11267.fb2
Невольно обратил внимание на помогавшую ему медсестру. Что его привлекло? Лицо как лицо. Ну разве что эти наплывающие на глаза веки да картофелиной посаженный нос. И еще - взгляд. Не на собеседника, а куда-то в сторону. Мол, вы тут себе что хотите, а мое дело - сторона.
И все же он решился заговорить:
- Вы... простите, забыл, как вас?
- Екатерина Мирославовна.
- Да-да... Вы же были на приеме вместе с Инной Кузьминичной. И что, ничего не заметили?
- А что мне замечать? Ну, Пашук буянил. Требовал больничный лист на неделю. А Инна Кузьминична дала только на три дня.
- И все?
- Все.
- Спасибо. Я тут сам закончу. - Ему уже в тягость было видеть эту недалекую или прикидывающуюся в своих интересах ограниченной медсестру.
Когда Наталью Николаевну перенесли в кабинет главврача, где для нее была приготовлена койка, он подошел к Норейко:
- Итак, почему Наталья Николаевна отобрала у Пашука больничный?
- Ей показалось, что он был пьян.
- Показалось? А в амбулаторной карте ясно записано, что Пашук категорически воспротивился пройти проверку на алкогольное опьянение. С чего бы это?
- А я почем знаю? Не думаете ли вы, что я выдала больничный пьяному? Да я...
Видя, что она готова разразиться гневной тирадой, капитан Червяков пришел Пал Палычу на помощь:
- Как вы полагаете: не приобщить ли нам к делу этот больничный лист?
Подействовало. Норейко сникла, лишь негромко пробормотала:
- Это у вас запросто. Особенно если человек не может за себя постоять...
Шторм, так и не войдя в силу, затихал в отдалении.
Светало. Норейко ушла домой. Капитан Червяков, складывая в планшет листки протокола, сказал:
- Спать уже все равно не придется. Схожу-ка я познакомлюсь с этим самым Пашуком.
- А я, раз уж приехали, займусь тут одним товарищем из вашего ведомства.
- Каланом? Передавайте привет. Впрочем, я еще увижу его сам.
...Алесь кончал завтракать, когда Линько вошел к нему в палату.
- Ну, как, Александр Петрович, дела?
- Спасибо, Пал Палыч. Как будто все нормально.
- Как будто? По моим подсчетам, уже пора снимать вытяжение.
- А по моим - давно пора.
- Ну, раз уж я здесь, так, может, и займемся этой процедурой?
- Валяйте, Пал Палыч. Залежался я тут.
- Тогда приготовьтесь терпеть. - Линько вышел.
В любой больнице на всякий непредвиденный случай имеется комплект стерильного материала и инструментов. Был здесь и передвижной рентгеновский аппарат. Сделали снимки. Проявили. Линько не стал ждать, пока пленки высохнут, мельком взглянул на них и, довольный, вновь направился в палату.
- Ну, Александр Петрович, с вас, как говаривали в старину, магарыч. Нога в полном порядке. Конечно, чтобы переход к нагрузкам был постепенным, нужно какое-то время поупражняться на костылях.
- За этим дело не станет.
Линько вымыл руки, протер их спиртом. Разложил инструменты. Марина Яворская, сменившая Екатерину Мирославовну, сняла подвешенные гири, металлическую скобу, к которой была прикреплена спица. Теперь - обработать ногу, обеззаразить спицу: ее придется протягивать через кость... Немного погодя Пал Палыч озабоченным тоном спросил:
- Как будем удалять? Под наркозом или так выдержите?
- А это очень больно?
- Один мой знакомый в таких случаях говорит: "Не то, чтобы очень, но и не очень, чтобы то".
- Делайте, как считаете нужным.
- Шучу я, Александр Петрович. Сделали уже, достали вашу спицу. Можете, если хотите, взять ее себе на память.
- Когда же вы успели? - удивился Алесь. - Ну, кудесник!
- Ну и кому теперь верить? Вам или тем, кто называет меня коновалом?
- Пал Палыч, - вбежала санитарка, - там товарищ капитан вас ждет.
- А почему он не зайдет сюда?
- Говорит, не может.
- Ну что ж, если так, тогда придется идти мне. Капитан Червяков передавал вам привет.
- Сан Саныч?
- Он самый, Сан Саныч, ваш тезка.
- Так почему же, действительно, он не зайдет сюда?