Ворвавшись во двор, троица притормозила, озадаченно озираясь. Чуть погодя взгляды сфокусировались на мне, затем охотнички надвинулись. Двое не представляли из себя особенного: низколобый, довольно габаритный крепыш, наверняка скорый на расправу, и долговязый жилистый очкарик - видно, из породы эрудированных отморозков. Но внешность третьего, стоявшего по центру, впечатляла. Изрядного роста, с широкими плечами и плотной мускулатурой, он был старше двух других, но от этого не казался менее опасным - эдакий матерый волчище. На голове грива белых волос, откинутых назад, лицо резкое, точно лезвие топора, хотя, пожалуй, красивое и во всяком случае - мужественное. А тот намек на бороду, что обрамлял костистую челюсть, ему даже шел.
А ведь умелые ребята, судя по ухваткам, и наверняка у каждого в запасе сюрпризы. Но не больше же, чем у меня? Хотя проверять не хотелось.
- Что делаешь тут? - угрюмо спросил крепыш.
- Чё? - прикинулся я лохом, но в мыслях окрысился:
"Живу я тут, ясно?"
- Вы бы лучше отвечали, - посоветовал очкарик. - Пока спрашивают.
И как вам это "пока"? А что начнется после: допрос? И какой степени?
Третий - видимо, старший в тройке - молча разглядывал меня. Уж он выглядел опытным бойцом: легкий в движениях, налитой. И замечал наверняка больше своих подручных.
- А вы чё, патруль? - попробовал я хохориться. - Так еще же не комендант-час. Разве нет у меня прав гулять, где хочу?
- "Прав", говоришь, - пробурчал крепыш и оглянулся на старшего, взглядом вопрошая: а не вмазать ли дурню для сговорчивости? Даже сунул руку в карман куртки, что-то нашаривая там.
Старший легонько качнул головой: не сейчас. И ладно.
- Видите? - очкарик поддернул рукав, демонстрируя вытатуированный на худом плече знак: разлетающаяся вдребезги тарелка.
Я-то, конечно, знал, что это, но напрасно они воображают, будто известны каждому тупарю. Подумаешь, битая посуда!..
- А чё это? - спросил с любопытством.
- Неважно, - сказал старший, жестом пресекая новую вспышку крепыша. Ты помешал нам - может, случайно. Не будешь отвечать быстро и по делу, целым не выберешься. Хорошо, если живым. Это тебе ясно?
Торопливо я закивал, но тут же поинтересовался:
- А если шумну?
- Богдан, - негромко распорядился белогривый. Ухмыляясь, крепыш вынул кулак, увенчанный шипастым кастетом.
- Начинай, - предложил старший - пока что мне. - Думаешь, прибегут? На нашей стороне если не закон, то право. И сила.
Это - положим, не поверил я. А вслух сказал:
- Спрашивайте. Отвечаю.
И придал лицу старательное выражение, даже наморщил лоб, точно на экзамене.
- Ты видел девицу?
Я кивнул.
- Не слышу, - подхлестнул старший.
- Видал, а як же. Така кобылка!..
- И куда она делась?
- А вам, извиняюсь, зачем?
- Последнее предупреждение, - объявил он. - Ну?
- Вон туда, - показал я. - Взлетела, будто козочка. Горная.
Старший смерил взглядом стену.
- Похоже, пытаешься пудрить мозги, - сказал он. - Может, ты сообщник?
- Боже же мой, чей? - испугался я. - Она, что ль, из братвы? Ребяты, это ваши разборки - я при чем? Лучше пойду, а? Мне уж домой пора, нагулялся.
- Стоять! - велел старший. - По-твоему, мы похожи на бандитов?
- Да мне откуда знать? - заныл, едва не плача. - Я только их машины и вижу. Они же нынче бла-ародные!..
- Стало быть, ты не с нами, - констатировал он.
- Так ведь и не против?
- Чего глаза отводишь? Выходит, есть, что скрывать?
- Еще бы, - подтвердил я, утомившись притворяться. - Тем паче - от всякой швали.
- Богдан, - без выражения повторил старший. Словно сорвавшись с цепи, здоровяк скакнул ко мне, его оснащенный кулак с разворота метнулся к моему лицу. Сплошное удовольствие: лупить по неподвижной мишени, - но тут он просчитался. В последний миг я нырнул вниз, уходя от удара, двумя руками поймал его запястье и рывком завел за спину. Охнув, Богдан согнулся пополам. Без жалости я послал навстречу колено, врезав в грудину. Третье движение было, наверно, лишним, но все же я завершил серию, саданув локтем по хребту. И тут же отпрянул назад, изготовившись к обороне.
С заломленной назад рукой громила крючился на асфальте, издавая странные хрипы, будто пытался вздохнуть. Кажется, я вывихнул ему плечо и сокрушил пару ребер, но в вытаращенных глазах Богдана плескалась не столько боль, сколько паника: секунда проходила за секундой, а он все не мог вдохнуть.
- Аркадий, - скомандовал старший, не спуская с меня глаз.
Очкарик послушно наклонился над бездыханным и в два приема развернул его, уложив на спину. Затем несколько раз легонько ударил в грудь - пока Богдан не произвел сипящий вдох, затянувшийся секунд на десять. Сейчас же Аркадий поднялся и повернулся ко мне боком, заднюю руку запустив глубоко под плащ.
- Обойдемся без пальбы, ладно? - с ухмылкой произнес я, упрятав руки в карманы одновременно с ним. - Или вам мало сюрпризов?
Не поворачиваясь, старший щелкнул пальцами, и Аркадий нехотя вынул ладонь - слава богу, пустую. Распластавшись на тротуаре, Богдан громко и сосредоточенно дышал, радуясь каждому вдоху.
- Кажется, вы хотели беседовать? - напомнил я. - О девицах, татуировках, летающей посуде... А, Федор Борисович?
Конечно же, я узнал Шейнина сразу, запомнив по мельканиям на центральных каналах, где он весьма убедительно и убежденно толковал об угрозе инопланетного вторжения, приводя факты, демонстрируя фото, ссылаясь на многих свидетелей. Излагал грамотно, но без особой легкости - и вовсе не то, что волновало меня сейчас. По-моему, он не там искал. Или не искал вовсе, а лишь подсунул мишень таким вот любителям охоты, как Богдан с Аркашей. Благодаря его стараниям или по иной причине, но волна назревала нехилая, почти сравнимая с движением нашистов, а Шейнин оказался на гребне. И странно было встретить его тут, во главе боевой тройки, - тем более, обитал он в столице, где размещалась главная база тарелочников. Впрочем, Шейнин и в студии не выглядел кабинетным шаркуном.
- Даже так? - его губы тронула улыбка. - Значит, ты один из них?
- Федор, ты не прав! - сказал я без обиняков. - Откуда такая скоропалительность?