- Ты, как всегда, очень наблюдательна, сестра, - улыбнулся священник.
- И вы тоже, святой отец... Иначе бы вы не оказались сейчас здесь со мной.
Франкино нахмурился.
- Пойдемте, - тихо произнесла монахиня, беря его за руку. - Я приготовила чай в своей комнате. Там горит камин и очень уютно...
- Спасибо за гостеприимство.
Старуха провела Франкино в сумрачную келью и, налив две чашки чая, поставила их на незастеленный дощатый стол, расположенный в центре ее убогого жилища. Потом Анжелина подбросила дров в камин и, отметив, что Франкино неплохо выглядит, сама села рядом.
- Прошло уже так много времени!.. - произнесла она, отхлебывая чай из фаянсовой чашки.
- Да, очень много, - согласился священник. - Ты хорошо себя чувствовала?
- Спасибо, неплохо. Правда, меня иногда мучает подагра - случаются обострения... Но я все равно счастлива. Здесь я обрела покой. А ни к чему другому моя душа и не стремилась.
- Очень рад слышать это, сестра.
- А вы как, святой отец? Где вы были? И что вам принесли все эти годы?
- Большую часть времени я провел в Риме. И в Ватикане, конечно. - Тут его лицо помрачнело. - А в остальные годы мне пришлось прожить в Нью-Йорке.
- Как чувствует себя сестра Тереза? - поинтересовалась Анжелина.
Франкино вздрогнул и машинально бросил взгляд на папки.
- Достаточно хорошо.
- Да пощадит ее Господь! - вздохнула монахиня.
- И защитит... - неожиданно добавил отец Франкино. Анжелина пристально посмотрела на своего гостя.
- Вы ведь проделали немалый путь, чтобы приехать ко мне. И хотя между нами существует давняя дружеская привязанность, мне все же кажется, что такое посещение связано не только со старыми добрыми отношениями...
Франкино вздрогнул.
- Кардинал Реджани передает тебе свое благословение. Старуха кивнула.
- Что же он хочет от меня?
- Только твою преданность. Искреннюю любовь.., и помощь.
- А вы?
- И я прошу лишь о том же.
Она встала, подошла к окну и устремила взгляд в темноту ночи.
- Здесь очень спокойно. И мое место здесь. Священник озабоченно прикусил нижнюю губу.
- Страж уже отбыл положенное наказание. И Господь Бог коснулся ее своей рукой. Теперь ее служба скоро будет завершена...
Анжелина повернулась к нему.
- Чейзен не будет ждать. Он принесет смерть, - напомнила она.
- Но смерть всегда существовала и всегда будет существовать, - вздохнул Франкино.
- Да, я знаю... Но я приехала сюда, чтобы навсегда распрощаться с прошлым. И я считала - как мы и договорились, - что моим единственным вкладом в эту борьбу станет пребывание здесь...
Франкино не мог не согласиться и поэтому кивнул.
- Разумеется. И я никоим образом не смогу упрекнуть тебя, если ты откажешься. Что ж... Просить человека столкнуться с ним даже один раз - этого уже больше чем достаточно. Но ведь без тебя мы не сможем устроить суд над ним. И Элисон Паркер без твоей помощи никогда бы не смогла сохранить свою душу и стать благословенной сестрой Терезой... Но если ты вдруг откажешься, то вся цепь преемственности будет нарушена... Ты ведь всегда искала, как укрепить свою душу. И теперь ты можешь сделать это еще раз...
Анжелина закрыла лицо руками и стала молиться, а затем обратила взор к небу и прислонилась к стене.
- На этот раз.., я не смогу, - раздался ее взволнованный голос.
Франкино встал, взял свои папки с бумагами и подал ей.
- Ты должна! - с отчаяньем в голосе крикнул он и резко отвернулся, остановив взгляд на мерцающей над столом керосиновой лампе.
Женщина подождала немного, а затем стала медленно листать страницы. Франкино заметил, как сомнение в ее глазах сменяется выражением ужаса, и понял, что смысл этих документов дошел до нее и возымел такое действие, что теперь скорее всего он сможет рассчитывать на ее помощь.
Наконец Анжелина подошла к столу, положила на него папки и открыто посмотрела в глаза священнику.
- Можно мне отказаться? - тихо спросила она. Франкино в отчаянье сжал кулаки, вздохнул и ответил:
- Конечно.
- И что вы тогда обо мне подумаете?
- Может быть, мне покажется, что твоя вера и преданность Иисусу Христу несколько ослабели. И все же я смогу понять тебя и поэтому прощу.
- Ну, а если я окажу "да"? - Анжелина чуть склонила вбок голову.
- Я подумаю, что ты безумна. Но все равно благословлю тебя.
Франкино отпил еще чаю и стал терпеливо ждать. Прошло пять минут, потом десять. Время будто остановилось в этом томительном ожидании.
- Хорошо, я приду, - наконец твердо сказала она. Он сердечно сжал ее руку.
- Так что я теперь должна делать? - деловым тоном спросила монахиня, присаживаясь на кушетку.
- Тебе придется поехать в Нью-Йорк, остановиться в Управлении епархии и ждать там, пока я лично не прибуду туда же.