Практически одновременно сработало моё паучье чутьё, выдав нехилую порцию чувства приближающейся опасности. И тут же отправленные мною в Ливадию пауки принялись наперебой присылать зрительные кадры неизвестных людей в чёрной одежде, которые практически беззвучно уничтожали охрану дворца.
Вот сволочи! И вообще, зачем нападать на Ливадию? Разве что…
— Срочно уходим! — крикнул я, выбегая из своей комнаты. — Кто-то в окружении императора — осведомитель западных спецслужб!
— Что случилось? — принцесса выскочила с раскрытым чемоданом, в котором вряд ли находилась и треть её вещей. — На нас напали?
— Напали на Ливадию, — ответил я, параллельно стучась к Вале. — А это значит, что заглянут и к нам, когда там тебя не найдут.
— Уже иду! — отозвалась Валя и появилась в дверях буквально через несколько секунд с одной небольшой дорожной сумкой. — Куда двигаться?
На Белле, появившейся из небольшого коридорчика, который соединял входы в несколько подвалов, уже была надета дорожная одежда: удобная, но вместе с тем и шикарная. За спиной у неё крепился не менее изящный рюкзак, который подозрительно позвякивал в такт её шагам. Хотя, почему подозрительно? Понятно, что из всего, что находилось в поместье, она забрала лишь несколько бутылок какого-то особого шампанского.
— Но я же не могу без вещей… — начала было протестовать Варвара.
На что Валя подхватила её чемодан, одним широким движением застегнула его и вручила сестре.
— Конечно, — кивнула она, сохраняя предельно серьёзное выражение лица. — Без головы-то попроще, чем без вещей.
Я усмехнулся подобному замечанию и подумал, что в некоторых случаях на Валю даже надёжнее полагаться, чем на кого-либо ещё из моих друзей.
В этот момент послышались звуки битого стекла и стремительный свист, словно прохудился огромный баллон или надувной шар с воздухом.
— Они штурмуют с парадного входа и, судя по всему, оцепили задний выход, — спокойно, словно рассказывая нам прогноз погоды на ближайшие дни, проговорила Белла. — Попробуем преподнести им сюрприз, — она махнула нам рукой. — За мной.
Мы двинулись в тот самый коридорчик, из которого она только что вышла. Последнее, что я увидел, это клубы дыма, заполнившие гостиную, где мы только что были, и, кажется, смутную фигуру в противогазе.
«Архос, они что, обычным газом решили нас взять? — спросил я, не особо надеясь, что мой ментальный учитель каким-нибудь образом сможет проанализировать состав газа. — Или всё-таки что-то магическое?»
«Магическое, разумеется, — к моему удивлению, ответил Архос, и при этом его голос выражал сильную озабоченность. — Вам бы поторопиться. Это, конечно, не смертельная отрава, но усыпляет на раз-два. Достаточно вдохнуть совсем немного. А распространяется, сам видишь, почти моментально».
— Прибавим ходу! — попросил я, так как именно я замыкал процессию. — Противник применил усыпляющий газ.
— О! — отозвалась Белла откуда-то издалека. — Значит, хотят захватить в плен. Что ж, не доставим им такого удовольствия! Живее-живее, лапками работаем!
Мы спустились по узкой лестнице, которая умудрялась вилять в подземном пространстве так, словно её не вырубали намеренно, а она следовала естественному рельефу. Впрочем, возможно, так оно и было.
В самом низу спуска, в особо тёмном месте, где не было видно ни зги, Варя зажгла небольшой огонёк на ладони, чтобы видеть, куда ступает её нога. Но Белла тут же зашипела на неё что-то нечленораздельное и, скорее всего, на итальянском. Свет тут же погас.
Через несколько минут бабушка пропустила девушек вперёд, а сама дождалась меня.
— Что случилось? — спросил я едва уловимым шёпотом, который сам едва услышал сквозь топот ног наверху.
— Запечатаем проход, — ответила Белла столь же тихим голосом, больше похожим на дуновение ветерка.
Она пропустила меня вглубь, а сама сплела лёгкое, но очень изящное заклинание. И тут порода вокруг ожила. Казалось, целая скала подвинулась, преграждая путь преследователям, если они всё-таки взяли наш след.
— Ого! — шёпотом восхитился я.
— Теперь можно говорить в полный голос, — ответила на это бабушка. — Они нас всё равно не услышат, — а затем она обернулась вслед ушедшим немного вперёд девушкам. — А вы можете зажигать огонь, его тоже никто не увидит.
— А они не смогут пробиться через этот… завал? — я показал большим пальцем нам за спину.
— Даже если среди них есть эфирник, — проговорила Белла, самодовольно улыбаясь. — Это заклинание будет ему не по зубам. Оно исключительно моё и пригодно только для этого места.
— Специально готовилась? — поинтересовался я, прикрывая глаза от внезапно яркого света на ладони принцессы.
— Ты не забыл? — спокойно ответила бабушка. — Эфирники в этой стране до сих пор вне закона.
Из-под земли мы выбрались позади виноградников, но ещё на территории Ореанды. И вот тут нас ждал неприятный сюрприз. Сколько бы ни было групп захвата задействовано для операции, обложили они местность со всех сторон.
К счастью, моё эфирное зрение помогло заметить неприятеля раньше, чем он заметил нас.
«Штопор, — распорядился я. — Добудь мне командира той группы, что выше по склону. Видишь их?»
«Конечно! — как всегда восторженно откликнулся Штопор. — Сейчас всё будет сделано!»
Фамильяр скрылся в темноте, а я поразился его способностями. Даже зная, куда он направился, я его не увидел.
— Белла, — проговорил я, забравшись обратно в проход, где дожидались меня бабушка и принцессы. — Там засада. Как уходить будем?
Перед ответом последовала непереводимая игра слов на итальянском.
— Надо было думать, что они нас обложат со всех сторон, — сказала Белла уже на русском. — Нам бы надо добраться до автомобиля, а он стоит как раз выше по склону, где и засела диверсионная группа, — бабушка потёрла пальцами лоб, словно так могла улучшить мысленный процесс. — Не знаю, — наконец, произнесла она, показывая, что ей совершенно ничего не приходит в голову. — Могу предложить лишь дождаться, пока они сами не свалят.
— Мы не можем ждать у моря погоды, — ответил я. — Тем более, они могут окопаться надолго, а у нас скоро самолёт.
— По счастью, не рейсовый, — усмехнулась на это Белла.
Принцессы сидели на небольшом выступе бледные и притихшие.
Тут сверху послышалась какая-то возня. Я выглянул и тут же опешил, не веря своим глазам. Штопор, превратившись размерами с доброго коня, тащил в передних лапах отчаянно брыкающегося человека в чёрной униформе без знаков различия. И всё это в абсолютной тишине, так как кричать человек не мог — его рот был наглухо запечатан паутиной.
Решение пришлось принимать молниеносно. Языка нужно было допросить, а делать это где-либо на поверхности было не с руки. Пришлось показать жестами Штопору, чтобы тащил его к нам.
Спустив пойманного неприятеля вниз под неодобрительным взглядом Беллы, я усадил его к стене, а фамильяра посадил напротив. Затем показал человеку жест, означающий вести себя тихо, интересуясь у него, понял ли он, что я от него хочу. Человек кивнул, и тогда я попросил Штопора вынуть у того изо рта паутину.
— Будешь тихим, будешь жить, понял? — спросил я неприятеля.
И тут к моему удивлению он помотал головой, а затем выдал поток слов, на его счастье, тихий, из которого я понял, что русским он не владеет.
— Француз, — с некой брезгливостью в голосе выдохнула бабушка. — Хочешь, я сама допрошу? Я немного знаю их язык.
Я кивнул.
«У нас есть толмаческая магия, — сказал в этот же момент Архос. — Активировать?»
«А что это даст? — решил уточнить я, а затем подумал, что вопрос излишний. — Впрочем, давай, валяй».
«Ты сможешь понимать его, — сказал мой ментальный учитель, одновременно активируя скрытые процессы в моём организме. — А вот говорит пусть Белла, — я явственно услышал вздох обожания. — Ты пока ещё не сможешь этого делать».
— Кто ты такой? — тем временем спросила бабушка у пойманного нами лазутчика. — Зачем вы к нам пришли?
Как я мог понять со своими новыми умениями, французский язык у бабушки оставлял желать лучшего. Но пойманный нами человек понял её и кивнул, хоть и поморщился от того, как исковеркали его родной язык.
— Я давал присягу и потому не могу вам ответить, — сказал лазутчик и выпрямился, даже слегка приосанясь при этих словах. Словно он чувствовал гордость от того, что молчит на пытках.
Хотя я почему-то был абсолютно уверен, что никаких пыток он просто не выдержит. Не та всё-таки была у него закалка.
«Штопор, можешь его припугнуть? — попросил я. — Но желательно так, чтобы он жив остался».
«Припугнуть могу! Конечно, могу! — радостно ответил мне фамильяр. — Но жить не знаю, — он даже приуныл. — Может от страха умереть».
«Постарайся всё-таки без летального исхода, — сказал я и мысленно улыбнулся, подбадривая Штопора. — Но, если что, сходишь за новым».
Даже не ответив мне, фамильяр засучил лапками, словно куда-то сильно спешил или о чём-то сильно переживал. А затем явно изменился, враз потеряв свою привлекательность.
— Ра-ам! — откуда-то из-под жвал показалась дополнительная челюсть на хитиновом отростке и щёлкнула в миллиметре от носа задержанного нами человека.
Тут же в достаточно ограниченном помещении повеяло воздухом из кишечника. И, кажется, пол под лазутчиком стал мокрым.
— Ай, мама! — вскрикнул он, но тут же его рот опять оказался запечатан паутиной.
— Тихо, — я вновь показал приложенный палец ко рту. — Ну что, будешь отвечать на вопросы или пойдёшь погуляешь с нашим другом? — спросил я, указывая на фамильяра.
Белла быстро перевела ему суть моего вопроса, хотя я уверен, что он и сам его отлично понял. И залопотал по-своему быстро-быстро, показывая на Штопора и выставляя вперёд руки.
— Перевести? — поинтересовалась у меня Белла.
Я только покачал головой. От запаха мочи хотелось закрыть нос, и мне просто физически было нужно быстрее всё это закончить.
Суть сбивчивой речи пойманного нами лазутчика сводилась к следующему:
— Нам отдали команду прикрывать группу, прочёсывающую Ливадию. Сверху почему-то были уверены, что принцесса там, а не в Санкт-Петербурге. Но во дворце никого не оказалось, в этом случае нам предписано рассредоточиться по соседним усадьбам, так как интересующая нас особа может быть там.
— Зачем вам принцесса? — спросил я, а Белла перевела.
— Мы должны были захватить её в заложники, чтобы император стал сговорчивее и отдал бы то, что у него требуют.
— Логично, — произнёс я, ни к кому особо не обращаясь, а затем подумал, что их приказы могут иметь и более глубокую структуру, если можно так выразиться. — А если цель достигнута не будет? — решил уточнить я на всякий случай. — Какие действия предпримут в этом случае?
— Если в течение часа не будет доложено о захвате принцессы, — трясясь ответил лазутчик. — То корабли, стоящие на рейде, получат приказ уничтожить весь этот берег Крыма, погребя и интересующую особу.
— А это ещё зачем? — спросил я, сильно удивлённый последним обстоятельством.
— Чтобы понимали, у нас серьёзные намерения, — и тут он снова попытался выпрямить спину, хотя в его положении это было действительно смешно.
— Да это понятно, что вы к нам не дружить пришли, но это уже перебор, — проговорил я, попутно решая, что делать с этим самым языком, который в дальнейшем только обременял бы нас.
Но додумать я не успел.
Сначала вдалеке, а затем всё нарастая послышался характерный гул вертолётного винта, и почти сразу выстрелы из переносных ракетных комплексов.
— Ничего себе, вы за принцессой пришли, — сказал я, обращаясь к пленному.
Но тот лишь пожал плечами.
— Мы — группа прикрытия, — сказал он, пытаясь хоть как-то встать с мокрой и холодной земли. — У нас должны быть средства защиты.
«Штопор, разберись, пожалуйста, — попросил я, даже не желая представлять, что мой фамильяр сделает с этой самой группой прикрытия. — Только не издевайся, пожалуйста».
«А с этим что? — поинтересовался он, а затем, уловив, видимо, моё непонимание, добавил: — Его уничтожить? А то вдруг он вам навредит, пока меня не будет?»
«Не навредит, — ответил я. — Да и нельзя его уничтожать, я ему слово дал. Придётся с собой тащить».
Тем временем звук приближающегося вертолёта нарастал.
«Мы почти на месте, — пришло мне сообщение от Марио. — Ну ничего себе вы нас встречаете салютами».
«Это не мы, — быстро набрал я в ответ. — Это диверсионные группы, будьте осторожны. Мы же будем ждать вас у дороги за Ореандой».
На поверхности послышались далёкие вскрики боли и затухающей агонии. Затем несколько криков ужасов и снова боли. Затем тихие стоны умирающих. Штопор резвился вовсю, не стесняясь в своих действиях, как я понял. Что именно он делал, я знать не хотел.
Я высунулся из укрытия. И как раз вовремя, чтобы увидеть, как один из уцелевших членов диверсионной группы выпустил по подлетавшему вертолёту ракету. И пока она ещё не долетела, уже лишился головы, плеская фонтанами крови в бледное небо и заливая потом землю.
А ракета тем временем всё-таки попала в вертолёт. В самый последний момент я сообразил, что надо было бы её оттянуть в сторону энергетической паутиной. Но я не знал, попаду ли в такую маленькую ракету и за такое короткое время. Да и хватит ли у меня дальности? В прошлый раз на триста метров не хватило. А тут было и побольше.
Уже над самой землёй, пытаясь экстренно приземлиться, вертолёт полыхнул. Я видел, как из него высыпались три человеческие фигурки и откатились в сторону. Ну, ладно, хоть эти уцелели.
И тут я получил чувствительный тычок в спину и бок. Из-за того, что отвлёкся на зрелище в небе, я совсем забыл о нашем пленном языке. А ему только того и надо было. Совершив головокружительное и неимоверно стремительное движение, он выбрался из прохода, попутно толкнув меня связанными паутиной руками, и ринулся прочь.
Белла потом сказала, что они даже не смогли уследить, когда наш лазутчик начал действовать. То ли у него была магия стремительности, то ли отведения внимания, но как бы там ни было ему удалось бежать.
И это было совсем нехорошо.
Через минуту-полторы я услышал хруст и подумал, что так мог бы звучать сломанный позвоночник. А затем угасающий стон и, кажется, какое-то заклинание на чужом языке.
Я оказался прав. Это было совсем нехорошо. Для него.
«Он убегал, — тут же попытался оправдаться Штопор. — Значит, нарушил договор! Я его победил!»
«Победил, победил, — согласился я, понимая, что теперь без пленного диверсанта руки у меня развязаны. — Ты вообще молодец! Хвалю тебя!»
«Правда⁈ — Штопор как раз прискакал ко мне и, осев на задние лапки, принялся тереться об мою ногу. — Я так рад! Так рад! Я всех победю! Правда! И тебя защитю!»
«Тех, что выпрыгнули с вертолёта, — на всякий случай решил предупредить я, — убивать не нужно. Это друзья. И вообще, иди-ка ты на всякий случай обратно, — я подставил руку. — От греха подальше».
«А если враги? — поинтересовался тот, уменьшаясь и покорно взбираясь на руку. — Что тогда?»
«Я тебя тут же выпущу, — заверил я фамильяра. — Обещаю».
Марио и его двоих подручных мы встретили возле самой дороги. Они залегли в кювет, выжидая, пока кто-нибудь пойдёт проверять, уцелел ли кто-то из прилетевших на вертолёте. Но никто не шёл, так как конкретно эту диверсионную группу Штопор помножил на ноль.
Зато пришли мы.
При виде меня Марио встал и отряхнулся. При этом я чувствовал, что он мониторит окружающую обстановку так же, как и мы с Беллой.
— О, Мамма миа, — сказал он, увидев мою бабушку. — Белла, какой приятный сюрприз.
— Не могу ответить взаимностью, — фыркнула на это бабушка и отвернулась.
Спутниками Сан-Донато оказались молодой парень, подозрительно напоминающий своими чертами самого Марио, и статная девушка с чёрными, как смоль волосами и типичными для итальянок чертами лица.
— Я так понимаю, ты не на эту заварушку нас позвал, а вообще? — решил уточнить у меня Сан-Донато.
— Если из этой выберемся, — хмуро ответил я, оглядывая наш небольшой отряд и проверяя, что все в сборе.
— Есть сомнения? — поинтересовался Марио.
— Там на рейде, — сказал я, кивнув в сторону близкого моря, — стоит целая флотилия из четырёх десятков кораблей. И чует моё сердце, они сюда не на экскурсию и не в круиз прибыли.
— Да какие там прибыли? — попытался пошутить Сан-Донато, но, увидев моё лицо, осёкся. — С ними мы вряд ли что-то сможем сделать. Так что надо уходить? — в последней фразе явно слышался вопрос. — Я бы с удовольствием подвёз вас на своём вертолёте, но он, к сожалению, разбился при неудачном приземлении.
А Марио, оказывается, любил похохмить, чего я совершенно не заметил при первом разговоре с ним.
— У меня тут есть специальный гараж с бронированным автомобилем, — мрачно проговорила Белла. — На случай внезапного побега. Вот только водителя я отпустила, чтобы спасался. Кто-нибудь умеет водить?
— Я могу! — внезапно отозвалась Валя. — Я любила всякие самоходные тележки.
То, что предстало перед нами выглядело, скорее, как доисторический монстр, нежели как самоходная тележка. Длинное, сравнимое с лимузином авто, но из толстого, покатого металла, который, как я понимал, не возьмут не только пули, но и большая часть заклинаний.
— Странно ещё, как вас ПВО не сбило, — сказал я Марио, когда мы уселись в машину. — Оно тут вроде бы всегда начеку.
— Обижаешь, — ответил на это Сан-Донато, — у меня допуск на полёты есть.
— Вблизи Ливадийского дворца? — хмыкнул я, выражая скепсис данным обстоятельством. — Ну-ну.
Я просто не сомневался, что не обошлось без каких-то эфирных штучек для прикрытия. Впрочем, сейчас это было неважно.
— Валя, — сказал я, прикидывая, что время для поисков принцессы у выпущенных на берег групп истекает. — Гони, как только можешь быстро в аэропорт. Только довези нас целыми.
— Сестра умеет ездить с ветерком, — сказала на это Варвара, довольно улыбаясь. — Я с ней ездила.
Принцесса не соврала. Валя водила здорово: плавно и быстро. Впрочем, бронированная, тяжёлая машина и не могла разогнаться слишком быстро.
Тем временем Варвара с остервенением рылась в своей сумочке.
— Что-то забыла, — поинтересовался я, не скрывая иронии.
— Телефон не могу найти, — ответила она, посмотрев на меня серьёзно и даже осуждающе. — Нужно позвонить адмиралу Кузнецову, он тут командует обороной полуострова.
— Так давай я тебе позвоню, — предложил я, не понимая, почему мы ещё не использовали этот самый простой вариант.
— Точно, — она хлопнула себя ладонью по лбу. — С этими приключениями я уже сама не своя.
Телефон отозвался откуда-то сзади. Оказалось, что принцесса запихнула его в чемодан, где он успешно и пролежал до сей поры.
Достав телефон, она с не меньшим остервенением принялась рыться в записной книжке, приговаривая что-то себе под нос.
— Вот он! Есть! — вскрикнула она так громко, что у меня даже заложило уши. А Варвара тут же набрала номер. — Здравствуйте, Владимир? Это Варвара, узнали?
— Так точно, — по-военному сухо, но весьма тепло отозвался её собеседник. — Чем могу быть полезен?
— Я сейчас с друзьями в Крыму, — она попыталась подыскать какие-то слова, но решила говорить, как есть, напрямую. — Хочу сообщить о готовящейся атаке на побережье вражеской эскадрой, что стоит в нейтральных водах.
— Хм, — откашлялся Кузнецов, гася, как я понял, возглас удивления. — Откуда такая информация?
— Мы только что допросили офицера из вражеской десантно-штурмовой группы, так что, можно сказать, информация из первых рук, — фразы в разговоре с адмиралом у принцессы тоже стали получаться рубленными, но конкретными.
— Что ж, спасибо за информацию, — ответил Кузнецов. — Готовлю оборонительные батареи.
— У меня ещё только один вопрос, — проговорила Варвара голосом, в котором буквально прорывался тон маленькой девочки. — А мы выдержим этот удар, если что?
— А чёрт его знает, — усмехнулся адмирал, но тут же сам себя одёрнул. — Вообще-то должны, у нас тут недавно всё ПВО модернизировали.
— Держитесь и удачи, адмирал! Она нам всем нужна! — сказала на это Варвара и отключилась, а затем уставилась на меня, но смотрела сквозь, словно и не видела вовсе.
Мы как раз проезжали по дороге над самым морем, когда небо на горизонте расцветилось яркими огнями.
— Валя, слишком поздно, — сказал я. — Тормози.
Она затормозила на удобной площадке. Я выскочил из машины и в несколько огромных шагов оказался над самым обрывом.
Казалось, небывалый метеоритный дождь пролился над Чёрным морем.
Но нет. Это вражеская эскадра выпустила несколько сотен ракет по берегу Крыма, где, по их мнению, могла скрываться принцесса Российской империи. И теперь все они летели прямо на нас.