— Да, — мужчина едва заметно улыбнулся и продолжал.
— Несколько дней они совещались, вырабатывая план действий. Местные мальчишки по просьбе священника бегали на разведку, сообщая о происходящем в нашем поместье и вокруг него. Меня из стен прихода не выпускали, опасаясь за мою жизнь. От мальчишек я и узнал о смерти моей любимой кормилицы Лауры. Славная она была. Люсия, вероятно, что-то заподозрила, когда я исчез так надолго. Она стала расспрашивать кормилицу, но бедная женщина ничего не знала. Люсия пришла в бешенство и отдала её на растерзание толпы своих беснующихся подруг…. — Макс замолчал, Маша почувствовала, как его кулаки сжались от ненависти к давним врагам. Девушка сильнее прижалась к груди молодого человека и затаила дыхание.
— Какой ужас, — дрожащим голосом промолвила она.
— Я остался совсем один. Пути назад к прежней жизни уже не было. Узнав об этом трагическом пришествии, я решил, что имею право участвовать в борьбе с врагами наравне с взрослыми. Помню, как я бежал по коридору, с мокрым от слез лицом, и разыскивал падре Франсуа, чтобы потребовать принять меня в члены ордена. Но я столкнулся с другим человеком, идущим по темному узкому коридору. Это был невысокий мужчина средних лет, с черными, начинающими седеть густыми волосами.
— Марк? — Макс не ответил, только кивнул головой.
— Что с тобой случилось? — заботливо спросил он. Я сбивчиво пытался ему объяснить свои чувства и переживания. Вряд ли мои слова были содержательными, но он понял все. Марк обнял меня и крепко прижал к своей груди.
— Мальчик мой, представляю, что ты сейчас чувствуешь. Горе твое огромно. Но, прошу тебя, не стоит бросаться на врага с такими чувствами. Борьба за правое — дело сложное. Чтобы одержать победу, нужно иметь здравый рассудок и холодную голову. Иначе, ты погибнешь в первые же минуты боя. Пока ты ещё не готов взять в руки оружие.
— Я хотел, было возразить, но он не дал мне сказать и слова, а продолжил дальше.
— Но ты можешь помочь нам по-другому. Пойдем. Никто, лучше тебя не может знать местность и схему помещений вашего поместья. Сможешь нарисовать подробный план?
— Такого мне ещё делать не приходилось. На минуту я замешкался с ответом и растерялся. Но мужчина подбодрил меня.
— Я помогу, не бойся.
— Мы с Марком пошли в библиотеку. Мужчина положил на стол огромным лист пергамента и взял в руки перо.
— Ты подробно расскажи мне обо всех строениях в вашем поместье, а я переведу твои слова на бумагу.
Очень долго мы с ним работами над планом местности. Конечным итогом этого стал чертеж, изображающий мой дом и близлежащую местность в виде странных значков и указателей. Но Марк был доволен изготовленным планом и улыбнулся мне, стараясь подбодрить.
— Вот и отлично. Ты очень помог нам, мой мальчик…
Макс замолчал, нервно постукивая пальцами по подлокотнику дивана. Воспоминания, навалившиеся на юношу, бередили душу и заставляли нервничать. Но он продолжил.
— Я не видел самого сражения. Предусмотрительный Марк запер меня в келье, чтобы я не смог убежать, а значит погибнуть. Но мой приятель, Рауль — сын местного кузнеца, рассказывал мне позже о прошедшей битве.
— Это было ужасающее зрелище! — с широко раскрытыми глазами шептал мальчишка.
— Люди, в вашей усадьбе, они оказались страшными монстрами! Когда пришли падре Франсуа и его помощники, что началось! — Рауль, размахивая руками, пересказывал приятелю события прошлой ночи.
— Эти чудовища летали по небу, размахивая руками, и жутко хохотали. А воины — они так героически сражались! У них мечи! Знаешь, какие у них были мечи! Представь Макси, они светятся в темноте! Одним ударом воины разрубали пополам страшилищ.
— Где был ты, во время боя? — с завистью поинтересовался я. Мальчик немного замялся, но потом все же ответил.
— Я сидел на дереве. А когда все началось, я хотел сбежать, но запутался в ветвях дерева, — парнишка сник, стыдясь своей трусости. — а потом уже поздно было. Если бы я попытался спрыгнуть, оказался бы в центре битвы.
— Долго они сражались? — я завидовал Раулю. Мне он казался героем, не меньше, чем Линда, Марк и их друзья.
— Бой продолжался до рассвета. Трое воинов погибли. Но чужих, уничтожили всех, — мальчишка оглянулся по сторонам, и придвинулся поближе.
— Представляешь, перед смертью чудища становились совсем не похожими на людей. Они превращались в огромных монстров, изрыгающих страшное пламя. Здоровые, почти как дом, — Рауль развел руками, пытаясь показать размер страшилища.
— Падре и его друзья боролись отважно, не думая о собственной безопасности…
— Рауль ещё долго рассказывал о событиях прошлой ночи, красочно описывая все подробности боя, вероятно немного приукрашивая. Я слушал его, затаив дыхание. Мое воображение ребенка ясно рисовало события, описываемые другом.
— Хотел бы я тоже быть рядом с тобой там вчера, — признался я. Но Рауль думал немного иначе.
— Можешь показать их? — шепотом попросил мальчик.
— Кого? — не совсем понял я
— Воинов, которые сражались вчера.
Мы осторожно пробрались на территорию прихода и влезли в окно. Тихо, чтобы не привлекать внимание, я провел его по темному коридору к кельям, где отдыхали после битвы ребята. Рауль через небольшую щелку в двери с любопытством рассматривал спящих и их доспехи.
— Крутые ребята! — восхищению мальчика не было предела.
Нас приняли в свою компанию. Я и Рауль проводили в обществе сильных и смелых мужчин долгие вечера, слушая старинные легенды и рассказы о подвигах великих воинов прошлого. Эти чудные истории сильно тронули мое сердце. Тогда я впервые думал, что посвятить свою жизнь борьбе с врагом — вот что нужно настоящему мужчине…
Спустя несколько дней все разъехались, а я остался жить при приходе. Идти мне было не куда. Падре Франсуа занимался моим обучением. Я много читал, переписывал книги. Но душевная рана не утихала. По ночам мне часто снилась моя мама. Один и тот же сон. Она приходила, садилась рядом на кровать, и нежно гладила меня по голове. В этот момент все вокруг озарялось ярким свечением, в душе наступало благоденствие и покой. Я просыпался со светлыми чувствами и улыбкой на лице. Но, оглядываясь вокруг себя, я понимал, что сон закончился, и пришло утро, такое же, как и сотни других. И так было всегда. Волна горя и одиночества накатывала с новой силой. Через какое-то время, когда все немного утихло, и местные жители стали забывать о битве, я пробрался к развалинам поместья, чтобы проститься с детством и воспоминаниями о маме и папе. На руинах дома я нашел несколько вещей, напоминавших о прошлой жизни. Чудом сохранилась шкатулка с мамиными драгоценностями и несколько книг из библиотеки отца. Тайком, я перенес все это в свою комнату и спрятал. Иногда, когда тоска по родителям становилась невыносимой, я доставал мамину шкатулку и перебирал её украшения, вспоминая её, молодую и красивую…
— Ты плачешь? — Юноша услышал негромкие всхлипывания, которые Маша пыталась сдержать, но безуспешно.
— Боже мой, сколько горя тебе пришлось пережить, — слезы покатились из глаз, и девушка уже не могла удержать своих эмоций. Молодой человек побежал в ванную за водой, ругая себя за слишком подробный и правдивый рассказ.
Маша с трудом пила воду, принесенную Максом, держа стакан дрожащими руками.
— Все, — решительно сказал мужчина, — Больше разговоров о моей жизни не будет.
— Что ты! Нет, продолжай, прошу тебя. — Маша секунду подбирала подходящие слова, чтобы уговорить юношу продолжить рассказ. — К тому же, лучше я переплачу сейчас, чем плакать каждый раз, когда ты будешь об этом рассказывать.
— Никогда не буду рассказывать. — Макс был серьезен и решителен.
— Макс, миленький. Тебе же тоже нужно выговориться. А я ведь не отстану, пока не расскажешь все.
Глаза девушки были полны мольбы. Мужчина не выдержал. Он нервно заходил по комнате, борясь со своими чувствами. Мария терпеливо ждала, не отводя глаз от мужчины.
— Ну, хорошо, — наконец согласился он — Тем более, что самое грустное уже позади.
— Иди сюда, — девушка вернула Макс на диван, и уткнулась мокрыми от слез глазами в его плечо.
Юноша погладил её по голове, стараясь успокоить. Он некоторое время молчал, прислушиваясь к прерывистому дыханию девушки.
— Успокоилась?
— Да. Больше не буду, обещаю. Продолжай.
— Через пару месяцев в церковь неожиданно приехала Линда. Она долго говорила с отцом Франсуа. А затем пригласили меня.