У него было всего три машины, и подполковник решил оставить его отряд для охраны, чтобы не дробить ни один из своих взводов. Колонна прошла уже больше километра, когда командир, спохватившись, приказал Нику отбуксировать броневик на базу. Но капитан успел подумать над этим вариантом и быстро ответил, что у них нет запасного водителя, а снимать одного из наводчиков слишком опасно. Он мог бы привести еще какой-нибудь аргумент, но командир оборвал его, неожиданно резко и зло: ,, Черт с тобой, капитан, ждите нас, только приберите там все ! "
Задание оказалось не очень почетным, но все-таки лучше, чем ехать в кишлак. Вокруг броневика была раскидана большая часть боекомплекта, и Ник отправил водителей собрать боеприпасы. Конечно, на очереди имелась еще кое-какая работенка, но он пока не сказал о ней, как-то не поворачивался язык.
В сотне метров валялись тела пятерых мятежников. Когда, после начала стрельбы, безопасники сели в вертолет и полетели к кишлаку, Нику показалось, что одно из тел пошевелилось. Он вылез из броневика и, прихватив своего водителя, подошел к врагам. Один из них, определенно, был еще жив. Солдат тоже понял это и поднял ствол автомата. ,, Стоп, Билл, - сказал Ник, ,,торжество справедливости" отменяется." ,,Торжеством справедливости", назывался обряд добивания раненых врагов. В пустыне Хушк часто ,,торжествовала справедливость."
Перевернув на спину, Ник осмотрел раненного. Раны оказались ужасны, и оставалось только гадать, что еще заставляло его жить. Пулями был разворочен живот, но легкие и гортань остались целы, значит, в принципе, он еще мог говорить. ,, Билл, принеси аптечку" - приказал Ник. Спорить с ним было не принято, и солдат сбегал к броневику, хотя считал, что мятежник не сможет произнести ни звука.
Капитан сделал укол, и таг немного ожил. ,, Зачем вы убили их ? " спросил Ник на местном. ,,Это не мы, мы не убивали их". Голос мятежника звучал едва слышно, но слова еще удавалось разобрать. ,, Это не мы, повторил таг, - они везли нам..." Тут он напрягся, видимо подбирая подходящее слово, потом еще около минуты шевелил губами, пытаясь что-то сказать, но Ник уже не смог ничего понять.
Ему и раньше приходилось допрашивать раненых врагов, но на его вопросы они всегда отвечали с большой неохотой. Чтобы добиться от них правды, приходилось одевать что-то из местной одежды, и после укола стимулятора начинать допрос со слов: ,,Брат, ты в безопасности, мы поможем тебе". Если удавалось произнести фразу без акцента, мятежник начинал говорить о том, что он не успел сделать, какую информацию и кому надо срочно передать.
На этот раз Нику попался очень разговорчивый мятежник. Он явно пытался что-то объяснить, и это было не похоже на обычное вранье. Ник пожалел о своей попытке провести допрос. Ответы мятежника поставили его в тупик, посеяв в душе тревогу, какое-то непонятное беспокойство, будто чья-то зловещая тень легла на ближние пески... За годы службы капитан повидал много смертей, и они почти перестали производить на него впечатление. В этот день ему почему-то стало не по себе. У него создалась странная иллюзия, будто мятежник не умер раньше потому, что ждал именно его; ждал, чтобы что-то сообщить. Ждал и не дождался... Иллюзия оказалась очень реальной, и капитан даже потряс головой, чтобы от нее отделаться.
,, Минут на двадцать пораньше, может что и удалось бы узнать ", - c сожалением сказал Ник. Но говорил он это только для рядового Билла Уокера. Так, на всякий случай, чтобы тот если и вспомнит где-нибудь об этом допросе, то лишь как о примере отрицания мятежником своей очевидной вины.
И так ли уж было важно, что пытался сказать умирающий таг. Ник подошел к бронетранспортеру и заглянул в десантное отделение. И тут его вновь посетили сомнения. Ни разу Ник не видел такого беспорядка в боевой машине. Перерыто оказалось решительно все, перерыто и раскидано, будто машину обыскали, бесцеремонно и досконально.
Возможно мятежник врал, оправдывая убийц, но обыск в машине проводили явно не таги. Те никогда бы не стали разбрасывать боеприпасы. Они сразу бы сложили их в мешки или хоть на кусок брезента. Ник успокоил себя тем, что инициативу проявили безопасники. Но неужели все это ради того, чтобы найти завалившийся за сиденье пакетик с десятью граммами плохоочищенной дури ? С другой стороны, все ведь возможно, и Ник сталкивался с этой проблемой. Стоило во взводе завестись одному наркоману, и скоро двадцать-тридцать парней не знали другой заботы, кроме той, как раздобыть хотя бы половину заветной дозы.
Еще когда он командовал взводом, ему пришлось досконально изучить конструкцию этого бронетранспортера, узнать самые укромные уголки. Но на сей раз, похоже, все уже проверено без него, и оставалось непонятным, где кончился этот разгром. Выходило, что обыск так и не принес нужного результата...
Судя по полученному приказу, кроме укладки боеприпасов его парням предстояло еще одно задание. Хотя Нику это было неприятно, он подошел к трупам солдат, стараясь показать всем, что дело это житейское, и даже в таких покойниках ничего страшного нет.
Одно из перемазанных кровью лиц показалось ему знакомым. Да, точно, это был Компьютерщик, он же - Хакер, как в шутку его называли штабные офицеры. Одно время этот солдат занимался ремонтом компьютеров в штабах главной базы. У него было заметное лицо, тонкое и, пожалуй, даже красивое, если, конечно, такая характеристика допустима для солдатской физиономии. Он появился на главной базе с началом навигации - четыре месяца назад. В отличие от всех остальных солдат, Хакер имел свою историю, или точнее сказать - даже две.
Первая заключалась в том, что будучи студентом института электроники он пошалил с дочкой ректора, за это и вылетел со старшего курса. Офицер, обслуживавший компьютеры, давно пропил свои мозги, и работа у него не клеилась даже между запоями. Но тут появился этот солдат и быстро решил все, накопившиеся за год, компьютерные проблемы.
Он проработал целый месяц в компьютерной сети, пока не пришла затерявшаяся сопроводиловка. Тогда стала известна еще одна история. Оказалось, что студент действительно вел роман с дочкой ректора. Однажды, по пьянке, он слишком разоткровенничался с ней и высказал свое мнение по поводу Первого Президента.
Память Первого Президента чтилась, как Главная Святыня, и на следующий день преданная ей девушка передала сказанное парнем в ближайший филиал особого учреждения. Студента быстро исключили из института с формулировкой не допускающей восстановления и призвали в армию. В сопроводиловке имелась весьма однозначная рекомендация - посадить парня на бензовоз до самого конца службы.
,, Притащить бы эту сучку сюда, - подумал Ник, - притащить за волосы и заставить смотреть на это. Нет, не убить, просто заставить посмотреть, долго и внимательно, чтобы лучше запомнилось."
С выполнением рекомендации вышла неувязка. У парня не оказалось водительских прав. Он оказался совсем не прост, и все попытки научить его вождению ни к чему не привели. Ни избиения, ни издевательства не смогли помочь. Когда, через месяц обучения, он снес ворота автопарка и запорол коробку передач учебной машины, от этих попыток отказались.
Подержав пару недель в карцере, его отправили с глаз долой, с очередной партией новобранцев. Ник считал, что Хакер служит гораздо дальше, и эта встреча оказалась для него неожиданной.
Неоконченная фраза упорно вертелась в голове у капитана: ,,Они везли нам..." Так что же вез этот солдат и какое слово не смог вспомнить мятежник? Не смог вспомнить, или просто не знал как назвать... Явно не патроны в обмен на наркоту... Судя по всему, что Степ знал о войне и участниках этого эпизода, здесь произошло исключительно важное событие, или должно было произойти. У него возникло предположение, казавшееся очень странным, но Ник понял, что не успокоится пока не проверит его.
Солдаты еще не кончили собирать раскиданные по песку патронные ленты, и, подойдя к броневику, капитан заглянул в отсек двигателя. Вот оно это место - узкая потайная щель. Он сунул туда пальцы и нащупал угол жесткого бумажного конверта. Ник осторожно вытянул конверт и, не выглядывая из отсека, незаметно положил его в нагрудный карман. Потом подошел к другому люку и немного постоял возле него, вроде разглядывая что-то внутри. Затем повернулся с безразличным видом и, скучно посмотрев на ближние холмы, неторопливо пошел к своей машине. Командовать тремя солдатами можно из броневика и нечего торчать на открытом месте, дожидаясь случайного снайпера.
В конверте оказался маленький блестящий диск. Оставалось только гадать, какая информация записана на нем, и что за тайну с таким усердием охраняют сотрудники особого отдела, но было совершенно ясно, что жизнь человека стоит гораздо меньше, чем этот маленький светлый кружок.
Ник выдвинул текстовую панель и постучал по клавишам. На прицельном экране тонкими зелеными линиями высветилась таблица кодов. Цифры седьмой строки горели ярким красным цветом. Они обозначали код канала срочной связи с особым отделом. Это был код открытого канала и сами особисты им не пользовались, но каждый желающий в любое время суток мог передать по нему срочную, либо малосекретную информацию.
Ник дважды начинал набирать код, и дважды что-то останавливало его. Конечно, его информация имеет особо важный характер, иначе зачем безопасникам так суетиться, и ему это обязательно зачтется. Его обязательно повысят в звании, даже если не сразу, то перед дембелем - без всяких сомнений. Он доложил бы, не колеблясь ни минуты, но в этом деле имелась небольшая неясность...
Война была бесконечной. Чтобы выжить в ней и не искать себе пулю в каждом бою, Ник выработал некий кодекс - сборник неписаных правил, который он постоянно держал в голове, и которому уже много лет следовал почти неукоснительно. Этот кодекс стал для него маленькой твердыней - единственной опорой под ногами в бесконечном колышащемся море дерьма и крови. Именно он заставлял Ника последнюю воду всегда отдавать раненым. Даже тогда, когда очень хотелось пить, и все говорили, что тем все равно не выжить...
Первый пункт кодекса гласил : НИКОГДА НИКОГО НЕ ПРЕДАВАТЬ. Но Ник вроде и не собирался делать этого. Похоже, Хакер сам был предателем, и ему уже воздали по заслугам. Да, но если ему действительно воздали по заслугам, то зачем этот подлый кровавый спектакль и ореол мученика, чуть не героя, вокруг головы предателя ? Почему бы прямо не назвать его изменником, судить военным трибуналом, и расстрелять перед строем, как положено ? Не превратиться ли Ник сам, после доклада, в глупую и подлую сучку, но только в капитанских, а если повезет - в майорских погонах ?
Поверх таблицы кодов перед ним стояло лицо Хакера. ,, Ты что сопляк, покомандовать мной решил ? - попытался разозлиться на него Ник, - да я взвод таких передавлю голыми руками и не потеряю дыхания !"
Да и кто из нас не поступался принципами ? Случай улыбнулся ему, и не имело смысла его упускать. Но что же двигало этим солдатом ? Ник помнил его лицо еще целым, и, судя по нему, Хакер не имел патологической склонности к подлости. За время службы перед капитаном прошли тысячи солдатских лиц, но это он считал одним из лучших. Однажды Ник даже подумал: ,, Хорошо, что Лу с ним незнакома, а то наверняка бы впала в полное бескорыстие ".
Капитан начал набирать код в третий раз, но сомнения вновь остановили его : ,, Да, что же я делаю, черт побери ? Так ли уж мне нужно это майорство ? Да и кто мне это обещал ? " Никто пока не представлял никаких гарантий. И вообще, о каких гарантиях может идти речь ? Много знать вредно - это известно достаточно широко, и удастся ли ему убедить особистов в том, что он ничего не понял в их комбинации. Они работают по своим правилам. Никто не запретит им в дружеской беседе угостить его стаканчиком такого чая, после которого не живут и пяти минут...
Солдаты уже сложили в бронетранспортер всю мелочевку и даже трофейное оружие. Они собирались убрать чехол, когда Ник крикнул им : ,, Стоп, парни ! Разрежьте брезент пополам и упакуйте убитых."
Работа оказалась непривычной, и парни едва шевелились, но капитан не торопил их. Стрельба, доносившаяся со стороны кишлака, стала редкой, но явно затянулась. Очевидно, дело и там не очень ладилось. Возможно, у них еще оставалось время похоронить убитых мятежников, но это было не принято. Кроме того, хотя последующая цепь событий пока вырисовывалась довольно смутно, интуиция подсказывала, что так поступать ни в коем случае нельзя.
Ник еще не знал, что ему предстоит предпринять по возвращению на главную базу, но ему уже мерещилась тотальная проверка. Она должна будет начаться с подсчета ,,черных шаров" - психологического анализа тех или иных поступков, а кончиться - двойной дозой препарата ,,Д" для группы избранных.
Препарат ,,Доверие" действовал безотказно, хотя находились умники, переводившие разговор на другую тему и молотившие языками, пока не выдохнется доза. Двойная норма отметала эту возможность, но применялась редко, поскольку многие подыхали от нее почти сразу, не успев выговориться по предложенному вопросу. Возможно, когда-нибудь особисты придут к компромиссному варианту и начнут колоть по полторы ампулы, что может оказаться более эффективно. Пока же среди них еще не перевелись представители старой школы энтузиастов - костоломов, сторонников проверенных методов, может не столь быстрых, но более разнообразных и требующих индивидуального творческого подхода...
Стрельба ослабела и вскоре стихла, но рота, ушедшая в кишлак, не возвращалась еще минут тридцать. Мятежники давно почувствовали неладное и в основном успели покинуть селение. Те, кто имели оружие, попрятались в потайные норы, поэтому по фронту зачистки солдатам не попалось никого, кроме двух замешкавшихся старух. Но после прохода второй цепи таги вылазили из нор и стреляли в спину отстающим солдатам. Кроме винтовок у местных оказались и гранатометы, в результате чего два бронетранспортера возвращались домой на буксире.
Раненых на базе оказалось в избытке. Нику, как самому здоровому из них, пришлось перебраться в офицерское общежитие. Своими маленькими размерами и домашним уютом оно выгодно отличалось от огромных корпусов общежития главной базы. Помещение сооружалось с запасом, поэтому в комнатах офицеры жили по-одному. Имелись и люксовые номера, соответствующие обычным гостиничным главной базы.
Ника поместили с молодым лейтенантом. Парень совсем недавно прибыл из училища и в этот день участвовал в своем первом сражении. Бой оказался некрасив и неудачен, и хотя офицер ни в кого не попал, он получил море впечатлений. Эмоции били через край, и перед заступлением на дежурство ему до зарезу нужно было выговориться. Ник уклонился от разговора под предлогом перенесенной контузии, и лейтенанту пришлось поискать себе другую аудиторию.
Степу уже сообщили, что в этот день мятежники сожгли последние два бензовоза из его колонны. Теперь ему предстояло вернуться на главную базу двумя днями раньше намеченного срока. Капитана одолевали невеселые мысли и, надеясь отвлечься, он включил телевизор.
Трое высоколобых мудрецов вели умный разговор, сути которого Ник сначала не уловил, но вскоре понял, что речь идет об охоте на дракона. Причем, по ходу разговора, выяснилась крайне интересная вещь. Оказывается, убив дракона, человек сам превращается в него. ,, Вот это да ! - подумал Ник, - можно кряду пристрелить пяток беременных баб, и ни разу не забеременеть, или десяток ребятишек, и не помолодеть ни на год, а с драконом вот ведь какое чудо ! "
Капитан представил, как он начинает дышать огнем, отращивает еще пару голов, хвост и покрывается стальной чешуей динамической защиты. Эта картина даже развеселила его. Но говорившие не походили на идиотов.
Они работали языками с таким изяществом, что откровенная белиберда принимала осмысленный и совершенно бесспорный вид.
В то же время эта бесспорная вещь оказалась настолько запутана, что было непонятно, идет ли речь о конкретном физическом существе или же - об абстрактном воплощении зла. Напрашивался вывод, что на всякий случай надо избегать столкновений и с тем, и с другим. Если столкновения избежать не удалось, то лучше дать дракону себя сожрать, чем одержать победу над ним. И уж, конечно, не мешать ему кушать других : да ладно, пусть уж питается на здоровье, а то, не дай бог, сам стану воплощением зла.
Вероятно, речь шла о бессмертии дракона, о том, что самое худшее в жизни - борьба со злом. ,, За такими не угонишься, - подумал Ник, - мне и за сто лет не убить столько народа, сколько они задурят за полчаса. Если им и платят во много раз больше, то это только по результатам их труда."
Большие оклады болтунов, рискующих на работе лишь вывихнуть язык, порождали мысль о несправедливости. Нику оставалось утешить себя тем, что его бизнес хоть и опасен, зато гораздо честнее. В основном, он просто убивает людей, а не морочит им головы. Но если дракону приходится платить этим трепачам, то не так уж он верит в свою неуязвимость и его основная сила во лжи, а не в лапах и челюстях.
Ник с удовольствием накормил бы его досыта, свинцом и сталью, но, очевидно, у зла толпы надежных слуг, которые не дадут в обиду своего хозяина. Да и сам-то он кто, как не один из них. Вероятно, Ник мог понять это и раньше, но наверное очень уж не хотел. Да если и понял бы, то что он мог изменить ? Разве лишь застрелиться лет семнадцать назад. Что может один человек против гигантской бездушной машины... Конечно, можно было попытаться найти товарища, или - даже двух. Но как их найдешь, если все верят в правильность происходящего, а многие, к тому-же, регулярно ,,стучат".
Естественно, у Ника давно имелись сомнения, но их приходилось держать при себе, более того, тщательно скрывать. Теперь у него появилась новая головная боль - этот проклятый диск. Здравый смысл подсказывал - избавиться от него как можно скорее, но рядом все время был Хакер и не сводил с Ника красных впадин своих выколотых глаз.
Капитан выключил свет и закрыл глаза. Все исчезло, только Хакер по-прежнему был перед ним. Хакер и мятежник, которого Ник пытался допросить. Таг непрерывно шевелил губами, пытаясь сказать что-то очень важное. Сильно хотелось спать, но капитан упорно боролся со сном. Опасаясь новых гостей, он даже включил свет.
Ник так и пробыл в комнате с тагом и Хакером почти до конца ночи, но перед рассветом услышал шаги в дальнем конце коридора. Шаги приближались долго, будто коридор имел длину около километра, и один за другим в комнату начали заходить мертвецы. Их становилось все больше, они заполнили помещение и толпились уже в коридоре. Наконец умирающий мятежник сказал : ,, Это не мы, это они убили их ". ,, Кто, кто? " - переспросил Ник. Но тут мертвецы схватили его и начали душить своими длинными ледяными руками.
Потом, как обычно после страшного сна, чтобы успокоиться и привести сердцебиение в норму, Ник разложил этот кошмар по полочкам, подвергнув его процедуре систематизации. В итоге, получилось вроде ничего особенного, в крайнем случае не многим страшнее, чем в том сне, где его убили в прошлый раз.
Ник успокоил себя тем, что сами мертвецы безвредны и приходили совсем не они, а только их души. Наверно, надо было хоронить убитых мятежников, тогда бы и души их успокоились, а не бродили ночами по пустыне Хушк. Когда командование заводило порядок, по которому трупы врагов просто бросали в песках, оно хотело достать местных, а достало капитана Степа.