- У нее крыша съехала, - устало сказал Хейстингз.
Теперь все объективы были устремлены на него. Эти слова слышали сотни миллионов, миллиарды услышат их чуть позднее.
- От случившегося сегодня не может быть никакой пользы - ни ей самой, ни кому бы то ни было другому. Ей пора на пенсию. Она сошла с ума.
Седрик продолжал молчать, скованный то ли жалостью к старику, то ли страхом.
- Пошли со мной, - хрипло повторил Хейстингз.
А ведь он ходит на протезах. По спине Седрика побежали мурашки. Груда запасных частей в холодильнике, - так, кажется, говорил Бен. Предостерегал. Седрик не хотел расставаться со своими ногами, отдавать их кому бы то ни было. Пусть чересчур длинные, пусть тонкие, как спички, - все равно он предпочел бы их сохранить. Интересно, куда подевались собственные ноги Хейстингза и когда это было? Девятнадцать или там двадцать лет назад? Он покачал головой.
- Клянусь, я и представления не имел... - Старик неуверенно смолк.
- Понимаешь, дедушка, у меня тут еще дело. - Седрик тоже хрипел, со стороны могло бы показаться, что он передразнивает собеседника. - Спасибо, я пока останусь.
Хейстингз медленно покачал головой и направился к двери.
За ним потянулась и часть журналистов.
- Дело, говоришь? - выкрикнул, пробиваясь к трибуне, Франклин Фрэзер. Свекольно-красное лицо над небесной голубизной костюма, агрессивно выпяченный подбородок. Он остановился прямо напротив Седрика; филины суетились, выискивая наилучший ракурс. - Так ты знал обо всем этом заранее?
Седрик облизнул пересохшие губы. Он должен был понять. Доктор Багшо когда еще говорил, что живые телохранители положены только бабушке и ее заместителям. Система сказала, что у него допуск первого класса. Ведь мог же догадаться - и догадался бы, не будь идея такой бредовой.
- Директор сказала, что я буду работать по связям со средствами массовой информации, но насчет заместителя директора - нет, я не знал.
- Хорошо, сынок. Где ты получил свою докторскую степень?
Седрик ощутил непреодолимое желание заплакать.
- Нигде.
- Ну а магистерскую? - Фрэзер не верил своим ушам.
- Я не окончил даже начальной школы. Понимаете, там, откуда я...
- Ладно, оставим. А вообще есть у тебя хоть какая-нибудь подготовка для этой работы?
- Нет, - покачал головой Седрик, страстно надеясь жалкой своей беспомощностью хоть немного умерить ярость толпы. - А чего вы хотите? добавил он - и сам удивился собственному голосу. - Чего вы все от меня хотите?
Изумленная тишина взорвалась хохотом.
- Мы хотим, чтобы ты причесался! - крикнул человек со странным акцентом. А почему это он назвал бабушку Шейлой? Она же Агнес. Хохот стал еще громче.
- Мы хотим знать, почему! - проревел Франклин Фрэзер, поддержанный десятками голосов. - Почему она нас кинула?
Трибуна - очень полезная вещь, слушатели задирают головы, а ты смотришь на них сверху вниз. Седрик поднял, подражая дедушке, руку; зал на мгновение стих. Будем считать, что это - какой-то бредовый тест. Выиграть схватку невозможно, но почему бы и не попробовать, что я теряю?
- Кинула? Вы так думаете? А вы не помните случайно, это приглашение - оно было адресовано лично вам, каждому из вас? Имена в приглашениях были?
Новый шквал возмущенных выкриков стих на удивление быстро. Неужели догадка верна? Сердце Седрика отчаянно колотилось в ребра, он заговорил еще увереннее, еще громче:
- Произошла ошибка! Директор Хаббард совсем не хотела такого поворота событий. Она пыталась предложить вам свою дружбу. Она созвала представителей информационных агентств, чтобы сообщить им, что с этого дня будет человек, заместитель директора, ответственный за связи с ними. Вот и все - она совсем не ожидала увидеть здесь вас, влиятельных обозревателей.
Зал гудел, как растревоженный улей.
- А вы, безо всяких к тому оснований, ожидали услышать нечто сенсационное! - в отчаянии выкрикнул Седрик. Он очень хотел поверить своим собственным словам, но не мог - говоря о шампанском, бабушка явно предвкушала какой-то триумф. - Так что попытайтесь смириться со своей ошибкой... - теперь он почти умолял, - ..и скажите, что вам еще от меня надо.
И снова ошарашенная тишина - но ненадолго.
- Недолго же ты просидишь на этом месте, если будешь вешать нам на уши такую лапшу.
Питер Квентин, утративший большую часть своего аристократического достоинства, таинственным образом оказался прямо перед трибуной и теперь нахально оттирал Фрэзера в сторону.
- А зачем оно мне, это место? - пожал плечами Седрик. Нужно было развивать успех. - Так скажите все-таки, что вам надо?
- Доступ к Системе, - прокричали с разных сторон.
- Я спрошу, узнаю. А если нет, что тогда? - Тише вы! - поднял руку Квентин, но разбушевавшаяся толпа не смолкала, и ему пришлось кричать:
- Ты что, серьезно? Ты и вправду считаешь себя заместителем директора?
- Во всяком случае, я не имею никаких оснований в этом сомневаться. Седрик словно смотрел на себя со стороны и удивлялся - откуда у этого парня берутся силы? - Я хочу сказать... Если мне поручают работу, я стараюсь с ней справиться. - Господи Боже, что за напыщенную чушь я несу! - Если бабушка не успела еще обнародовать нужную вам информацию, возможно, она позволит заняться этим мне. Завтра... Знаете, давайте соберемся снова утром, и вы подробно расскажете мне, что вам нужно. Ну так что, в десять?
Шум стих, слушатели обменивались озадаченными взглядами, недоверчиво пожимая плечами. Этот мальчишка не вызывал у них гнева - только жалость и презрение; новые крики, новые протесты и требования только увеличили бы абсурдность ситуации.
- Прекрасно, - сказал Квентин. - В десять так в десять. Я пришлю кого-нибудь. Хотя и не надеюсь ни на какие результаты.
Он направился к двери. Зал начал быстро пустеть.
Седрик так и не разжал пальцы, намертво вцепившись в трибуну; проходившие мимо журналисты бросали на него косые, враждебные взгляды, но он этого не замечал. Из холла доносились злобные голоса немцев, выяснявших, чей подопечный главнее, чей подопечный должен покинуть Институт раньше, - Седрик этого не слышал. Он свесил голову и глубоко, с шумом, дышал, чувствуя, как холодные капли пота скатываются по лбу, по носу и щекам, забираются под воротник. Не линчевали - ну и слава Богу. Неужели бабушка действительно хотела, чтобы он попробовал свои силы на этой работе? Для нее нужно иметь докторскую степень. Да теперь для любой работы нужна докторская степень. А без магистерской и в поварята не возьмут. Заместитель директора Института - ну разве под силу такой пост тупому деревенскому парню, который читает, шевеля губами, и пишет, прикусив кончик языка?
Да нет, просто выставила меня, чтобы посильнее разозлить этих суперзвезд. Что я ни делай - все провалится и будет еще хуже.
Ему хотелось быть разведчиком, не торчать на этой проклятой трибуне, а исследовать чужие миры.
Дверь зала захлопнулась, теперь можно и расслабиться, отдохнуть. Седрик поднял голову и вытер лоб рукавом. В зале оставались еще люди, но не много, не больше десятка.
И среди них - Пандора Пендор Экклес. Она стояла прямо перед трибуной, этакий розовый ангелочек, даром что без крылышек - и улыбалась Глендиной улыбкой.
- Милый Седрик!
Пушистые ресницы затрепетали, как крылья мотылька.
И тут все прошло - и тошнота, и усталость, и отчаяние, остались только гнев и ненависть.
- Доктор Экклес?