его кожа была чиста, ревена не было. Но складка появилась между его бровей, так как он хмурился. — Я думал, небеса будут тихими без памяти.
— Феррис? — слезы сжали ее горло. — Это — моя ошибка. Я привела твою душу с собой. Ты здесь из-за меня.
— Да, но не время разбираться в ошибках, — сказал он, отпуская руки. — Сера, ты должна идти.
Она сглотнула с трудом.
— Я не оставлю ее здесь, как она оставила меня.
— Это твоя рана. Ты держишься за нее.
— Нет, — вихрь повторил ее вопль.
— Да. Это ад твоего сознания.
Холод пронесся через нее.
— Корвас был прав. Я всегда приношу страдания.
— Ты просто ищешь ответы. — Он отвернулся от увядающего силуэта ее матери, далеко от дороги в мир людей. — Но ты не можешь найти все ответы.
— Если я не могу узнать… — Она подавила еще одну часть своих вопросов.
— Борись. Как никогда, борись за веру.
— Веру? Как же если столько невинных людей оказалось здесь?
— А где же еще им быть? И чем они лучше, если потеряли всякую надежду?
Вихрь поглощал все новые и новые жертвы, бросая на его скулы и глубоко посаженные глаза какое-то облегчение, которое только подчеркнуло его решение. Его силы помогут ей добраться назад в ее мир.
Она шагнула к вялой женской тени, которую она даже, по сути, не знала.
— Я люблю тебя. Мне жаль.
Как и Завеса разделявшая миры, так и какой-то узел внутри нее прорвался в ее сердце. Со стремительным движением эфирных крыльев, силуэт тени ее матери растаял.
Туман взвился вверх, как гигантские невидимые силы заполнили пустоту.
Сера чувствовала себя разбитой, она была все еще в другом царстве. Кругом все стало рушиться, кирпичи падали вниз. Трещина стала огромной и забирала в себя все вокруг.
Она попробовала успокоить свое дыхание.
— Что случилось?
— Посмотрел, как этот кусочек ада переворачивается, и, честно сказать не понравилось. Ты должна уйти отсюда.
— Я? Без тебя?
Его рука сжалась в кулак, так что сквозь кожу были видны сухожилия.
— Армия трупов захочет вернуться обратно. Кто-то должен остаться и закрыть дыру.
— Нет, я не уйду без тебя. Это не должно так закончиться.
— Сера…
Корвас показался из крутящегося тумана, глаза были белыми. Тени цеплялись за его оборванную плоть.
Позади него была целая армия таких же теней. Яростные крики, издаваемые ими, послали волну холода по позвоночнику Серы.
Арчер заслонил ее своим телом от Корваса.
— Вор, — вопил Корвас. — Вор душ. Отдай мне его. Я должен его вернуть.
Арчер преграждал ему путь.
— Ты должна уйти, Сера, и закрыть Завесу.
Она стояла за ним.
— Только вместе с тобой.
— Ты оставила меня. — Его тон не изменился, но на его лбу появилась морщинка.
Она прошлась рукой по его хребту.
— И ты пробовал оградить меня от этого. Мы все делали неправильно, но на это есть оправдания.
— Все было сделано из лучших побуждений.
Арчер оттолкнул Серу и схватился с Корвасом.
Тени позади него стали принимать силуэты. Дюжина мужчин с копьями. Слон и лев. Женщина с кнутом. Они простирались до горизонта. Жертвы гладиатора. Корвас специально создал их, как и ее мать?
— Дай мне пройти, — ревел Корвас.
— Арчер, — сказала она. — Пусть идет.
Арчер посмотрел на нее через плечо, его пристальный взгляд встретился с ее. Тогда он отпрыгнул.
Она сорвала кулон со своей шее. Она не могла осуждать Корваса, у нее просто не было на это права. Она протянула ему камень.
Из камня вылетела птица, маленькая, как воробей и сразу подлетела к Корвасу, и резко упала, ее крыло было сломано.
Корвас отскочил.
— Такой же черный, — шипел он. — И раненный. Это все еще задевает меня.
Прибывая от линии горизонта толпа навалилась на него. Они напали на него. С пронзительным криком, он покрылся брызгами крови, черные перья и темно-красные брызги покрылись туманом.
Сера отскочила ошеломленная. Арчер мягко протянул ей руку. Он попытался расслабить пальцы сжимающие кулон и привязал обратно его ей на шею.
— Я всегда говорил, что смерть это самый простой выход.
Она сжала в руку в кулак и заметила, что все еще держит кольцо. Все что она могла предложить ему нельзя назвать легким.
Она вытащила разломанный камень и держала его.
— Твоя душа в одной половине. Без нее твое тело не умрет. Твой демон, который сможет излечить тебя, в другой половине.
Он смотрел мимо нее, где черные перья все еще виднелись в тумане. Остатки души Корваса могли бы закрыть Завесу, но она должна уже уходить.
— Ты обвинил меня однажды в том, что я работала в приюте, чтобы найти ответы на вопросы, которые касаются смерти. Так, что я не хочу у тебя спрашивать. — Она вздохнула. — Если я выпущу только твою душу, ты умрешь. Если же освобожу и демона, то выживешь. Но будешь Охвачен.
— Я должен выбрать проклятие второй раз? Зная, что ждет меня дальше?
Что она могла сказать? Боль, насилие страдание. Это все было в его жизни, когда он боролся против тьмы, которая разорвала его тело на лохмотья, а душу превратила в тень. Он знал все это.
Кольцо дрожало в ее пальцах. Ее плечи ссутулились, она чувствовала опустошение, холод пронизывал ее тело, она забыла все возможные слова.
Кроме….
— Я согласен.
Его пристальный взгляд проник в ее глаза.
— Я говорила, что ты не должен рисковать своей душой ради моей защиты. — Она протянула руку. — Но если это обязательство между нами, что-то вроде судьбы, которую мы сами сделали, ты вторая половина моей души. Ты будешь жить ради меня?
Он поднял свою немаркированную руку
Она надела кольцо ему на палец, подержала его мгновение и отпустила.
Вихрь тут же взорвался с пронзительным хлопком, который ударил ей по барабанным перепонкам и груди, и выбросил ее обратно. Царство людей было вокруг нее, жутко холодное и мучительно яркое.
Арчер бился в конвульсиях около нее, и тянул руку к небу. Она встала на колени и подползла ближе к нему.
Тело Корваса было не подвижным.
— Здание сейчас рухнет, — кричал Нил. — Уберите их.
Через падающие кирпичи и стекла, тальяны мчались к ним.
Теплые, сильные пальцы переплелись с пальцами Серы. Сквозь пятна крови она увидела на его руке ревен.
Она не забыла о судьбе мира, ей просто нужна была минутка. Она провела ладонью, по его скулам, наблюдая за фиолетовыми искрами в его глазах, и поцеловала его.
Сейчас у нее не было вопросов. Ни каких почему, как или как долго. Только здесь. Сейчас. Он.
Тальяны оттаскивали их, но их пальцы все еще были переплетены.
— Подождите, — Арчер схватил, что-то из руки Корваса.
Здание застонало и обрушилось. Она закрыла глаза и вцепилась в Арчера, пока они бежали против ветра.
Они убегали, вместе с другими тальянами. Они отошли достаточно далеко от кубов кирпичной пыли и ужасных визгов, которых она не хотела слышать.
Арчер притянул ее к себе и закутал в пальто.
— Я думал, что мы мертвы.
— Мы и были, — она дрожала в его руках. — И прокляты. Кто знает, как можно еще худшее провести вечер?
Екко клялся.
— Я не мог забрать тело джинн-человека. — Он протянул руки, они были покрыты пузырями от желтой слизи. — Кое-что хотело уйти.
— Я думаю, что здание позаботиться об этом, — Нанетт дотронулась до его запястий. — Держити руки так. Я посмотрю, сможет ли мой ангел вам помочь.
Глаза Екко сузились.
— Это момент «начала красивой дружбы», которую я видел по ночному телевидению?
Рукой он притянул ее к себе.
Нанетт нахмурилась.
— Я замужем.
Екко улыбнулся.
— Ну и ладно. Я не святой.
— Шевелитесь, — сказал Нил. — Мы должны уходить. Когда остатки армии Корваса придут в себя, это может обернуться большим сражением, если они увидят нас.
Тальяны отступили, но все-таки предотвратив апокалипсис.
Арчер стоял в дверях оранжереи. Свежий ветер обдувал ему лицо.
Его раны почти зажили. Очевидно, чтобы вернуться из мертвых требует много сил. Он даже не помнил всего, что случилось в царстве демонов. Но он смотрел на кольцо и дрожал. Оно держало его душу и демона. Как это изменило его силу, он не готов был еще проверить.
В клетке, свисающей с его руки, крыльями махала ворона. Она почти оправилась. Он схватил ее из рук Корваса, птица была просто ошеломлена. В конце концов, какой птице понравиться такое падение? По крайней мере, можно рассчитывать, что олицетворение души Корваса нашло свое место с этой стороны Завесы.
Арчер открыл клетку и освободил ворону. Она поймала поток чикагского ветра под ее крыльями и взлетела, широко расставляя крылья, черные перья как восклицательные знаки смотрелись на снегу.
Когда он опустил глаза, увидел Серу, ждущую его на тротуаре, руки ее были спрятоны в ее вишневое кожаное пальто.
— Мне было интересно, могу ли я придти, — сказала она.
— Код тот же, — вместо того, чтобы встретить ее он пошел к центру сада.
Она следовала за ним.
— Это было сумасшедшим трюком.
Он улегся на кушетку и положил одну руку под голову.
— Я знал, что она может летать снова.
— Ты не можешь.
Он пожал плечами.
— Женщина может разорвать Завесу в царство демонов.
— И закрыть ее, — она повторила его жест с пожатием плеч. — Она будет закрыта? Душа одного человека сможет сдержать всех демонов ада?
— Корвас был силен, что бы сделать это.
— Что теперь?
Арчер стал рассматривать свои пальцы.
— Младшие демоны снова на улице, вместе с остатками мертвой армии Корваса и может быть несколькими джиннами, которые могли выскочить из-за Завесы, когда она была открыта. Впервые у нас нет историка, так что Екко придется учиться читать. Ты действительно много чего не заметила, пока была занята своими дурацкими вопросами, я даже не хочу думать, что мы найдем, когда растает снег. — Но снег растает, и он в это верил. — До тех пор, ты останешься здесь.
Она подошла к кровати и села на самый краешек.
— Оказывается, между нами есть связь, тобой и мной. — Своей рукой он переплел свои пальцы с ее.
— Но мы не знаем, что это. Я ходила в архив, искала отчет о женском тальяне и тальян — обязательстве, думала, там что-то будет обо мне. Я не могла найти ничего кроме пустых листов. Я думаю, Букмекер их уничтожил.
Арчер смотрел на нее.
— Возможно он не хотел, чтобы мы знали, что сами, — он поднял ее руку, которая все еще была переплетена с его и поцеловал ее, — можем одержать победу над злом.
— Звучит слишком хорошо, что бы быть правдой.
— Так случается, если имеешь дело с дьяволом, — он притянул ее к себе. — Корвас и Букмекер обратили зло в большое количество теней, которое должно было покрыть это царство. Они даже не думали, что тьма сама может себя разрушить. Но против темного, любовь и надежда слишком яркие.
Она прижалась к нему, источая аромат сладкой жимолости.
— Мой простой южный фермер.
Он поцеловал ее медленно и нежно, пока она шептала его имя и обнимала так крепко, что не собиралась отпускать.
После вечности, она отодвинулась назад, губы пылали красным.
— Так ты не ненавидишь меня?
— Из-за того, что ты спасла меня?
— Из-за того, что прокляла тебя снова.
Он погладил ее кулон пальцем, на котором было одето кольцо.
— Desolator numinis. «делает богов одинокими», если демоны и боги становятся одинокими, когда их души расколоты. Находиться две сотни лет во власти демона, без человеческих чувств, когда оторван от своей половинки? И я говорю о своей душе и о своем демоне, — он поцеловал ее снова. — Только из-за тебя, моя любовь, я чувствую.
Она прильнула к нему ближе, изгибы ее тела, скрывали силу и он знал, если он бросит вызов, она на него ответит. Его вторая половина? Больше похожа на лучшую.
— Все это так правильно, — согласилась она, наконец. — Любовь?
— Всегда вопросы, — бормотал он. — Я должен буду соблазнить тебя опять. К счастью, находясь во власти демона искушение, имеет другое значение. А у нас много времени.
Ему стало интересна, как она отнесется к фразе «пока смерть не разлучит нас». Возможно однажды, Пастер Литлджон даст свое согласие на ухаживание за его дочерью. Наверняка, это будет посложнее, чем бороться с монстрами другого царства.
Она прислушивалась к его сердцебиению.
— Перед нами весь почти весь мир.
— Я буду бороться за большее. Но если это все, что мы можем иметь… — он подумал на мгновение, — я благодарен.
Она погладила его по щеке и поцеловала нежно.
Война искорежила его тело, его душа поле битвы до победного конца. Но яркий орешник ее глаз, теплота ее дыхания, обещало ему весну, наконец, он узнал, что такое мир
Лиам Нил вел чикагскую лигу бессмертных воинов и их кающихся демонов дольше, чем он помнил. Четыре месяца назад, он думал, что, наконец, понял смысл этой войны. Теперь после появления нового женского тальяна опять все изменилось….
Лиам, встречайте своего нового новобранца.