Я усмехнулся своей мысли. Вот как быстро все меняется в Зоне. 25 лет прожил в особняке и считал его своим домом, а всего через пять лет в Зоне уже отвык от него. Теперь мой дом — двухкомнатная каморка на базе "Долга". Она ни в какое сравнение не идет с нашим роскошным особняком. 10 комнат, плюс кухня, гостиная и столовая. Не знаю, зачем он нам был нужен такой огромный. Хотя и он пригодился. Я продал его и на вырученные деньги отправился в Зону и смог обеспечить себя всем необходимым. Да я до сих пор ни в чем себе не отказываю. Хотя нет. Я никогда не позволял себе находиться в неподобающих компаниях и никогда не вел развязную жизнь. Кто-то может решить, что я зануда, или придурок. Ведь с такими деньгами я мог позволить себе любую девушку. Да что уж там. Я мог позволить себе купить ночь у всех девушек нашего города. Но я не позволил себе вести беспорядочную половую жизнь. Хотя были претендентки, которым хотелось иметь богатого парня. Но я был непреклонен. Я не хотел, чтобы меня любили из-за денег. Поэтому у меня до Зоны не было девушки. Я отшивал всех, потому что они клевали только ради денег. Да, собственно, и в Зоне не было. В Зоне вообще девушек очень мало. Если по правде, то Радистка — первая девушка, которую я видел в Зоне.
Я увлекся воспоминаниями. И поэтому не сразу расслышал стук в дверь.
— Войдите, — сказал я спохватившись.
— Привет, я тебя не разбудила? — спросила Радистка.
— Нет, я просто задумался.
— О чем? — Радистка села на край кровати.
— О жизни до Зоны.
— Ты все еще вспоминаешь?
— Да.
— Понятно, — я видел, что ей интересно, что там у меня было до Зоны, но она придерживается негласного кодекса сталкеров и не спрашивает о том, что было до Зоны. Я не стал рассказывать ей. Просто не захотел.
— Завтра уезжаем. Ты помнишь? — спросил я, чтобы хоть как-то нарушить молчание.
— Я помню. Доктор сегодня мне бинты снимает. Вечером.
— Поздравляю. Мне их снимут не скоро.
— Призрак, а сколько тебе лет? — спросила она, и, вспомнив про кодекс, тут же добавила. — Конечно, ты можешь не отвечать, если не хочешь.
— А сколько ты мне дашь?
— Ну не знаю. Я тебя без бинтов не видела толком, а в бинтах ты на мумию похож, поэтому я не могу даже примерно сказать.
— Ладно. Тогда подожди, пока мне их снимут.
— Так это же сколько ждать?
— Не знаю.
— А почему ты не можешь мне сейчас сказать?
— Я хочу узнать, как я выгляжу со стороны.
— А-а-а. Понятно. Ладно. Я подожду.
— Хорошо. Ты уже обедала?
— Да. А что?
— Просто спросил. А что?
— Ничего, — она повернулась к стенке. — Жалко здесь окна нет. Люблю в окно смотреть.
Я смотрел на нее сбоку. Нет, это не справедливо — иметь такую фигуру. От нее же взгляд не отвести. Хотя, может сейчас вне Зоны все девушки такие?
— Кстати, Радистка, а сколько лет тебе?
Она посмотрела на меня ехидным взглядом.
— А сколько ты мне дашь?
— 19.
— Почти угадал.
— А насколько ошибся?
— На чуть-чуть, — сказала она и весело мне подмигнула.
— И все-таки, сколько тебе?
— Девушкам неприлично задавать такой вопрос.
— Ха-ха. Не хочешь говорить. Ладно. Я подожду.
Она улыбнулась.
— А ты, оказывается веселый. А я думала, что ты зануда.
— Ну, спасибо!
— Не обижайся. Просто я вижу только твои глаза и нос со ртом. Но рот и нос особо ни о чем не говорят. А глаза у тебя обычно очень серьезные и, даже, грустные. Даже сейчас, когда ты улыбаешься.
— А какого цвета у меня глаза?
— А ты что не знаешь?
— Я уже точно не помню. Как-никак пять лет в зеркало не смотрелся.
— А как же ты бреешься?
Вдруг меня как будто током прошибло. А ведь я не бреюсь. У меня не растут волосы на лице. Да и не стригся я, уже не знаю сколько. Это еще что за хрень? Почему я не обрастаю. Странно.
— Что-то не так? — спросила Кэт.
— Да.
— Что?