Когда Алиса предложила прогуляться дворами, я не удивился, ибо сам намеревался идти этим путём. На мой взгляд, он наиболее безопасный. Чтобы так считать, у меня имелось два козыря: автомат и коптер. Алиса парила над верхушками деревьев, нарезала змейки между домами, мне оставалось только поглядывать на двери подъездов и оглядываться.
Остановился я только раз, на перекрёстке. К пятиэтажке был пристроен длинный магазин, на козырьке которого сохранились буквы: «Хоз…о…ры». Хозтовары. Витрина разбита, в глубине прочно обосновался мрак. Алиса проскочила мимо, а меня что-то торкнуло. Я замер и долго вглядывался в темноту. Там мог кто-то быть. Или не мог. Ни шевеления, ни звуков, но кожа на затылке натянулась. Я вышел на середину дороги, присел на колено. Напряжение передалось в пальцы. Коптича нет, а то бы он подсказал, что меня так настораживает.
Вернулась Алиса.
Видишь что-то?
Я отрицательно покачал головой. В такой теми и с такого расстояния ничего разглядеть нельзя. Был бы тепловизор — другое дело. На винторезе Мёрзлого стоял тепловизионный прицел. Штучный товар, каждого бойца таким не обеспечишь. Через него я бы точно определил, прячется кто-то в хозтоварах или у меня просто нервы взыграли на фоне последних событий.
Алиса, проникнувшись моим волнением, подвела коптер вплотную к витрине. Темнота шевельнулась, и я бездумно надавил спусковой крючок. МП заплясал в руках, вправо пошла дуга отстрелянных гильз, и за три секунды я выпустил в темноту все тридцать две пули.
Когда магазин опустел, я по-прежнему давил на крючок. Опомнившись, нажал фиксатор, вынул магазин. Подсумок висел справа. Чтобы вытащить запасной, пришлось бросать автомат, отстёгивать клапана. Темнота в хозтоварах оставалась неподвижной, но если бы из неё кто-нибудь выбрался, мне пришлось бы тяжело. Смена пустого магазина на полный заняла около минуты. Надо больше тренироваться в смене обоймы, и в первую очередь перевесить подсумок на левую сторону, а клапана срезать. Или обзавестись разгрузкой.
Вытащив из кармана патроны, я зарядил пустую обойму. Шум, поднятый при стрельбе, вряд ли пошёл мне на пользу, теперь все охотники в округе знали, где я нахожусь. Зато проверил автомат в действии, и мне понравилось. С калашом не сравнить, но на коротких дистанциях вещь вполне надёжная. Ещё бы приспособить к нему коллиматор, пусть даже простенький, с кратным увеличением. Метров на сто такого вполне хватит, а больше и не надо.
К нам присоединились два коптера из тех, что следили за самосвальшей. Нежданное наследство. Их появление ничего хорошего в себе не несло. Видимо, я прав, и стрельба привлекла-таки ненужное внимание. Словно подтверждая догадку, коптер Алисы резко дёрнулся вперёд, пролетел метров двести и завис в воздухе.
Пришло предупреждение.
Приготовься, зайка.
Я перебежал на другую сторону дороги и присел за киоском «Овощи-Фрукты». Убежище хлипкое, фанерные стенки, алюминиевая фурнитура; калибр семь шестьдесят две прошьёт такое насквозь и не заметит, но ещё не факт, что у тех, кого Алиса заметила, есть такой калибр. Надо выяснить, из-за кого шухер.
Алиса, что видишь?
Ждать ответа пришлось долго. Дважды я приподнимался и выглядывал над краем разбитого окна. Дорога была пуста.
Зайка, сваливай!
Куда?
Сваливай! К железке! Быстрей!
Я снова выглянул. На дороге появились трое. Они шли цепью, растянувшись по улице на десяток шагов друг от друга. Меня они не видели, но заметили коптеры. Один охотник указал на киоск, и два калаша заработали по нему, превращая фанеру в щепки. Я вжался в асфальт, зажмурился, и лежал, пока стрельба не стихла. Один коптер спустился ниже, снимая моё лицо крупным планом, это подсказало охотникам, что я ещё жив, и калаши загрохотали вновь.
Сука-коптер! Да свали ты уже наконец. Оператор как будто не понимал, что своими маневрами выдаёт меня, а может, делал это намеренно. Я перевернулся на спину и дал по нему очередь. Коптер развалился на части, осыпав меня обломками. Я повернулся ко второму, но тот дал заднюю и отлетел под защиту густого тополя.
— Слева обходи! Слева! — услышал я. — Он точно за киоском. Гоголь, не дай ему высунуться!
Раздирая локти об асфальт, я подполз к углу. Двое охотников стояли в полусотне метров от меня, один прижимал к плечу автомат, второй указывал, как лучше обходить киоск.
Не целясь, я выпустил в них остатки магазина и пополз к тополю. Спрятавшись за широкий ствол, перезарядился. Мало я взял патронов. Оставшихся в кармане хватило только на половину обоймы. То есть, у меня два с половиной магазина. Как-то быстро я расходую боеприпас. Надо бить короткими очередями по три-четыре патрона и целиться тщательнее.
И по-любому, оставаться здесь нельзя.
Я открыл карту. Алиса велела бежать к железной дороге. Мы намеренно избегали её, поэтому после высотки я шёл, уклоняясь к востоку и углубляясь в центр города. Сейчас до железки по прямой не меньше километра, а между нами путаница из бараков и хозяйственных объектов по типу автобаз и мелких производств. И всё это надо преодолевать бегом.
Алиса…
Отставить железку, — почти сразу отозвалась девчонка. — Жди.
Желание женщины — закон. Если она требует ждать, буду ждать.
Я выглянул из-за дерева. Что-то мои охотники приутихли. Имея такие огневые возможности, они давно уже должны были разнести киоск, тополь и меня вместе с ними на молекулы. Я приподнялся, и вскрикнул от боли. Левую ногу свело, с внутренней стороны бедра чуть выше колена торчала крупная щепка.
Это могло случиться, только когда охотники обстреляли киоск в первый раз. Я был слишком занят тем, что боялся, и не почувствовал боли. Адреналин, будь он неладен. Надо вытащить эту хрень, иначе далеко не убегу.
Я взял щепку за край, потянул. Ай, нет, так не пойдёт. Больно. Надо резче. Я дёрнул резче, и зашипел. Как же… Но бог терпел и нам велел. Сунул в прореху пальцы, разорвал брючину. Брюки теперь безвозвратно испорчены, но рану надо осмотреть. И желательно перевязать. Только чем? Ни бинтов, ни тряпок. Надо было в танке аптечку поискать, она наверняка там есть.
Я промокнул кровь рукавом рубахи. Рана не была глубокой, кровь вытекала медленно. Возле себя увидел кусок алюминиевой проволоки. Кое-как свёл рваные края брючины вместе, плотнее прижимая их к ране, и перетянул в несколько оборотов проволокой. Получилось не ахти, но хоть что-то.
На планшет прилетело новое сообщение:
Не вижу тебя. Ты где?
Тополь за киоском. Я за ним.
Поняла. Видишь два барака через дорогу? Ныряй между ними. Дальше будет чугунный забор, беги вдоль него до троллейбусной остановки, за ней направо.
Через дорогу? Это двадцать шагов по открытой местности. Да они меня положат!
Тогда беги быстрее.
Быстрее… Хорошо тебе рассуждать, сидя в прохладном вагончике с чашечкой кофе.
Да, сижу в вагончике. И что? Не надо было восстание устраивать. Чем тебе Ровшан помешал?
Какое восстание? Ровшан мне брат почти что, у нас с ним вообще никаких тёрок. Когда на него наехали, я на полу в Смертной яме валялся…
Ладно, кончай пальцем по экрану стучать. Пока мы переписываемся, охотники тебя вдоль дома обходят, справа. Самое время бежать. Беги, зайка!!!
Я не стал осматриваться, просто рванул к обозначенному Алисой проходу. Охотники такой прыти от меня не ожидали. Я услышал вскрик:
— Вон он! — и короткая очередь, слишком поспешная, чтобы быть прицельной, высекла искры из асфальта.
Второй стрелок оказался покрепче нервами, выждал мгновенье. Я спиной почувствовал, как он насаживает мою вислоухую голову на мушку, и рыбкой нырнул на газон. Несколько пуль впечатались в бревенчатую стену барака. Не поднимаясь, на четвереньках проскакал до стены и прыгнул за угол.
— Чё встали, бараны?! — донеслось от киоска. — За ним!
Раздался топот. Я передёрнул затвор и дал по бегунам две коротких очереди. Вряд ли попал, но топот стих.
— Заяц, падла…
— В зеркало посмотри, там падлу увидишь, — ответил я.
— Сука, я тебе яйца отрежу! Слышишь?
— Слыфу, слыфу, — мультяшным голосом проговорил я.
Из-за тополя выбрался мужик в камуфляжной куртке и, пригибаясь, попытался обойти меня. Прицельной очередью я загнал его обратно за дерево.
— Эй, охотники, у меня четыре магазина и сотня патронов россыпью. Хотите сдохнуть, как две предыдущих группы? Давайте, жду вас.
— Мы тебя всё равно кончим.
— В штаны себе кончай.
— Я тебя… Я тебя… Руками рвать буду! Я тебе каждый нерв отдельно…
Что он там будет делать с моими нервами, я слушать не стал. Он только начал обещать, а я уже бежал вдоль забора к остановке, слегка припадая на раненую ногу. Наперерез выскочил коптер Алисы и полетел задом наперёд, одновременно снимая меня и приглядывая за дорогой. Когда охотникам надоест болтать и они вспомнят с какой целью вышли на охоту и отправятся следом за мной, Алиса даст знак. Надеюсь, к тому времени я успею добежать до остановки.
К остановке я подбегал на последнем дыхании. Ноги подгибались, я упал на лавочку и задышал с присвистом. Изо рта свисала слюна. Я утёрся ладонью, вытер о рубаху и нащупал в грудном кармане листья крапивницы. Совсем о них забыл, хотя специально оставлял. Вытащил, начал жадно жевать, чувствуя, как горьковатый сок наполняет желудок и утоляет жажду.
Вместе с соком вернулись силы. Реально допинг. Я встал. К коптеру Алисы присоединился второй, тот самый, который прятался от меня в листве тополя. Я посмотрел в сторону барака. Никого. Охотники ещё не поняли, что их банально развели. Но долго это продолжаться не может, форы у меня осталось минут на пять, от силы на десять, и погоня возобновится. Пора уходить. Алиса говорила, что от остановки надо поворачивать направо. Я повернул.
На дороге стоял багет.
Вернее, сидел, словно гопник, на корточках и водил своим двойным клинком по воздуху, вычерчивая кабалистические знаки.
В голову ударила вся кровь, которая только была в теле. Мгновенно вспомнились армейские навыки, я встал в стойку, вскинул автомат к плечу. Багет кувырком ушёл в бок, махнул через забор и исчез в кустах.
Сердце билось так, будто я только что на стометровке Болта обогнал.
Почему вместо того, чтобы напасть на меня, этот багет сбежал? Это же тварь. Тварь! В нём ни грамма страха, а я для него пища. Те язычники, которые напали на нас во время сбора крапивницы, были смелее. Или глупее? Коптич часто повторял, что твари, кто бы чего не говорил, намного умнее, чем может показаться. Этот багет сообразил, что против автомата ему победа не светит, и среагировал так, как должно в такой ситуации. Он сбежал. Получается, у тварей аналитический склад ума, что не удивительно, ибо все они, ну или почти все, мутировали из человека.
Или это приобретённый инстинкт?
От Алисы пришло сообщение:
Ну ты счастливчик! Радий воет от счастья. Ты напугал багета! Это жуть какая-то! Поздравляю с повышением рейтинга. А теперь ноги в руки и вперёд. Зайцев осталось двое, так что все свободные группы охотников направлены против тебя.
— Сколько всего?
Семь.
Если в каждой группе по три человека, то получается, семью три — двадцать один. Двадцать один охотник против одного зайца. Однако.
— Алиса, ты можешь отследить их движение?
Только визуально, через камеру коптера. У охотников нет маяков, на электронной карте я их не вижу. Они связываются с оператором отдела наведения по рации и получают координаты цели.
— А что позволяет отслеживать цель?
Твой браслет.
Ах да, мисс Лизхен предупреждала об этом на инструктаже. Снять браслет не получится, разве что ногу отпилить. Но я знаю, что у охотников рации старенькие, некоторые объекты, например высотки, могут создавать помехи, и тогда информация к ним будет поступать с задержкой.
— Алиса, на пути к промзоне есть высотные дома?
Нет. Я поняла тебя, ты хочешь завести охотников в слепую зону. Не получится. Такая зона в Развале одна — у пешеходного моста. Там неподалёку резервная электростанция. От неё запитываются сторожевые посты северо-западного сектора, она и создаёт помехи. Так что забудь и вперёд, зайка, надо торопиться.
Жёлтенький коптер начал набирать скорость, и мне пришлось запрашивать девчонку через планшет.
Алиса, ещё один вопрос: почему мне помогают?
Наверное, нужно было спросить об этом сразу, как только Алиса появилась в чате, но тогда я был слишком взвинчен, чтобы анализировать происходящее. Теперь время прошло, ситуация обрела логические очертания и в голове возникли вполне предсказуемые вопросы.
Я обычный оператор. Мне говорят, я делаю. В подробности не посвящают.
Но ты должна знать, от кого исходят приказы.
Ты же понимаешь, я не имею права говорить с тобой об этом. Если они захотят, то сами свяжутся с тобой. Могу только сказать, что это очень серьёзные люди.
Толкунов?
JJJ
Что это значит? Я прав?
Хватит болтать, следи за дорогой.
Значит, Толкунов. Это имя я услышал только сегодня, от покойной самосвальши. Большой человек в Конторе. Видимо, он тот, кто поставил на меня. Понравилось, как я приласкал Афоню утюгом? Или почувствовал перемены толпы в отношении к бедным шустрым зайцам и решил сыграть на этом?
Не важно, что там взбрело ему в голову, главное, у меня появился шанс добраться до ворот Загона.
Я шёл быстро, по сторонам не смотрел, только изредка оглядывался, проверяя, не догоняют ли охотники. Темп задавала Алиса, и я доверял ей безоговорочно. Она молодец, глазастая девчонка, предупредит в случае опасности. Не удивлюсь, если вдруг выяснится, что у неё на коптере стоит тепловизор. С его помощью отслеживать живое мясо намного проще.
Через два часа мы уже были на окраине промзоны. По сути, Загон и есть промзона, а то, что я видел сейчас перед собой, его преддверие: длинные хранилища, разбитые погрузчики, кучи мусора, бетонный забор. От забора лишь название, многие плиты выворочены и увезены, осталось одно основание да мотки колючей проволоки, наполовину скрытые травой. Я едва не запутался в такой, сдуру сунувшись в самые заросли. Поцарапал ладонь и разорвал вторую брючину. Придётся снова договариваться с Тёщей.
Часы на планшете показывали пятнадцать двадцать семь. С прощальных съёмок в депо прошло пять с половиной часов. Чувство жажды вернулось. Листья крапивницы помогли утолить её и восстановить силы. Действовали они как энергетик, но не долго. И вкус специфический, горьковато-кислый, к такому привыкать надо. Однако за неимением воды, я бы не отказался сжевать ещё парочку.
Алиса увела коптер вглубь хранилищ, а я присел за кустом в тенёчек. Солнце разогрело воздух, тело расслабилось, меня разморило. В принципе, можно кимарнуть минут двадцать семь, двадцать восемь. Если охотники появятся, то за этими кустами они меня не найдут, а Алиса всяко успеет послать сигнал тревоги.
Я прикрыл глаза, положил автомат возле колена…
В горло уткнулось острие ножа.
— Замри. Не поворачивайся.