-- А тебя как кличут?-- спросил Майк, глядя своими вываренными в химии глазами.
-- Его зовут теперь Дима. Дима-программист. Он будет заниматься компьютерами,-- представил меня Гайстих.
Пускай Дима-программист, без фамилии, без отчества, без воинского звания, без биографии. Все равно они никому неинтересны.
После того как сдохла моя кошка два года назад, жил я совершенно один. Никаких, конечно, детей, Если бы мы могли плодиться, размножаться и овладевать землей, разве бы кунфушники и душманы навалились бы на нас? Если бы могли жить без воплей и ругани, то разве моя рыжая жена Рива ушла бы от меня к первому проезжему индусу?
Я много чего предпринимал в жизни, сочинял музыку стиля psycho-tickle <$F англ., психическая щекотка>, лепил стихи типа "заборное хокку" -- короче, искал себя. Но стишки и музычка кропаются тоннами на суперкомпьютерах в Калифорнии. Так что нашел я, в итоге? Херню в маринаде.
А программульками я занимался лишь ради того, чтоб прихватить деньжат -- на хавку, на игрища. Едва я грошами разживусь, то вкалывать прекращаю и болтаюсь день-деньской во всяких MUDEО <$F Multi-User Dungeon with Evolving Objects многопользовательская игровая система с эволюционизирующими объектами>.
Так что, я не особо возражал, когда раскрутилась эта война -после неудачного визита какой-то Бабы-Яги к какому-то Кощею Бессмертному -- и меня забрили в армию. Иначе я бы все равно превратился в очередного компьютерного идиота с соплями до подбородка и тараканами по всей квартире -- ввиду полного истощения моральных сил и материальных средств.
Кстати, про войну я заранее догадывался; у меня какой-то внутренний хренометр указывал на серьезное охренение международной ситуации, еще когда все остальные пели и веселились.
Я уже давно усек, что трудящиеся чаще стоят не у станка-крутила, а у кассы, где деньги дают. Что бизнесмены норовят заделаться бизнесбэтменами, пидоры девушками, девушки крутыми мужиками, животные людьми, люди животными, что в декларации прав прописалось право на засранство, что пентагоновцы не могут уже отличить на экранах своих сетевых компьютеров настоящих человечков от игрушечных, что душманы переразмножились до душноты, а лидер кунфушников товарищ Дао Цянь предпочитает, чтобы все его называли дядюшка Дао. Да тут еще наши генералы-минералы зафитилили фугас покрупнее в душманского предводителя, а вместе с ним накрыло и турецкую футбольную команду.
Роль Гаврилы Принципа <$F сербский патриот, чей терракт привел к началу I мировой войны> сыграл сетевой макровирус, который был запущен неизвестно каким поганцем. Из-за него пентагоновцы приняли реальный мир за виртуальный и залпы виртуальных ракет поразили реальные цели в стране кунфушников.
Кунфушники за это быстро набили американцам морду на Тихом Океане, а затем и решили взять наши восточные территории под контроль, чтобы лучше обеспечить свой тыл перед решающей схваткой с Америкой. Мы оказали кое-какое сопротивление, а американцы вместо того, чтобы с радостью кинуться к нам на помощь, подписали с товарищем Дао Цянем перемирие. Европейцы же вообще под кунфушников легли, чтобы те их не тронули. Так мы и воюем на два фронта, с одной стороны кунфушники, с другой союзные им душманы и турки...
И почему этот генерал выбрал меня, программист я далеко не самый блестящий. Может, есть еще один параметр, который стал определяющим? Например, такого как я, можно использовать, но и бросить не жалко. То есть, уничтожить, чтобы врагу не достался. И сделает это Майк или Камински -- в зависимости от моих заслуг...
-- Мы одна команда,-- сказал капитан Гайстих. Он как будто услышал мои мысли; может, я их "проговорил" через горловой киберимплантат.-- С задания должны вернуться все за исключением тех, кто погибнет.
И не тени улыбки на физиономии. Не нацепил ли он опять маску?
Из буфета мы прошли по коридору в комнату, несколько напоминающую аудиторию, но с пористым пластиком на стенах, и Гайстих стал излагать задание, вернее начальную его фазу.
Нас всех интересует один человек. Биокибернетик по имени Раджнеш Ваджрасаттва живет и работает в Амстердаме. Этот человек очень важный, поскольку умеет создавать послушные управляемые молекулы с необходимыми свойствами -- так называемых нанороботов. А город Амстердам "нейтральный", также как и вся Европа. Это означает, что кунфушники его контролируют, также как и остальные крупные европейские города. У кунфушников есть и соответствующее соглашение с европейским правительством: мы вас, господа цивилизованные европейцы, не обидим, пейте-ешьте-сосите по-прежнему, но мы обязаны кое за чем следить -- чтобы русские не использовали вашу промышленность и коммуникации для своих нужд.
Со стороны моря ни одна лодчонка не попадет в Амстердам без тщательного досмотра. Со стороны суши он блокирован полностью, да и в самом городе работает комендатура кунфушников совместно с местной полицией.
Нас сбросят в заливчик Маркервард рядышком с городом, поплывем под водой, путь-дорога лежит через шлюз в один из доков, ну и потом, через очистное сооружение, мы попадем туда, где живет и работает судьбоносный ученый.
-- Я плавать не люблю. Там, где я рос, водоемы были не больше лужи. А с аквалангом вообще никогда не приходилось.-пробормотал я и был услышан.
-- И сейчас не придется,-- отозвался Гайстих.-- Акваланг пузырьки дает, шумы. Мы вообще не можем пользоваться внешней системой дыхания, она слишком громоздкая -- а лазать надо будет по узким трубам.
-- Как же без аквалангов-то?-- У меня где-то под ложечкой появилось нехорошее предчувствие.-- Я вам не человек-амфибия. И, если честно, я море первый раз в тридцать лет увидел. А до тридцати я плавал в пруду, где воды -- воробушку по яйца.
-- Вы будете лучше амфибии,-- порадовал Гайстих.-- Потому что для подводного плавания наша организация применяет специальный дыхательный ионнообменный пакет. Он заполнит всю полость ваших легких и будет извлекать из воды кислород.
-- Да сколько ж кислороду этот пакет извлечет?-- с сомнением переходящим в тоску отозвался я. Ну, точно, попал я в команду подопытных кроликов.-- Может лучше жопой дышать?
А Гайстих знай себе долдонит:
-- Возможно, кислорода будет и не хватать, особенно мышцам и мозгу, но это дело станет отслеживать ваш микрокомпи и при необходимости включать динамические капельницы со специальным кислородсодержащим белком миоглобином-H... Мы проведем еще и занятие по отработке правильного так называемого минимального дыхания.
Я не удержался, прокомментировал:
-- А если микрокомпи зависнет? Знаю я, какое сейчас "железо" и софт <$F "железо", от англ. hardware, аппаратура; софт, от англ. software, программное обеспечение>. Это все кропают на живую соплю инвалиды войны по принципу "голова не варит, руки делают". Импорт же перекрыт, все толковые программисты или на фронте, или давно дали деру на Запад... И придется из-за какого-то косорукого мудозвона мученическую смерть принимать.
-- На этой войне нам никто не подбирает смерть по вкусу,-отреагировала Камински. По-моему, и я ей не шибко по-вкусу пришелся.
-- Конечно, конечно.-- согласился я.-- Но я же не пошел в подводники.
-- Не задохнешься, только позеленеешь слегка,-- утешил Майк, пуская изо рта колечки дыма.-- Более того, я угощу тебя Рапчером <$F наркотик опиатного ряда>, от него будет легко и солнечно даже на морском дне. С русалками познакомишься.
-- Пускай тебе одному эта вся радость достанется; говорят, перед смертью эрекция случается...
-- Стоп, вояки,-- сказал Гайстих и стало ясно, что действительно "стоп". У капитана имелся такой стальной звон в голосе, что, похоже, ему никогда не приходилось напрягать голосовые связки.
Мы пару часов прорабатывали тактику проникновения на объект, где работает доктор Раджнеш Ваджрасаттва. Объектом этим был научно-производственный комплекс корпорации "Юнилевер", у которой половина акций принадлежит каким-то китайским фирмам. На комплексе много и китайского персонала и, естественно, половина этих китаез работает на кунфушную разведку.
План-мимик объекта и его окрестностей словно висел в воздухе и мы совместными усилиями прочерчивали будущий маршрут. Если точнее высказывались все, а принимал окончательное решение Гайстих. Причем он больше ориентировался на Майка, который как будто знал, о чем говорил.
Лично я не лез на первый план, хоть, благодаря компьютерным играм, наблатыкался по части хождения по всяким лабиринтам.
К моему удивлению, Камински тоже не грызлась с Майком, несмотря на несхожесть характеров, и соблюдала некоторую демонстративную вежливость. Значит, Гайстих всех держал в узде.
В семь часов командир объявил перерыв до завтрашнего утра.
-- Насколько я понимаю, времени у нас в обрез, стоит ли его терять зря?-- засомневался я.
Гайстих подвалил ко мне поближе -- пронзительные были гляделки у командира, не слишком приятные.
-- Вы знаете, Дима, за что мы воюем?
-- То есть как, за что... за все хорошее,-- опешил я. Пересказывать ему что ли лабуду, которую нам втюхивают на политзанятиях?-- За родину, ведь кунфушники же и душманы первыми на нас напали.
-- Да неважно, кто на кого первым -- не повторяйте все эти фразы, предназначенные для олигофренов. Мы воюем за свои принципы. У них свои, у нас свои. Это они считают, что государство, вождь, может взять у человека все -- не только деньги, имущество, но и все время, и все силы. А мы считаем, что хоть немного свободного времени мы должны человеку оставить. Усекли?
Сержант проводил меня до моей каморки. Голые стены, койка, унитаз -- веселись, оттягивайся на здоровье, все свободное время -- твое.
Ладно, улегся на спину, не снимая сапог, стал размышлять о хреновой жизни. Останется ли что-нибудь после меня или нет? Вроде бы душа и все такое, с другой -- кому она нужна и что в ней такого особенного?
Я решил пообщаться со своим микрокомпи, ну и покопался в его меню. Ничего шибко интересного не выкопал. Можно еще раз посмотреть на план объекта, на фотку биокибернетика, на карту города Амстердама, почитать воинский устав и последние газетные статьи -- все тошнотворное. Можно было и поиграть в кое-какие "стрелялки-догонялки", но это мне уже осточертело на передовой... Заодно я понял, что проникнуть в системные тайники мне не удастся; все программы, управляющие каналами СБС, для меня закрыты.
Через полчаса в дверь постучался Майк -- вот те на, я уж думал, что все тут заперто и по коридору часовые строем вышагивают.
--
Там, в роте, если бы ко мне малознакомый человек с таким бы предложением подвалил, я бы ему рожу начистил. А тут -- почему нет? Мы и так уже на дне стометровой ямы. Майк выудил из кармана гильзу и папиросную бумагу.