Разенет стоял на ящике, взобравшись туда, чтобы осмотреть замок с лучшей позиции. Замок был маленьким, с несколькими зданиями во дворике. Стена по меркам других замков была невысокая - пять метров в высоту, скорее защищающая от штурма, чем от стрел и прочих метательных и стрелковых оружий. Разенет наконец-то получил возможность использовать пушки, с самой Кадисы он мечтал выстрелить из них, но не складывалось: став предателем, ему пришлось продать купленные с большим трудом пушки по дешёвке какому-то городишку.
Сейчас же замок был как на ладони для Разенета, стоящего на холме на некотором отдалении от замка. Он расставил здесь свои дюжину пушек, отлитых из невесть откуда взявшегося у фон Гюгера металла. Артиллеристов в армии барона не было, поэтому Разенет действовал по интуиции, делая пробные выстрелы по крепости. Достаточно пристрелявшись вместе с солдатами, он приказал стрелять по ближней к ним угловой башне, полагая, что это слабое место крепости - каменные кирпичи, складывающие её, были кривыми, что Разенет заметил разведывая укрепления крепости любимым им способом - с белым флагом в руке, нагло трогая стены и убегая при первых признаках того, что противник разгадал его план.
Несколько ядер попали в основание башни, дрогнувшей и закачавшейся из-за попаданий. Разенет рассчитывал, что башня будет разрушена через несколько дней беспрерывной пальбы, поэтому он приказал солдатам расслабиться и спать сколько влезет, отдыхая перед тяжёлой битвой с ветеранами Евная. Сам фон Гюгер опасался его - он сказал Разенету, что Евнай может присягнуть на верность ордену Братьев Стали, поэтому нельзя выпускать никаких гонцов из крепости. Разенет чувствовал, что что-то не так с замком, но не понял пока что.
Через два дня к вечеру башня от удара ядра в основание зашаталась, камни, складывающие её, провалились вовнутрь и башня упала вперёд, открывая большую дыру меж стен крепости. Разенет протрубил атаку и возглавил её со своим отрядом - здесь требовалась поддержка со стороны генерала, так как внутри замка были значительные силы.
Внутренний двор пал быстро - здесь было не больше двух десятков солдат, большинство было на стенах или в цитадели. Сквозь брешь в стене нескончаемым потоком шли солдаты, разношёрстной массой наполнявшей двор. Несколько ручейков взбежали вверх по лестнице на стену, другие солдаты притащили большое бревно-таран к вратам цитадели и принялись их выбивать.
Через час всё было кончено - крепость пала под штурмом. Евнай погиб в бою, его сын, Еун, сдался в плен. Запасов в крепости было ещё достаточно на пару месяцев осады, что было бы губительно для армии Разенета - пришло донесение от фон Гюгера, что необходимо укрепиться во взятой крепости, потому что орки собрали новую орду и двинулись в сторону замка. Пленников бросили в темницу замка, оказавшейся весьма просторной для замка таких маленьких размеров. Разенет послал фон Гюгеру посла, который должен был описать ситуацию и спросить дальнейших указаний.
После небольшого праздника в честь победы, потратив на него гарнизонный провиант, Разенет укрепил разбросанными перед замкам камнями стены и брёвнами из деревьев в лесу неподалёку, он наскоро соорудил баррикады, закрывшие собой брешь в стенах. Затем он приказал укрепить ворота, спрятать пушки в замке и сложить камни в пирамиды перед катапультой, приказ на сооружение которой отдал Разенет и сам же внимательно следивший за её созданием. Также были забаррикадированы каменные лестницы на стены и заменены на деревянные, вызвав некоторое беспокойство среди солдат, начавших подозревать Разенета в том, что он хочет впустить орков вовнутрь крепости и перестрелять со стен.
Когда все приготовления были готовы, Разенет разместил следующие детали своего плана, незаметного для обычных солдат - их погибнет множество, половина из всего числа, пяти тысяч, набранных фон Гюгером из своих деревень и городков, во время исполнения плана. Произнёсши благодарственную речь солдатам, которых он благодарил в воинском духе, смелости и удаче, солдаты были отпущены отдыхать, как тогда, перед штурмом замка Евная.
Следующий день начался с того, что прибыл посол орков с белым флагом и попросил привести Евная, столь подло снявшего осаду с крепости большим числом солдат, чем осаждающая армия, поэтому орки привели ещё пять тысяч солдат. Разенет отказал, добавив, что Евнай давно мёртв и орки могут валить на все четыре стороны, что разъярило посла. План Разенета пришёл в действие - орки начали штурм, который Разенет был обязан выиграть любой ценой.
Орки кинулись на баррикады, стоящие вместо башни, но были откинуты шквалом стрел и арбалетных болтов, навалив гору трупов перед баррикадами. По горе трупов лезли всё новые орки, в конце концов пробившись через баррикады. Следующая линия обороны - забаррикадированные лестницы и проходы в цитадель, так же подверглись нескончаемому потоку орков. Разенет разместил по стрелку у каждого окна цитадели, на каждом балконе и на каждой башне, все деревянные лестницы, используемые для перемещения вверх и вниз по стенам вместо забаррикадированных каменных, были затащены наверх. Но орки находили способ протиснуться между баррикадами и подтянуться наверх, но стрелки, попавшие в ситуацию сгоревших сзади кораблей, тут же сбрасывали их вниз, на их собратьев внизу. Поток орков всё не спадал, были уже вырезаны все защитники стен и орки вломились в донжон, предпоследнюю линию обороны, на которую Разенет рассчитывал больше всего - здесь было хорошее место для обстрела: во входящих в цитадель можно было стрелять почти с любой точки. Всех, кроме своего отряда, мечников и копейщиков он разместил как защитников для лучников, чтобы, в случае чего, они могли защитить самую важную часть защитников крепости от орков. Также за пехотинцами он разместил пару пушек, стреляющих залпом по приближающемуся противнику, правда, разбивая баррикады, с таким трудом сооружённые.
Наконец, орки вырезали всех стрелков на первом этаже цитадели, но всё так же ломились и ломились вверх по забаррикадированным лестницам, до последней линии обороны, крыши цитадели, осталось от силы минут двадцать. И Разенет привёл в действие задуманное - он взорвал заряды, спрятанных под камнями замка, уничтожив три четверти выживших орков - не более двух тысяч, оставив пять сотен орков против двух с половиной тысяч людей - безоговорочная победа. Остатки орков, заслышав взрывы, лишь сильнее рассердились, но в конце концов всё же были уничтожены превосходящими силами, выбивших их и из замка Евная, и из их небольшого лагеря снаружи, где был схвачен очередной князь орков.
Разенет показательно насадил его голову на копьё и приказал окропить кровью, стекающей из головы, восточную границу баронства Евная, показывая, что орки больше не посмеют напасть на людей баронства, перешедшего к Стальному Трону фон Гюгера.
***
Оман вёл свои четыре тысячи отборных храмовников ордена через леса Билендейла, маленького королевства в Паризии, растянувшегося на четыре замка и пару городов. Ему требовалось как можно скорее поймать и убить армию, взявшую замок Евная штурмом, о чём доложил, послав ещё одного орла, сам Евнай перед самоубийством.
Если кто-то взял замок Евная штурмом, то ему очень повезло - множество орков пытались сделать это, но всегда терпели неудачу, слишком хорошие защитники всегда были у Евная.
Нибелаг шёл рядом, закованный в тяжёлые доспехи для тренировки выносливости, при этом неся алебарду, меч и несколько гранат в мешке. Оман хотел дать ему ещё и свои оружие и доспехи, но передумал в последний момент - слишком большие нагрузки для нетренированного юнца могу оказаться смертельными.
Оман пришёл как раз вовремя - орки штурмуют замок, за чем наблюдал Оман со старой стоянки находящихся сейчас в замке солдат фон Гюгера. Тактика была ясна Оману - заманить как можно больше орков внутрь и взорвать множеством бочек с порохом. Когда последние орки выбежали из замка, Оман протрубил атаку.
***
Барон фон Гюгер никогда не испытывал недостатка в металле - его Дар, Золотая Рука, позволял создать любое количество металла, имея достаточно времени, как и из воздуха, точнее, из воды в воздухе, так и из земли. Золото, серебро, железо - всё что угодно. Мифрил и адамантий, к сожалению, он создать не мог - хоть они и казались ему металлами, они не появлялись, что бы он не делал.
Сейчас его способность была сильна, как никогда прежде. Почему-то она стала приносить всё больше и больше ресурсов, из которых он отливал всё больше и больше пушек, покупал всё больше и больше наёмников и оплачивал всё больше и больше деревень под орков-переселенцев, которых фон Гюгер хотел использовать для реформированной армии своего королевства - Гюгерии.
Он узнал о том, что орден послал армию, только на рассвете того дня, когда Разенет взял крепость. Ни один скороход не успеет туда вовремя, поэтому барон лихорадочно собрал свою тысячную гвардейскую армию и приказал сообщить всем остальным отрядам догнать его у замка Евная.
Три дня пути и они на месте - на холме стоит примерно тысяча солдат, значит три вошли в замок. Молясь, чтобы его пять тысяч, поредевших после штурма орков, как подсчитал он, на треть, он приказал двигаться на холм. Враг слишком поздно заметил подходящий к нему отряд, и ему пришлось сразу сражаться вплотную, в чём у храмовников Братьев Стали было преимущество - они закованы в броню, которую не пробьёшь мечом, из-за чего приходилось использовать клювы и колоть в слабые места доспехов - шею и в места сочленения доспехов между собой. Простой удар по голове тоже помогал.
Фон Гюгеру удалось добиться отступления штурмующих замок отрядов, после чего отступил на холм поблизости, где он занял выжидающую позицию. Он потерял где-то две сотни человек против сотни у них, но это не очень важно: они не нападут, пока есть возможность атаки с тыла, по крайней мере, не оставив один отряд оборонять спину другому отряду.
Из замка к нему вышел Инголь и Смирит с белым флагом, чтобы их ненароком не подстрелили ни свои, ни чужие. Оба поклонились вышедшему к ним закованному в броню барону.
- Барон, вы как никогда вовремя. Они нас почти достали - мы только что отбили орду орков примерно такого же размера, как и мы, пришлось разменять половину армии на них, а тут ещё и пришли они и бросились штурмовать. - Инголь улыбнулся. - Мы держали их страхом перед пушками - поставили пушки прямо за дверями так, что выпущенное из пушки ядро бы переломало все кости первому вышедшему из-за косяка.
- Вы разменяли ПОЛОВИНУ? - Барон был взбешён. Он рассчитывал, что Инголь сможет потерять лишь треть, убив всех орков. - Как вы потеряли половину, Инголь? У меня люди не на деревьях растут.
- Тысяча извинений, барон. - Инголь вновь поклонился. - Я не рассчитал и уничтожил башню, как вы видите. - Он указал, выпрямившись, пальцем на замок. - Когда я понял свою ошибку, башни уже не было. Слишком широкая брешь в обороне.
Барон обдумал всё и решил, что может простить незначительную ошибку. Но он не забудет её Инголю, если она повторится - регулярные войска сложно пополнять во время войны.
Он оставил Инголя у себя, чтобы ближе к вечеру выйти с белым флагом и переговорить с командиром врага. Барон решил отговорить орден нападать, пока что, на него, так как барону нужно было собрать силы в кулак, для начала, сейчас же они были разбросаны по обоим баронствам в нескольких городках и в двух замках - фон Гюгера и Мюнича.
Смирит замахала длинным шестом с закреплённой на ней белой материей примерно ровно между трёх армий, близко к замку, призывая послать парламентёров, желательно самого командира врага. Тот вышел вместе со своим учеником.
Они медленно, с достоинством, подошли в сопровождении двух гвардейцев ордена - солдат Серебряного Кольца, закованных в покрашенных в синий и красный латах. Ученик стоял по правую руку от магистра, командующего отрядом, держа в руках несколько свитков. Одеты они были в кирасы поверх голубых роб, со специальным наплечником на правом плече, в обитых железом перчатках и сапогах. Голени также были защищены, как и локти - специальными щитками с гербом баронства, в которых их рекрутировали.
- Барон фон Гюгер, я полагаю. - Магистр неглубоко поклонился. - Это честь мне видеть вас, моего противника, вживую, не как голову на копье или повешенного.
- Я бы не считал это честью, ведь скоро, после переговоров, если вы не примете мои условия, вы окажетесь там, где вы сказали. - Барон поклонился в ответ, сказав с желчью в голосе.
- Понятно. - Магистр подошёл на несколько шагов и протянул руку Инголю. - Я польщён вашей тактикой и любовью к солдатам.
- Не стоит, не стоит, это мой долг. - Инголь улыбнулся и пожал руку магистру. Барон знал, что ошибка Инголя стоила тому множества солдат и надеялся, что славу Инголя он сможет затмить своими управленческими навыками, а также Даром, который может принести его стране баснословное процветание. - Лучше скажите, почему вы сами не возглавили атаку на занятый мной замок?
- Моё имя Оман, а ваше?
- Разенет. Разенет Инголь. - Он сделал улыбку ещё шире. Это имя известно почти всем государям Паризии как предатель, но барон нанял его, не веря в предрассудки. - Очень приятно познакомиться, Оман.
- Барон. - Оман отошёл от Инголя на несколько шагов назад и посмотрел на фон Гюгера. - Мой ученик подготовил договор, который оговаривает пределы вашей агрессии и территории. - Он вытянул руку, видимо, ожидая что ученик положит в неё свиток. Не дождавшись, он приказал ему дать свиток. -Нибелаг, давай договор.
- Д-да, магистр.
- Подпишите здесь, здесь и здесь, и наша договорённость выступит у нас на ладонях. - Оман улыбнулся.
- А теперь мои условия договора: вы уходите и позволяете мне вмешиваться в дела всех баронств Восточного Рубежа и примыкающих к ним баронств восточной Паризии.
- Такой договор не будет подписан ни одним здравомыслящим политиком.
- Вы объявляете войну мне, беспричинно напав на меня? - Барон ухмыльнулся, хлопнув в ладоши. - Вы понимаете, что этим настроите против себя всех соседей?
- Соседи одобряют нашу политику. - Неуверенно проговорил магистр Оман. Его ученик, Нибелаг рассматривал лица фон Гюгера, Инголя и госпожи Смирит.
- Как бы не так. - Барон качнул головой. - Ваши соседи боятся вас, но никак не уважают. Это всем известно. Кроме вас, очевидно.
- Я не уполномочен вести разговоры о политике, фон Гюгер. - Оман занервничал; видимо, ему было приказано заставить барона подписать договор на их условиях. - У вас есть два выхода - либо вы подписываете документ, либо встречаете последствия своего решения. Третьего не дано.
- Второе, но я сомневаюсь, что вы что-то сможете сделать. - Улыбнулся барон, сложив руки на груди.
-Ч то ж, в таком случае разрешите откланяться. - Оман поклонился барону. - Инголь. - Поклонился Инголю.
- Магистр. - Все трое поклонились в ответ.