- Не хошь светиться, неча кривляться в ящике, - отрезал я и вовсе грубо. - Уж смирись со своей славой.
- Потом, ты подвернулся так некстати...
- Это как посмотреть, - пробурчал я. - С чьей колокольни.
- ...и действовал так умело.
- И о чем это говорит? Ну, напрягись!
- Что ты заодно с... этой. Ты - такой же.
- Мимо, - хмыкнул я разочарованно. - Ты всегда попадаешь пальцем в небо? Тем хуже для баранов, которые за тобой идут.
По лицу Аркадия пробежала судорога, будто он нашел бы, чем возразить. Но Шейнин снова сдерживающе щелкнул пальцами и сказал:
- Ладно, твоя версия?
- Не допускаешь, что я тут затем, зачем и вы?
Тарелочник качнул головой:
- Ты позволил ей сбежать.
- Потому что не хочу делиться. А ты бы на моем месте убил? Тоже мне, СМЕРШ! Она нужна вам живой, верно? Чтоб поспрашивать как следует, изучить... глубоко.
- Ты мог бы примкнуть к нам.
- Ха!.. Не много ли на одну малышку?
- То есть?
- Я не охочусь в стае, - сообщил не без чванства. - И потом, вдруг она захочет откупиться? А ведь найдется чем, правда?
Я уже понял, что Шейнин попросту тянет время, ожидая подмогу. Как ни впечатлила его расправа над Богданом, меня он не боялся. Однако упустить не хотел. Вдвоем меня не заломать - я же не хрупкая девица, за которой они гнались, вдобавок умею кое-чего. Но стоит сюда завернуть еще троим...
Откуда ему было знать, что один вход в этот закуток охраняет "болид", в любую секунду готовый открыть заградительный огонь, а над двумя другими зависло по "стрекозе". Так что врасплох меня не застать.
- Ведь ты предатель, - заклеймил Шейнин со сдержанной, но страстной убежденностью. - Пособник чужаков, нелюдей!.. Враг человечества!
- Вообще я работаю на ЦРУ, - произнес я задумчиво. - Это как, допустимо? Вы за всех людей или только за местных?
- Издеваешься? - догадался он.
- Смешные вы ребята. Или больные? Высосали из пальца инопланетян и надеетесь, что в это поверят. Ну какие у вас факты? Только не говори про чутье, ладно? Если и меня записали в пришельцы...
- Нас тысячи! - выкрикнул Аркадий, наконец прорвавшись. - Двенадцать тысяч настоящих бойц...
Не глядя Шейнин выхлестнул руку, ударив его по губам, и очкарик заткнулся. Видимо, цифру он выдал близкую - уже кое-что. Тупарей-то набежит и больше, но если все выдрессированы, экипированы...
- Как этот? - кивнул я на поверженного Богдана. - Да хоть двенадцать миллионов!
- Ты что же, ослеп? - спросил Шейнин. - Не видишь, какая она? Или опять дурака валяешь?
- Дураков, - поправил я. - Ну, какая?
- Безупречная. Словно киборг.
Вот как, выходит, не одному мне она кажется совершенной?
- А пару веков назад окрестил бы ее ведьмой? Умеешь ярлыки наклеивать!..
- Ты хоть приглядывался к ее коже? Ведь мы не первый день за ней следим, у нас есть записи.
- И что?
- Ни родинки, ни лишнего волоска.
- И что? - повторил я. - Подумаешь! Я тоже вывел у себя лишнее.
Хотя фактик вынуждал задуматься - не все же такие чокнутые, как я. Но киборг? Я рассмеялся: надо быть слепым, чтобы не видеть, насколько она живая. Да рядом с ней все - мертвецы!..
- А ее волосы? - вопросил Шейнин. - Знаешь, сколько их должно быть, чтобы образовалась такая грива?
- На тебя не угодишь. То волос недобор, то слишком много.
- А голос? Такой диапазон бывает у единиц.
- Так ведь бывает же?
- И всё - в одной?
Глаза Шейнина разгорались, против воли он втягивался в спор, уже забыв, что лишь тянет время. "Азартный, Парамоша!.." Вообще я мог прибавить к перечню многое - взять хотя бы ее последний прыжок. Но его тон вызывал у меня неприятие независимо от смысла.
- Не пойму, - сказал я. - Ты что, завидуешь? Ну, не твоя "Маша" - так все равно же "хороша"!
- Собственно, дело даже не в ней... То есть не только.
- А в чем еще?
- Раз ты следил за ними, должен был заметить странности в их оснастке.
- Например?
- У них есть защитные поля. Совершенно непроницаемые.
- Так уж и совершенно!..