тельный случай, что приходится использовать в церемонии дево-
чек со станции. Но, в конце концов, Зое не следовало бы прини-
мать все так близко к сердцу. Она ведь им все-таки не родная мать.
«Плохо, — подумал он, когда посетитель ушел. — Даже старый,
преданный друг уже начал во мне сомневаться. И Зоя что-то чудит».
До остальных ему дела не было — толпа, стадо баранов. Они
покорно позволят вытворять с собой все, что ему вздумается. Как
говорится, каждый народ заслуживает то правительство, которое
его имеет. А вот с Зоей теперь, как ни жалко ее, придется что-то
решать. Миша-то не предаст его, несмотря ни на что: понимает,
что они в одной связке. А вот у женщин нервы слабее, даже у та-
ких мужественных, как Зоя. У них эмоции на первом месте, по-
этому никогда не знаешь, чего от них ждать.
Второй визитер явился к нему через полчаса, когда Верхов-
ный все еще был погружен в невеселые размышления. Вошел без
спросу, опустился на подушки. Широкоплечий, коренастый, ли-
цо измученное, щеки заросли щетиной, короткие светлые волосы
будто дыбом стоят. Камуфляжный комбинезон выглядит так,
будто пришедший три ночи спал прямо в нем, не раздеваясь.
Впрочем, возможно, так оно и было. И перегаром вроде попахи-
вает слегка — Верховный даже носом покрутил.
Вот вам пожалуйста — сын и наследник. Радость и гордость.
Надежда и опора.
— Игорь, ты опять пьешь, — вместо приветствия сказал Вер-
ховный. Тон был не вопросительным, а утвердительным.
— Отец, я хотел тебя попросить...
— Не надо, — усталым жестом остановил его Верховный, — я и
так знаю, о чем ты будешь говорить. Ну скажи мне — разве мало
девушек на станции? Разве на ней свет клином сошелся? Ты мо-
жешь гулять с любой, и ни одна не посмеет тебе отказать. А со
временем мы найдем тебе хорошую жену — я позабочусь об этом.
— С любой, только не с ней? — уточнил Игорь.
Верховный неопределенно пожал плечами. Игорь понял это
так, что отец своего решения насчет судьбы Нюты не изменит, но
до назначенного дня Игорь волен поступать с ней как угодно —
отец вникать в это не собирается.
— Но я не хочу так. Почему ее нельзя оставить в живых?
Я только смотрю на нее — у меня на душе легче делается.
— Потому-то и нельзя. Она тебя словно околдовала — тебя,
Зою. А что ты знаешь о ней? Ты знаешь, как ее нашли? Среди рас-
терзанных останков. Взрослых, которые шли с ней, сожрали у нее
на глазах. Она, единственная, осталась в живых, сидела одна в
туннеле, среди монстров, как Маугли. Почему они ее не тронули?
Что она там делала? Чем питалась? Может, она только выглядит
как человек, а внутри у нее... Да кто знает, что там прячется? Мо-
жет, это бомба замедленного действия? А если завтра вдруг меха-
низм сработает и она начнет убивать? Я не могу доверить единст-
венного сына такому созданию. Откуда ты знаешь, какие ин-
стинкты в ней проснутся, — возьмет да загрызет тебя в первую