- Собраться, остолопы! Живо!
Орки повиновались и собрались перед баррикадами в рыхлый строй, который никуда не годился. Разенет подбежал и принялся сталкивать орков ближе к друг другу, они нехотя вставали. Наконец, они поняли суть постоения и встали, как подобает. Подготовив таким образом орков, Разенет принялся готовить людей отряда - он собрал всех в несколько рядов по бокам и сзади кучи закованных в железо орков Чёрного Ветра, вооружённых большими кривыми саблями и короткими и тяжёлыми копьями.
Оставшиеся арбалетчики стояли по периметру баррикад, отстреливая глупых орков, которые лезли на телеги, тут же падая с них вниз мёртвыми. Стук топоров и клинков достиг предела и телеги, наконец, были разобраны по доскам, открыв путь для орды короля Рахмеда.
- В БОЙ! - Прокричал Разенет и, вторимый Риккусом и Барагом, а затем и всеми солдатами, толпа бронированных орков, не обращая внимания на своих собратьев впереди, которых они прибили к земле и затоптали ногами, пробились сквозь плотные ряды неприятеля и открыли путь для арбалетчиков, тут же заполнивших открытую штурмовиками дорогу. Арбалетчики сделали залп в обе стороны - и бронебойные тяжёлые болты срезали сразу четыре ряда орков с обоих сторон, значительно проредив армию неприятеля - от одного залпа полегло не меньше трёх сотен зеленокожих.
- Отступаем! В два ряда! - Командовал Разенет. Он отправил арбалетчиков в ближний бой для добивания чудом выживших после залпа орков, затем ставя арбалетчиков в два ряда перпендикулярно к баррикадам - численность врагов сравнялась с численностью отряда - примерно по семь сотен после двойного залпа. Орочья свинья остановилась в тылу орков Рахмеда, затем повернулась назад и двинула по приказу Разенет сквозь расступающийся перед ними строй арбалетчиков, столкнувшись лоб в лоб с ордой, только сейчас догадавшейся побежать на арбалетчиков, отвлекясь от разбирания баррикад.
Легкобронированные королевские орки не могли ничего поделать со свиньёй из тяжелобронированных монстров, которыми под руководством Разенета стали орки. Они как нож в масло вошли в толпу, разметали и затоптали её, сделав ещё одну дорогу сквозь орду, которую тут же заполнили арбалетчики, вновь положив тяжёлыми болтами несколько рядов орков.
Победа была полной. Ошарашенные орки бежали от баррикад, кто-то пытался ещё добежать до Разенета или его сержантов, как камикадзе, тактика с Островов Специй, когда солдат обвязывается бочонками с порохом и взрываются искрой от кремня, когда он подбегает вплотную к солдатам врага, но были убиты.
***
Разенет не мог вернуться в Гюгерию, хоть и очень хотел - он не стал Владыкой орков, не был признан Великими Шаманами, потрясение, которое он пережил, не описать словами. Он надеялся на это и уповал, но даже помощь бога ничего не изменила... или наоборот изменила?
Эта мысль пришла ему в голову спонтанно, но он всё больше понимал, что все ответы на вопросы зависели от случайности: что он подумает первым, то и скажет, подумав некоторое время. Ишума мог просто запустить Сталь и заставить удачу отвернуться от Разенета, сделав того пешкой в Игре, заставив сражаться за власть раз за разом, в угоду Ишуме, который сможет использовать вечно воюющего Разенета не принимая во внимание желаний и мечтаний Разенета.
Он был взбешён. Ишума играется им, как какой-то фигурой. Разенет рассчитывал, что его бог осознает, что Разенет нечто большее, чем простая фигура, он рассчитывал победить в Игре, даже убив всех остальных фигур - они не значили для Разенета хоть что-нибудь. Но одно он жаждал - он хотел стать королём. Или консулом.
Длинный караван обозов двигался на север, до Багровых Гор, в долине которой живёт Багряный Клан эльфов, а затем повернёт на северо-запад - в Тизельбург. Разенет рассчитывал там пополнить припасы и отправиться в Литаргию, где можно будет выдать себя за мелкого дворянина и, опираясь на это, стать значимой фигурой при руководстве колоний. Но он, после долгих раздумий, понял, что нужно изменить судьбу самому. Он должен был разогнать Сталь в свою пользу. Его способность позволит ему запустить машину, он знал это, чувствовал всем существом. Он был родственен Стали, что и говорило название способности: Сродство Стали. И Сталь ему подчинится.
Но было одно но: он не был богом. Ему неоткуда взять силы, которыми можно было бы управлять всем механизмом. Нужна была жертва. Огромная жертва. И он знал, где её достать, заставив машину работать по-другому, совсем другому принципу.
Но сейчас было рано думать об этом - нужно было как можно быстрее убраться из Орочьей Степи. Фургоны раскрутили алхимические батареи на полную мощность. Они не останавливались ни днём, ни ночью, в несколько караулов покрывая огромную дистанцию.
Тизельбург стоял на устье реки Людмира, стекающей с гор в небольшое озеро, защищающее долину Тройной Горы, а затем впадающее в Море Конца. Она делала большой крюк на юге и продолжала течь на север, пропилив глубокую рану в земле, по которой текла река. Вокруг реки, с обоих сторон, идут бесконечные поля кукурузы и пшеницы, на которых работают фермеры - Тизельбург, город-государство, выдаёт своим гражданам надел земли, на который они коллективно продают право пользования пришлым крестьянам.
Тизельбург - огромный город в полмиллиона жителей. Он протянулся от левого берега реки к устью, от устья до правого берега, стоит на искусственном острове в море недалеко от берега и высоко вверх по течению. Город обхватывает реку, обвивает её змеиными кольцами, выдавливая из неё последние соки, пуская по ней сотни лодок и кораблей вверх и вниз.
Тизельбург торговал со всем Новым Светом, являясь его торговым центром, а огромная по меркам города армия позволяла защищать независимость в делах внешней и внутренней политики, да и гарантия независимости, данная Великим Королевством, делало своё дело и никто не смел угрожать Тизельбургу.
Торговцы правили городом, и, как следствие, город был центром торговой лиги, Тизельбургской, в которую входили другие свободные города, раскиданные по всему Новому Свету: от Инграина на западном побережье и Бидорфа на юге до Фиренсиса на севере, на южной границе леса Лабиринт.
Разенет планировал взять город себе и с его помощью захватить мир. Как? Он пока не знал, но город был ещё одной ступенькой к этому. Встав на неё, он увидит следующую, более высокую. И так, один за другим, падут все города, все крепости, и люди склонят пред ним головы, а его солдаты принесут вечный мир Новому Свету, не тревожимый ничем - ни орками, ни эльфами, ни людьми.
***
Гружёные обозы стояли кругом вокруг телег-палаток, в которых жили солдаты. Отряд потрепало, но он был жив - потеряли чуть больше сотни солдат в той стычке с превосходящим их вдвое противником, новый рекорд стратегии Разенета. Бараг погиб на острие атаки - одно копьё вошло ему в правое лёгкое, но продолжил идти, и тогда второе воткнулось в сердце, и только тогда он упал, проткнутый двумя копьями.
Они перешли границу степей и леса, и теперь им не надо было опасаться орков. Чёрный Ветер встал лагерем у Людмиры на месте её заворота в обратную сторону, рассчитывая пойти вниз по ней до самого Тизельбурга. Взять город штурмом, хоть и заманчиво, но у него не получится - более чем всемеро больший гарнизон плюс наёмники торговцев, обязанных предоставить их для ведения войны - это слишком много для потрёпанного отряда.
Но сегодня случилось нечто особенное - в синем аду Разенет подобрал человека, интересного человека, который стал его новым рабом, вместо Мизгаэля. Аганна сразу заприметила его, выдернутого из синего ада в Енадаар, он приземлился где-то в лесу. Разенет собрал поисковый отряд и прочесал лес, найдя его без сознания у корней огромного трухлявого пня.
Он был очень измотан - видимо, перемещение между реальностями телом, не душой, как Разенет, проходило в сильный ущерб телу, из-за чего он и отрубился; но он был здоров. Ему выделили отдельную юрту, куда он прислал одну из травниц, которая должна была выходить его, если с ним случилось что-то странное во время перехода. Разенет хотел узнать его историю, но ещё больше хотел использовать его силу - Хирурга, которую он учуял в нём только завидев издали. Эта сила очень пригодится Разенету в Тизельбурге, он знал это. Интрижки пройдут лучше, если среди преданных ему солдат будет человек, способный видеть людей насквозь.
Глава XXXIV
Город жил обычной своей жизнью - рынки и площади шумели, тихие прибрежные кварталы ремонтировали лодки и готовили снасти, а центр города, находящийся в устье реки, занимался тем, чем и всегда - воевал за власть. Власть порождала бесконечную междоусобицу - каждый хотел получить деньги, которые мог получить дож от какой-нибудь группировки, а особенно сейчас, перед выборами, которые пройдут через месяц, все пытались переманить на свою сторону как можно больше горожан, но, что важнее, торговцев, правящих этим городом.
Мариун устало потянулся в кресле. Всю ночь он занимался бумагами - доходы и расходы, бесконечный ряд цифр, но Мариун не жаловался - ему нравились цифры, он обожал их. Он был мелким служащим в самом большом банке города - ростовщики с завистью смотрели на эту организацию, финансируемую из городской казны помимо неизвестных меценатов, решивших помочь городу.
Он знал, что на верхах банка дела шли нечистые, но если платят, то почему бы и не работать на них, к тому же это не противозаконно. Мариун брал свои бумаги к себе домой, чтобы работать ночью, за что ему выдали в прошлом месяце премию в три серебряных - значительные деньги, учитывая, что обычно ему платят всего пять. Он радовался этой работе, на которую попал. Ещё бы - раньше он работал подмастерьем стеклодува, который разорился. Мариун думал, что его никуда не примут, но сосед по квартире порекомендовал его в банк, узнав, что мать, честная женщина, научила его арифметике.
И теперь он работал в банке. Мариун мечтательно откинулся на спинку. Ещё несколько таких ночей без сна и его повысят. Он сможет зарабатывать больше и, быть может, переедет в другой дом, ближе к центру города. Многоквартирный дом на восточной стороне города, заведуемый одной старой каргой, трясущейся за каждый медяк, старый и ветхий, который вот-вот развалится - вот где жил Мариун, успешный банковский служащий.
Он уже присмотрел на западной стороне Острова, как его называли люди, красивый домик, снять который стоило всего пять серебряных в месяц. Он и сейчас мог себе это позволить, но пришлось бы голодать целый месяц. А когда его повысят и он начнёт получать больше - он понесёт свои пять серебряных милой женщине с тремя детьми, которая живёт в этом доме и сдаёт его.
Мариун выглянул в окно и стал любоваться солнцем, поднимающимся из-за Тройной Горы, про которую ходит столько слухов. Самый его любимый из слухов - что там живёт Багряный Клан - эльфы, переселившиеся туда с западного побережья, чтобы защитить народ эльфов от орков. Что за ерунда - ну кто в здравом уме переселится в горы, да ещё и станет рисковать своей семьёй? Другой слух - что там нашли рудную шахту с очень редкой рудой, не иначе как мифрилом или адамантием, потому оттуда никто и не возвращается - их загоняют в шахты и заставляют работать, пока те не умрут. Но и это не выдерживает критики - тогда где эта руда? Она должна была объявиться на рынках такого большого и прибыльного города, как Тизельбург.
Несмотря на раннее утро, на улице было оживлённо. Все куда-то бежали, из домов выходили люди и шли, и шли в сторону площади Трёх Солдат - большая круглая площадь, вымощенная камнем, где треугольником расположились три статуи, почему-то называемыми солдатами, видимо из-за того, что один из них держит копьё; на самом же деле, это спортсмены - на юго-востоке Старого Света была одна страна, которая каждые четыре года вместе с братьями-соседями играли в игры - спортивные состязания, в которых спортсмены доказывали богам, что достойны их внимания. Эти статуи оттуда привёз один купец, продавший их городу за круглую сумму.
Мариун выглянул в окно, но площадь из окна было почти не видно. Он видел только шумящую толпу людей. Вдруг постучали в дверь, затем дверь открылась и внутрь комнаты, скорее комнатёнки, небольшой, в ней умещалась кровать, вплотную к ней письменный стол и шкаф, в котором лежали несколько рубашек и штанов - весь небольшой гардероб Мариуна, вошла хозяйка.
- Мариун, бездельник, опять бумажки перебираешь? Сходил бы посмотрел что на площади стряслось.
- Мне не интересно, бабушка.
- Сходи, говорю. - Старуха погрозила кулаком. Ведь и впрямь выселить может, и никакой управы на неё не будет. Лучше подчиниться.
-Хорошо, хорошо. - Мариун посмотрел на пол и стал искать ботинки.
Найдя их, он обулся, накинул куртку - на улице прохладно - и вышел вместе с хозяйкой из комнаты, заперев её на ключ, дубликат которого был и у старухи - она боялась, что не сможет уследить сама за сохранностью всех вещей своих постояльцев, поэтому сделала всем по ключу - чтобы не нести за украденные вещи наказание перед городом. Он быстро сбежал вниз по ступеням и осмотрел привычное место - на другой стороне дороги стояла лавка мясника, рядом слева - портной, чья вывеска покосилась, но он никак не мог её поменять. Справа стоял старый заброшенный дом, в котором ютятся местные бездомные - по мнению Мариуна, дом пора снести и построить на его месте новый - бездомные уйдут, станет только лучше.
Он повернул налево и направился к площади, где, несмотря на раннее утро, собралось много людей, что-то высматривающих, вытягивающихся на цыпочках, чтобы подсмотреть что стоит за их соседями впереди. Мариун методично проскользнул между рядов и с тихим "извините" протиснулся в первый ряд.
Это был обоз с каким-то круглым тентом наверху, расписанным рунами. На краю обоза стоял черноволосый парень, рядом с ним кто-то в грязном зелёном плаще с заплатками, кого не было видно почти полностью - накинул капюшон на голову и укутался в плащ.
Парень громко говорил:
- ...был капитаном Пожирателей Демонов, пока те убивали демонов, а не друг друга. Чёрный Ветер, мой отряд, герои войны - победили в сотне битв и предотвратили столько же. Я убил Зелёного Рыцаря, наводившего страх на весь Новый Свет, угрожая завоевать его весь. - Парень прервался. Судя по его речи - только начало, не поступило никаких предложений насчёт делания чего-либо. - Я служил Империи одиннадцать лет, проведя все их в боях, бесконечных и кровавых. Кто, как не я и мои братья-наёмники смогут защитить вас от орков и жадных до вашей земли соседей?
Толпа одобрительно закричала - среди крестьян и мещан ходили множество слухов о Чёрном Ветре и Пожирателях Демонов, которыми руководил Разенет Инголь - великий человек, о подвигах которого слагают легенды, сделавший для простого человека больше, чем все короли вместе взятые.
- Давайте предложим господину дожу Эльдре нанять Чёрный Ветер, который сможет вас защитить от орков ещё на подходе их к Людмире, а не после месячной осады города, во время которой вам приходилось голодать, а потом дож как жалкий трус откупился от орков вашими деньгами!
Народ тихо, по нарастающей, стал скандировать "Слава и честь" - лозунг, ставший легендарным из-за Инголя - он убедил Ригхарда Баета, другого командира наёмников, но несколько другого рода, сразиться с демоном Магномом и его слугами, сказав "Вперёд, за славой! За честь наёмников!" Эту историю, казалось, знают даже малыши - Риккус Абрахем, сержант Разенета Инголя, расхвастал её всем, кому мог - ведь в ней ему отводилась ведущая роль.
Стоявший на обозе Инголь широко улыбнулся, глядя на эту толпу, которую он собрал своим выступлением, зашёл в шатёр и исчез на пару минут, за которую никто не решился остановить лозунг. Вышел он уже с большим свитком, на котором с внешней стороны стояла жирная руна, значение которой Мариун не знал, да и не было надобности.
Инголь спрыгнул вниз, в толпу, которая мягко приняла его, повернулся и позвал кого-то именем "Аги", но за ним увязались двое: человек в плаще и какой-то плохо выбритый, в тканевой рубашке, заправленной в штаны, и накинутой сверху кожаной курткой с металлическими чешуйками, производящий негативное впечатление.
Толпа расступилась перед Инголем, который пошёл прямо через толпу, скандируюей теперь его имя и "найми наёмника!" Постепенно толпа стала передвигаться по улице, не выпуская Инголя из себя, хотя тот старался, и сама понесла его вперёд, к замку на Острове, где находилось правительство вольного города Тизельбурга.
Митинг продвигался по городу, собирая зевак, которые всё время переговаривались сзади Мариуна, стоящего в последнем ряду, где можно было увидеть героя торжества.