- А то и тысячу, - поддакнул Стас. - Лишь бы под них хватило пробоев.
- Вот, полюбуйтесь - если кто-то еще не видел.
Влад спроецировал на центр зала картинку, которую Стас смог извлечь из спутниковой съемки. И поглядеть на летуна, с легкостью пронизывающего стены, действительно стоило.
- Судя по всему, этот скромник скользит по границе пространственных слоев, в любой миг готовый убраться из нашего мира. Он не действует, не вмешивается - лишь наблюдает. Ни повадками, ни возможностями это не похоже на загорцев.
- О пророках скажи, - подстегнул Стас.
- Действительно, последнее время в губернии стали проявляться носители абсолютного знания, даже умеющие заглядывать в будущее. Конечно, не всех можно прогнозировать...
- Это смахивает на Откровения! - не утерпел верзила. - Помните живую богиню огров? А сами пророки, судя по описанию...
- Не спеши, - сказал Влад. - Рано судить.
- Да Хранители это - некому больше. И ухватками схожи.
- Во всяком случае, дело серьезней, чем выглядело поначалу. Похоже, создается прецедент. А стоит эксперименту оказаться успешным... Если это впрямь Хранители, потом их будет непросто свернуть с выбранной стези. По нашим сведениям, нащупывают путь они осторожно, зато следуют ему с редким упорством.
- Надо сразу двинуть им по рукам, - вставил Стас. - Не то в будущем не оберемся хлопот.
- Уж это прогрессорство! - проворчал кто-то из новичков. - Пусть идет, как идет. Следует лишь пресекать эксцессы.
- Все вы знаете наши принципы, - сказал Анджей и тут же напомнил: - Мы вольны спасать тех, кому грозит гибель, и можем помогать тем, кто выкладывается сам. И должны пресекать внешнюю агрессию. Но вмешиваться всерьез имеет смысл, когда поток событий подходит к развилке, а ситуация зависает в равновесии. Иначе река все равно свернет в накатанное русло.
- В данном случае река наткнулась на запруду, выстроенную чужаками, сказал Влад. - Это они вмешались в естественный ход, а мы обязаны плотину разрушить. И лучше не дожидаться, пока равновесие нарушится окончательно. Уже сейчас слишком многих тут захватила тьма, и с каждым днем люди звереют больше. Представляете, что начнется, когда в нежить обратится хотя бы каждый десятый? И что станет с остальными?
- Кажется, пора созывать Большой Совет, - озабоченно заметил Анджей. Тучи сгущаются, требуется срочное Решение.
Он вообще любил слова с прописной буквы - была у него такая слабость, простительная для пожилых людей. Но когда начинались действия, Анджей сразу и без сожалений переходил на прозу, отбрасывая эти игры до лучших времен.
Глава 15.
История на ночь
Ближе к вечеру, проезжая по диким кварталам, в одном из здешних парков я углядел митинг, собравший жителей окрестных домов. Набежало их не много, зато стояли тесно - оборванные, замызганные, угрюмые. Сгрудились они перед детской "горкой", чем-то похожей на сломанный броневик. С этой импровизированной трибуны вещал пухлый мужик с пышными усами и жидким чубом, стыдливо покрывающим раннюю плешь. Приглядевшись, я узнал его активист из ближнего окружения Дарыгова, предводителя губернских нашистов. Что они, уже и тут вербуют сторонников?
Чтобы не дразнить гусей, я отогнал "болид" в сторону, закатив на тротуар, в густую тень. И в окружившую трибуну толпу втесался, "каная" под опаленного солнцем бродягу в потрепанном шмотье. Пробираться к трибуне не стал - тем более, перед ней застыло несколько здоровяков, сцепив руки на причинных местах, точно футболисты в "стенке". Впрочем, и не требовалось.
Дарыговский агитатор вещал зычно и прямо сочился ядом, долбая по нескольким целям сразу. Язык ему подвесили неплохо, сведениями загрузили охватистыми, так что слушать оказалось забавно. Его бы на TV, дворовым обозревателем, - цены бы не было. Вообще я знавал таких: нескладных, сутуленьких, с детства копивших обиду на лучших, - им лишь дай, любого грязью зашлепают. По приказу, за плату, но и с удовольствием. А чем выше плевать, тем больше азарта (имею в виду, конечно, не высокий пост). Еще один из штата Мосек, подрядившийся лаять от имени слонов.
Вскоре митинг кончился, и толстяк, шустро ссыпавшись по ступеням, заспешил через толпу к лимузину. Тотчас и охранники пришли в движение, устремившись впереди него твердым клином. Не церемонясь, они принялись расталкивать и отворачивать всех, чтобы не глазели на лучезарного, тем более - не замышляли. А за меня один принялся очень активно, сразу зачислив в подозрительные. Ну, мы люди смирные, привыкли жлобам уступать дорогу особенно, когда так настырно пихают в спину. Так бы ситуация и разрешилась ничем, если бы один из публики, коренастый налитой крепыш, вдруг не восстал, возмутившись обращением. И оказался он человеком действия.
Первый его противник и охнуть не успел, как полетел вверх тормашками. Мгновенно драчун переключился на второго и раскрутил его так же лихо, работая на опережение, подхватывая и направляя каждое движение, заморочив беднягу в несколько секунд. Реакция, техника - позавидуешь!.. Чего же он не торгует этим? Наверное, характер скверный, не терпит над собой никого.
Мой опекун дернулся было помочь, но теперь его придержал я, поймав в мертвый захват. Со стороны не заметно, а не шелохнуться.
- Ну подожди, - сказал дружески. - Интересно же: кто - кого. И красиво работает, а?
Конечно, присоединяться проще, чем затевать. Но и вторым быть еще почетно. Вот третьих не видать что-то - и ладно, обойдемся.
Мимо рванулся другой помощник. Я сунул наперерез подножку, и громила спикировал на асфальт, взревев: "Ё-ё!.." С руганью стал подниматься, угрожающе озираясь.
- Ты чего такой воинственный? - спросил я. - Колотили часто?
И, сдвинувшись вместе с опекуном, наступил сдвоенной тяжестью на стопу бедняги, исторгнув у него новый рев и вынудив обрушиться опять.
- И ноги тебя не слушают, - пожалел я. - Головку-то уже держишь?
У двух оставшихся сразу убавилось энтузиазма: силы-то уровнялись. Тем более, нас подпирала толпа, пока молчащая, но настроенная враждебно.
- Ломать ничего не будем? - спросил я у своего. - Только скажи!..
Он придушенно замычал, энергично замотал головой.
- Ну, как хочешь.
Я выпустил охранника, отпихнув прочь. Войдя в раж, коренастый драчун уже подступал к третьему противнику, но тот, вдруг сделавшись очень скромным, сторонился его, избегая резких движений. Четвертый и вовсе глядел в сторону, делая вид, будто ни при чем.
Вот теперь можно проявить смелость- из публики стали раздаваться голоса, быстро наливаясь силой и злостью. Но я опередил всех, подступив к оставшемуся без прикрытия говоруну.
- Скажи, - спросил, прихватив толстяка за грудки, - ну кто ты такой? Чего сторожить тебя, эдакую кучу?
Преданно улыбаясь, он хлопал распахнутыми глазками, похоже, готовый отвечать, как на духу, - уж лучше мне, чем тому неистовому. Но еще хуже намного! - остаться наедине с раздраженной толпой. Вот этого не желаю даже своим врагам.
- Хочешь прокатиться? - повернулся я к своему нечаянному партнеру. Хозяин приглашает.
- А то! - ответил он, нехотя оставляя свою несостоявшуюся жертву.
Хватка - как у бультерьера. Пес-убийца.
- Вот вы, парни, гуляйте, - велел я сторожевикам. - Толку от вас!.. Суеты, правда, много.
Из всей команды оставил в лимузине шофера - чтобы самому не отвлекаться на вождение. Следом за агитатором забрался в салон, подождал, пока напротив усядется мой напарник. Только теперь я смог разглядеть возмутителя спокойствия, вдруг опознав в нем знакомого.
- Надо же, какая внезапность! - сказал, усмехаясь. - Уж вам, барон, не пристало посещать такие сборища.
Фамилию, конечно, поминать не стал - не для сторонних ушей.
- Барон, - проворчал тот. - Бросьте, почтеннейший!.. Кого нынче волнуют титулы? Имею в виду настоящих людей.
- Но вы недурно маскируетесь - я с трудом узнал.
Действительно, его лицо умело меняться с волшебной легкостью, причем без всякого грима. Вот одежду пришлось сменить... впрочем, как и мне.
- И не узнали бы, когда бы эти идиоты не вздумали отделять агнцев от...