Гувер помолчал несколько секунд, собираясь с мыслями, затем деловито и без обиняков выложил, что знал, - скорее всего в полном объеме, будто хотел сбросить с себя эту тяжесть. Не для того ли и пьет он, чтобы заглушить? Раньше все-таки знал меру.
- Фомичев, понятно, псих, - сказал Гувер в заключение. - Зато умеет нравиться - родителям, репортерам, чинушам. Эдакий обаяшка!..
- Это не вполне то, что зовется обаянием, - возразил Геральд. - Скорее магнетизм. А заряжается он от своих деток. Вы хоть представляете, какими способами Фомичев привязал их к себе?
Но в такие детали Гувер старался не вникать, а потому спросил об ином:
- Что вы будете делать с этим: продадите?
По-видимому, решил сразу условиться о доле.
- Мне претит торговать чужими секретами, - сказал Геральд. - Вот если бы добыл это сам... Хотя и тогда - вряд ли. Сказать по правде, мне вовсе не хочется, чтоб на методику наложили лапу другие.
- Тогда я не понимаю, Хованцев: в чем ваш интерес?
- Боже мой, да что тут понимать! - пожал он плечами. - Просто я не желаю, чтоб Алмазин прорвался наверх, - тогда мне сделается душно в этой стране.
- Для этого не обязательно приезжать сюда.
- Интересуетесь, зачем я здесь? - спросил Геральд. - Могу ответить. Во-первых, разобраться с Питомником. Во-вторых, свести счеты - кое с кем. В-третьих, найти... одного человека. Или двух. В-четвертых... Да просто мне любопытно, черт возьми!
- А не боитесь, что я донесу?
Барон пожал плечами:
- Ради бога - будем считать это объявлением войны. К тому ж тут нет секрета для заинтересованных сторон. Что я в городе, им уже ведомо, а чего добиваюсь - сообразить просто... Вы, полковник, лучше бы беспокоились о себе!
- С какой стати?
- Пока что вас избегают трогать, - сказал Геральд. - Но когда в здешних местах закрутится та же карусель, что под Колпаком, - по-вашему, на какой день вас прихлопнут?
Свою шкуру Гувер оберегал как зеницу, и вот этим пронять его легче всего.
- Собственно, вы о чем? - спросил он настороженно. - Что еще за "карусель"?
Барон хохотнул:
- Ну да, конечно! Как всегда, у нас перемудрили с секретностью - даже те, кому положено, мало что знают... Говоря вкратце, там мы поимели вторжение во всей красе: с новым оружием и летающими крепостями.
- Какое вторжение, чье?
- А это уж у кого и на что хватит фантазии, - ответил Геральд. - Вы вольны подозревать западников - у каждого, говорят, свой бзик. Другие поминают инопланетян.
- Бред!.. Вы что, Хованцев, тоже верите в это?
- Помнится, у нас уже пытались "сказку сделать былью", - заметил тот. - Так почему не допустить, что кто-то преуспел в этом больше? Впрочем, как считает наш приятель Кторов, признанный знаток людей и мастер интриги, в сюжетах лучше не расставлять лишних точек - пусть читатель сам додумывает. С другой стороны, когда центр города перестраивают наново, формируя единый ансамбль, а затем сия махина вздымается в воздух, изрыгая по всем направлениям лучи и плазму...
- Да не ведется тут больших строек! - с досадой возразил Гувер. - И не возводилось в последнее время ничего... если не считать Храма.
- Значит, к нему и надо приглядеться внимательней. А заодно к церковникам.
- Как раз там все схвачено.
- Богомолом? Ну да, прозвище обязывает!
С беспокойством полковник взглянул на часы.
- Ухожу, ухожу, - успокоил Геральд. - А что, Ульян последнее время не возникал? Или хотя бы Альбион?
- Меня, во всяком случае, не навещали. Зато ваш любимый Кторов сшивается неподалеку.
- Что, Борислав тут? - обрадовался Геральд. - Вот удача!..
- По-моему, он черпает вдохновение в здешних местах, - съязвил Гувер. - Тут и придумывать не надо - знай пиши с натуры.
- Можете меня с ним состыковать?
- Почему нет?
Достав из кармана старенький телефон, федерал настучал номер, дождался отклика. Не поминая имен, задал обычный по нынешним временам вопрос: "Вы где сейчас?" Выслушав разъяснение, подтвердил: "Понял", - и сообщил Геральду:
- В торговой слободе, возле книжных лавок. Еще какое-то время пробудет.
- Ну вот, - бодро заметил тот, - теперь вы знаете, куда направить убийц.
На это Гувер лишь кисло усмехнулся, оставив без комментариев.
- Удачи, полковник! - прибавил Геральд. - Постараюсь предупредить, когда настанет время рвать когти. Думаю, что живым я для вас полезнее.
К торгашам он докатил за минуты. Вот тут оказалось людно, а все подходы забиты машинами. Воткнув Горбунка в подвернувшуюся щель, Геральд зашагал по уличной стремнине, держась подальше от магазинов, чтоб не угодить в людской водоворот. Парило уже крепко, но он любил жару, вдобавок было с чем сравнивать - все ж не тропики. Да и нательный кондиционер выручал, создавая вокруг прохладную завесу.
У книжных лотков было свободней - пожалуй, продавцы даже превосходили числом покупателей. А потому один из тех, огромный и массивный человечище, сразу бросался в глаза. Задумчиво щурясь, он вертел в пальцах яркую книжицу с прорисованной на обложке жуткой сценой.
- Экое паскудство - верно, толстый? - доверительно зашептал барон, придвинувшись вплотную. - И кому ж может тянуться такое!..
- Здесь есть тонкость, сударь, - сказал гигант, покосившись на него. Фамилия на обложке совпадает с моей.
- А имя?
- Имя тоже. И вообще, это я.
- То-то я гляжу, обличье знакомое! - обрадовался Геральд. - Ведь это прославленный на всю планету, Великий и Могучий кудесник слова...
- Полегче, Гарри, полегче, - проворчал тот, откладывая книжку. - Не пережимай. Думаешь, не узнал? Да я тебя под любой личиной различу - по твоему непревзойденному нахальству!
- Ну, ты растешь, - засмеялся Геральд, кивая на его живот. - Откуда такие пышности?