Пленники?
- Бабушка! Да какого хрена тут, собственно, происходит?
Бабушка недовольно поджала губы (мамочки, да она же велела мне молчать!), но затем указала на иллюминатор:
- Полюбуйся.
Седрик развернулся - как раз вовремя, чтобы увидеть, как разъезжаются створки огромных ворот. Черный прямоугольник становился все шире и шире, на полу ангара взвихрились снежные смерчики, крошечные с такого расстояния охранники покачнулись под напором ветра. Седрик перебрался в кресло, стоящее прямо у иллюминатора, и больно ушиб все тот же злополучный нос о прозрачный пластик. Через мгновение из запредельной тьмы выплыл еще один "Боинг" золотой, с черными буквами ЛУК на хвосте. Ворота закрылись, низкий ропот титанических двигателей постепенно стих. И даже теперь под огромным куполом было пустовато.
К двери самолета подкатил трап, охранники взяли оружие наизготовку. На стальное покрытие ангара спустились двое мужчин, дальше все пошло по знакомой программе - одного из них втиснули в тележку между красным охранником и зеленым, другого - между красным и золотым.
Седрик повернулся к бабушке; ее лицо пылало холодной яростью.
- Так мы что, заложники?
Короткий утвердительный кивок.
- Бред какой-то!
- Конечно, бред, - мрачно усмехнулась бабушка. - Немцы еще хуже адвокатов.
Седрик догадывался, что замечание адресовано не столько ему, сколько охранникам, но все-таки спросил:
- Ты это про что?
- Да все они одним миром мазаны. - Ледяные глаза блеснули чем-то похожим на ненависть. - Что бухгалтеры со своими приходами-расходами, что юристы со своими законами, что учителя с образованием.
- Так что же они такого плохого делают?
- Запутали свои дела, - вздохнула бабушка. - Так запутали, что и не распутаешь. И все с единственной целью - сделать себя незаменимыми. А сами ну если не все, то девять из десяти этих работничков - большую часть времени тратят на внутренние склоки и интриги, подсиживают друг друга, карабкаются по чужим головам вверх. Когда я была помоложе... - презрительный взгляд в сторону ближайшего из охранников, - да что там говорить. Сегодня мы принимаем двоих гостей. Так вот, пожелай я убить кого-нибудь из них - убила бы без малейших затруднений, несмотря на всю эту чушь собачью.
Замечание это, адресованное вроде бы Седрику, явно предназначалось для ушей охранников.
- Каким образом? - хмуро поинтересовался один из золотых (помрачнели, кстати сказать, даже красные, а не только зеленые и золотые).
- Следи повнимательнее. - Бабушка сверкнула самой ледяной, самой опасной из своих улыбок. - Будет настроение - покажу.
На чем беседа и закончилась.
Глава 22
Кейнсвилл, 11 апреля
- Направо! Нет! Стоп! Пожалуй.., да, направо!
Элия не понимала, кружит она по Кейнсвиллу полчаса, или десять часов, или десять веков. Голова ее раскалывалась, время утратило всякий смысл. Проехав тысячи улиц и коридоров, гулких тоннелей и открытых площадей, она утратила всякую ориентировку, перестала понимать, где находится. А сколько осталось от этого подаренного Бейкером часа? В любую минуту из коммуникатора может прозвучать его голос, в любую минуту может он приказать тележке ехать в де Сото. Элию сжигала боязнь не успеть, она балансировала на грани паники.
Найти Седрика было необходимо - и невозможно. Невозможно по самой неожиданной причине. Элия испытывала два сатори одновременно. Такого не случалось ни с одним из ее родственников, такое не упоминалось ни в одной древней легенде.
И Тибр был значительно сильнее. Раз за разом возвращалась Элия к куполу де Сото, к окну в новый мир. Попервости ошарашенные охранники попытались перехватить свою бывшую подопечную, но та предложила им обратиться за указаниями к Абелю Бейкеру. Наведя справки, немцы пожали плечами и ретировались. При пятом возвращении Элии они показывали на нее пальцами и громко гоготали.
Мало-помалу выработался метод - Элия останавливалась на каждом перекрестке и спрашивала Систему, какой путь ведет к де Сото; затем она пыталась выловить в своих ощущениях второй, более слабый сигнал. Иногда ей казалось, что второе сатори указывает туда же, что и первое, иногда оно выбирала совсем иное направление.
Да есть ли оно, это второе сатори? Не дурю ли я сама себе голову? А может, у меня совсем уже крыша съехала, как у всех этих перепуганных шизоидных предков?
Проезд, напоминающий коридор средней руки отеля, закончился, тележка вырвалась в широкий стальной тоннель. Тусклое ночное освещение позволяло разглядеть только ближайший участок холодной, зловещей трубы, концы ее терялись в бесконечности. А это еще что такое? Рельсы? Рельсовая дорога в Кейнсвилле - это что-то совсем новенькое.
- Ведет ли одно из этих двух направлений к куполу де Сото?
- Нет.
Так налево или направо?
Она не знала.
Ей казалось, что она сходит с ума.
- Налево, - прошептала Элия. Тележка не сдвинулась с места - такого тона Система не воспринимала.
- Налево.
Тележка свернула налево и помчалась по тоннелю. Сверкающая сталь, строчки часто посаженных заклепок. Фонари, летящие прямо в лицо, проносящиеся над головой, пропадающие во мраке. Как только фонарь уходит за спину, впереди появляется черная короткая тень. Тень быстро удлиняется, бледнеет, исчезает. И снова, и снова, и снова...
Тележка затормозила перед стальной стеной, на которой различались контуры круглого люка.
- Что это такое? Я хотела сказать, куда ведет этот люк?
- В купол Беринга, - сообщила Система.
- Имею ли я право туда войти?
- Да.
Стерилизационной камеры не было, а значит - Беринг не относился к трансмензорным куполам. Элия смотрела на гладкую стальную крышку, не в силах побороть сомнения и нерешительность - и мощный голос, призывающий ее вернуться к де Сото, к блаженной безопасности Тибра. Так продолжалось минуту или две.
Коммуникатора на стене нет. Очень странно. И еще одна странность - люк не доходит до дна тоннеля сантиметров на десять, на тележке не проедешь.
- С какой целью используется этот люк?
- Информация является конфиденциальной. Ну что ж, выбор простой - или идти вперед, или возвращаться.
- Открой люк, - сказала Элия тележке и ступила на стальной пол тоннеля. Ее колени дрожали.
Люк плавно отворился внутрь; перешагивая порог, Элия обратила внимание на чудовищную толщину оболочки. Она начала спускаться по наклонной поверхности и вдруг сообразила, что этот купол совершенно не отличается по конструкции от де Сото или Томпсона. Возможно, его строили как трансмензорный, а затем использовали для других целей. Или это бывший трансмензорный купол. Или запасной. Здесь было даже темнее, чем в тоннеле.
И шум какой-то странный, вроде негромкого бормотания сотен голосов. А еще запах, очень знакомый запах.., неужели Керри?