- Ладно. Тогда я на столе пока поразмыслю, а потом тебе сообщу.
- Договорились.
Я сложил слайдер.
Рома молодец. Я таким никогда не буду.
Не потяну.
Я набрал его номер.
- Привет! Есть минутка?
Алексеев на том конце был явно доволен положением дел:
- А то. Хочешь вернуться?
Я помолчал.
- А как развивались события?
Рома хмыкнул:
- А очень просто. Джирваний спросил, какого хрена аналитический отдел сидит и дро... в смысле, жрёт деньги и проваливает результаты. Известная нам мадам раскрыла пасть и потекла река, концу которой было присвоено твоё имя. Кары небесные призывались на тебя, и грехи в пяти грядущих поколениях требовали искуплений на чистке сортиров. В общем, тебе временно был присвоен статус всадника Апокалипсиса по имени Раздолбай и Рушитель. Ну и четвёртой головы адского пса, для развлечения жующей не мученика, а пачку баксов в эквиваленте твоей годовой зарплаты.
Я хмыкнул:
- О как.
- Ну.
- И что ты противопоставил сему обличению на офисной доске - “Мене, текел, фарес Николаев”?
- Достал пачку твоих отчётов за текущий год и привёл выдержки. Джирваний сильно возбудился. Совершенно случайно оказалось, что все беды, которые он привёл в качестве иллюстрации к рукоблудию аналитики, были у тебя предсказаны. Описаны, изложены, обрисованы, прокомментированы и что ты там ещё так с ними любишь.
- Продолжай, я заинтригован.
- Ну, ясень пень ты заинтригован. Джирваний хапнул документы в свои загребущие ручки и стал проглядывать. Картина “не ждали” наступила, когда Джирваний вдруг стал изучать титульники и подписи. Широкова поняла, что айсберг ей уже выписан, и стала подавать сигналы бедствия. Мол, отчёты ты слал через жопу, с месячными задержками, и факты там излагались уже a posteriori, и только её большое и открытое сердце, с трудом помещающееся в бюстгалтере четвёртого размера, не давало ей тебя уволить.
- Охренеть.
- Ну. Примерно тоже было написано на лице Джирвания. Он даже ненароком заглянул в подставленный бюстгалтер, исключительно из любознательности, ты знаешь. Тем более что Широкова только что на уши ему не нахлобучилась.
- В сторону волнующие подробности.
- Да не вопрос. В итоге Широкова выдохлась и привела последний аргумент - ты не на рабочем месте.
- И тут на стол выплывает...
- Зачем выплывает? Под последним отчётом лежали две бумаги - сводка визирования отчётов с моими подписями, подписями Широковой и твоими, ну и также, как ты прозорливо угадал, твоё заявление. В копиях, конечно. На всякий случай.
- Джирваний взорвался?
- Да с хрена ли? Он попросил Широкову заткнуться и не трясти выменем. Причём этими самыми словами, я тебе цитирую.
- Оскорбил в лучших чувствах.
- Что взять с пожившего человека. У него кровь отчего-то только в лобные доли поступает, ты же знаешь.
- И решает он обычно сразу.
- Да. Широкова, я думаю, уже мысленно прикидывала, сколько ей потребуется коробок на вывоз барахла, когда Джирваний попросил её оставить рабочее место в получасовой срок. Тут же позвонил в бухгалтерию и дал команду рассчитать Широкову. Та ещё было вякнула про две недели, на что поступило предложение выбирать - сразу с формулировкой “в связи с сокращением штата” или через две недели с формулировкой “несоответствие должностным обязанностям”.
Я хмыкнул.
- Печальная повесть.
- Да. И финал у неё следующий - Джирваний взял меня за пачку отчётов и дал команду треснуть, но нанять тебя на роль менеджера по аналитике.
Я помолчал.
- Заманчиво.
- Дык и соглашайся.
Я постучал пальцем по столу.
- Можно я подумаю?
- Да ради Бога. Три дня тебе хватит? Ты же знаешь, у Джирвания три дня - любимый срок.
- Хватит.
- Вот и отлично. Думай и соглашайся. Ксюху старшим аналитиком поставим, и будет у вас совет да любовь.
- Ладно. Я подумаю. Пока.
- Пока.
Я сложил слайдер.
Колоколец на входной двери звонко прозвенел.
Ксения впорхнула в бар, чмокнула меня в щёку и плюхнулась за столик.
- Уже пьёте?