равнодушно сказала Крыся.
Нюта вздохнула.
— Ладно, давай спать. Несколько дней у нас в запасе еще есть.
* * *
Шатер Верховного снаружи был неказистым, а от других пала-
ток внешне отличался разве что размером, зато внутри был убран
затейливо. На роскошных, но замусоленных от времени покрыва-
лах тут и там валялись пестрые подушки в шелковых наволочках,
явно принесенные в свое время из какой-нибудь новорусской
квартиры, но теперь тоже потрепанные. «Да уж, — любил размы-
шлять иногда Верховный, глядя на эти подушки, — как бы ни был
богат их прежний хозяин, это не спасло ему жизнь. Небось, давно
уже и кости его сгнили где-нибудь там, наверху. Возможно, гро-
бом ему стал навороченный джип. Не увез от смерти».
Зато он, бывший завлаб в дышавшем на ладан НИИ, может те-
перь валяться на этих подушках, раздумывая о превратностях
судьбы. А все вокруг только и ждут знака, чтобы тут же испол-
нить его желания.
Убранство дополнялось парочкой бронзовых светильников,
которые зажигались только в торжественных случаях — электри-
чество приходилось экономить, старенький генератор не мог
обеспечивать все потребности. С потолка свисали несколько ки-
тайских вееров, в углу стояла статуя собакоголового бога. Не сов-
сем подходящий антураж, конечно, но приходилось довольство-
ваться тем, что удавалось найти сталкерам.
Звякнул бронзовый колокольчик у входа — робко, неуверенно.
— Да, входите, кто там есть, — сказал Верховный. — А, это ты,
Миша.
В шатер протиснулся худенький лысоватый человечек в потер-
том свитере и защитного цвета брюках. Верховный молчал, ждал.
Пришедший, присев на корточки, тоскливо оглядел веера и све-
тильники, покосился на профиль Верховного — хоть на медали
выбивай, добавить еще лавровый венок — будет вылитый Юлий
Цезарь. Верховный был одет по-домашнему, в сером махровом
халате, позаимствованном, скорее всего, там же, где и подушки.
— Чего ты хотел, Миша? — мягко спросил Верховный.
— Да я-то ничего... — неуверенно начал вошедший. — Меня
Зоя просила поговорить с тобой, Юра.
— Ах, Зоя, Зоя, — с ласковой укоризной произнес Верхов-
ный. — Что-то много она стала позволять себе в последнее время.
— Хоть ее-то не трогай, Юра! — тоскливо вскричал челове-
чек. — Ладно, считай, что я и сам поговорить хотел. Ведь так не
может дальше продолжаться.
Верховный изобразил недоумение.
— О чем ты? Я что-то не пойму.
— Ты прекрасно все понимаешь, Юра. Эти девочки... зачем они
умирают? Ведь ты сам не знаешь, что делать, Юра, ты так же ни в
чем не уверен, как все мы, только скрываешь это. Прекрати эти
ненужные жертвы, эти бессмысленные убийства, а то...