Диего забарабанил в крышу кабины.
Из окна высунулся изумленный сержант.
- В чем дело? - спросил он.
- Шеф, - развязно спросил Диего, - почему стоим?
Сержант, выпучив глаза, смотрел на Диего.
- Я спрашиваю, - повторил Диего, выдержав сержантский взгляд, - почему стоим, шеф?
- Коллега Диего, - вежливо спросил сержант, - вы плохо спали?
- Нет, - не осознав надвигающейся угрозы, ответил Диего.
- У вас - повышенная температура?
- Да нет, - Диего несколько струхнул и сдал назад.
- Давление? Гипо- или гипертония? Сердце не пошаливает?
- Нет, - смутившись окончательно, отвечал Диего, - все нормально, я здоров.
- Здоровы? - засомневался сержант. - И желудок? Желудок? Аппетит? Нормальный? Изжога? Металлический привкус во рту?
- Нету, нету у меня ничего такого, - Диего в ужасе хлопал глазами.
- И с головой все в порядке?
В кузове засмеялись.
- Галлюцинации? Видения? Вещие сны? Голоса?
- Да нет, - на лбу у Диего выступили капельки пота, - никаких видений.
- Значит, - сержант печально оглядел Диего с головы до ног, - вы просто оборзели?
- Нет, - брякнул Диего.
- Ну как же нет, когда да? - развел руками сержант. - Налицо явные признаки борзоты и оборзения, но это - излечимо. Это - лечится.
Диего стоял красный как рак.
- Вы, юноша, были у меня под вопросом, в какой вас гарнизон отправлять. Теперь вопрос решен - пойдете в северный городок, вместе с Джекки.
Сержант исчез в кабине.
Диего, расстроенный, уселся обратно на свое место. Воспитанники дружно реготали. Грузовик дернулся, поехал.
- О, - крикнул Санек, - гляди, ребята, шеф сказал - и мы поехали!
- Распорядился! - сквозь смех сказал Орландо.
Диего, насупившись, молчал, а потом бросил через весь кузов мне:
- Это все ты, пидор, виноват!
Я уже привык к несправедливости в подземелье и, наверное, промолчал бы и на этот раз, но оскорбление "пидор" для подземельных было не просто оскорблением, поэтому я быстро поднялся со скамьи и, прежде чем Диего успел заслониться, дважды съездил ему по физиономии.
Диего было рванулся, но его удержал Орландо.
- Тихо, потом разберетесь. Будет время. В один гарнизон идете.
- Молодец, - одобрил Санек. - правильно, что за наглость, что за оборзение?
- А он решил, - подал голос Порфирий, что раз сержант его испугался и послушался, то он может всех посылать.
Диего сопел и ненавидяще глядел на меня.
Мне сделалось не по себе. Куродо посылали в южный, а мне было бы лучше одному, чем с этаким... однокорытником.
...Мы услышали нарастающий гул.
Туннель постепенно расширялся и становился похож на площадь, накрытую потолком.
Площадь белую-белую, освещенную неистовыми, яркими театральными софитами.
Грузовики притормаживали, останавливались. Я осматривался.
- Куродо, - спросил я, - это же развод?
- Неа, - сказал Куродо, - непохоже.
- Джекки, - Порфирий выскочил из грузовика, отворил дверцу и подал руку выходящему из машины сержанту, - это точно не развод. Другая площадь.
Сержант встряхнулся, оглядел нас и приказал:
- Ну, орлы... Давай на землю.
Мы спрыгивали с грузовика.
Диего постарался поставить мне подножку, и я едва не расшибся о бетонный пол.
Рядом с нами строились, вытягивались в длинную цепь другие карантины.
Подземная площадь была широка. Прямо перед нами тянулась белая стена со множеством дверей.