- Даешь джазу. У меня только третья. Где побывал?
- Да много где. Крайние две - в Аравии, потом на границе с Японией, в Уссурийском крае покувыркался.
Огнев хлопнул по плечу
- Даешь джазу... - повторил он - ты мне скажи, в Уссурийском крае этом самом - как? Казаки разное гутарят.
- Относительно тихо. Только контрабанду всякую прут - дуром.
- А эти... - сотник Огнев понизил голос - ну эти самые... как их там ... в черном все... ниндзя, что ли? Видел?
- Ты слушай больше... - недобро сказал Велехов - тебе и не такого набрешут. Семь верст до небес и все лесом. Нет там никаких ниндзя, слушай больше...
На самом деле Велехов лгал - ниндзя там были. Только дураки и наивные люди считают искусство ниндзютцу утерянным в веках - кому надо тот все помнит. И других всему этому учит. Хорошо учит.
Сотник Велехов об этом знал точно - потому что ниндзя он видел. Мертвого, правда - живыми они не давались. Тогда они в составе усиленной рейдовой группы остановились на ночлег на знакомой заимке. Все сделали, как положено - выставили посты, три человека подвижный пост и еще три человека у пулемета на крыше. Перекрыли все возможные пути подхода - минами, сигналками, датчиками движения. Те, кто просто ложился спать посреди тайги, не предприняв мер предосторожности, имел неплохие шансы больше никогда не проснуться...
Спасло их чудо. Двоих неизвестные сняли чисто, третий же, уже с двумя пулями в голове, падая, нажал на спусковой крючок автомата - и длинная, на весь магазин очередь разорвала ночную тишину леса. Через пару секунд очередь смолкла - зато по темной стене деревьев замолотили два автомата и пулемет тревожной группы, а через минуту по лесу шквальным огнем лупили и все остальные казаки. Еще через полчаса с небольшим на месте была дежурная вертолетная пара.
Под утро, у самых деревьев нашли тело - это было редкостью, обычно не находили ничего - но тут видимо заслышали вертолет и решили не рисковать. Тело как тело - то ли кореец, то ли китаец, то ли японец. Средних лет, невысокий даже по их меркам, жилистый, мышцы как каменные. Ни татуировок, ни шрамов - вообще никаких особых примет. Черное одеяние - просторные штаны и куртка.
На трупе нашли полный набор. Два ножа - боевой и метательный. Веревку, с вплетенными нитями из кевлара и с грузиком на конце - можно препятствия преодолевать, а можно - голову тем грузиком пробить. Сверхлегкий карбоновый лук и стрелы с набором наконечников, в том числе отравленных. Длинная трубка - её можно было использовать как дыхательную для плавания или нахождения под водой - а можно и как метательную, для дротиков. Несколько гранат различных видов. И, наконец - пистолет Тай-Ци калибра 5,6 с интегрированным глушителем, выстрел из которого напоминает тихий шепот - более крупный калибр ниндзя обычно не использовали, предпочитая подбираться вплотную.
Документов, естественно на трупе не было - их никогда не бывало в таких случаях.
Вот таки и разменяли - троих за одного. И говорить об этом - совсем не хотелось.
В модуле открылась дверь, на разгоряченных спором казаков пахнуло ночной прохладой
- Кто там? - есаул поднял голову всмотрелся - а-а-а-а... Заходи, друже, выпей с нами горилки. Дайте человеку стул.
Казаки подвинули стул к столу, оставили стакан, набулькали мутной, пробирающей до костей, горилки. Вошедший - высокий, худой, темный лицом остался стоять у двери.
- Мне бы с вами поедине... пан коммандер... - сказал он, путая русские и польские слова, как это делали здесь многие.
Есаул потемнел лицом - он и так был на взводе из-за того, что фугас со Шмелем нашли, а пришелец стал кем-то, на ком можно сорвать гложущее душу раздражение.
- Послушай, Радован... - сдерживаясь, заговорил есаул - я тебе скажу то же, что и прошлый раз, и хочу, чтобы все казаки это послухали. Взрывчатку я тебе не дам и выстрелы к гранатомету тоже не дам, как не проси. У тебя и у четников твоих - у каждого по стволу и так.
- Та у кого же их здесь нет... - сказал тот, кого назвали Радован
- У кого - не об этом говорим, друже. Говорим - о тебе. И о конаках[51] твоих. Ты - доброго отношения не понимаешь, друже. Ты чету собрал - человек сто, и каждый - ствол незаконный под подушкой держит. Мы на это глаза закрываем. И заметь, ни один казак, ни один полициянт в дома сербские не заходит - живите, как хотите, храните свои стволы. И когда мы тебя с твоими людьми в пограничной зоне видим, в том числе и по ночам - тоже внимания не обращаем. Тебя к столу пригласили - пригласили. Тебе горилки налили - налили. Вот и выпей с нами - у нас вон сотник Велехов теперь служит, он сегодня результат хороший, в первый же день дал. А за взрывчатку не заикайся даже, не буди во мне дурное.
- Та не. Я за другое, пан коммандер.
- За другое... - протянул есаул - сам сказал. Пошли...
Когда есаул вышел с гостем в ночь, сотник наклонился к уху сидящего рядом хорунжего Королева.
- А это кто был то...
- Кто был... - Королев смачно отхватил от бутерброда с соленым сальцом - это ... Радован Митрич зовут его. Местный сербский поглавник, тут сербская община большая. Он у них вроде за атамана. Это чета называется...
- А они что... за нас?
- Да вроде за нас. Кое-кто тоже со спиртом хулиганит - но не все. В них другая беда...
Хорунжий наклонился к уху сотника
- Беспокойный народ... Что ни месяц - на ту сторону идут. Иногда каких то беженцев своих приводят. В Сербии то беда... В Пожареваце[52] концлагерь, самый большой в Европе. Там, в Сербию переселяют венгров, чехов, албанцев - только чтобы сербы опять не взбунтовались. Да и мало кто там остался - в России сербов больше чем в самой Сербии.
- А что есаул на него собак спустил?
- Есаул то... Да Радован обнаглел в самом деле. Несколько дней назад пришел и говорит: дай тонну взрывчатки, друже рус. И выстрелов к гранатомету, впридачу. Его есаул чуть пинками не прогнал.
- А зачем ему?
- Зачем... Знаешь что через месяц будет?
- Не
- Видовдан[53]. День святого Витта. В этот день в Австро-Венгрии много чего интересного происходит. Много лет назад - я не видел, но отец с казаками за это гутарили, как раз двадцать восьмого июня у австро-венгров какой-то склад военный взорвался, да так что и тут было слышно. Вот, наверное, Радовану и нужна для этого тонна взрывчатки.
- Понятно...
В модуль вернулся есаул, глаза у него были мутными, но на ногах он стоял твердо
- Сотник Велехов. Выдь на-час[54].
Сотник нетвердо поднялся, встряхнул головой, прогоняя хмель. Горилка и впрямь хороша была - но чтобы гутарить, тут голова свежая нужна. Краем глаза заметил, что без команды поднялся подъесаул Чернов. Оно правильно - замбой должен обо всем знать, что в секторе ответственности своего войска происходит.
Вышли. Есаул с сербом стояли под фонарем, в желтом конусе бесновалась мошкара. Свежий воздух подействовал на сотника чуть освежающе, хотя в голове гудело неслабо. Наверное, после контузии все-таки пить не следовало.
- Расскажи-ка друже Радован казакам, что ты мне рассказал - потребовал есаул - да, кстати. Подъесаула Чернова ты знаешь, а это сотник Велехов.
Серб кивнул
- Значит, так дело было, други. Мы с четниками заховались на границе в районе Буковице. Дело к ночи было, видно было плохо. И видим - идут. Первыми трое шли, у одного - очки ночные еще у одного - какой-то прибор большой, вроде как бинокль, но больше. И у всех оружие, а форма черная. Мы заховались, не вздохнуть не охнуть хорошо еще у нас там землянка откопана. А следом еще пошли, такие же - и оружие у каждого. С границы шли, и так тихо - как тени, право. Словно есть - и в то же время нет.
- Ты не сказал, сколько их было то...
- Трое, пан коммандер.
- Та не... Дальше которые шли.
- Сорок насчитали.