- Мама, я больше не буду.
- Нет, теперь уже поздно.
Несмотря на всю решительность этого "поздно", Карташев знал отлично, что это "поздно" ни больше ни меньше, как звук пустой. Знал, что после этого "поздно" начнется нотация и будет продолжаться целый час.
Он стоял, слушал и презрительно щурился от разного рода громких слов вроде: "Ты мне не сын", "Я не желаю такого сына", - всех тех слов, которые существа вещей изменить не могут и обладают обоюдоострым свойством.
Мать говорила, не щадя красноречия, и, конечно, меньше всего подозревала, что сын ее в это время сравнивал ее с стариком Неручевым. Когда после нотации, по обыкновению, он поцеловал ее руку, он опять подумал: "Так и Неручеву целовали руку".
Он вышел из беседки, раздраженно усмехнулся своему сравнению и медленно пошел в отведенную ему маленькую комнату.
Ни одного намека не было сделано со стороны матери, но сын был убежден в том, что понимал истинный смысл действий матери: она боялась, отпустив его в кабинет, за его годы и за его сближение с Таней.
Оба окна маленькой комнаты были открыты и выходили на террасу.
Карташев лежал на своей кровати, смотрел на эти окна, понимал их смысл, и никогда Таня не была так близка к нему, как в это мгновенье. Сближение теперь казалось не так недосягаемо; в оскорбленном самолюбии, в мести кому-то за что-то искалось оправдание, повод, кровь загоралась; надвигались сумерки, а с ними и мысль о Тане принимала все более и более рельефный образ. Казалось, она здесь возле него, и уж не унижение и не месть, а тело семнадцатилетнего юноши предъявляло свои права.
Какой-то стон вдруг вырвался из его груди, смутивший всех сидевших в столовой, и все опять стихло, а Карташев, затаив дыхание, лежал, уткнувшись в подушку, не смея ни шевелиться, ни дышать.
Карташев так и заснул в тот вечер, не раздеваясь, и проснулся только утром. Переодевшись и напившись чаю, он решил отправиться к Корневу.
- Сережа, - крикнул он уже в калитке, - скажи маме, что я пошел к Корневу заниматься латинским.
- Мама уже встала, - ответил было Сережа.
- Не встала, - уверенно сказал Карташев и захлопнул за собой калитку.
У Корневых все было по-старому. В дверях беззвучно показалась Анна Степановна, сделала свою добродушную гримасу и, проговорив своё "о!", стояла и ждала, пока Карташев сбросит пальто и подойдет к ней.
- Вася, Маня, - крикнула она.
- А-а! - басом приветствовал Корнев, появляясь из кабинета отца и на ходу застегивая свой пиджак, - милости просим. - Он с удовольствием пожал руку Карташеву, указал ему на кресло и сам сел.
Выскочила Маня и, вспыхнув, радостно поздоровалась с Карташевым.
Маня загорела, похудела и казалась еще привлекательнее.
- Ну что, как? - спросил Корнев.
- Слушайте, Карташев, отчего вы так рано приехали в город? - перебила Маня.
Карташев вопросительно посмотрел на Корнева.
- Ерунда все это, - сказал Корнев, - знаешь ведь...
- Бунтовщики? - весело, понижая голос, спросила Маня.
Карташев рассмеялся.
- Ерунда, - повторил Корнев и принялся за ногти.
- Спасибо, что с полицией не доставили, - сдержанно вздохнула Анна Степановна, присаживаясь на стул. Она посмотрела на Карташева, на сына, покачала головой, вздохнула и сказала: - Голубчики мои, учение опять, латынь, да то, да другое, и господь его зна, що такое, поки не выкрутят, не выкрутят всё. - Она сделала энергичный жест и махнула рукой.
- Ну-с, как твои? Наталья Николаевна?
- Васенька изволили, кажется, найти прочное помещенье своему сердцу? рассмеялась Маня.
- Манечка изволят, кажется, глупости с утра говорить! - ответил, покраснев, брат.
Он встал лениво, с удовольствием потянулся и, встряхнувшись, сказал:
- Ерунда все это... Через две недели переэкзаменовка - вы это чувствуете?
- Будем вместе готовиться, - предложил Карташев.
- С удовольствием.
- Скажи лучше - будем вместе ничего не делать, - рассмеялась Маня.
- Напрасно: я с сегодняшнего дня готов, так и дома сказал, что иду заниматься.
- Иначе бы не пустили бы? - спросила Маня.
Карташев небрежно проговорил:
- Ах, прошло то время золотое...
- Большой теперь?
- Слава тебе господи!
- Впрочем, слышала, курить разрешили? Вы с какого класса начали?
- С третьего?
- И Вася тоже?
- И Вася тоже.
Маня махнула рукой.
- Слушайте, Карташев, идем купаться.
- С удовольствием... Хотя, собственно, я не взял с собой денег...
- У нас билеты есть в купальню.