- Игла, я Звезда-один. Занял исходную, все системы стабильны. Прошу разрешения на взлет.
- Звезда-один я Игла. Сектор взлета свободен. Ветер десять-двенадцать метров в правый борт, порывистый, сильные осадки. Нижняя граница облачности пятьдесят, верхняя - две триста. Погода ниже метеоминимума****. Взлет на ваше усмотрение.
Диспетчер привычно подстраховался. Командир же страховаться не собирался - он всю жизнь жил как под куполом цирка, балансируя на тонкой проволоке - и не хотел жить по-другому.
- Игла, я Звезда-один. Принял решение на взлет.
Уверенной рукой, командир двинул секторы тяги двигателей - РУДы - вперед, ориентироваться приходилось больше по наитию - они словно плыли в воде.
- Сто!
Машину чуть водило по полосе, оставалось только парировать тягой двигателей и молиться. Управлять самолетов на земле очень непросто, его передняя стойка не поворачивается как у автомобилей, все маневры производятся либо с помощью аэродромного тягача, либо - двигателями. На скорость сто километров в част все это превращается в безумный аттракцион.
- Сто восемьдесят!
Ревущий ветер бьет в кабину огромного лайнера, струи дождя размазываются в сплошную пленку на стеклах.
- Двести двадцать! Точка принятия решения!
- Продолжаем!
Ускорители сработали так, что даже в двухсоттонном разгонщике это почувствовали
- Идем влево!
- Держи! Парируй рулями.
На такой скорости рули высоты уже помогают маневрировать машине. Самолет управляется с задержкой - парусит огромная конструкция второй ступени на спине машины.
- Закрылки пятнадцать!
- Есть закрылки пятнадцать! Механизация включена!
Темной полоской, в залитом дождем остеклении чернел горизонт. Вылететь с полосы проще, чем, кажется.
- Двести семьдесят!
- Мы сходим с полосы!
- Двести восемьдесят! Отрыв!
Матерясь (потом ему сказали, что матерился он не про себя, а во весь голос), командир экипажа принял штурвал на себя - и почувствовал, как самолет медленно задирает нос.
- Есть отрыв! Мы в полете.
Генерал, наблюдавший с вышки за кренделями разгонщика несмотря на дождь, снял с головы фуражку, перекрестился. Этот взлет отнял у него год жизни, не меньше. Полоса, с которой они взлетали была предназначена для посадки многоразовых космических кораблей, она была большой и широкой. Но все равно - у тех, кто наблюдал за взлетом, не раз замирало сердце.
- Пять метров. Десять метров. Скорость двести девяносто.
- Закрылки пять.
- Есть закрылки пять.
- Двадцать метров. Двадцать пять метров.
- Группа запуска, доложить по нагрузке.
- Господин полковник, нагрузка штатно, повреждений нет.
Группа запуска в летающем космодроме располагалась в обширном, полупустом десантном отсеке транспортника, там же находилась и аппаратура управления бомбардировщиком, хотя на нем была такая система управления, что он мог совершать полет и в полностью автономном режиме. На время запуска аппарата, командование переходило от командира корабля к командиру группы запуска. Но сейчас было не время - им просто надо было убедиться, что большой и тяжелый аппарат не поврежден при запуске.
- Доложить по самолету.
- Высота шестьдесят, скорость двести девяносто курс, сто семьдесят.
- Мы в секторе два, сектор свободен.
- Все системы стабильны.
- Новый курс двести десять, механизацию убрать, приступить к набору высоты до эшелона пять - два нуля.
- Есть!
Примерно через десять с небольшим минут залитый дождем, идущий вслепую самолет пробил верхнюю границу облачности и оказался в совсем другом, почти призрачном мире. С небо ослепительно, каким-то нереально-фиолетовым светом светило Солнце, белые груды облаков скрывали землю - и самолет парил над облаками один на всю вселенную.
- Борт, это группа запуска. Мы готовы.
- Приступайте. Передаю командование.
- Командир группы запуска командование принял. Курс, скорость без изменений.
- Принято.
Запуск тяжелого беспилотного бомбардировщика с борта летающего космодрома - задача не из простых. До этого они запускали многоразовые космические корабли - но у них был собственный разгонный блок, и вся их задача была - уйти в нужный момент ниже. Здесь же первым делом требовалось запустить двигатели беспилотного стратега, добиться нужной тяги - и только потом начать процедуру расстыковки. Причем резкий маневр самолета-носителя неминуемо приведет к катастрофе. Дело в том, что когда самолет-разгонщик резко уходит вниз - воздушный поток тоже срывает вниз, и стартовавшему аппарату "не хватает воздуха", он проваливается. Какое то время - недолгое, но это смертельно опасно - разгонщик и аппарат летят почти параллельно и только потом они начинают отходить друг от друга.
То, что находилось в обширном брюхе самолета - разгонщика больше всего напоминало центр управления полетами космических аппаратов, только в миниатюре. Четыре поста управления с большим экраном и собственным экраном у каждого поста. Четыре резервных поста. Станция разведки и наведения. Этот самолет виделся не только как разгонщик, но и как прообраз "дирижера" - так должен был называться самолет, управляющий (дирижирующий) самыми разными средствами защиты и нападения, как пилотируемыми, так и беспилотными, опознающий цели и выдающий решения для стрельбы, обменивающийся данными со спутниками и штабами - и все с расстояния от тысячи километров и больше.
Сейчас, группа запуска занималась самым сложным процессом - подготовкой к запуску беспилотного стратегического бомбардировщика, который самолет разгонщик поднял пока что на высоту пять тысяч метров.
- Прошу эшелон десять - два нуля, по готовности доложить.
- Есть.
Эшелон десять - два нуля, десять тысяч метров - стартовый эшелон для бомбардировщика и почти предельный - для разгонщика. Самолет все-таки тяжелый.
- Внимание, начинаем процедуру один! Объявляю контроль функционирования!