– Десять человек?.. – Последовавшая за этим пауза не имела никакого отношения к помехам. – Я очень заинтересована в том, чтобы прочесть ваш отчет, Бенден. Если, конечно, соображения гуманизма позволят вам подготовить его. Каков дополнительный груз на борту?
Нев передал Бендену свои записи, и тот зачитал цифры.
– Хм-м. Навскидку, я не думаю, что мы сможем совместить орбиты... Вы не сможете довести скорость до пяти килопарсеков?
– Нет, мэм.
– Ясно. Оставайтесь на связи: мы рассчитаем ваш курс и точку встречи.
Бенден старался не смотреть ни на Нева, ни на Сарайд, ожидавших ответа капитана рядом с ним. Он пытался взять себя в руки, но чувствовал, что его бьет дрожь – что было особенно неприятно в условиях невесомости. Он вцепился в консоль управления, постаравшись, чтобы никто этого не заметил.
– «Эрика»? – снова услышали они голос капитана. – Капитан Фарго на связи. Есть у вас балласт, от которого вы можете избавиться?
– Сколько нужно? – Бенден невольно подумал о сокровищах, которые они вынуждены были выбросить в космос.
– Вам нужно убрать сорок девять целых пять сотых килограмма. Затем вам придется переключиться на десятикратное ускорение на одну целую три десятых секунды в то время, когда вы будете проходить мимо первой планеты, и подняться под углом девяносто один градус. Это позволит вам взять нужный курс и направление, а также увеличит скорость, и мы надеемся, что вы успеете вовремя к точке встречи. Удачи, лейтенант, – по ее голосу было понятно, что удача им понадобится.
Мысль об ускорении в 10 g, пусть даже на 1,3 секунды, вовсе не нравилась Бендену. Они все потеряют сознание. Детям придется плохо. Однако, если они поджарятся заживо, ситуация будет еще хуже.
– Вы слышали капитана, – проговорил он, повернувшись сперва к Сарайд, а затем к Неву. – Приступим к делу.
– Что нам выбросить, лейтенант? – спросил Нев.
– Практически все, что не закреплено намертво, – ответила Сарайд, – и, может быть, что-то из того, что закреплено. Я посмотрю в кают-компании.
В конце концов, им удалось набрать нужный вес, выбросив то, что, как знала Сарайд, можно восполнить на крейсере: резервные батареи, кислородные баллоны, которые весили, пожалуй, больше всего, стол из кают-компании и все сигнальные маяки, кроме одного.
– Если капитан Фарго не сочтет это небрежностью в обращении с оборудованием, – заявила Сарайд Россу с безмятежным выражением лица, – вам не придется за это платить.
Они оба стояли у иллюминатора, глядя на то, как улетает в бездну космоса их «балласт».
– Что?.. – Но тут Бенден понял, что она поддразнивает его, и улыбнулся в ответ. – Мне и без того есть за что отвечать, благодарю вас, мэм; я как-нибудь обойдусь без лишних выплат.
Он все еще пытался объяснить себе исчезновение Киммера и размышлял, мог ли он предотвратить это.
– Хватит, Росс, – Сарайд погрозила ему пальцем. Они были одни в коридоре. – Не вешайте себе на шею еще и смерть Киммера. Я окончательно склоняюсь к мысли о том, что он совершил самоубийство. Возможно, он временно повредился в рассудке, поняв, что его план провалился. А может быть, все произошло по его неосторожности.
– Я не уверен, что капитан Фарго в это поверит.
– Да, но она никогда не встречалась с Киммером, а я – да, – Сарайд ободряюще подняла большой палец.
Момент истины наступил через две долгие утомительные недели. Температура внутри «Эрики» росла по мере приближения к Ракбату, пока не достигла почти критической отметки. Бенден был весь в поту; он с тревогой наблюдал за приближением маленькой, черной как уголь планетки – первой планеты системы Ракбата. У планетки не было никаких шансов на спасение. Бенден надеялся, что у него этот шанс есть.
– Шестьдесят секунд до ускорения, – объявил он по внутренней связи. Он не стал предупреждать пассажиров о том, с каким риском связан этот маневр. В любом случае все они потеряют сознание; если что-то пойдет не так, они никогда об этом не узнают. А пока что молчание избавляло его от подозрений Чио и жалоб трех остальных женщин. Он уже осуществлял подобные маневры – как на тренажере, так и в полете. Главным было – рассчитать время ускорения и выбрать правильный угол изменения орбиты: в их случае этот угол составлял девяносто один градус. Чего он терпеть не мог, так это терять сознание по каким бы то ни было причинам, зная, что в эти секунды или минуты никак не сможет влиять на ситуацию.
– Девять, восемь, семь... – нараспев считал Нев; его глаза блестели от волнения. Это был первый подобный маневр в его жизни. – Пять, четыре, три, два... один!
Бенден нажал кнопку ускорения, и «Эрика» рванулась вперед. Когда ускорение вдавило его в кресло, он понял, что маневр пройдет удачно.
В следующую секунду он потерял сознание.
Придя в себя, Бенден ощутил благословенную легкость невесомости. Вокруг царила поистине космическая тишина. Первым делом он проверил уровень топлива в баках; его оставалось совсем немного, но должно было хватить – если, конечно, расчеты изменения курса были точны. Еще один прыжок, и они пересекут орбиту «Амхерста», чтобы затем повернуть к крейсеру...
– Мои поздравления, лейтенант, – коротко проговорила Ни Моргана, расстегивая ремни. – Похоже, мы уже в пути. Думаю, сегодня повар накормит нас чем-нибудь особенным.
Бенден недоуменно моргнул. Она усмехнулась:
– Тем же самым, что мы ели вчера на ужин. Бенден был не единственным, кто застонал при этом известии. В Хонсю они взяли на борт некоторое количество свежих продуктов, но они уже давно закончились, и им приходилось довольствоваться стандартным пайком, который, несмотря на питательность, был совершенно невкусным. Этим они питались уже две недели. Когда мы окажемся на борту «Амхерста», подумал Росс Бенден, я непременно закажу себе самый вкусный праздничный обед... Когда. Эта мысль заставила его улыбнуться. Вот это и называется позитивным мышлением.
Когда сенсоры «Эрики» зафиксировали ионный след «Амхерста», Бенден находился в командной рубке, рассказывая Алуну и Пату о космонавигации. Мальчишки схватывали все на лету; им так не терпелось подготовиться к новой жизни, которая ожидала их впереди, что было сплошным удовольствием обучать их.
– По местам, парни. Сейчас мы сделаем еще один рывок вперед.
– Такой же, как последний? – жалобно спросил Алун.
– Нет, не такой. Сейчас все будет гораздо проще. Одно нажатие кнопки, и все.
Успокоенные, мальчишки направились прочь из рубки, ловко уклонившись от едва не столкнувшихся с ними в дверях Сарайд и Нева.
– Одно нажатие кнопки, которое сожжет остатки нашего топлива, – задумчиво пробормотала Сарайд, занимая свое место. Подавшись вперед, она вглядывалась в черноту космоса.
– Пока что вы ничего не увидите, – заметил Нев.
– Я знаю, – ответила она. – Я просто смотрю. – Но корабль там.
– И недалеко, – прибавил Бенден, – судя по силе ионного потока.
Он включил внутреннюю связь.
– Слушайте меня. Короткий прыжок. Не такой тяжелый, как предыдущий, он просто позволит нам скорректировать курс, и мы приблизимся к «Амхерсту».
Повернувшись к Сарайд, он тихо заметил:
– Чувствую себя прямо как капитан какого-нибудь туристского звездолета.
– А что, прекрасный из вас получился бы капитан, – ответила она без обиняков, – в особенности если вы решите сменить поле деятельности.
– Что?.. – Бенден не всегда мог понять, когда Ни Моргана шутит, а когда говорит серьезно.
– Все в порядке, Росс. Мы уже почти дома.
– Пятнадцать минут до коррекции курса, – он кивнул Неву, который должен был следить за временем, пока Бенден устанавливает связь с «Амхерстом». – «Эрика» – «Амхерсту»: вы слышите меня?
– Слышу вас отлично, – откликнулся голос капитана Фарго. – Почти готовы присоединиться к нам, лейтенант?
– Такова моя задача, капитан.