И хотя гиперреалистичных снов больше не было, спал я нервно. Всю ночь мне казалось, что меня кто-то окружал, приближался из ночной тьмы, тянул в мою сторону свои потные ручонки…
В конце концов меня попросту разбудили какие-то крики снаружи. Не успел я протереть глаза, как в палатку ворвался Леон уже при параде, но явно тоже поднятый совсем недавно:
— Командующий, у нас проблема!
— Нас что, атакуют?
— Пока нет.
Не сильно беспокоясь о своём внешнем виде, я выскочил наружу, благо, моя палатка стояла на небольшой возвышенности, откуда кое-как была видна округа. Надо признать, округа была бы видна значительно лучше, не будь она занята почти целиком «лунными». Леон, вышедший следом, подтвердил, что это не моя персональная галлюцинация:
— Похоже, Галлен совершил ночной переход.
— И что ему только не спится? Может, он ещё и про обед забудет?
— Хорошая новость: Эльт за ночь нарыл вокруг лагеря кучу рвов, — оставив моё бурчание без внимания рассказал Леон.
Мне было известно продолжение этой «хорошей новости».
— Дайте-ка угадаю плохую: он и его бригада на ногах не стоят из-за усталости?
— Да…
— Увидите его, передайте мою искреннюю от всего сердца неблагодарность.
Мне потребовалось несколько минут, чтобы наметить в голове план битвы. Никаких особых хитростей, уже было откровенно не до них. Нужно было действовать прямо сейчас. Пускай я и собирался проиграть, но сделаю это так, чтобы никто меня не смог упрекнуть в том, что «солнечные» поддавались.
— Леон, поднимайте наших. Эльта и его сонь на правый фланг, там на вид поспокойней будет. Ноктима на левый, судя по флагам, гвардия будет там. Остальных ко мне в центр. Я пошёл собираться, буду у себя.
Однако Леон не собирался исполнять обязанности вестового, а вдруг вспомнил, что он глаза, уши и, наверное, жопа короля и принялся спорить:
— Нас прижали с трёх сторон, и у противника достаточно сил, чтобы замкнуть круг, не лучше ли будет ослабить центр, но оставить кого-то в тылу?
Идея была неплохой, но хотел бы Галлен нас окружить — уже бы окружил. Не знаю, что он там задумал, но если не собирается атаковать со всех сторон сразу, то и пускай.
— У нас нет столько солдат, чтобы их так размазывать по окрестностям. Наш шанс — это отразить атаку в лоб и с флангов, а затем контратаковать на плечах бегущих.
— Но…
— Времени нет, отдайте распоряжения!
Сборы у меня не заняли много. Не потому что мне повезло родиться организованным и умным, а потому что у меня есть Миюми. Без неё я бы всю битву простоял, не зная за что хвататься в первую очередь: идти выбирать себе оружие, искать одежду и доспех, ждать Миюми или сделать всё самому.
С её же помощью «в полном обмундировании» я был уже через пятнадцать минут. Я выбрал себе в качестве оружия обычную саблю, отличающуюся от таковых у других солдат разве что качеством исполнения и мордой тигра на рукояти — похоже, для Рейланда Рора это было более чем просто шалостью. Увы, с доспехом дела обстояли значительно хуже. Если часть оружейной коллекции моего альтер эго сумела пережить этот безумный поход, то про одежду и тем более броню такого сказать никак не получалось. Миюми, это чистое золото, принявшее форму моей помощницы, конечно, подсуетилась и нашла какую-то замену, но именно что «какую-то». От прежнего лоска и шика не осталось ни следа.
Таким образом, я уже через двадцать минут находился в центре нашего построения, где пока — это ключевое слово — всё было спокойно. Полусонные солдаты выстроились в кривоватые шеренги и кто во что горазд ожидали начало боя: кто-то проверял снаряжение, кто-то пил, кто-то грыз сухари, кто-то молился.
Меж шеренг с грозным видом ходили капралы и сержанты, скорее создавая видимость контроля, нежели действительно его обеспечивая. Из знакомых лиц я разглядел только капитана Кая, который как раз что-то рапортовал Леону, остальных же знал весьма заочно.
— Ваша подзорная труба, командующий, — запыхавшись, передала мне прибор Миюми.
— Спасибо. Что бы я без тебя делал.
«Стоял бы и пытался смотреть на противника как есть», — таким был верный ответ. Из-за всей этой спешки я не забыл свою голову в палатке исключительно потому, что она пока — опять же ключевое слово — была неотделима от тела.
Даже отсюда были заметны приготовления противника к атаке, но какие-то странные и мне не до конца понятные. Обычно перед атакой строились клином или колоннами, но «лунные» стояли длинными шеренгами, что-то там манипулируя позади своих рядов. Это было лишено всякого здравого смысла, такое построение попросту развалилось, стоило ему пройти сотню метров. Гораздо эффективнее действовать по принципу «семеро на одного» — атаковать могучими кучками на узких участках.
— Не могу понять, что они там затевают! — сказал я, отлипая от подзорной трубы.
— Думают, как эффектнее сдаться? — саркастично предположил Леон.
Вот от кого-кого, а от него юмор был очень неожиданным. Ему удалось меня удивить не менее сильно, чем «лунным»:
— Граф, вы наконец встали с той ноги?
— Будет дождь, — одарив меня кислым взглядом, заметил Леон.
Мне не сразу удалось понять, что это не какое-то фигуральное выражение, а буквальное: небо и вправду было мрачновато. Кажется, даже вдалеке громыхнуло, однако понять, гром ли это или просто начало сражения, не представлялось возможным.
— Как, по-вашему, что они делают? — передавая ему трубу, спросил я, но, к моему удивлению, граф отказался.
— Понятия не имею, хотели бы атаковать, как вы говорили, уже бы атаковали.
Такой ответ меня не устраивал, потому что не был ответом.
— Тогда что они там делают? Не пришли же они сюда просто стоять!
— Может, им нравятся ваши истерики?
Мне захотелось ответить Леону его фирменным взглядом «я подозреваю каждый камень в измене», но меня отвлекли — прибыл вестовой в форме тридцать третьей бригады.
— Капитан Ноктим шлёт командующему свои наилучшие пожелания и просит сообщить, что противник катит пушки вперёд. Капитан просит указаний.
Это навело меня на интересную мысль, и я побыстрее снова приложил к глазу подзорную трубу. Присмотревшись, я смог заметить, что непонятные приготовления есть ничто иное, как подготовка к грядущему обстрелу, только чуть более неторопливая, нежели на нашем левом фланге.
— Эти паскуды катят на нас пушки! — воскликнул я раздосадованно и, кивнув вестовому, сказал. — Передайте капитану Ноктиму мою благодарность и лучшие пожелания. Скажите вести ответный огонь и действовать по обстоятельствам.
— У нас такой возможности не будет, — кисло заметил Леон, намекая на отсутствие пушек.
Я кивнул, показывая, что в курсе этого, спешно соображая, что же делать. Очень быстро мне на глаза попалась небольшая земляная насыпь впереди:
— Эльт что и здесь успел выкопать ров?
— Вроде бы, — растерянно ответил граф.
Меня такая неопределенность не устраивала, пришлось пойти посмотреть. Ров это напоминало мало, скорее очень неровную канаву. Впрочем, какое-никакое, но всё равно укрытие. Правда, вместить в него всех не вышло бы при всём желании.
Тут мне вспомнились мои сны. В них многое полезное можно было отыскать.
— Леон, помните мою речь в первый день?
— Не очень. Какую именно? — уточнил граф.
— Ту, которая касалась изменения карт местности. Так вот, пришло время её воплощать в реальность.
— Вы же не хотите…
Но меня было уже не остановить. Вскочив на ближайшую кочку, я крикнул:
— Солдаты! Противник подло собирается воспользоваться своим преимуществом в пушках и засыпать нас ядрами. Не позволим! Не дадим! Лопаты, кирки в зубы и вперед копать и углублять канаву! А для тех, кто будет плохо стараться и отлынивать, она станет могилой! Капитан Кай, проследите.
Когда я договорил, мне оставалось только поступить как наилучший руководитель: отойти в сторону и не мешать процессу. Глядя на происходящее, я понял, что шутка про то, что десять чернорабочих заменяют экскаватор, крайне далека от реальности — хватит и шестерых.
— Думаете, сработает? Не лучше ли было приберечь силы для атаки? — c неодобрением глядя на вкалывающих солдат, спросил граф.
— Если нас засыпят ядрами — силы нам уже не понадобятся.
— Как рытьё земли нам поможет? — подала голос Миюми, которая, судя по выражению лица, категорически не понимала, что здесь происходит.
— Посадим здесь репку. Здоровую такую, чтоб целыми семьями приходилось вытягивать! — ответил я весело. — А вон там, где сейчас «лунные», будет картошечка. После нашей атаки и землю удобрять не придётся…
Судя по кислым лицам всех присутствующих, мой юмор никто не оценил и причин закапываться в землю так и не понял. Помнится, до тех пор пока на Земле в боях не начали убивать стоящего пехотинца в считанные секунды, тоже к окопам прибегали исключительно по случаю осады.
Объяснять эти прописные истины было долго, да и смысла особого не имело, поэтому я решил потратить это время на то, чтобы ещё раз посмотреть на противника. Пока я разглядывал армию «лунных», мне пришло на ум сравнение с зоопарком.
Галлен собрал такой паноптикум из имевшихся у Тофхельма сил, что аналогия напрашивалась сама собой. Пухленькие интенданты, по которым сразу видно было, насколько хорошее у армии снабжение. Тощие, взъерошенные штабисты с неизменными кругами под глазами от постоянного недосыпания. Нервные, дёрганые логисты, которые на любой вопрос отвечали криком. Выдернутые со своих насиженных мест гарнизоны, явно страдающие лёгкой формой агорафобии. Ну и конечно же воспетые в легендах боевые прапорщики, которые были такими свирепыми, что их даже в плен не брали.
— Ваше хорошее настроение перед битвой это, конечно, прекрасно, командующий, но не следует ли предпринять определённые предосторожности? — тем временем поинтересовался нарочито спокойно Леон.
— Вы о колорадском жуке?
— О чём? — вытаращился на меня граф.
— Вредитель такой.
— Знаете, кто тут настоящий вредитель? — начал закипать Леон.
— Ну?
Я, увлекшись наблюдением, не видел, что там в районе расположения ушей короля происходило, но судя по заминке перед ответом графу потребовалось некоторое время, чтобы отлепить руку от лица.
— Забудьте, — вдруг его тон резко изменился. — Кстати, о реликвиях. Не лучше ли будет усилить их охрану?
— Неплохая идея, — согласился я. — Отправьте туда взвод солдат и…
— Так вы же уже, — неожиданно вмешалась Миюми.
— Что уже? — в этот момент, очень хорошо понимая каким будет ответ, я едва не упал.
Примерно аналогичные эмоции испытывал и Леон.
— Ну, пока я бегала, к вам пришёл солдат и сказал, что ему велено перенести реликвии в более безопасное место, — глядя то на меня, то на графа, рассказала девушка растерянно.
— Никто никого… — начал Леон.
— Это Кейл, — прерывая его, рассказал я осевшим голосом, понимая, какую ошибку допустил.
«Это же было во снах, один в один! Дважды! Вернее уже трижды!»
— Ой… — только и смогла сказать Миюми, осев на землю и начав реветь. — Я-я не х-хотела! Я не х…
Я бросил недобрый взгляд на Леона, который, похоже, был иного мнения. Мне не оставалось ничего, кроме как попробовать утешить её:
— Успокойся. Твоей вины в этом нет. Кейл бы заполучил реликвии… так или иначе.
Такой исход тоже был во снах. И тогда никакой жалостливый взгляд или общая милота его бы не остановила. Таким образом, уже не в первый раз общая наивность здорово выручала мою помощницу, защищая её лучше любого доспеха.
— Никому не слова о произошедшем, — сказал я, обращаясь не столько к Миюми, сколько к Леону.
— Думаю, солдаты сами узнают что происходит, когда «лунные»… — начал он, но, заметив гримасу раздражения на моём лице, прервался. — Мне что-то неизвестно?
— Ресс не имеет никакого отношения к «лунным». Они его считают таким же предателем, как и мы.
— Но-о…
Похоже, у Леона было по этому поводу множество вопросов, и судя по недоброму взгляду, не последний из них был о том, откуда мне всё это известно.
— Я всё объясню… — Прерывая меня, откуда-то слева, раздался отдалённый грохот, похоже, на нашем левом фланге уже начиналось. — После битвы.
Именно в момент, когда раздались первые взрывы, я понял, что не имею ни малейшего понятия, что делать дальше.
Проигрывать, как и собирался? Но ведь реликвии теперь у Кейла, и одним богам известно, что он сможет с их помощью натворить. Скорее всего, он решит осуществить свой план в урезанном виде: без гибели множества людей. У Ресса попросту не останется выбора, кроме как сделать так, ведь иначе он упустит свой единственный шанс на успех.
Побеждать? Но как, да и что потом? Нестись сломя голову к башне, надеясь догнать Кейла? Это означало дать ему возможность осуществить свой план в полной мере и устроить бойню.
Как это ни странно, но, похоже, именно второй вариант был моим единственным шансом. Пройти по кромке лезвия и остановить Кейла возле Саума — или полный триумф, или катастрофа, третьего было не дано. Правда, сначала нужно было победить «непобедимого» Галлена. Который, скорее всего, данное прозвище получил совсем не потому, что часто терпел поражения.
— Леон, мы меняем план битвы, — решительно заявил я, быстро оценивая обстановку.
— Зачем? — удивился Леон, начиная по привычке спорить.
— Затем, что мне пришло в голову, что наш старый план плохой. Уверен, здесь, посреди хаоса начинающегося сражения и плохих новостей, я смогу придумать что-то получше.
— И какой новый план? — фыркнул граф.
— Ещё не знаю, но поверьте мне на слово — он точно будет лучше старого.
— Командующий, вы…
— Такой молодец! — заметила фанатично, прервав графа, Миюми. — Не сдаётесь, несмотря ни на что!
— Спасибо, — умилился своей помощнице я.
***
— Это бесчестно! — воскликнула гневно и с презрением Ноа, врываясь к Галлену в палатку. — Вы меняете наши планы на ходу! В угоду своему самолюбию!
Прежде чем ответить, Галлен закончил что-то писать, вложил лист в небольшую книжку без обложки и, отложив её на край стола, сказал:
— С чего вы так решили, Кейтлетт, м?
— Думаете, я не знаю? Ха-ха! Вы узнали, что в мой авангард набились все ветераны! Этого вы испугались — что я преуспею!
— Вы очень высокого мнения о своей незначительной персоне… — фыркнул Анри.
— Да? Что ж вы меня так боитесь? Не потому ли…
Снаружи громыхнуло, затем ещё и ещё — похоже, пушки Рейланда тоже не молчали. Кейтлетт не могла не заметить, что Галлен при этом заметно дернулся, словно испугавшись.
— Это бесчестно! — повторила Ноа. — У нас преимущество: нас больше, мы атакуем, а вы собираетесь стрелять из пушек до вечера?
— Так вы выражаете мне свою благодарность? — насмешливо уточнил Анри. — Предпочитаете всё же возглавить атаку?
— Да! — решительно воскликнула Ноа.
— Возможно, в другой раз…
— Вы трус! — грубо перебив его, заявила Кейтлет. — Сидите здесь, почти в километре от битвы и…
— И всё равно побеждаю, — самоуверенно закончил за неё Галлен и презрительно объяснил: — ваш взгляд на ведение боевых действий, Ноа, как бы так сказать… устарел. Честь, отвага, храбрость — это всё давно в прошлом. Современные методы войны в них не нуждаются. Времена, когда поединки один на один что-то решали, давно уже прошли. Пора бы вам это понять и начать мыслить иными категориями. Стратегическими.
— Да, я наслышана о ваших категориях, — ответила на презрение презрением Кейтлетт. — Говорят, графу о потерях в отчётах вы заполняете ещё до начала битвы, записывая туда сразу треть своего личного состава.
Услышав это, Анри странно улыбнулся, снял свои очки и принялся протирать их краем френча:
— Знаете, Ноа, солдаты могут говорить всякое. Не станем же мы доверчиво слушать этот необразованный сброд?
Ноа встрепенулась от такого заявления.
— Мои солдаты — не сброд! И дело тут не в образованности!
— Может быть. Я в этом сомневаюсь. Как по мне, все они не стоят тех денег, что мы на них тратим. И тем не менее, несмотря на то, что там кто-то говорит — мои методы хоть и жестоки, но они работают.
— Просто у вас не было достойного соперника.
— У меня, в отличие от вас, нет никаких соперников, — ехидно объяснил Анри. — Есть только люди, которые стоят на пути и которых нужно с него убрать. Во благо моей страны. — Галлен надел очки и оправил френч, прежде чем продолжить. — Очень не советую оказываться у меня на пути, дочь писаря, иначе…
— Хватит! — не сдержавшись, Ноа со всего размаха влепила ему пощёчину.
Куда-то в угол полетели, разбившись, очки Анри, с его стола посыпались на пол бумаги, а голова командующего дёрнулась так, что он едва не повалился со стула.
— Вы пожалеете об этом… — прошипел Галлен, сжав зубы.
— Даже не надейтесь, — пренебрежительно фыркнула Кейтлетт.
Схватив перо и чистый лист, командующий размашисто что-то написал, а затем скрепил это печатью и вручил Ноа:
— Хотели атаковать? Вперёд. Прямо сейчас.
Взяв лист и бросив на его содержимое один короткий взгляд, Кейтлетт демонстративно пожала плечами и развернулась, собираясь выйти.
— И не рассчитывайте, что я прерву обстрел… — исходился ядом ей вслед Анри.
— Не собираюсь. Мне плевать. Я, в отличие от вас, старый петух, не шарахаюсь от каждого ядра, разорвавшегося в километре.
Сказав это и подумав о том, что чем бы всё ни закончилось, оно того стоило, Ноа вышла. Снаружи её поджидал Альт, ожидавший новостей. Только заметив командующую, он ойкнул и поспешил убраться с её пути.
— Ну как прошли переговоры? — осторожно спросил он, стараясь держаться на расстоянии.
— Я дала ему в морду и хочу повторить, — мечтательно закатывая глаза, ответила Кейтлетт. — А ещё мы идём в атаку.
— Когда?
— Прямо сейчас.
— Но там же… — Альт боязливо покосился в ту сторону, откуда ежесекундно слышались разрывы ядер.
— Да-да: пушки, взрывы, Рейланд Рор. Мне плевать!
— А Галлен?
— Он предпочитает делать записи в своём дневничке, а не воевать. ТРУС! — последнее было скорее выкрикнуто, нежели сказано.
Замечая косившихся на них немногочисленных обитателей лагеря, Альт скромно шаркнул ножкой:
— А мне что делать?
Ноа окинула его коротким взглядом и пренебрежительно отмахнулась:
— Можешь быть свободен.
Больше не задерживаясь, она решительным шагом направилась к своим солдатам, оставив адъютанта одного. Он чувствовал себя паршиво — наори на него Кейтлетт, ему бы не было так обидно, нежели от подобного пренебрежения.
***
Когда «лунные» начали настоящий обстрел, а не просто пристрелочные выстрелы, залегли мы все дружно, даже команды не потребовалось. Оно и неудивительно, мало кто видел на Играх нечто хотя бы отдалённо похожее. У противника было много пушек, очень много. И он все пустил в дело, засыпая мою армию отнюдь не чугунными шарами, тоже весьма опасными, а разрывными бомбами.
Если бы я мог в этот момент думать о чём-то, кроме боязни умереть, то признал бы, что солдаты постарались на славу: за такой короткий срок ров Эльта был углублён и расширен как минимум втрое. Конечно, не номер-люкс, но всё равно лучше, чем лежать в чистом поле и надеяться, что в тебя ничего не прилетит.
Увы, на настолько высшую нервную деятельность я был в этот момент не способен. Меня с головы до пят сковал животный страх, такой, что даже пошевелиться было нельзя. Когда вокруг настоящий ад, сложновато объяснить своему мозгу, что всё в порядке и это понарошку.
Хотелось сжаться в маленький комочек и не шевелиться, пока не придёт мама и не спасёт меня. С трудом мне удалось открыть один глаз, что позволило увидеть, что спасать меня некому — все вокруг находились примерно в аналогичном состоянии панического страха, и если бы не ежесекундно рвущиеся повсюду вокруг бомбы, давно бы побежали.
«Неужели всё закончится вот так? Галлен победил меня просто всухую!»
Вспомнив того напыщенного старика, я понял, что очень не хочу, чтобы он меня победил. Это будет позором посильнее, чем то происшествие с ксероксом и моим галстуком.
«Ну уж нет! Чтобы меня победил человек, который даже на поле боя боится сунуться?! НИ ЗА ЧТО!»
Решимость надрать кое-кому зад, даже если это не приведёт к победе, помогла мне прийти в себя. Ещё немало этому поспособствовало то, что обстрел начал затихать — пушки «лунных» не могли стрелять непрерывно дольше десяти минут, после этого требовалось дать стволам остыть. Я снова мог шевелиться и даже сумел бегло осмотреться и найти Леона, вжавшегося в землю рядом со мной:
— Граф, вы меня слышите?!
Ответа не последовало — похоже, он и вправду находился в аналогичном моему состоянии. Нужно было привести его в чувство.
— Леон, я знаю, вы не трус! Иначе бы вы доставляли мне вдвое меньше проблем! — Увы, это не сработало, тут требовалось что-то посильнее. — Леон, мы собираемся атаковать противника в полный рост, танцуя джигу-дрыгу и распевая песню: «А я любила его сильнее, чем тебя»! Немедленно.
На этот раз граф отреагировал: поднял голову, а на его лице медленно, словно на старой фотографии, проявилось выражение возмущения.
— Это безу… — начал он, но прервался на полуслове, поняв, где находится. — Что? Ох, кажется, отпустило! Спасибо!
— Понимаю, — кивнул я. — Нужно остальных тоже привести в чувство. Самое время для атаки.
Я указал вперёд, на пушки «лунных», которые как раз окончательно затихли, но ненадолго. Леон скептично посмотрел на остальных, которые не то что атаковать, но даже встать вряд ли смогли бы.
— Это безумие! — повторил он.
— Нет, это современная война! Захватим пушки и покажем «лунным», насколько приятно получать ядрами по голове.
— Нас расстреляют на подходе!
— Храбрых и глупых ядра не берут! — заявил я самоуверенно.
— А они в курсе?
— Кто?
— ЯДРА! — Леон в этот момент был одним большим возмущением, впрочем, имелся у него и иной довод «против». — И как вы собираетесь привести в чувство остальных?
— Есть одна идея! — я стал озираться в поисках Миюми.
Она свернулась комочком где-то у меня в ногах. Похоже, происходящее для неё было настоящим кошмаром наяву. Впрочем, так было для всех нормальных людей. Только полностью отмороженные социопаты вроде меня видели что-то нормальное в этом вот всём. Вообще сейчас мне нужна была исключительно дудка, но моя помощница ухватилась за нее так, словно от этого зависела её жизнь.
«Зачем я вообще потянул сюда это милое создание? Надо было отослать её обратно». Впрочем, жалеть об этом было уже как-то поздно.
— Миюми! Миюми!
Девушка никак не отреагировала на это. Мне уж подумалось, что её накрыло, но потом я заметил, что она жива, просто испугана донельзя.
— Миюми! Ты в порядке?!
Идиотский вопрос. Никто из находившихся здесь явно не был в порядке. Быть «в порядке» это вообще противоположное нашему состоянию.
— Ты мне очень нужна!
— Я-я-я не м-м-м-могу… — это были первые слова, и то сказаны они были сквозь дрожь и слёзы.
— Можешь и ещё как! — заявил я, пытаясь её приободрить. — Сейчас от тебя зависит исход всей битвы!
В ответ на это девушка сжалась ещё сильнее, намереваясь, похоже, коллапсировать в чёрную дыру.
— Мне не место здесь! — повторила она одними губами.
— Никому не место! И чтобы мы выбрались, ты должна протрубить!
— Не могу!
— Можешь! Если кто и может, то только ты!
— Почему?
— Потому что ты храбрая и добрая! Ты — мой лучик света в этом…
Совсем рядом разорвался снаряд: начинался второй раунд обстрела. Это заставило меня оборваться на полуслове и посильнее вжаться в землю. Удивительно, несмотря на взрыв, мой план сработал: Миюми медленно разогнулась и, приподнявшись, с выражением абсолютной решимости со всей силы дунула в трубу.
По полю боя разнёсся мерный низкий гул. Вскочив на ноги и взобравшись на земляную насыпь, я обернулся к солдатам:
— За Риверкросс! В атаку! Покажем этим трусам, как надо воевать!
Мне на секунду показалось, что всё зря, и сейчас меня просто прибьёт первой же бомбой, но затем случилось невероятное: они и вправду поднялись! Со всех сторон на ноги вставали перемазанные землей, все в пыли солдаты с выражением решимости на лицах.
— Вперёд!
— В атаку!
— За Рейланда Рора!
Бешено крича, мы понеслись сломя голову в атаку. Очень вовремя: как раз возобновился обстрел. Повсюду рвались снаряды, поднимая в воздух комья земли и людей, везде висела пыль вперемешку с дымом и гарью. Само поле преобразилось до неузнаваемости. Фактически это уже не было полем, да и равниной тоже. Обилие воронок всех форм и размеров скорее навевали мысли про лунный ландшафт. И сквозь этот ад мы упрямо бежали вперёд.
Постепенно взрывы остались позади. Похоже, «лунные» ещё не поняли, что происходит, и не успели перенацелить орудия. Это было хорошим знаком. Меньше всего мне сейчас хотелось, чтобы по нам, то есть мне, вдарили картечью в упор. У меня была острая непереносимость маленьких кусочков железа — начиналась сыпь.
Дым закончился внезапно и без предупреждения: из-за отсутствия ветра он висел на одном месте, и стоило его покинуть, как видимость пришла практически в полную норму. Вражеские орудия стояли от нас метрах в пятидесяти, в основном без прикрытия — основные силы неприятеля поодаль. Кроме прислуги вокруг пушек едва ли набралось бы несколько сотен солдат. Этим надо было пользоваться!
С диким криком я и остальные за мной понеслись к орудиям. «Лунные» смотрели на нас словно на живых мертвецов. Похоже, они и подумать не могли, что под таким обстрелом кто-то мог не только уцелеть, но ещё и атаковать после этого. Пораскрывав рты от удивления, они смотрели на нас пару секунд, а затем, кинув оружие, бросились наутёк.
— К орудиям! К орудиям! — кричал я, срывая горло. — Разворачивайте их на «лунных»!
Впрочем, солдаты и без меня сами сообразили что надо делать. Сказался огромный опыт всех участвующих.
Не прошло и пары минут, а снаряды полетели уже по рядам стоящих вдалеке «лунных». Вот только у них рва, за которым можно укрыться, не было. И хотя точность и кучность огня оставляла желать лучшего, эффект был колоссальным! Ровные шеренги людей на ровной же местности — идеальная мишень, даже для не особо опытных стрелков.
То тут, то там солдаты «лунных», бросая всё, убегали прочь, тем самым дёргая соседей и образуя своеобразную человеческую паникующую лавину. Я даже не поверил своим глазам и приложился к подзорной трубе, которую зачем-то до сих пор таскал. Я убедился, что ряды «лунных» дрогнули. Оно и не мудрено, учитывая, кого тут собрали: гарнизоны, тыловики, остатки уже натерпевшихся рот, одним словом — антигвардия, худшие из худших.
— Неплохо вышло, а? — спросил я у Леона, но тот был несколько иного мнения.
— Не уверен. Наши потери…
Оглядевшись, я понял причину его скепсиса — до пушек добралась едва ли треть тех сил, что была у меня перед обстрелом. Потери были катастрофическими. Не факт, конечно, что все остальные погибли, часть наверняка просто убежала куда-то не туда. Я бы тоже с удовольствием убежал отсюда куда-нибудь не сюда.
— Да какая разница, если «лунные» бегут даже от такой небольшой кучки?
— Так что, мы победили? — восхищенная донельзя спросила Миюми, кажется, уже позабывшая о том, в каком аду находилась ещё несколькими минутами ранее.
— Но ещё нет, но… — начал я самоуверенно, и именно в этот момент неожиданно прозвучала незнакомая труба.
— Там! — указывая вдаль, без лишних эпитетов сказал Леон, хотя они все читались у него на лице.
Когда я тоже туда посмотрел через подзорную трубу, моё сердце пропустило несколько ударов.