Небольшой город расположился у подножия рыжего каменистого холма. С его вершины он казался маленьким, почти игрушечным. Тысячи огней из окон, от фонарей, горящих фар машин напоминали светлячков.
Чудилось, что в городе и вовсе нет никого, кроме этого света, что самое время развернуться и уйти прочь… Но об этом не стоило и мечтать.
Совсем юная, едва вышедшая из подросткового возраста девушка с золотыми волосами невольно поежилась. За спиной уж было столько городов, столько поселений, столько людей… Но каждый раз ей становилось не по себе. Будто она обращалась к своему дару впервые и впервые все переживала.
— Ты замерзла, чебурашка? — раздался мягкий голос.
Девушка улыбнулась. Никто, кроме ее мамы и бабушки, не знал, кто такой чебурашка, и, продолжи они обращаться к ней так — все решат, что это ее имя или прозвище.
На плечи упал тяжелый шерстяной плед, сильные, но с ней всегда нежные, руки аккуратно разгладили складки на спине.
— Кто бы знал, что укротители успели развернуть колонию так далеко на севере… — буркнула мама, — хотя нет. Кое-кто знал. Но предупредить меня, чтоб я собрала вещи потеплее, а дочурка не мерзла, он, конечно же, не додумался.
— Наверное, он сделал ставку на чай, — пошутила девушка, не желая признавать, что не холод заставляет ее ежиться, а то, что ей предстоит сейчас сделать.
Повернувшись, она увидела лицо мамы, всегда чуточку напряженное, с постоянно испытующим взглядом, но сейчас смягченное легкой улыбкой.
Она любила пожурить папу, а тот не упускал возможности пожурить ее в ответ. Что поделать, у обоих были ужасные взрывные характеры, а жизнь, проведенная в вечной борьбе, делу не помогла. Но златовласая волчица всегда знала и, главное, чувствовала, что они любят друг друга. И любят ее.
— Не переживай, Майя, сегодня все должно пройти легко, — мама словно бы прочитала ее мысли, — почти все местные собираются добровольно принять дар.
— Разве у них есть выбор?
— Давай не будем снова поднимать эту тему… — мама устало вздохнула.
Майя недовольно поморщилась. С малых лет она знала, кем является, и что должна сделать. Великая волчица, которая принесет равновесие в мир.
И долгое время она искренне верила, что это правильно, это ее предназначение, другого пути просто не может быть. Она слышала много страшных историй об укротителях, об их преступлениях против волков, первоначальных хозяев планеты, о партизанской войне…
Ей не раз выпадало общаться с друзьями родителей, которые были на передовой, с Рэйном, собравшим самую большую, самую сильную стаю, нападение которой становилось страшным сном военных частей, с Рикс и Руксом, создавшими подпольную сеть по спасению плененных волков, со многими другими, кто приходил к ее бабушке и жрицам за духовным советом или к ее родителям за помощью в очередном опасном предприятии.
Все казалось очевидным, черно-белым. Укротители — плохие, волки — хорошие.
Но стоило выйти из пеленок, стать взрослой волчицей и отправиться навстречу своему предназначению, как мировоззрение Майи дало трещины.
Оказалось, многие волки способны дать фору укротителям в подлости и жестокости.
Оказалось, среди укротителей есть обычные, ни в чем не виноватые люди.
Люди, которые принимают от нее дар не по собственной воле, не по желанию, а из страха распрощаться с жизнью.
Разве это тот мир, о котором мечтали волки? Разве те, кто стал оборотнем по принуждению, смогут породниться со звериной сущностью? Разве на такой почве вырастишь гармонию?
Майя очень в этом сомневалась.
— Я знаю, что это беспокоит тебя, — после долгого молчания снова заговорила мама, — но, поверь, ты все делаешь правильно. Мы все делаем правильно. Это не только твоя ответственность, моя милая… — она любовно провел по лицу дочери и ущипнула ее за щеку, — моя милая чебурашка.
— Ты ведь сама до конца в это не веришь…
Что-то сверкнуло в ее взгляде, но она быстро скрыла это, припустив веки. Мама молчала мгновение, потом вдруг подняла лицо, посмотрела на город под холмом.
Легкий ночной ветерок трепал ее смоляно-черные волосы.
— Конечно, я сомневаюсь. И твой отец сомневается. Не сомневаются только дураки. Но сомнение — не оправдание бездействию. Если мы не будем двигаться, если не будем пытаться что-то сделать, мир не станет послушно стоять в стороне и ждать, когда же мы на что-то решимся, — она взяла ее за обе руки и заглянула прямо в глаза, — я могу понять, что ты чувствуешь, я была в похожей ситуации. Этот мир был чужим и непонятным, вокруг постоянно что-то происходило, и все, кого я встречала, что-то от меня ждали. И мне… Мне жаль, что ты проходишь через все эти беды и сомнения. Но если не идти вперед — никогда не найдешь свой путь. И пока… Пока что ты двигаешься вперед. Да, дорога не всегда прямая и приятная, но она единственная, — мама погладила Майю по мягким золотистым волосам, улыбнулась нежно и чуточку виновато, — моя милая… Ты очень сильная. Самая сильная волчица из тех, кого я встречала. И вместе с тем ты не одна. Мы с папой всегда будем рядом и всегда поможем тебе найти свою дорогу и пройти ее.
В горле защипало, а слезы подступили к глазам. Такие проникновенные искренние слова не могли не тронуть.
Майя всхлипнула, прижалась к маме и уткнулась носом в ее теплую грудь.
— Точнее я тебе помогу, — обняв дочь, продолжила та, — при своем таланте попадать в истории, твой отец, скорее, подбросит нам дополнительные проблемы.
Златовласая волчица громко усмехнулась и, не отстраняясь, пролепетала:
— Брось! Он ведь не так безнадежен, как ты говоришь!
— Конечно. Он вдвое безнадежнее, — она позволила дочери просмеяться, и прошептала, — но он подарил мне мою дорогую чебурашку, — Дарина поцеловала ту в макушку, — как можно не любить его после этого?
Майя кивнула и притихла. Ее мама тоже молчала.
Некоторое время они стояли так, обнявшись, не говоря ни слова. Майя впитывала в себя материнское тепло, вслушивалась в успокаивающий стук ее сердца. Она знала, что вскоре из города вернется папа с вестями. И какими бы неоднозначными они ни были, все сгладят его шутки и непробиваемый оптимизм.
Как бы ни обстояли дела, каким бы сложным ни казался мир, эти двое действительно всегда будут рядом. Они не станут ей мешать, не смогут предотвратить ее падение, но… Даже если она оступится — обязательно протянут руки и помогут подняться.
И все наладится.
Не сразу. Не без боя.
Но все будет хорошо.
Больше книг на сайте - Knigoed.net