Наконец, раздался стук в дверь комнаты с витражами. Вошедший Меск глубоко извиняющимся тоном доложил:
- Солдаты, господин барон!
- В чем дело, Меск? Кто пустил сюда этих олухов?! - процедил Люгер с великолепным высокомерием.
- У них приказ короля, мой господин. Ищут преступника, бежавшего из Тегинского монастыря.
- В моем замке?! - Стервятнику удалось изобразить сильнейшее негодование и даже кратковременную потерю речи. Затем он обратил свой возмущенный взор к двери.
Двое вошедших солдат робко поклонились и принялись осматривать комнату, заглядывая за портьеры и простукивая стены в поисках тайных дверей и люков. Как бы смирившись с этой неслыханной дерзостью, Люгер наблюдал за ними с саркастической усмешкой, которая, впрочем, давалась ему нелегко. Он отметил про себя, что солдаты хорошо вооружены и защищены легкими доспехами. Кроме того, было неизвестно, сколько их всего находится в замке.
Расслабившись, Слот с удовольствием следил за глупейшими поисками и не сразу заметил возникшего на пороге комнаты офицера. А когда заметил, то не сразу узнал. Потом он, конечно, вспомнил это жесткое костистое лицо, водянистые глаза, узкие синие губы и улыбку, не сулившую ничего хорошего.
Ситуация изменилась стремительно и бесповоротно. Истина, означавшая крушение всех надежд, обрушилась на Люгера, но он стойко выдержал этот удар. На его скучающем лице не отразилось вообще никаких чувств...
- Значит, это и есть Кергат Серв, третий барон Галвик? - спросил лейтенант шуремитов Ралк с нескрываемой издевкой. - Кажется, мы уже встречались?..
В глазах монаха светилось удовлетворение гончей, настигшей все-таки жертву. С точки зрения Стервятника, со времени их последней встречи в Тегинском аббатстве Ралк выглядел еще более омерзительно, но теперь вместо монашеского одеяния на нем была форма офицера королевских войск. Бурые походные меха лежали поверх кирасы, сапоги были покрыты пылью дорог, правая рука в перчатке, усеянной стальными шипами, покоилась на рукояти боевого меча...
Слова Ралка повисли в воздухе. Люгер не счел нужным отвечать; его мозг с безразличием боевой машины анализировал различные варианты предстоящей схватки.
Когда смысл немой сцены дошел до солдат, они устремились к Люгеру, но были остановлены окриком Ралка.
- Назад! - выплюнул лейтенант, едва шевеля губами, с которых не сходила ядовитая улыбка превосходства. - Я сам...
Его меч с лязгом освободился от ножен.
- ...К сожалению, не могу убить тебя сейчас, - говорил Ралк в то время, как соперники медленно перемещались по комнате, присматриваясь друг к другу. - Придется всего лишь выпустить из тебя немного крови... Закончим в монастыре...
- Мне гораздо проще, - сообщил ему Люгер. - С удовольствием прикончу тебя, святоша... Тем более, что ты, наверное, рассчитываешь попасть прямиком в рай?..
У Ралка были стальные нервы. В Элизенваре Люгер слыл опытным дуэлянтом и нашлось бы немного воинов, превосходивших его в искусстве владения мечом, но лейтенант оказался весьма серьезным соперником. Слот понял это после первого же своего выпада, отраженного рукой уверенной и искусной.
...Оружие скрещивалось не так уж часто, - прекрасно сбалансированные мечи были только продолжениями двух тел, двигавшихся с равным совершенством. Поединок был похож на плавный танец теней, завораживающий и бесплодный, но только до первой ошибки. Мастерство обоих соперников было настолько велико, что ждать этой ошибки пришлось бы очень долго... Решающий и по-настоящему неотвратимый удар мог быть нанесен лишь из бездны бессознательного; тогда он был сродни дуновению ветра, течению реки, лунному свету и, значит, совершенно непредсказуем. Вопрос был только в том, чье состояние безмятежной отрешенности окажется более глубоким.
Люгер заставил себя не думать ни об обороне, ни о нападении. Он забыл о своем мече и о той угрозе, которую представлял собой мерцающий в полутьме меч Ралка. Он предоставил возможность действовать высшей силе, неумолимому и вечному закону, непостижимой судьбе. Вскоре для Люгера перестали существовать и замок Крелг, и комната с витражами, и даже Ралк с его фанатичной непреклонностью.
Все остальное произошло в краткий миг отсутствия контроля со стороны человеческого сознания и могло показаться роковой игрой случая.
Клинок Стервятника скользнул в узкую щель между двумя полюсами враждебной тьмы, а затем окружающий мир появился вновь. В нем было хрипящее и содрогающееся тело Ралка, солдаты с оскаленными лицами, устремившиеся навстречу, его собственный опускающийся меч, залитый прекрасным пурпурным светом...
Люгеру потребовалось всего лишь мгновение, чтобы приготовиться к новому бою. Однако озлобленные солдаты вдруг превратились в шатающихся идиотов с выпученными глазами и скрюченными пальцами, раздирающими пустоту. Внезапная агония была недолгой... Прежде, чем два тела рухнули на пол, Стервятник ощутил чье-то присутствие и стремительно обернулся.
В дверях комнаты стояла баронесса Далия. Вопреки ожиданиям Люгера, ее лицо не выражало ни ужаса, ни отвращения. За нею был виден Меск, с прежним равнодушием взиравший на три тела, распластанных на полу. Кровь одного из них заливала роскошный ковер, сотканный в Круах-Ан-Сиуре.
- В чем дело? - спросил Слот, указывая острием меча на двух других мертвецов.
- Меск угостил их вином, - спокойно ответила баронесса. В ее взгляде была непривычная твердая решимость. Только едва заметное подрагивание пальцев выдавало ее подлинную слабость.
- Ты отравила королевских солдат? - с недоверием уточнил Люгер.
- Почему бы нет? Ведь они угрожали жизни моего мужа, не так ли?..
Стервятник с сомнением смотрел на нее и Меска, еще раз отличившегося безграничной верностью и странным безразличием к происходящему. Слот подозревал, что так же безропотно старый слуга отравился бы сам по приказу баронессы.
- А теперь тебе нужно уходить, - продолжала Далия. - Еще восемь солдат ожидают у главных ворот замка. Меск даст тебе переодеться и проводит по черной лестнице к северному въезду. Там ты получишь коня. Если надумаешь вернуться, возвращайся не раньше, чем через год. Я буду ждать тебя... Если поедешь в Фирдан, вот список мест, где тебе предоставят убежище и ни о чем не будут спрашивать, - она вручила ему конверт, пахнувший ее кожей, неоконченным ужином при свечах и несостоявшейся ночью любви.
- ...Может быть, когда-нибудь мы встретимся в одном из этих мест, добавила она с глубокой тоской.
И опять Люгер почувствовал, что здесь что-то не так. Ее поведение казалось необъяснимым, абсурдным и все же баронесса преследовала какую-то цель. Он мог предположить только, что она сама была жертвой некоей зловещей и запутанной интриги, в которой сыграл какую-то роль и черный лебедь. Тем не менее, как ни темна была их игра, баронесса и Меск спасали его жизнь. Возможно, лишь для того, чтобы спасти свои собственные, но никто не посмел бы требовать от людей большего.
- Может быть, поедем вместе? - предложил он без особого воодушевления, но подчиняясь велению долга. Перспектива скитаний с безумной вдовой не вселяла вообще никаких надежд. Впрочем, он ожидал, что баронесса откажется от его предложения.
- Нет, - сказала она с загадочной и мрачноватой улыбкой. - Мое место здесь. Я должна оставаться в замке до конца.
Люгер не стал спрашивать, какой конец она имеет в виду. Он не представлял себе, как баронесса сможет объяснить убийство или исчезновение офицера ордена и двух королевских солдат, но с него довольно было собственных забот. В сущности, Далия была ему безразлична. С Сегейлой его связывали гораздо более прочные узы, несмотря на разделявшее их расстояние и почти полную безнадежность.
Поэтому он ограничился благодарностью, удовлетворился нежным и грустным прощальным поцелуем и, с готовностью воспользовавшись любезностью Меска, тихо покинул замок Крелг верхом на прекрасном скакуне, трепетавшем от избытка свежих сил...
Океан был тих и стук копыт далеко разносился в ночи. Долго и осторожно скакун двигался шагом. Отъехав от замка подальше, Люгер пустил коня во весь опор и направился на восток по безлюдной равнине, озаренной ярким светом полной Луны. Он не забыл о том, что у лейтенанта ордена шуремитов Ралка могло оказаться еще два тела...
22. СТЕРВЯТНИК И ЯСТРЕБЫ
Подъезжая к Фирдану поздним утром, он спрятал под воротник свои длинные волосы цвета пепла, которые делали его слишком заметным здесь. У него был выбор - сразу отправиться в гостиницу "Пятый Угол" за гомункулусом, от которого он надеялся получить ответы на некоторые вопросы, или же переждать опасные времена в одном из убежищ, указанных баронессой. Последнее он отверг из-за неприятных знамений, связанных с пребыванием в замке Крелг, и решил рискнуть. Город был велик даже для ищеек ордена, кроме того, о появлении Люгера здесь знали немногие.
Скакуна из конюшни Галвика он продал на первом попавшемся рынке - тот был слишком хорош для человека, не желающего привлекать к себе внимания. Меч морморанской работы тоже был великолепен, но с ним Стервятник не мог расстаться и спрятал его под полой дорожного плаща, заимствованного из гардероба неудачливого барона.
В гостинице было тихо в этот дневной час, когда многие постояльцы отправились по делам. Хозяина нигде не было видно. Люгер подозвал слугу и тот сообщил ему, что караван из Элизенвара прибыл позавчера, сундук с товаром получен и доставлен в его комнату. Стервятник внимательно присматривался к маленькому остролицему человеку, но не заметил в его поведении ничего подозрительного. Обычная угодливость слуги в расчете на вознаграждение...
Он стал медленно подниматься вверх по лестнице. У двери своей комнаты он остановился и долго вынюхивал воздух. Полутемный коридор был пуст. У Люгера не возникло никаких предчувствий и он не ощутил чужого запаха.
Он толкнул рукой дверь.
Свет, упавший из коридора, выхватил из тьмы грузное тело хозяина гостиницы, который сидел на сундуке, привалившись к стене. На его лице застыл жутковатый оскал мертвеца. В его груди торчала рукоять тончайшего стилета, пронзившего сердце. Люгер оценил чистый и безжалостный удар, нанесенный искусной рукой. Крови не было вообще.
Несмотря на явную опасность, Стервятник вошел в комнату - ему хотелось все-таки вернуть себе своего гомункулуса, который достался ему совсем недешево.
Он склонился над улыбающимся мертвецом. В этот момент дверь захлопнулась за его спиной. Люгер оказался в кромешной тьме.
И в этой тьме находился еще кто-то, кроме него и хозяина, который уже давно не дышал. Единственное окно было завешено куском плотной ткани, но какое-то дремучее животное чутье подсказывало Люгеру, что он не один.
Быстрым и мягким движением он извлек из ножен меч и описал им длинную дугу во мраке. Это было не более, чем предварительным маневром, - он, конечно, имел дело с почти безупречным соперником. Он запрещал себе верить в то, что соперник может быть совершенно безупречен. Однако, Стервятник до сих пор не мог понять, как кто-то оказался в комнате незаметно для него. Даже сейчас он не слышал чужого дыхания и шелеста шагов. Тем не менее, кто-то перемещался в звенящей тишине, - Люгер чувствовал это по едва уловимым движениям воздуха. Что ж, Стервятник готов был сыграть в эту игру и в полной темноте.
Он закрыл глаза - с этой секунды ему не был нужен свет. Самый слабый луч только отвлекал бы его. Миллионы невидимых нитей протянулись в пространство от его кожи и она затрепетала от новых непривычных прикосновений. Теперь Люгер точно знал, что в комнате, кроме него, находятся еще двое, - они казались ему сгустками плоти в разреженной темноте и он ощущал, как они рвут, передвигаясь, его нити.
Стервятник сделал шаг в сторону одного из них и нанес удар мечом. Он с досадой поморщился, потому что было слышно, как клинок рассекает воздух. С непостижимой быстротой тот, кто таился во мраке, ускользнул от его удара и в то же мгновение Люгер почувствовал, как тугая петля захлестнула его запястье. Он хотел перехватить меч в другую руку, но почти сразу же возле него оказался второй гость и незнакомое в Валидии оружие с поразительной быстротой лишило его этой возможности. Остальное можно было предвидеть: удавка, наброшенная на шею, была затянута одним быстрым резким движением, но не настолько, чтобы Стервятник задохнулся. Люгер понял, что поживет еще немного, - пока его не собирались убивать. Сопротивляться было глупо. Он расслабился и предоставил нападавшим полную свободу действий.