— Ни в чем.
— И все-таки?
— Боюсь сболтнуть лишнего.
— А ты не бойся.
Аякс вытер губы, бросил салфетку и откинулся на спинку стула.
— Только, ради бога, держи себя в руках.
Эстер заинтригованно склонила голову.
— Ну — и?
Паясничая, Аякс выставил перед собой локоть:
— Ты сегодня прекрасна.
Эстер с улыбкой отпила вина.
— Видишь, потолок не рухнул.
Аякс кивнул на ее бокал:
— Нынче какой-то повод?
— Угадал. — Эстер поджала губы. — Именины сердца. Но только тебя это не касается.
— Почему ты так решила?
— По твоему виду.
— Смерть Эдит или Мариотта? — уточнил Аякс.
Эстер, у которой кровь прилила к лицу, ответила с заминкой.
— Я же говорю, тебя это не касается…
— Может, мне пересесть?
— Зачем? Мы вполне гармоничная пара.
Аякс закинул ногу на ногу и нервно поскреб ребром вилки по скатерти.
— Что такого в морге увидел Мариотт, что принялся палить по нам с Эдит?
Взявшись двумя пальцами за хрустальную ножку бокала, Эстер мелко повертела им по оси.
— Дырку от бублика увидел твой Мариотт. Фигу с маслом. Не знаю, что именно. Но что-то одно из двух увидел точно. Вместо Храма.
— А агенты?
Эстер оставила бокал и, растопырив пальцы, взялась рассматривать маникюр.
— Без понятия.
— А ты?
— Что — я?
— Ты видела Храм?
Улыбаясь, она долила себе вина из бутылки.
— Каждый в Горе гоняется за своими собственными химерами, агент.
— Ну да. А кто-то стрижет гонщиков…
— Что ты хочешь знать конкретно?
Аякс отложил вилку.
— За конкретными вопросами в здешних местах, по-моему, чаще следуют не ответы, а огнестрелы.
— Ценное наблюдение, — кивнула Эстер. — Так и отпишешь наверх?
— Если меня не арестуют раньше.
— За что?
— Управлению потребуются мотивы стрельбы в библиотеке и на руднике.
— Ладно. Что-нибудь придумаем.
— Придумаем — кто это?
— Не твое дело.
Аякс засмеялся.
— Каждый в Горе гоняется за своими собственными химерами, — повторила с серьезным видом Эстер. — Иезекииль описывал не столько храм, сколько новый Иерусалим, его будущую теократию. Это было комплексное, если угодно, драматическое видение. А Мариотт все свел к зарытому кладу, к замаскированному штабу управления. В конце концов его кладбищенская привычка угадывать в каждом фундаменте замурованный труп и в каждом тексте подтекст сыграла с ним злую шутку.
— То бишь Иезекииль понадобился ле Шателье для создания мифа? — заключил Аякс. — Ничего больше?
— Когда, скажи, когда в последний раз ты проверял свой личный счет? — спросила Эстер.