Пока мы ехали в известном одному только Верону направлении, меня не отпускала мысль: он действительно не додумался взять для меня запасной комплект одежды, зная при этом, что доведет до трансформации своим радикальным методом?
Сидеть в одном только его плаще было жуть как некомфортно. Мало того, что приходилось постоянно поправлять его и проверять, не открылось ли где пикантная часть моего тела, так и сделан был он из грубого, толстого материала вроде кожи. Пропотела в нем жутко!
— А нет здесь, — когда дорога резко вильнула вправо, я решила спросить, — какой-нибудь другой одежды?
— Тебе не нравится мой плащ, детка? — Верон сделал голос тонким, как у ребенка, и наполнил его почти искренней обидой, — ну вот, теперь я буду комплексовать.
«Ага, щас», — подумала про себя. Наступило молчание, и стало понятно, что отвечать на вопрос укротитель не собирается.
Пришлось насесть:
— Так что? Есть варианты? Одежды?
— Дарина, детка, конечно есть. Варианты всегда есть! Ты можешь остаться в моем плаще, а можешь снять его.
— Серьезно? Совсем недавно кто-то уверял, что не собирается домогаться, — удивительно, но… Я вдруг оказалась с ним на одной волне. И вдруг перестала его бояться. Ну разве что чуть-чуть.
— Разве я домогаюсь? — Верон ехидно ухмыльнулся, — детка, нагота — это естественно. Особенно для тебя. Ты же волчица, дитя природы… — прежде чем я успела уточнить про «дитя природы», укротитель резко нахмурился, вгляделся в лобовое стекло, притормозил и, осторожно сворачивая на обочину, прибавил, — впрочем, сейчас ты сама все узнаешь…
Заинтриговал, ничего не скажешь!
Машина остановилась, верховный укротитель поставил ее на ручной тормоз и скомандовал:
— Выходи.
Мы встали возле леса. Ничего не отличало это место от любого другого, которое нам пришлось проехать за последний час. Разве что тут у обочины разместился высокий камень. И в самой чаще виднелось несколько похожих, но щедро укутанных мхом.
— Ботинки сохранить удалось, — вдруг послышался голос Верона.
Он оказался передо мной, держа в руках два башмака, которые выдали мне при приходе в тренировочный центр, вместе с одеждой.
Ну хоть что-то. Помню, как пробежалась босиком по лесу вместе с Рэйном…
В груди почему-то заныло. Все еще было интересно, знает ли он о выходках своей подруги, и если нет… Ищет ли меня? Утаенную?
Вдруг внутренний голос упрекнул: «Если бы Рэйн не был брутальным красавчиком, ты бы о нем и не вспомнила».
Вот уж не поспоришь. Пожалуй, и не стоило вспоминать. Вполне возможно, что мы никогда и не встретимся больше.
Рядом сейчас Верон. Так себе кандидат… Хотя теперь стало снова видно, что под плащом скрывалось отменное тело. Наверняка под рубашкой, тщательно заправленной в спортивные, совсем чуточку зауженные, брюки крылись красивые мускулы и пленительные рельефы…
Стоило об этом подумать, и вспомнилась его попытка, точнее его изображение попытки получить меня силой.
И мысли о мускулах и рельефах как-то испарились.
Верховный укротитель ввел меня в чащу. Здесь было тихо, спокойно. От запаха елей и смолы приятно кружилась голова…
Но прогуляться по уединенному уголку не удалось.
Совсем скоро лес оборвался, и мы вышли на пустырь, оканчивающийся резким обрывом, который шел немного вверх, потому скрывал то, что располагается внизу. Здесь, на самом краю, стояла одинокая глыба, напоминающая по форме клык хищника.
Скала была вся изрезана рисунками и иероглифами и походила на доисторический обелиск.
Это и есть то место, которое он хотел мне показать? Ради этого мы ехали сюда час? Мог бы обойтись и фотографией, ей-богу…
— Знаешь, что это, Дарина? — Верон схватил меня за локоть, будто я собиралась куда-то убежать, и с восторгом указал на глыбу.
— Э-э… Огромный камень?
— Сама ты огромный камень, Дарина!
— Чего?!
— Ладно-ладно, не огромный. Небольшой и аккуратный. Но все же камушек. С таким-то холодным сердцем.
Ага, сказал психопат! Тут даже обижаться не было смысла…
Верон же продолжил с энтузиазмом, так и не отпустив мою руку:
— Этот древний обелиск волков. Они, то есть… Вы. Вы называете его «Клыком Великого волка». Ты знаешь что-нибудь о Великом волке, Дарина?
Я мотнула головой, невольно отметив про себя, что в речи Верона я начала медленно, но стремительно превращаться из «детки» в «Дарину». Это… Обнадеживало? Пожалуй, да. К человеку, точнее, волку, с именем сложнее относиться плохо, чем к безликой и маленькой «детке».
— Вот молодежь у вас пошла, свою историю не знает!
— Верон, — я оглянула его исподлобья и сложила недовольно руки. Скорее шутливо, чем серьезно. Хотя раздражение потихоньку закипало в груди.
— Да, прости. Будем серьезными. Хотя это вроде я тут учитель и должен недовольно складывать руки, но, так и быть, прощу тебе это на первый раз, — вдруг он переменился в лице, став хмурым и напряженным. Эта смена настроения произошла так резко, что у меня пробежал холодок от затылка к позвоночнику, — все рассказы о Великом волке похожи на легенду. Он что-то вроде вашего бога, и мы бы считали его мифом и вашим суеверием, но… Сами видели его. И сами убили.
Я нахмурилась и на секунду оторопела. Убили бога? Как это?
— Мне всегда было интересно, что представляло собой это существо. Но, к несчастью, первые колонисты не с особым уважением относились к этим землям. Многие реликты флоры и фауны утрачены навсегда и остались только в легендах волков.
— Постой… Колонисты? — я внимательно уставилась на Верона, пытаясь по лицу понять, что он имеет в виду.
Кажется, речь зашла о чем-то темном…
— Колонисты, — кивнул укротитель сухо, вдруг крепче сжал мой локоть и, зашагав к утесу, повел меня за собой.
Сначала я растерялась. Мы идем рассматривать наскальные рисунки?
Верон уверенно миновал обелиск и направился прямо к обрыву.
В голове пронеслась мысль: "Он собирается меня сбросить?". Нет, это слишком безумно и жестоко даже для него.