— «Ничего! Ведь дождевые черви не умеют говорить!»
— «Оберточная бумага!»
— «Еще бы! Потом не расхлебаешь!»
— «Боже мой! Кажется, я застрелил монашку!»
Хьюберт взмыл, покружил немного в воздухе, взирая с высоты на запрокинутые драконьи головы, и крикнул толпе:
— «Эй! Кто я, по-вашему? Джо Димаджио?»
Он несколько раз взмахнул крыльями и стал набирать высоту. Мы летели на небеса.
«Разные существа вкладывают в слово „небеса“ разные смыслы. Тролль, например, употребит прилагательное „небесный“, только говоря о еде. Для великана небеса — довольно короткий промежуток от его головы до звезд. Для единорога небеса там, где этот великолепный зверь в данный момент находится. А для волшебников? Над разработкой этого вопроса мои коллеги неустанно работают, но мне лично приходит на ум уютный домик вдали от налоговых инспекторов и неподалеку от квартала удовольствий в Вуште».
— Посмотрим, посмотрим… — бубнил себе под нос Хьюберт. — Это должно быть где-то здесь. Вернее, лучше бы это было где-то здесь. Мои бедные старые крылья очень устали!
Мы поднялись на большую высоту и уже довольно долго летели, постепенно забирая влево. Дом драконов давно уже пропал из виду, вернее, походил теперь на едва заметную точку на искривленной поверхности земли. Дело в том, что лежащий внизу мир выглядел с высоты участком гигантской сферы, а реки, моря и горы казались всего лишь тонкими линиями, кляксами и точками, нанесенными на выгнутую поверхность. Должно быть, мы приближались к обиталищу богов.
Воздушный пейзаж все время менялся. Покинув вершину горы драконов, мы оставили облака внизу и поплыли по огромному океану чистого, прозрачного воздуха. Теперь, поднявшись еще выше, Хьюберт вновь вошел в зону облачности, хотя эта мутная пелена мало имела общего с тучами, клубившимися ниже. Перед нами возникло что-то белое, пушистое и довольно густое. Казалось, за этой занавеской скрывалось нечто, чего нам не положено было видеть.
— Смотрите! — взволнованно воскликнул Хьюберт, указав на темное пятнышко над нашими головами.
— Да уж, — ответил я, запрокинув голову. — А на что, собственно, мы смотрим?
— Указатель! — крикнул Хьюберт.
Оказавшись поближе, я разглядел, что пятнышко представляет собой не что иное, как надпись, каким-то непостижимым образом прикрепленную к брюху большого облака. Я прищурился и прочитал:
Под надписью была нарисованная стрелка, указывающая налево. Дракон слегка изменил направление, следуя указателю.
— Да уж! — крикнул я в самое ухо Хьюберту. — Ты уверен, что мы летим правильно? Мы вроде бы ничего не доставляем…
— Как это не доставляем? — возмутился Снаркс. — А наши наилучшие пожелания и заверения в совершеннейшем почтении к Плаугу Слегка Великолепному?
— Кроме того, — добавил дракон, — не помню, чтобы нас сюда приглашали. Кто знает, как нас встретит охрана? Думаю, если нам вообще суждено сюда проникнуть, то исключительно через служебный вход.
— Да уж, — сказал я, восхищенный здравомыслием моих спутников. Уж не близость ли небес так благотворно подействовала на их умственные способности? — Я тоже не хотел бы навлечь на нас чей-нибудь гнев.
Мне всегда казалось, что от богов следует ожидать всяких неприятностей — землетрясений, наводнений или каких других бедствий.
— Кажется, уже немного осталось! — крикнул Хьюберт. — Уж очень устали крылья.
Цвет облаков между тем менялся на глазах. Из белых они превращались в серые, как будто их испачкали в некоторых местах. Видимо, небесное покрывало не слишком часто отдавали в стирку.
— Еще один знак! — прогудел Хьюберт.
На ближайшем облаке я заметил нечто, напоминавшее коричневую заплату. Похоже было на дверь. На ней красовалась надпись крупными красными буквами:
— Чему, чему верить? — спросил Снаркс.
Я тоже сразу не понял, но, поразмыслив, сообразил:
— Если добавить четыре буквы, получится «ЗАДНЯЯ ДВЕРЬ».
— Теперь ты понимаешь, почему именно он у нас главный? — подмигнул Хьюберт Снарксу. — Что ж, кажется, нам сюда. Постучать?
— Почему бы и нет? — отозвался я.
Хьюберт постучал. Ответа не последовало.
— Кто-то же должен быть дома! — уверенно сказал Снаркс. — Это же небеса!
— Да уж, — согласился я. — Хьюберт, почему бы тебе не постучать погромче?
— Как скажешь, — не стал возражать Хьюберт. — Они еще не знают, что такое настоящий драконий стук! — Он сжал лапу в кулак и отвел ее далеко назад.
— Й-а-а! — воинственно крикнул дракон и нанес двери сокрушительный удар.
Дверь тотчас же открылась.
— Ничего себе! — испугался Хьюберт. — Сломал я ее, что ли?
— Неужели вещи ломаются даже на небесах? — удивился Снаркс. — По-моему, это против всяких правил.
— Сломана дверь или нет — она открыта, и мы можем влететь внутрь, — рассудил я.
— Ты прав, — согласился дракон. — О приличиях будем беспокоиться уже там, внутри.
И мы, подобно глупым бабочкам, устремились на яркий-яркий свет. Первое, что мы услышали, — это хор женских голосов. Судя по мощи, их было не меньше тысячи. Еще там оказалось очень светло, а по облакам петляла узкая дорожка, вымощенная золотым кирпичом.
— Уфф! — Хьюберт приземлился, на этот раз не столь грациозно, как обычно, в начале дорожки, которая при ближайшем рассмотрении оказалась сложенной из обыкновенных кирпичей, просто позолоченных. Я заметил это потому, что местами позолота облезла, особенно около двери, через которую мы вошли. И еще между дверью и началом дорожки красовался написанный от руки плакат: «Просьба закрывать за собой дверь».
— Хьюберт, как ты думаешь, закрыть? — спросил я.
Дракон кивнул:
— Конечно! Это же простая вежливость!
И он захлопнул дверь. Тут же сверху раздался голос, перекрывающий хор:
— ПОЗДРАВЛЯЕМ! ВЫ ПРОШЛИ ИСПЫТАНИЕ!
Мы все трое долго озирались, прежде чем заметили тщедушного малого в какой-то бесцветной тунике. Он стоял у закрытой теперь двери.
— Простите, — сказал я, — это вы нам?