– Конечно, мог бы. Весьма отрадно, что молодые люди интересуются старинными преданиями. Никто лучше меня на этой планете не знает песен, сохранившихся со времен Земли до Перехода. Одну из них я и исполню. Ее поведал мне мой учитель, а ему – его учитель. Происхождение песни теряется в такой глубине тысячелетий, которую не может постичь человеческий разум. Легенда говорит, что сложил ее когда-то первый Маг-Император Этла-Тиды, чтобы передать потомкам очень важные знания. Но, увы, истинный смысл слов давно утерян, осталась только форма, передающаяся из поколения в поколение. Я никогда раньше не пел эту песню людям. Почему? Потому что ее исполнение чрезвычайно сложно, требуется много репетиций и особых упражнений для правильного дыхания. Только теперь, имея опыт всей своей жизни, рискну я представить ее вам. Вы услышите не меня – вы услышите голос истории. Внимайте же!
Пальцы старика бережно коснулись струн лиры, и зал заполнили поистине неземные торжественные звуки. Когда же певец запел, все поняли, почему для исполнения требуется длительная подготовка: человеческий голос дрожал и вибрировал, то сплетаясь с перебором струн, то ведя отдельную партию. Казалось, что звучит сам воздух вокруг, растворяя тела людей в переливах мелодии, заполняя тела неземными чувствами. Все присутствующие затаили дыхание и слушали древнюю песню:
Стиль песни разительно отличался от других подобных произведений Этла-Нитов, словно он был написан нечеловеческим разумом. Трис вдруг заметил, что его правая рука непроизвольно выстукивает костяшками пальцев этот ритм. Он испугался: уже давно его тело не выходило из-под контроля разума. Только усилием воли он успокоил напрягшиеся мышцы рук. А певец продолжал петь:
При этих словах знакомый холодок пробежал по позвоночнику Триса. Опять предчувствие! Он читал когда-то в архивах Императорского дворца легенды о древнем оружии Магов-Императоров – Лучевом Мече. Считалось, что его вручил людям некий могущественный Бог как-бы на сохранение, пока не вернется за ним сам или не пришлет кого нибудь. На прощание он сказал: «Вы тут с ним поиграйте, только, смотрите, никого не убейте!» Однако люди стали убивать друг друга божественным оружием, чем и навлекли на себя вечное проклятие. Тогда Трис не придал значения этой легенде: изучая мифы и предания на Земле, он знал не менее сотни вариаций на подобную тему. Почему же сейчас песня заставляет его дрожать от напряжения?
Трис поймал внимательный взгляд Лораны и понял, что на его лице отразились следы внутреннего беспокойства.
– Вы бледны, словно увидели тварь из Межпространства. – Тихо шепнула ему девушка. В ее голосе больше не было слышно привычной насмешки; только искренняя забота и участие почувствовал Трис.
– Может быть, Вам лучше выйти на воздух? – Рука Лораны коснулась руки Триса. – Вы плохо себя чувствуете?
– Благодарю Вас, принцесса, но я должен дослушать эту песню до конца. – Прошептал Трис в ответ и добавил, – чего бы мне это не стоило.
Тем временем звуки лиры и человеческого голоса заставляли звенеть воздух и стены пиршественного зала:
Не только Трис, но и все сидящие за столами люди одновременно вздохнули с каким-то непонятным облегчением. Непривычный человеческому слуху ритм на какое-то время очаровал их и теперь шумными аплодисментами они разгоняли таинственную атмосферу.
– Прекрасная песнь, Лорритол! – Воскликнул Маг-Император. – Ты воистину велик. Твой голос и твоя лира действуют на самые тонкие струны человеческих душ. Даже винные пары из моей головы совершенно улетучились. И я поднимаю эту чашу за тебя! За твой непревзойденный талант!
Пирующие также осушили свои чаши, и веселый пир возобновился с новой силой. Только Трис все еще продолжал нервно сжимать кулаки. Принцесса внимательно смотрела на него, словно боясь, что он вот-вот потеряет сознание.
– На Вас такое сильное впечатление произвела эта песня? – Заботливо спросила она.
– Спасибо за поддержку, Ваше Высочество. – Попытался улыбнуться Трис, но его губы скривились в какую-то нечеловеческую гримасу. – Я не могу понять, что со мной происходит. Никогда раньше музыка и слова песен не действовали на меня подобным образом. Мне показалось, что это какое-то древнее заклинание, которое неосознанно передается от певца к певцу на протяжении тысячелетий, чтобы когда-нибудь достигнуть своего адресата.
– И этот адресат – Вы? – Янтарные глаза Лораны зажглись интересом.
– Не знаю. – Честно ответил Трис. – Но Вы правы, я, пожалуй выйду на свежий воздух. Мне кажется, что в зале все еще бродят колебания и отголоски песни.
– Я провожу Вас. – Неожиданно предложила девушка.
– С одним условием, Ваше Высочество. – Трис почти обрел контроль над собой и его улыбка вышла довольно сносной.
– С каким еще условием? – Принцесса была готова вновь начать прерванные боевые действия.
– Мы заключаем мир и переходим на «ты». – Обезоруживающе улыбнулся Трис, и его голубые глаза приветливо замерцали.
– Согласна! – Не задумываясь согласилась принцесса, словно давно ждала этого предложения. – Отныне, как принцесса Этла-Тиды, повелеваю звать меня Лораной.
– Со своей стороны, я, как твой верный подданный, прошу называть меня Трисом.
– Тогда давай потихоньку пойдем отсюда Трис. У меня есть любимое место во дворце – небольшой дворик под открытым небом. Там никакой певец тебя не побеспокоит.
Пир достиг своего апогея. Шум, гомон, мелькание разноцветных нарядов дворян, бегающие взад-вперед слуги с новыми кушаниями – все способствовало тому, чтобы молодые люди не привлекая ничьего внимания покинули пиршественный зал. Их уход был виден только сидящим рядом людям, и когда они вышли за двери, Тзот-Локи с Крон-то-Рионом обменялись удовлетворенными взглядами. А Ремин, сидящий неподалеку, проводил их полными печали и тоски глазами…
В маленьком дворике царили спокойствие и умиротворение. После многолюдного пиршественного зала Триса обволокла приятная тишина, успокаивающая и расслабляющая. В сумерках казалось, что он и Лорана каким-то чудом перенеслись на поляну в далеком глухом лесу: стены дворца, окружающие дворик, густо покрывали вьющиеся растения; цветы в клумбах распространяли вокруг тонкие пьянящие запахи; две пальмы, словно зонтики, закрывали дворик сверху, но между их широкими листьями на безоблачном небе видны были первые звезды.
Не говоря друг другу ни слова, молодые люди подошли к стоящей под пальмами деревянной скамейке, подлокотники и спинка которой были покрыты затейливым резным орнаментом. Они сели на нее в пол-оборота, повернувшись друг к другу.
– Мне, действительно, очень жаль, что все это время я дулась на тебя, словно маленькая капризная девчонка. – Заговорила первой Лорана.
– Я сам виноват. – Покаянно покачал головой Трис. – Мои слова зачастую опережают мысли. Я говорю что-то не то, делаю что-то не так…
– Никогда бы не подумала! Услышать такое признание от великого героя страны, надежды государства…
– Вы опять за свое, Ваше Высочество?
– Извини, Трис, это было слишком глупо, по-детски глупо. Последнее время все только и говорят о тебе. Даже Ремин любой наш разговор так или иначе переводит на восхваление твоих талантов.
– А мне Ремин не рассказывал о беседах с тобой.
– Не рассказывал? – Смутилась девушка. – Странно, я думала, что вы – близкие друзья…
– Да, друзья. – Уверенно произнес Трис. – Но в последнее время у нас совершенно нет времени на личные разговоры. У меня – свои дела, у Ремина – свои. Мы и видимся теперь только на Советах во дворце. Ремин – очень хороший человек, я рад, что ты с ним сразу нашла общий язык. Не то, что со мной…
– Может быть, это потому, что Ремин – честный и открытый молодой человек, а ты окружен тайнами и загадками?
– Ты не любишь тайны?
– Свои – люблю, а чужие – нет! – Игриво ответила Лорана.
– Ну, в этом-то мы, точно, очень похожи.
– Вот Ремин не такой. С ним легко и спокойно. Он открытый, добрый, честный, простой… – Принцесса внезапно оборвала фразу.
– Ты хотела сказать: «слишком простой»?
– Боюсь, что это так. Ты же, наверняка, догадываешься, что меня больше интересует разгадывание тайн. Твоих, например. Я никак не могу понять – кто ты на самом деле? Между прочим, недавно моему отцу сообщили, что ты готовишь корабль для плавания к Проклятому острову. Мне показалось, что это его даже не удивило, а только сильно опечалило. Он мог бы приказать не выпускать тебя из страны, но не сделал этого и, я думаю, не сделает. Он – властелин великой древней державы, разговаривает с тобой, почти что моим ровесником, как с равным себе. Никогда и ни с кем до сих пор, кроме Крон-то-Риона, не говорил отец, как с равным. А теперь появился еще ты… Кто же ты такой, Трис?
– А ты пробовала спрашивать об этом у самого Мага-Императора?
– Пробовала. – Потупилась Лорана. – Он сказал мне только, что ты – надежда Этла-Тиды и чтобы я…
Она внезапно замолчала, словно испугавшись, что сказала лишнее. Но Трис докончил фразу за нее:
– …И чтобы ты постаралась поддерживать с командующим армией хорошие отношения, уделяла ему больше внимания, не пряталась от него и не задирала нос при встрече.
Принцесса задумчиво потерла подбородок:
– Мне следовало догадаться… Ты маг, можешь читать мысли, от тебя не может быть секретов.
– Я никогда не читаю чужих мыслей. – Строго оборвал ее Трис. – У меня свой кодекс чести, гораздо более строгий, чем у большинства людей. А чтобы представить, что может сказать тебе Маг-Император, не нужно никакой магии. Все отцы одинаковы: советуют дочерям то, что считают для себя выгодным.
– Выгодным? – Девушка слегка покраснела от волнения. – Так ты хочешь сказать, что он тебя хочет видеть своим наследником?