- Еще оружие есть?
- Нет, шериф.
Шериф удовлетворенно кивнул
- Помощник Гастингс!
- Да, сэр.
- Отведите этих двоих в камеру, у нас найдутся ведь пустые?
- Да, сэр.
- Предоставьте им карточки с Мирандой на подпись и возможность сделать по одному телефонному звонку. Если они попросят адвоката - сообщите мистеру Лоуренсу.
- Есть сэр! Господа, прошу пройти! Вон туда, руки держать на виду!
Когда помощник с двумя задержанными скрылись за одной из дверей - за ней была лестница, ведущая в подвал, где были камеры, шериф достал из кармана карандаш, по очереди поднял за спусковую скобу оба пистолета - лицензионный богемский CZ от Кольта и дорогая итальянская Беретта-92, перенес на лист бумаги, который проворно подставила та самая толстушка. Затем спрятал карандаш, достал платок, осторожно подобрал удостоверения.
- Рик! Выходи!
Из-за перегородки, отделяющей холл от рабочих мест помощников шерифа вышел лейтенант Мантино.
- Осторожнее. Отпечатки.
- Да знаю.
В семье, где отец полицейский, сын полицейский, сестра адвокат и еще одна сестра - агент ФБР общаться было нелегко.
- Что это за федеральная оперативная группа такая?
- А черт его знает...
- Ты то должен знать. В городе живешь, не то что мы здесь - в глуши.
У семейства Мантино вот же лет тридцать в этом месте был куплен дом - довольно приличный дом, с участком земли - он был как летний, хотя после перестройки в нем можно было жить и в двадцатиградусный мороз. Когда Грег Мантино вышел в отставку и переселился на природу - потребовался целый год, чтобы местные уговорили его баллотироваться на пост шерифа. Предыдущего шерифа он победил на выборах с легкостью и жители города о своем выборе ничуть не жалели.
- Сейчас, после встряски 9/10 на поверхность много дерьма всплыло. Решили, что система полностью недееспособна, и надо создавать новую. Начали создавать новую - с нуля. Но и старую оставили, на всякий случай. Честно говоря, если меня спросить, какие правоохранительные органы сейчас существуют в нашей стране - я не смогу ответить.
- Интересно, ведали ли отцы-основатели о том, что в начале двадцать первого века в созданной ими стране будет такой бардак...
- Па, там еще двое - напомнил лейтенант - белый Додж
- Я помню. Сейчас их задержат.
Рик де Ветт и Норманн Фитцуотер были типичными представителями "полицейских последних времен" - как их иногда называли с едва скрываемой иронией. "Последних времен" - потому что то, что происходило в последнее время в САСШ и впрямь напоминало последние времена. Каким-то чудом Североамериканские соединенные штаты из светоча свободы и демократии, которым эта страна была до конца восьмидесятых, превратились снедаемую коррупцией, раздираемую внутренними противоречиями, отягощенную войной, взаимной подозрительностью и даже ненавистью страну. Это произошло незаметно, и, по историческим меркам так быстро, что люди, не утратившие еще дара называть вещи своими именами, сейчас оглядывались по сторонам и с ужасом думали, как же они дожили до такой жизни, и что же произошло с их страной.
Как то незаметно в стране исчезло общество, гражданское общество. То самое общество, которое написало один из самых важных документов в истории человечества - североамериканскую конституцию, которое выиграло войну за независимость против сильнейшей державы того времени которое не покладая рук трудилось, чтобы сделать свою страну богатой и сильной - по-настоящему великой - так вот, этого общества больше не было. Когда люди произносили "We, the people..."***** - они просто делали это по привычке, не вкладывая в произносимые слова никакого смысла. "We, the people..." - этого больше не было, американского народа больше не было как единой общности людей. Он превратился в истеричное скопище меньшинств, каждое из которых считало себя более "меньшинством" чем все остальные, и каждое требовало для себя особенных прав, зачастую относясь при этом к другим членам общества с нескрываемой враждебностью. Геи, лесбиянки, женщины, евреи, негры, которые больше не желали быть неграми а желали быть афроамериканцами, мексиканцы, которые желали быть латиноамериканцами, но при этом продолжать бросать мусор мимо урны... Каждое из этих меньшинств имело свое общество по защите, у каждого из этих меньшинств были журналы и газеты, где излагалась их позиция. Наконец - теперь при выборах все кандидаты на сколь-либо важный пост вынуждены были учитывать мнение этих меньшинств, в сумме складывающихся в большинство и давать обещания каждому из них. Часто эти обещания взаимоисключали друг друга и поэтому на следующий день после выборов кандидаты о них с легкостью забывали. Меньшинства дробились на еще меньшие по размерам группы, процесс этот был бесконечным. При этом совершенно не защищено было большинство - белые, гетеросексуальные мужчины-протестанты, которые собственно говоря, и создали эту страну. Так, постепенно исподволь, меньшинства разрывали на части общество, растаскивали оторванные кусочки по углам как мыши, сумевшие поживиться на кухне - не понимая при этом, что на очереди - разрыв страны.
Многозначительность - бич Североамериканских соединенных штатов последнего времени. Неоднозначность. Неясность. Подозрительность. Началось это еще в восьмидесятые, после серии скандалов связанных с войнами в Центральной и Латинской Америках и подрывными действиями администрации Фолсома против русских - но после жуткого скандала, связанного с потоплением североамериканской субмарины в Средиземном море и гибелью венных моряков в бою с русскими - подозрительность охватила всех. Если североамериканский президент, глядя в камеру в студии крупнейшего национального телеканала заявляет, что не посылал североамериканский персонал на русскую территорию, а через неделю выясняется что все это гнусная ложь, что затонула атомная субмарина и погибло около двухсот моряков... Если выясняется, что президент, не поставив Конгресс в известность, непонятно ради каких целей вовлек страну в конфликт, чреватый ядерным апокалипсисом - кому тогда можно верить? И чему тогда можно верить? Люди старшего поколения с необъяснимой теплотой вспоминали старые добрые времена - когда президент проводил простую и ясную политику, когда врагами были русские и анархисты, и никто в этом не сомневался, когда в любой части американского континента - что северного что южного, североамериканца встречали с уважением и даже опаской. Сейчас североамериканца часто встречали градом пуль из автомата АК. Сейчас друзья действовали как враги, а враги - как друзья, и ты не верил никому и ничему. Сейчас все думали одно, говорили другое, делали третье, получалось вообще четвертое. Все подвергалось сомнениям, везде искался заговор - поэтому в официальную версию событий 9/10 не поверил почти никто.
От недоверия и исчезновения общества рождалась ненависть. Люди ненавидели друг друга, они жили с этой ненавистью и в этой ненависти. Люди готовы были на все чтобы доказать свою правоту - в последнее время все чаще полицейским приходилось видеть трагедии, суть которых можно было изложить в двух словах: "Ну почему он(а) так настаивал(а) на своем?!". Если уже и родные люди готовы были убить друг друга ради своей правоты - от будущего не стоило ждать ничего хорошего.
На переднем крае вялотекущей гражданской войны были копы. Такие как де Ветт и Фицуотер. Прошли те времена, когда полицейскому для исполнения своих обязанностей хватало старого доброго шестизарядника от Кольта - сейчас в некоторых случаях мало было и штурмовой винтовки. Де Ветт был копом из Нью-Йоркского управления полиции порта, Фицуотер - из пограничного патруля Калифорнии. В Нью-Йоркской полиции порта Де Ветт занимался в основном контрабандой и нелегальными мигрантами, Фицуотер в пограничном патруле дежурил у "стены"****** и гонялся за теми же нелегалами, которые каким-то образом ухитрялись в "золотой штат"******* просачиваться. Ни тот ни другой понятия не имели о специфике полицейской работы - и тем не менее работу эту выполняли. Когда осела пыль от рухнувших "близнецов" - в качестве временной меры создали временную федеральную оперативную группу, включив туда представителей более чем двадцати федеральных и местных правоохранительных органов. Раньше временные оперативные группы создавались для расследования больших дел против мафиозных семей, ну а теперь - на нее возложили борьбу с террористическим проникновением. В числе тех, кто должен был прислать своих людей оказались портовая полиция и пограничный патруль. Ну а лучших то понятно дело - никто не отдаст. Вот и откомандировали де Ветта и Фицуотера в распоряжение ФОГ, там сразу поняли, что от таких сотрудников толка не будет, и поставили их на самый простой участок работы. Слежка и затыкание дыр, задания срочные и не особо важные...
Сейчас де Ветт сидел за рулем, Фицуотер сидел рядом, уже выспавшийся и мрачный. Хотелось кофе, но термос был пуст. И бутербродов - тоже не было.
- Норм...
Фицуотер зевнул, так что чуть челюсть не вывихнул
- Что?
- Скажи... А ты на пляжах Малибу был?
- Был, конечно. Я там спасателем одно время подрабатывал.
- И как там?
- Как-как... Песок, море... Мусора много. Солнце.
- Не... Я про телок.
- Телки как телки... Правда предпочитают купальник без верха.
- И чо?
- Чо-чо?
- Ну... удавалось тебе?
Фицуотер снова зевнул
- Да запросто. Под вечер многие ищут, с кем бы расслабиться. Там с этим нет проблем, не то, что у вас.
- Да... у нас тут еще те... штучки.
- Я знаю. Восточное побережье...
Стук в стекло прервал сладостные воспоминания. Рик посмотрел - какой-то детина остановил пикап так, что пассажирское сидение было как раз напротив водительской двери фургона. Детина на вид был типичным фермерским сынком.
Стекло Доджа плавно скользнуло вниз.
- Что случилось?
- Сэр, вы стоите напротив моего дома. Мне негде припарковаться.