Как-то утром она спросила у своей новой квартирантки:
- Лина, тебе на практике не приходилось заниматься разбором жалоб медика на медика?
- Нет. А что, разве медики могут жаловаться друг на друга?
Милая наивность! Да ведь медики такие же люди, как и все остальные, и среди них подчас кипят такие же страсти, как и среди простых смертных. Лина жила, можно сказать, в тепличных условиях. Ее оберегали от всяких дрязг и невзгод. Немудрено, что она слабо представляла себе, какой в действительности бывает жизнь.
- Собирайся. Поедем в Петришковский фельдшерско-акушерский пункт. Кстати, там работает акушеркой симпатичная молодая девушка. Акушерки - это твои кадры.
- А на чем же мы поедем?
- Для этого у нас имеется гужевой транспорт.
- Гужевой? А что это такое?
Наталья рассмеялась. Хотя что тут смешного? Откуда Лине знать, что такое гужевой транспорт? Да она, может быть, в жизни своей не видела лошади в упряжке. У ее отца - "Волга". Она сама рассказывала, что еще на втором курсе получила водительские права и не раз садилась за руль.
- Ты знаешь, что такое хомут? - спросила Наталья.
- Хомут? - переспросила Лина. - Ну это что-то такое... Говорят же: надеть на себя хомут.
Наталья покачала головой.
Собрались, вышли во двор. Наталья попросила Макарыча (так звали конюха), чтобы запряг лошадь. Когда Макарыч вывел лошадь из конюшни и стал надевать на нее хомут, она сказала Лине:
- Вот это называется хомутом, а эти петли - гужами. Отсюда - "гужевой транспорт". Поняла?
- Поняла, - засмеялась теперь и Лина.
- Что поняла-то?
- Что человечество идет вперед и начисто забывает то, с чего все начиналось. Не все, конечно, человечество, а его отдельные представители.
Приехали в Петришково, когда на месте были Федор Тарасович и акушерка Завойкова.
Лещинский встретил приезжих настороженно. Сказал, что Лариса ведет прием, а сам он к их услугам. Приезд врачей на ФАП пусть не прямо, но каким-то образом был, конечно, связан с его жалобой. Наталья попыталась снять напряжение:
- Федор Тарасович, у нас новый врач. Знакомьтесь: акушер-гинеколог Ангелина Степановна Мезенцева. Вот ввожу ее в курс дела.
- Вводите, - хмуро обронил Лещинский.
- Что это вы не в духе?
- У меня уже были главный врач района и его заместительница. Они все проверили.
Не получалось так, как было задумано, как хотела Наталья - чтобы по-доброму. Чувствительная, однако, натура у заведующего ФАПом. Ну да пусть злится. Пусть даже пишет новую жалобу.
- Проверили, говорите? А у меня вот есть сомнения. С чего это вдруг с приездом помощницы дела у вас пошли хуже, чем прежде? Что-то тут не так.
- Проверяйте...
Все, как и думала Наталья, оказалось проще простого: увеличилась численность не больных, а впервые выявленных хронических заболеваний. Чтобы уличить Ларису в недобросовестности, Лещинский не побоялся ухудшения общих показателей.
- Федор Тарасович, - обратилась к нему Титова, - чем вы объясните, что у вас по отчету одно, а в действительности другое?
- Не может быть, - не согласился Лещинский.
- Проверьте, пожалуйста, сами. Я выписала на отдельный лист фамилии всех женщин, у которых заболевание вы выявили впервые. Найдите хоть одну фамилию, которую вы записали бы раньше.
Лещинский надел очки и принялся сверять список, составленный Титовой, со своим журналом.
- Ну как? - спросила Титова Лещинского после того, как он снял очки и закрыл журнал.
- Ошибка вышла.
- А вы знаете, как это сейчас называется?
Лещинский молча посапывал, ожидая, что скажет Титова. Она выждала некоторое время и сама ответила:
- Искажением отчетности. Будем считать, что это вы сделали неумышленно. Но в своей жалобе на Завойкову вы должны снять свое обвинение в ее недобросовестности. И письменно это напишите сейчас.
- Но Иван Валерьянович проверял.
- Не будем сейчас ссылаться на Ивана Валерьяновича. Вы его, как видите, подвели.
- А если я не напишу?
- Что не напишете?
- Что вы сказали.
- Об ошибочном обвинении Завойковой?
- Да.
- Ну тогда, - растянула Титова, - придется привлекать вас к ответственности по закону. Вы знаете, как сейчас строго спрашивают за приписки?
- Так я ж ничего не приписал.
- Искажение отчетности - это та же приписка.
У Лещинского на лбу выступили капельки пота. Он достал ученическую тетрадку и приготовился вырвать из нее лист бумаги. Титова положила руку на тетрадку и сказала:
- Вы знаете, о чем я подумала. Давайте проверим и остальную часть вашей жалобы.
- Вы что, не верите мне?