Смеялись мы оба не менее пяти минут.
Нет, скучать во время зимы нам точно не придется.
6.
Весла ударили, вспенили воды Ропы и наша маленькая флотилия тронулась в путь.
- Посторонись! - Раста отогнал от барабана, задающего ритм гребцам, молодого гнома и взялся за колотушку сам. - Чего доброго, замерзнем.
Гном зябко поежился и принялся выбивать ритм раза в полтора быстрее, чем до этого.
В путь мы тронулись ранней весной. До того, как зазеленеют поля, было еще далеко, с реки только-только сошел лед, и заморозки по ночам были обычным делом. Не лучшее время для путешествий, но ждать мы не могли. Пройдет месяц-полтора, степь начнет зеленеть, и тилукмены могут задуматься о том, не пора ли им отправиться за добычей. К тому времени мы должны успеть завершить свой поход. Если все пойдет, как планировалось, нам удастся повлиять на стремление тилукменов отправиться в набег на долину гномов. Главное, чтобы это произошло раньше, чем поход станет возможным. Весенняя распутица и отсутствие в степи корма для коней - существенный фактор, определяющий время возможного набега. Фактор, играющий роль для тилукменов, но не для нас.
Корабли наши за зиму разительно изменились. В первую очередь изменился их внешний вид. Раста развил бурную деятельность по их усовершенствованию, втянув в это дело большинство гномов. Этим они и занимались два с половиной месяца, иногда не забывая о развлечениях. С развлечениями было не так плохо, как ожидалось. Первым из них стал армрестлинг. Регулярное посещение местных трактиров стало для гномов чем-то вроде ритуала. К счастью, вином и пивом они не злоупотребляли, а вот затеять борьбу на руках было для них заманчиво. При бедности развлечений среди зимы это было чем-то вроде театра и цирка в одном и собирало немалые скопления народа. Трактирщики Лукино соревновались в том, кто больше гномов заманит в выходной день вечером к себе на соревнования. Там, где соревнования - там и посетитель. Не избалованные развлечениями местные жители армрестлинг воспринимали на ура.
Если первое развлечение было инициативой Расты, то второе организовал я. Не без пользы и дальнего прицела. Развлечение называлось - буер.
Сани, поставленные на узкие металлические полозья и оснащенные парусом, произвели небывалое впечатление на ребятню поселка. Но началось все с гномов.
Раста был увлечен усовершенствованием кораблей, отвлекать его на изготовление буера я не стал, а вот Нимли и его курьеры приняли в этой идее активное участие. Сани мы соорудили за два дня.
- Вик, может, надо было все-таки взять коня? Он тащил бы эти сани быстрее, - ворчал гном.
- Нимли, когда ты успел стать таким ворчуном? Подумаешь, немного повезли санки до реки.
- Ха! А кто их повезет дальше? Горы здесь нет.
- Дальше они поедут сами.
Ворчал Нимли зря. Для испытания я выбрал день, когда дул устойчивый боковой ветер. Для испытания парусных саней то, что надо. Я установил мачту, закрепил на ней перекладину и развернул небольшой косой парус.
Я уселся на сани, повернул парус, ловя ветер, и сани сдвинулись с места, набирая ход.
- Вик, ты куда?! Делали сани вместе, а кататься один поехал?! - крикнул удивленно мой друг Нимли.
Я пожал плечами: "Нимли, я про тормоз забыл! Догоняй, вместе поедем!".
Забытый тормоз нисколько не смутил гнома. Нимли быстро догнал не успевший как следует разогнаться буер и запрыгнул в сани. Буер сначала замедлил ход, но ветер наполнил парус, и скорость начала возрастать. Путь наш лежал вниз по реке. В паре километров ниже Лукино по течению река разливалась, образую широкий плес с открытыми берегами. Сейчас там образовался гладкий ледяной каток. Вот там-то я и планировал проверить буер на маневренность и скорость.
Буер разогнался километров до двадцати в час. Нимли свистел и улюлюкал. Охвативший его почти детский восторг невольно передался и мне. Один раз я заложил такой крутой вираж, что сани чуть не перевернулись. Около часа мы катались по ледяной глади разлива. Сначала парусам управлял я, затем Нимли. Гномы-курьеры, которые помогали нам с постройкой буера, завистливо вздыхали, глядя на это веселье. Зря. Накатаются вдоволь. Я вовсе не собирался кататься на буере всю зиму. Мы с Нимли сделали еще круг и остановились около курьеров.
- Ну что, молодежь, наверное, тоже покататься хотите?
Молодежь покататься хотела, о чем известила дружным веселым гомоном. Мы с Нимли отправились восвояси, договорившись, что буер курьеры потом притащат к стоянке. На обратном пути, благодаря рельефу берега, ветер поймать можно было не везде.
С этой поры катание на буере стало нашим постоянным развлечением. Ловить парусом ветер - хорошая практика для тех, кто собрался в плавание. Так что развлечение было еще и полезным.
Местная ребятня вскоре заметила эти катания. Через неделю на льду разъезжало несколько десятков санок с самодельными парусами. До нашего управляемого буера им было далеко, но это не мешало ребятне устраивать регулярные заезды. Впрочем, по весне буер я им подарил - пусть на следующий год покатаются. Почему не подарил раньше? Забава эта кроме развлечения развивала навык в использовании косого паруса при боковом ветре.
Если это мое изобретение заслужило единодушное одобрение, то по поводу второго - мнения разделились.
С чем у Вас ассоциируется середина зимы? Правильно, с "Новым годом". А с чем ассоциируются Новогодние праздники? С Шампанским. В одну из ностальгических минут меня вдруг посетила мысль - изготовить Шампанское. Скорее уж, Лукинское, поскольку впервые будет изготовлено в этом мире не в провинции Шампань, а в поселке Лукино. Но в этом ли дело? В общем, я задался никому не понятной целью - изготовить игристое газированное вино.
Гномы к вину равнодушны, предпочитают пиво или "яблочный сидр" - тоже что-то вроде пива, но настоянного на яблоках. Не знаю, насколько он похож на тот сидр, что делают у меня на родине, но здесь он называется именно так. И с пивом и с сидром гномы весьма умеренны. Этому я только рад. В свое время американских индейцев в немалой степени сгубил именно самогон. Но речь не о том.
Если у гномов вино употребляется мало, то в империи оно весьма распространено. Десятки сортов, в основном, местные, но некоторые известны довольно широко. Делают несколько сортов вина и в Абудаге.
До экспериментов с газированным пивом или сидром я не додумался, а вот сделать игристое вино решил. Что для этой цели надо? Собственно вино и углекислота. Еще неплохо бы праздничную упаковку. Пить шампанское из кувшина, это, братцы, моветон. Тогда не стоило все это и затевать.
С упаковки я и решил начать. Осенние торги на ярмарке в Одвеле принесли мне несколько сотен золотых, так что на этот не слишком серьезный проект средств должно было хватить с избытком.
Изготовление бутылок из стекла было трудно выполнимым из-за чрезвычайной редкости последнего. Гномы делали стекло, используя обсидиан и горный хрусталь. Но, поскольку исходного материала было мало, то и стекла получалось чрезвычайно мало. Что поднимало его стоимость на астрономические высоты. Организовать производство стекла было бы очень выгодным делом. Но на эксперименты со стеклом у меня не было времени. Изготовить бутылки я решил из глины. Гончарное производство в Лукино было развито хорошо, оставалось лишь сделать заказ и получить сотню кувшинов (такую партию я решил изготовить для начала) в форме бутылки из-под шампанского.
С таким необычным заказом я обошел половину поселка. Несмотря на заморозки, хорошая цена за работу многих гончаров заинтересовала. Но интерес пропадал, как только я представлял рисунок будущего изделия. Изготовить бутыль на гончарном круге с таким длинным и узким горлышком никто не брался. Гончары удивленно качали головой и предлагали свои варианты изделия, которые не устраивали уже меня.
Я уже начал задумываться о том, не пришлось бы мне конструировать что-нибудь для формовки изделий, когда, наконец, очередной гончар, внимательно осмотрев рисунок, взялся за изготовление заказа. И цену он запросил умеренную - гораздо меньше, чем я предлагал другим. Согласился он и тем, чтобы сделать бутылки более прочными.
Удивившись, я переспросил, правильно ли он понял, что мне надо.
- Что ж здесь не понять? Заказ простецкий. Через три дня будет готов, - отозвался мастер гончарного дела.
- С тиснением?
- И тиснением. Это уже совсем просто. По шаблону откатаем.
По плану на бутылке должен был быть изображен бородатый гном с кружкой. Ох, не знает Нимли, для чего я просил его вырезать на дереве такой рельефный рисунок.
Я задумчиво почесал макушку. Все что ново в части технологи всегда меня интересовало.
- Вот что, мастер, я заплачу Вам вдвойне, если позволите посмотреть на Вашу работу.
- Большого секрета здесь нет. Смотрите, коль есть интерес.
Через полчаса я от души рассмеялся. Секрет был прост - гончар делал бутыль вниз горлышком. С него он и начинал, постепенно увеличивая диаметр изделия. А затем, пока заготовка не успела высохнуть, гончар прилаживал к ней дно. Технология нехитрая, но надо отдать должное его сообразительности. Интересным было то, как мастер добился требуемой прочности изделия. Гончар армировал бутыль, пустив вокруг нее две нити. Гончарный круг вращался и нить наматывалась на изделие, благодаря пластичности заготовки, проникая в глину. При обжиге к нити не будет доступа воздуха, и сгореть она не должна. Гончар, похоже, знал, какой лучше для этого использовать материал. Действовал он уверенно. Затем мастер отпечатывал на бутылке изображение гнома и отправлял ее на сушку перед обжигом. Как он сделает глазировку и обжиг, я смотреть не стал. То, что меня интересовало, я успел увидеть.
С емкостью для содержимого я определился, пора было перейти к другим компонентам. Вино я мог купить любое, оставалось получить углекислоту. Одно время я планировал получать ее из продуктов горения, отделяя от печного дыма. Я даже накидал примерный план установки. Дым должен был проходить через верхнюю часть расположенной горизонтально бочки. Тяжелая углекислота должна была оседать на дне. Но этот план я забраковал в виду сложности очистки углекислоты от сопутствующих примесей и перешел к более, на мой взгляд, простому - получению углекислого газа химическим путем. Ингредиенты для этого требовались простейшие. Известняк и уксус. Ни с тем, ни с другим в Лукино проблем не было. Месторождение известняка имелось неподалеку. Уксус же производится повсеместно. Технология его изготовления схожа с технологией изготовления вина.
Повозку известняка мне привез один из местных строителей всего за пять серебраков, за бочку уксуса пришлось отдать в ближайшем трактире четыре золотых. И то и другое я приобрел без особых хлопот.
Реакции предстояло протекать в большой деревянной бочке с плотно подогнанной крышкой. В середине крышки я просверлил отверстие ручным буром и приладил трубу, ведущую к другой бочке - пустой. Ей предстояло играть роль баллона для сбора газа. Вот только пустая бочка вовсе не бывает совсем пуста - ее наполняет воздух. Следовательно, его надо оттуда удалить. С вакуумным насосом возиться я не стал, вместо этого сделал в верхней части бочки-баллона отвод для удаления воздуха. Углекислота тяжелее воздуха и вытеснит его из бочки самостоятельно.
Уксус, засыпанный известняком, забурлил, и я поспешил плотно закрыть крышку на бочке, чтобы не терять продукт. Приготовлений мною ручной поршневой насос пока не требовался, судя по бурной реакции, углекислота поступала в бочку-баллон самостоятельно, о чем свидетельствовал поток вытесняемого воздуха, выходящий из отвода в верхней части бочки-баллона. Теперь требовалось вовремя закрыть отвод, когда воздух из бочки-баллона будет полностью вытеснен. Я зажег свечу и поставил ее напротив отвода. Пламя колебалось от потока воздуха, но продолжало гореть. Минут через двадцать свеча погасла. Я зажег ее еще раз. Свеча гасла сразу, как только я вносил ее в поток выходящего из бочки-баллона..., нет теперь уже не воздуха - углекислого газа.
Я перекрыл отвод. Поскольку газ будет находиться в бочке под давлением, использовать для этого мне пришлось ужасно дорогие конические бронзовые вентили, притираемые вручную, что собственно и делало их такими дорогими. Что поделать, вентили мне требовались надежные, обыкновенной пробкой здесь не обойтись. Вытеснение воздуха закончилось. Теперь давление в бочке будет расти. Надеюсь не слишком. На всякий случай я приладил к ней простейший рычажный предохранительный клапан, рассчитанный атмосферы на четыре. Повышенное давление - коварная штука. Бочка была прочной, дубовой, с усиленными обручами, но экспериментировать с повышенным давлением не хотелось. На самом деле, четыре атмосферы - это много. Это среднее рабочее давление парового двигателя. Случись бочке взорваться, серьезных повреждений не миновать.
Не знаю, какое образовалось в бочке давление, но мой предохранительный клапан так и не сработал, чему я был только рад.