- Конечно. Правда, только с восьми лет, - прибавила она с сожалением.
- А как же родители?
- Мы встречаемся. Иногда.
- Ну, ни фига себе!..
Тут нас прервали. Вдруг позвонил Гувер и, не вдаваясь в детали, предложил срочно заехать в их контору - якобы для важного дела. Удивившись, я дал согласие, хотя федерал звучал странно. Пока общался с ним, Зоя глядела на меня с любопытством, верно, не очень понимая, что происходит. Коснувшись выступа на шлеме, я отключил рацию.
- Нужно вернуться, - сообщил новой знакомой. - Хочешь со мной?
Эксперимент в самом деле занятный: выдернуть девчушку из нищей идиллии в сытое, но опасное будущее, - из одной общественной формации в другую, без пересадки.
- Меня не выпустят, - нерешительно сказала Зоя.
- "Границе на замке"? - хмыкнул я. - А вот сейчас проверим.
На проходной вправду возникли сложности. Но разрешились они просто: я сунул сторожевику пару мэнчиков, и он отвернулся, заинтересовавшись чем-то в глубине будки. Я вывел притихшую коммунарку наружу, усадил в мерцающий "болид" и рванул машину с места. Сразу включилась музыка, обволакивающая, вкрадчивая, а на дисплее возникла карта, указывая наше местонахождение. Сбоку панели открылось оконце бара.
- Хочешь пить? - спросил я. - Что выбираешь?
- Э-э... на твое усмотрение, - вывернулась Зоя.
- Безалкогольное, да?
Я налил фанты, с интересом ожидая ее реакции. При этом ощущал себя так, будто и сам пробовал впервые. Во всяком случае, маленькие открытия девушки и моему восприятию добавляли свежести.
- А хороший у тебя мобиль, - заметила Зоя с одобрением.
- Эти машинки отживают свое, - вздохнул я. - Еще год-другой, и пересядем в турбореактивы. Дело не только в скорости - но сколько можно цепляться за полоски асфальта, когда над головою такой простор? Лети, куда пожелаешь, и никто не перегородит путь. Мир без границ - как тебе такое?
- Как же без них? Мы ведь пока не при коммунизме.
- Да похоже, границы нужны лишь коммунарам и чинушам.
- Нет, ты не прав. Стоит убрать забор, как в Лагерь хлынут чужаки.
- Что, к вам? - Я хмыкнул с пренебрежением. - Да кому вы сдались? Последний нищий не променяет наши помойки на ваши закрома, а для трудяг у вас и вовсе нет просвета.
- В нашей жизни есть смысл, - сказала девушка. - А для чего живете вы?
- Во всяком случае, не для светлого будущего. И не ради прогрессивного человечества. По-твоему, смысл в этом? А попробуй пожить ради кого-то одного. Думаешь, это легче?
- Я знаю: мы на верном пути, - объявила Зоя твердо. - Наша тропа, может быть, трудней - зато короче.
- Знаешь, да? - спросил я. - Так поделись!
- Я... не могу. Не имею права. Пока еще нельзя.
Вид у нее сделался виноватый - оттого ли, что проговорилась, или что отказывается меня просветить.
- "Верной дорогой идете, товарищи"? - Я снова хмыкнул. - Ну-ну.
Можно было направиться сразу к Гуверу, но я специально покружил по обновленным кварталам, чтобы вкусить от ощущений Зои. Для нее тут была заграница, невиданная, таинственная, - в одних витринах чего только не выставлено! И люди вокруг другие, и машин тьма, и огней уйма. Я сам поглядывал по сторонам не без интереса. Каждую неделю здесь что-то менялось: реставрировались дома, а то и вырастали новые; магазины переезжали либо закрывались (или их взрывали), взамен расцветали другие; а уж кафе и ресторанчики множились на глазах.
Наверно, Зоя высматривала следы разложения, описанные в дозволенных книгах, и ожидала увидеть дебоши, классовую борьбу, чуть ли не трупы на улицах. Но днем тут было пристойно, разборками никто не занимался, попрошайки отсыпались перед работой, и даже "бабочки" не фланировали по тротуарам. Вот через час-другой, когда наступит ночь...
- Слишком сыто живем, да? - спросил я. - Некогда о душе подумать.
- Я атеистка, - заявила девочка с трогательной убежденностью.
- Что ж, - пожал я плечами, - у каждого своя вера.
Мы уже подкатывали к резиденции федералов. Оставив Зою ждать в машине, я поднялся в квартиру. К моим посещениям тут относились без восторга, но на сей раз даже обрадовались - по крайней мере Агей, что настораживало. А Гувер явно был не в своей тарелке.
Кроме них в гостиной обретались двое, похоже, нагрянувшие из столицы и наделенные немалой властью. То есть начальником выглядел один; матерый, хотя рыхловатый тип с замороженным усатым лицом и свинцовым взглядом, - а второй, жилистый верзила, ходил у него в подручных. Оба были выряжены по северному и экипированы не хило, судя по выпуклостям на одежде. Принимали их, точно ревизоров. Обшарпанный, видавший виды стол ломился от яств и напитков - не очень изысканных, зато обильных. А в перспективе могла маячить сауна с девочками - сейчас это даже не дорого.
- Ага, - сказал усатый, завидев меня. - Как говорится, на ловца...
Похоже, мой облик ему нарисовали. Но с "ловцом" он поспешил.
- Садись, - по-хозяйски пригласил гость. - Не тушуйся!.. Чего налить?
- Кваса.
- Да? - хмыкнул он. - А почему не кумыса?
- Вкус гнилостный, - сказал я наудачу. - Как у сушеной селезенки.
У него это не вызвало ассоциаций.
- Значит, не татарин, - констатировал усатый. - Уже неплохо.
Хотя у самого в чертах проступала явная монголоидная примесь.
- Вдобавок Родион, - продолжал он. - Хорошее имя, патриотичное. А меня можешь звать Ульяном Мироновичем.
А могу и не звать, прибавил я мысленно. На кой ты сдался мне?
Но вслух спросил:
- А фамилия?
- Вот фамилия ни к чему. Хотя, если желаешь... Сидоров подойдет?
Скажите, какие мы загадочные! Все равно ж выловлю в Океане. Но взгляд Ульяна мне не нравился - тяжесть его ощущалась и через очки.