Когда губы Феба коснулись ее загорелого обветренного лба, он почувствовал горьковатый запах полыни, шедший от ее волос. Самой же меотянке показалось, что ей сквозь лоб прошло маленькое ослепительно яркое солнце, которое высветило ее всю изнутри.
-- Не бойся, голова у тебя не горит. -- со смехом сказал Аполлон. -Теперь жди чудес. Поцелуй Феба -- не шутка.
В это время одна из подруг Бреселиды заворочалась, и Аполлон, как вспугнутая птица, переместился в воздухе за кипарисовый столб галереи.
-- Прощай. -- тихо свистнул он.
-- Прощай. -- меотянка подняла руку. -- Один совет: иногда показывай женщинам свою дикую сущность, нам это нравится.
Его смех еще звучал в ушах всадницы, как тысяча золотых колокольчиков, а ее подруги уже начали просыпаться и скатывать войлочные одеяла.
-- Бреселида, - воскликнула одна из них. -- Что это с тобой?
-- Ты вся светишься! - подтвердили другие.
Но всадница молчала, глядя перед собой расширившимися зрачками, и вскоре девушки отстали от нее.
В эту ночь в Пантикапее скончалась благочестивая супруга архонта Динамия. После бани у нее началась лихорадка, а к вечеру призванный в дом на горе лекарь с испугом заявил, что у больной черная чума.
С первым лучом солнца жена Гекатея испустила дух, но больше никого в городе зараза не тронула.
III
-- Вся оборона пролива держится на моем мече! -- архонт Гекатей вскочил с места и, отшвырнув складной стул, прошелся по комнате. -- А ты обвиняешь меня в предательстве? -- он даже не предполагал, что так выйдет из себя.
Царица Тиргитао с любопытством смотрела на мужа. Она прибыла в город вчера, в сопровождении сильной охраны, специально для того, чтоб поговорить с супругом. Им было что сказать друг другу.
-- А как иначе ты объяснишь появление воинов Скила у самого Пантикапея? -- ее тонкие, подведенные красной краской брови слегка поднялись. -- Разве мы посылали тебе мало людей для работы? Или наши отряды не охраняли побережье?
-- Скил вторгся внезапно. -- архонт с большим трудом снова овладел собой и вернулся к столу. -- У нас тоже многие погибли.
Изящными пальцами царица взяла засахаренную дольку айвы и положила ее в рот, испытующе глядя на мужа.
Айва сладко таяла на языке, но в раскосых зеленоватых глазах Тиргитао не исчезал холод.
У царицы было скуластое лицо с тонкими чертами и смуглой кожей, которую прекрасно оттенял алый шелк платка, накинутого на конусовидную шапку с 9 рядами золотых треугольников, звеневших при каждом движении женщины.
-- Мы узнали, что ты специально заплатил скифам за это нападение...
Ни один мускул на лице архонта не дрогнул. Даже если сведения были верными, Гекатей ничем не выдал себя.
-- Ты передал им больше сотни мешков ячменя, 100 голов баранов, 50 быков и два табуна лошадей, чтобы они сожгли предместья, но те трогали сам город. -- голос царицы был ровным, но в нем звучала медь. -- Так ты хотел напугать своих толстобрюхих купцов, которые не станут помогать тебе в строительстве стены, пока солома не займется у них под задом.
В просторном мегароне дома архонта на Шелковичной горе не было никого, кроме самого Гекатея и его гневной гостьи.
-- Ты думаешь, степь пуста? И безлюдна? -- с укором заметила Тиргитао. -- А в ней слухи разлетаются быстрее, чем стрелы, пущенные по ветру. Номады съезжаются, торгуют, разговаривают... Я знаю даже, сколько родинок на попке у младшего сына Скила. А скифский царь может назвать по имени борзую, которой я разрешаю после еды слизывать жир с моего пальца. Это в городе можно заставить человека молчать. А у нас сегодня он здесь -завтра снялся со всем кочевьем и ищи его, как ветра в поле, от Аракса до Танаиса. Скифам даже в голову не пришло скрывать: кто, за что и сколько им заплатил.
-- Они лгут. -- холодно возразил Гекатей
-- Хорошо, что у тебя хватает ума отрицать случившееся. -- кивнула его гостья. -- Но это уже ничего не меняет. -- Тиргитао тоже встала и прошлась вокруг стола. -- Если ты думаешь, что я не понимаю тебя, -сказала она грустно, -- то ты глубоко ошибаешься. Я понимаю и презираю все, что ты сделал.
Архонт смотрел на нее, не зная, как прекратить разговор.
-- Когда я выходила за тебя замуж, -- продолжала Тиргитао, -- чтобы скрепить союз между берегами пролива, я думала ты -- царь. И хозяин своего слова. А ты дрожишь перед горсткой жалких лавочников, которые решают, сколько и как тебе править. Дать тебе денег или оставить безоружным перед врагом. Кормить твоих солдат или продать хлеб за море. Ты ходишь в золоте, а на деле подчиняешься толпе оборванных попрошаек в порту...
-- Довольно! -- Гекатей схватил царицу за руку и с силой толкнул обратно в кресло. -- Замолчи, женщина! Они свободные эллины и не допустят другого обращения с собой. -- его мощная фигура нависла над ней сверху. -Я не царь. -- с расстановкой проговорил архонт. -- И никогда не был им.
-- Чем же ты гордишься? -- Тиргитао не дала себя запугать. -- Тем, что должен подслуживаться к любому безмозглому толстосуму, не желающему раскошелиться для защиты сограждан? Ха. -- она снова встала. -- Тем, что вынужден идти на подлость и предавать немногих, ради спасения остальных?
Гекатей отвернулся от нее. Он никогда не любил эту через чур властную женщину. И ее красота была не в счет. Она тоже не питала к нему теплых чувств. Их связывало нечто большее -- союз против скифов. Теперь он дал трещину.
-- Ни ты, ни твои люди ничего не смогут доказать. -- холодно проговорил архонт. -- Даже если ославят меня на каждом перекрестке Пантикапея.
-- Мне совершенно все равно, что ты делаешь со своими подданными. -царица подошла к нему сзади и требовательно взялась за золотой браслет на предплечье мужа, поворачивая его к себе. -- Это не моя забота. Но из-за твоего предательства погиб номад Ферусы, а она моя родственница. Ты должен был знать, что у нас на такое не закрывают глаза. Договор расторгнут. Хочу я или нет, но я должна отомстить за сою кровь. Иначе меня не поймут и не поддержат.
-- Так и ты не всевластна? -- его губы сложились в презрительной усмешке. -- Упрекаешь меня, а сама идешь на поводу у грязных кочевников?
-- Я сама грязная кочевница. -- оборвала его Тиргитао, -- И если я что-то делаю, значить этого требует мое сердце. Сейчас ты в крови моей родни.
-- Что нам до них? -- Гекатей с силой тряхнул женщину за локти. -Что такое номад Ферусы? 15 всадниц? Еще наш дозорный отряд. Примерно столько же. В предместье погибло не больше 20. Неужели из-за этого ты разрушишь всю систему обороны, которую мы построили за последние годы?
-- Ты построил. -- холодно поправила Тиргитао, отстраняясь от мужа. -- Ты забываешь разницу между нами: мы "грязные кочевники" сегодня за проливом, а завтра, где угодно. Нам твоя стена не так уж и нужна.
-- Я тебе не верю. -- Гекатей тряхнул головой. -- Не станешь же ты сама открывать дорогу скифам через пролив?
-- Посмотрим. -- Тиргитао с достоинством выпрямилась. -- Мы откочуем, а удар придется по эллинским городам-мятежникам, предложившим тебе власть. Как ты смотришь на это?
Гекатей скрипнул зубами.
-- Кроме того, я ведь могу выйти замуж за Скила, -- поддразнила его царица. -- Как вышла за тебя. И вот он -- новый союз. Где тогда будут твои соплеменники? В Милете? Или в земле?
-- Убирайся. -- сдавленно прохрипел архонт.
-- Где же твоя хваленая эллинская сдержанность? -- царица едва не смеялась ему в лицо. -- Я приехала сюда, чтоб сказать тебе: договора больше нет. Я явилась в твой собственный дом, чтоб объявить тебе войну. -- в ее голосе слышалась издевка. -- Если б ты пришел ко мне для этого, я бы приказала схватить и казнить тебя. А ты не посмеешь притронуться ко мне и пальцем. Иначе твои лавочники с перепугу обвинят в развязывании войны тебя и сами удушат при моем приближении.
Гекатей раздраженно передернул плечами. Он слишком хорошо понимал, что она права.
-- Прощай, мужчина, отказавшийся от чести, и никогда не обладавший властью. -- Тиргитао хотел идти, но обернулась, точно вспомнив о чем-то. -Еще одно. Ты должен знать: тебе лучше не попадать в плен. Ты был моим мужем, а значит, -- она помедлила, -- отчасти все же царем. У нас странные обычаи, и не все из них мы выносим на глаза чужаков.
Входная дверь стукнула.
-- Отец, -- на пороге магарона появился высокий светловолосый юноша в сопровождении двух дорогих египетских борзых, -- В городе говорят страшные вещи... -- он осекся, увидев Тиргитао.
-- Здравствуй, Делайс. -- царица подняла руку, чтобы потрепать пасынка по щеке, но он отстранился. -- Вот от такого пленника я бы не отказалась.
Ее смех покоробил обоих.