- И чего же девочка не бластнула по вам из своей пушки?
- Этим она выдала бы себя. Без крайней нужды чужаки не носят с собой улик.
- Лучше сказать "чужие" - aliens. Вызывает ассоциации.
Слишком щедро делился Шейнин сведениями - это начинало тревожить. Такими откровенными бывают с друзьями... либо с кандидатами в покойники. Дружба у нас явно не клеилась. И что остается?
- Как ни называй, смысл один: чудища. А мы с тобой пока что люди.
- Это как посмотреть, - возразил я. - А чудища - что же... Вдруг среди них затесался очарованный принц?
- Может, и лягушек подряд лобызаешь? - съязвил он. - Или у тебя иная ориентация?
- Зоологическая?
- Половая. Раз тебя больше волнуют принцы, чем царевны.
- Был бы человек хороший, - сказал я. - А договориться можно всегда.
- Человек?
- Если можно договориться, значит человек, - вывернул я. - А тут и внешнее подобие - да какое!.. Но ведь красота не повод для агрессии?
Наверняка Шейнин не верил ни одному моему слову, приговорив еще до суда. Бессмысленно урезонивать дураков или мерзавцев: первые и сами убедят себя в чем угодно, а вторых не заботит ничего, кроме выгоды.
- Хорошо, - уступил я. - Допустим, они пришельцы. Но кто доказал, что враждебны? Вон коммунары верят совсем в иных.
- Мы для них - грязь, - с нерушимой уверенностью сказал Шейнин. - С какой стати они будут церемониться?
- А почему лишь для них? Мы вправду грязь, если так любим наносить превентивные удары. Вот ты на их месте что бы сделал? Устроил тут образцовую плантацию, разве нет? Почему-то в другой роли тебя не вижу. Ты ведь в душе расист, мой милый. Так пожинай плоды!
Пока мы препирались, Аркадий шажок за шажком сдвигался ко мне - как он полагал, незаметно. Затем вдруг ринулся, для надежности целя в лицо похоже, шприцом. А что послужило ему сигналом, я не понял.
Прежний рефлекс заставил бы меня отскочить, что весьма глупо и редко спасает. Теперь же я скользнул вбок и закрутился вокруг оси, вынудив Аркадия пролететь мимо. Да еще прибавил ему скорости, саданув по затылку. Если бы ударил ниже, вполне мог бы убить, а так оглушил очкарика, точно быка на бойне. По крайней мере, у них хватило ума не затевать стрельбу.
- Ну как же без фокусов! - сказал я Шейнину. - И кому от этого лучше? Или хочешь говорить без свидетелей?
- О чем нам говорить? Ясно же: ты на их стороне.
- На своей, родной, на своей. Не можешь без баррикад? Или без них не могут, кто идет за тобой? Дурак ты или подлец - скажи честно.
Он вдруг осклабился, довольный неясно чем. Спросил:
- Третьего не дано?
- Тебе же плевать на пришельцев, - пальнул я наудачу. - Ты преследуешь иную цель. И какую?
- Да ты провидец - экое неудобство!
- Ответ неверный.
- Хочешь знать мою цель? Ведь она для узкого круга. Согласен в него вступить?
- Щас! - фыркнул я. - Мечта всей жизни.
- Ты же еще не знаешь ставок. Тут идет такая игра!..
- Богатство, да? Власть?
Кажется, Шейнин верно оценил мои интонации.
- То и другое - средства, - сказал он. - А смысл в ином.
- Смысл жизни?
Я хмыкнул: занятный поворот - главное, к месту. Затем мне вдруг стало зябко, несмотря на жару. Я ощутил в этом человеке свойство, которое встречал крайне редко и которое многие пытаются восполнить, карабкаясь к вершине, - силу. Настоящую силу, способность повелевать. Вообще я не склонен подчиняться, но мой Зверь ощетинился - уж он понимал, как опасны такие типы. Интересно, это я заглянул в Шейнина глубже или тот сам решил раскрыться? И зачем, собственно: прочит меня в подручные? На фиг, на фиг!..
Но продолжать Шейнин не стал - тем более, взгляд Богдана уже обрел осмысленность. Покряхтывая от боли, громила пытался взгромоздиться на ноги. Да и очкарика я отключил на секунды, пожалев его слабую голову. Без лишних сантиментов Шейнин помог обоим подняться и увел со двора, придерживая за вороты. Наконец я остался один, всеми брошенный. Ну, тарелочники-то ладно, а вот Ника... н-да.
Не без труда, с пятой попытки, я допрыгнул до верха проклятой стены, зацепившись краями пальцев. Конечно, мои латы весят меньше рыцарских, однако не настолько, чтобы оправдать такое отставание от девушки, - уж она сиганула сюда играючи. Можно было бы списать на стрессовый всплеск, но как раз стрессом тут не пахло, судя по ее безмятежному лицу. Ну да, красота залог здоровья!.. Мне бы его в таком количестве. И здоровья, и красоты.
Подрегулировав очки, я увидел следы Ники, едва отметившиеся на вершине и затем проступившие в добрых семи метрах от забора - а ведь она была босиком. Девушка слетела отсюда, даже не коснувшись земли руками, не кувыркнувшись, и сразу продолжила бег. Но устремилась почему-то не к подворотне, выводившей на оживленную улицу, а к подъезду ближнего дома. Странный зигзаг... Хотя что тут не странно?
Я не стал испытывать такой полет на себе, вполне представляя, чем грозит столкновение с асфальтом. Без лишнего форсу соскользнул по стене и поспешил к подъезду, надеясь обнаружить в нем хоть какие-то ответы. След уводил по пыльной лестнице на самый верх, утыкаясь в разбитое окно, откуда открывался прекрасный вид на двор, где я объяснялся с тарелочниками. И если у Ники с собой "слухач"... Впрочем, не удивлюсь, если она и так слышала беседу в подробностях, - ведь девушка незаурядна во всем.
Самое занятное, что здесь след обрывался, словно бы дальше Ника попросту упорхнула из окна. Для очистки совести я высунулся наружу и тщательно оглядел окрестности, вплоть до карниза близкой крыши, - но не обнаружил ни единого отпечатка. Девушка сгинула как призрак, и, боюсь, левитация тут слишком простое объяснение. Не говоря о летательном аппарате, который уж никак не спрятать под ее платьицем.
Выходит, кое в чем Шейнин прав? Но это не значит, что нам по пути. То есть и не с ним, что понятно, и не с Никой, что жаль. К чему ей наши совершенства... кстати, тускнеющие на ее фоне. Богини не для простых смертных. И поздно, слишком поздно! Господи, кому я нужен теперь озлившийся, разуверившийся? Ну почему не встретил такую раньше?.. Или такой и раньше было бы не до меня - как самому мне не до тех, кому нужен я. Несовпадение, несовпадение...
И все же, какие следы! - восхитился я, снова поглядев на пол. Каждый отпечаток - шедевр. Уж его не спутаешь с другими. Визитная карточка русалки, посетившей мое укрытие. Нужны еще подтверждения? И вольно же ей подсмеиваться надо мной!.. Впрочем, последняя фраза исходили не от меня. Я велел своему Зверю заткнуться и не лезть в эти дела. Пока что тут решает человек.
И в этот миг на меня напали. Я не заметил, откуда взялся второй, - он словно из воздуха возник! - и едва успел выдернуть мечи, ошалело метнувшись в сторону. Затем мы сцепились всерьез.
Через минуту ситуация определилась. Черт, я проигрывал вчистую! Таких бойцов я еще не встречал - во всяком случае днем. Этот парень был слишком силен, слишком проворен для меня и дрался так, будто веками копил навыки, будто его рефлексы сделались боевой программой. А его Зверь оказался куда свирепее моего. Я уж не говорю о габаритах напавшего, мягко говоря, неординарных. Был он скорее тощ - но рост, но длина конечностей, размах плеч!.. При этом шустрил похлеще любого "мухача", словно по его нервам сигналы разгонялись втрое быстрей. Напирая, гигант хлестал по мне трезвенными цепами, составленными из заточенных лезвий, - причем жонглировал ими с такой лихостью, что любой мастер показался бы рядом с ним недоучкой. Подобных искусников не сыскать и на мировых чемпионатах - откуда же он взялся здесь?
Я едва ухитрялся удерживать оборону, уйдя в нее с головой, и больше всего боялся упасть - вот тогда точно каюк, затопчет как мокрицу. Похоже, враг и хотел измутузить меня насмерть, будто брезговал марать клинки или не хотел оставлять порезов. Или собирался вышвырнуть в окно, как это уже исполнил до него один рубака. Но там-то было вдвое ниже, а если навернусь отсюда... Упаси бог от таких полетов!
К счастью, на лестничной площадке было тесно, а его оружие нуждалось в просторе. И еще одна слабость у врага нашлась: он избегал солнца. Значит, нам туда дорога!.. Почти вслепую я ударил ногой назад, разом высадив раму, и в открывшийся проем хлынул свет, вынудив убийцу отскочить.
Утвердившись на краю солнечного овала, он распрямился во всю свою махину, оказавшись выше меня на голову. И вдруг разразился речью, изрыгая каскады рыкающих звуков. По-моему, он говорил на латыни или чем-то схожем, но общий смысл я просек: этот урод объяснял, какая я тля в сравнении с ним и как он вобьет меня в землю, смешает с грязью, коей я сродни. Еще предупреждал, чтобы я держался от девицы подальше, - хотя какой смысл говорить об этом будущему покойнику?
А может, я не понимал слова, но слышал, хоть и смутно, его мысли сейчас бы это меня не удивило.
- Хватит трепаться, - сказал в ответ. - Большим парням не к лицу. Ну иди ко мне, сладкий!
Однако гигант не спешил. Солнце ему определенно не нравилось - это наводило на мысли, какие лучше откладывать про запас. И уж вампиров я представлял себе иначе.