- Иногда лучше уж его. Между прочим, ты сам помянул слабости...
- Ну, договаривай.
- Будь ты у меня в персонажах, уж я бы знал, чем тебя купить.
- Это не слабость, мой друг, - потребность, - возразил Геральд. Более того, необходимость. Без этого мир тускнеет вдвое. А то и больше.
- Тем дешевле ты купишься, - проворчал гигант. - Сколько тебя знаю, вокруг - мамзельки. Все доказываешь свою неувядающую потенцию?
- Зачем доказывать? Я реализую.
Однако Геральд задумался - действительно, тут могла найтись слабина. А сочинитель тем временем продолжал:
- Вообще, у персонажей должны быть простые мотивы - иначе не увлечь. Публика сопереживает, когда понятно. А высокие помыслы хороши в сказках. По большому счету людишек не волнуют идеи. Зато они стремятся примкнуть к стае, желательно крупной, и занять там место потеплее. Вот ты, барон, не хочешь заделаться герцогом?
- Да на кой? - фыркнул тот. - Проку нынче от герцогства!..
- В народе станут уважать больше.
- Да неинтересны мне те, кто уважают за титул.
- И у самого прибавится уверенности.
- О, уж с этим порядок!..
- Тогда подумай о богатстве - настоящем, неисчерпаемом.
- Что толку в роскоши, когда не станет сил? А копить на старость - это такое занудство!
Гигант благодушно хмыкнул:
- В гонки-то, поди, балуешься еще?
- А куда деваться, если гоняют, - улыбнулся Геральд. - Но вообще хорошие игры люблю по-прежнему. Знаешь, Бур, когда я был вдвое моложе...
- Ну?
- ...я желал почти того же и чувствовал себя, как сейчас. С тех пор у меня не изменились ни формы, ни темперамент - разве прибавилось морщин. Я и поныне не уступлю молодым энергией и выносливостью. Но долго ли продержусь на этой полке?
- Второй твой бзик, - отметил Борислав.
- Лучше иметь несколько, - засмеялся Геральд. - Отличное средство против мании!
- А вот я живу в согласии с возрастом. Каждой поре - свои цацки.
- Значит, я из тех, кто не взрослеют.
- Будешь гнаться за поездом, пока не свалишься под колеса? Говорят, Цибульский так погиб.
- Кто?
- Да был такой актер.
- А-а, ну да... Слушай, толстяк, - вдруг повернул Геральд, - а не хочешь поработать со мной в спарке? Как в прежние времена - помнишь?
- А сочинять за меня станет Пушкин, - прибавил Борислав, снисходительно кивая. - Как бы коллега, да?
- Нашел о чем переживать. Здесь и без тебя такого насочиняют!..
- Не-ет, старина, я уж отбегался, отстрелялся. Теперь для меня главная радость: созерцать... Ну, еще осмысливать, понимать, увязывать. А также строить схемы и прогнозы.
- Не рано ли сдался, Бур? У тебя ж сила, как у медведя! И со здоровьем, поди, проблем нет.
- Потому и не хочу подставляться под пули. С возрастом осознаешь, что главное достояние - голова. А мысль, говорят, убивать нельзя, хотя охотников хватает. Вот ежели б мне предложили планировать операции...
- Додумался, молодец! То есть я стану вкалывать за двоих, а ты, белая кость, будешь подбрасывать мне идеи?
Борислав ухмыльнулся:
- Ну, раз тебе хватает своих... А у меня, видишь, главные мысли сейчас о романе. Я не имею в виду этот, - кивнул он на дверь. - Хотя и тут закручивается лихо. Но два романа не потяну - какой-то придется тормознуть. Да ведь и ты не любишь параллелить?
- Неразрешимая проблема, - вздохнул Геральд с сочувствием.
Гигант зычно фыркнул.
- Ты не мешай меня с мягкотелами, - попросил он. - Пока что я вижу цель и стены прошибать способен. Вот только зачем исполнять это лбом?
- А тут не до выбора частей - уж что подвернется!.. Кстати, откуда такой разгул маньячества? В прежние времена эти красавцы были наперечет, а ныне, говорят, бродят стаями.
- Так ведь сами взрастили, - сказал Борислав. - Веками в людях копили муть, а теперь ее всколыхнули извне - вот и выплеснулось.
- Все-таки "извне"? - не пропустил Геральд. - Значит, и ты склоняешься к версии пришельцев. Космических или иных?
- Ну, для инопланетян они знают нас слишком хорошо!
- Может, бывшие люди? То есть почившие, но не вполне.
- Или будущие, - прибавил сочинитель. - Этакая цивилизация могучих детей, разжившаяся опасными игрушками. Между прочим, едва не все наши комплексы - из детства. Оттуда же, видимо, и твоя ненависть к насильникам.
- Людовед! - хмыкнул Геральд. - Хотя больше смахиваешь на людоеда.
Тут как раз принесли горячее, поменяв разоренные тарелки на дымящиеся, исходящие искусительными ароматами. И опять скоренько удалились, чтобы не мешать общению, - дисциплина на уровне.
- Кстати, о детях, - сказал барон, как только закрылась дверь. - А про Питомник ты ничего не слышал?
- Имеешь в виду местный детдом? Как же, как же - мелькало. А какой там импозантный директор - ну право, такая душка!.. Фомичев, кажется?