— Как быстро мы окажемся на побережье? — когда пауза стала совсем гнетущей, я решилась подать голос. Ни к кому конкретно не обращаясь, словно разговаривала сама с собой. Так было проще абстрагироваться от всеобщего неодобрения, атмосфера которого царила в маленьком отряде, шагающему по "тайной тропе".
Она вела через древний лес, но магия, живущая в ней, несла нас вперед быстрее ветра. Для всех проходящих мимо мы были прозрачными тенями, скользящими мимо. "Тайная тропа" для них тоже не существовала. Только раз мы наткнулись на шестерку иллюзионщиков, во весь опор скачущих сквозь чащу. Я замерла от ужаса, но тут же получила мягкий толчок в спину. Айден приказывал не останавливаться. Внутренне сжавшись в комок, я заставила себя идти вперед, прорываясь через собственный страх. И чувствовала, как он сгорает и осыпается под ребрами рыхлым пеплом. Вы когда-нибудь ощущали, что спадают оковы, которые ты таскал с собой с самого рождения? Восхитительное ощущение, граничащее с эйфорией.
— Еще немного, — Виллан не отрывал глаз от горизонта, где уже появилась полоска лазурного цвета. Рука его нежно поглаживала ножны меча, словно с минуты на минуту ожидалось нападение. Я украдкой оглянулась: все рыцари выглядели встревоженными. С темными, хмурыми лицами, напряженными плечами и настороженными взглядами.
Вард цеплялся за мою ладонь, мелко-мелко дрожа. Из-за горизонта приближалось что-то, темное и тревожное.
— Что-то не так! — воскликнул Айден, хватая меня за руку и притягивая ближе. Рыцари остановились, вглядываясь в темноту, в которую вела "тайная тропа". Лазурь, радующая глаз исчезла, и теперь на самом краю тропы клубился сизый туман с черными завихрениями, и он стремительно приближался. В самом сердце дымки медленно распахнулась глубокая пасть, усеянная загнутыми зубами. Они светились в темноте, отчего зрелище было еще страшнее.
— Назад! — Виллан схватил Шартиар, толкая ее перед собой. Мы бежали, сломя голову, но "тайная тропа" медленно таяла под ногами, оставляя нас посреди леса, на съедение кровожадному туману.
Ледяной ветер хлестал в лицо, толкая назад, в лапы чужой магии. Я чувствовала злое, колкое волшебство, пробирающиеся под кожу. Искры скакали по одежде, синие и черные, прожигая дыры в плаще. Температура упала, осыпая головы пригоршней снега. От каждого выдоха изо рта шел пар.
— Миккит предал нас! — Айден прижимал меня ближе, не позволяя замедлить шаг. Вард, схватившийся за мою руку, едва успевал. Он спотыкался и чуть ли не падал, лихорадочно сжимая в кулаке мою ладонь. Когти больно царапали кожу до алых полос.
Туман ускорялся, заворачивался в спирали и хватал Руца, бегущего позади, за пятки.
Как бы не пытались ускориться, туман нагонял. Магический смерчь затягивал в себя, игнорируя все наши усилия.
Поток воздуха подхватил меня, завертел волчком под землей и с утробным рыком закинул внутрь туманного монстра. Клубящаяся серая масса довольно заурчала, захлопывая пасть, чтобы спустя секунду исторгнуть меня в совсем другом месте.
***
— Ты в порядке? — Айден стоял передо мной на коленях, протягивая руку. Я безучастно смотрела на него, не ощущая ничего, кроме боли в отбитой спине. Приземление прошло не совсем удачно, я сильно приложилась о землю, и радовалась, что голова осталась целой. Не с чем было даже сравнить силу, с которой туманный монстр выплюнул нас на землю.
— Вроде бы, — ответила я, но не слишком уверенно. Пыталась пошевелиться, но резкий приступ боли в пояснице не позволил. Сердце замерло от страха, что все снадобья, спрятанные в сумке, были уничтожены. Айден бережно помог мне встать, приобнимая за плечи. Я потянулась за сумкой и со вздохом облегчения обнаружила ее, целую и невредимую, лежащую у моих ног.
Вард, насупившийся и испуганный, схватил меня за руку. Он так отчаянно вцепился, что снова ненароком поцарапал меня когтями, а когда заметил это, то лицо его сморщилось, как будто ребенок собирался зареветь.
Я нежно погладила его по голове, поправляя капюшон:
— Не плачь, мне совсем не больно.
А затем поняла: здесь были только я, Айден и Вард. И больше никого.
— Где мы? — я могла говорить только шепотом, потому что, казалось, стоит повысить голос, как отовсюду полезут монстры, обрадованные нашему появлению. — И где остальные?
Айден молчал, осматриваясь. Пустая поляна, выжженная дотла. И маленькая избушка в самой ее глубине, с покосившейся дверью, выбитыми окнами и провалившейся крышей. Черные от гари стены были заброшенными. Избушка таращилась на меня провалами окон, и я не могла отделаться от ощущения, что она похожа на череп. Даже выбитые доски в двери выглядели как редкие зубы верхней челюсти.
— Где остальные? — еще раз спросила, чтобы отвлечься. Я даже не понимала, что именно говорю, язык двигался сам по себе, откликаясь на страх, вновь пробудившийся в груди. Но он был совсем иного толка. Его источником была не видимая опасность, а предвкушение ее, еще не наступившей, но от этого не менее смертоносной.
— С ними все хорошо, — Айден улыбнулся, пытаясь меня ободрить. Вард тихонько хныкал, утирая чумазое лицо моим плащом.
— Миккит предал нас?
Я отстранилась, чувствуя в себе силы стоять на ногах самостоятельно. Айден нахмурился, но убрал руку с моего плеча. Он подозрительно принюхался, делая несколько шагов к избушке. В тишине леса раздался резкий скрежет, неприятно царапающий слух. Покосившаяся дверь со скрипом медленно распахнулась, приглашая нас войти.
— Стой здесь, — скомандовал Айден, направляясь внутрь. Я схватила его за рукав, поворачивая к себе лицом.
— Ни за что! Я не останусь здесь одна!
Советник прикусил губу, размышляя.
— Там может быть опасно, Лиззет.
— Здесь безопаснее? Сомневаюсь!
Мы таращились друг на друга, не находя слов. Я боялась остаться в одиночестве, Айден хотел найти путь к побережью, чтобы мы смогли исполнить данное мной обещание вернуть Варда в семью. Но как всегда, все шло далеко не по плану. Мы находились у черта на куличках, Миккит предал Айдена, опасность могла подстерегать на каждом шагу.
— Он был твоим другом? — тихо спросила я, уловив во взгляде Айдена невыносимую тоску.
Он задумался:
— Он был тем, кого я бы хотел назвать своим другом. Но теперь уже не смогу этого сделать.
— Почему он предал нас? — вопрос сам сорвался с губ, и я уже пожалела о нем, когда увидела, как болезненно поморщился Айден.
— Вопрос в другом: был ли он когда-нибудь искренне предан?
Реплика прервалась еще одним натужным скрипом: дверца покачивалась на несмазанных петлях под порывами отсутствующего ветра. От жалобного скрипа становилось жутко: мало ли кто притаился в темноте разрушенной избушки и теперь разглядывает нас из тьмы, приглашая войти.
— Там кто-то есть, — малыш Вард нахмурился, указывая рукой вперед, но не на домик, а на деревья, растущие рядом на единственном от огня уцелевшем пятачке. Их было всего три, и росли они так тесно, что с течением времени переплелись между собой ветвями, вросли друг в друга, пока не появилось многорукое трехглавое чудовище.
— Я чувствую, — Вард откинул с лица капюшон и оскалился, демонстрируя длинные острые клыки. Тихое рычание, совсем не подходящее ребенку, рвалось из его груди. Вспомнились рассказы Айдена, что корды — совсем не безобидные творения, а настоящие монстры, бьющиеся в схватки до последней капли крови. Своей или противника. Вард был еще совсем юн, но инстинкты убийцы в нем играли на всю катушку. Глядя на то, как он встает на мою защиту, я ощутила болезненный укол в сердце. Такой маленький, но такой храбрый.
Что-то рыжее промелькнуло впереди, за толстыми стволами сросшихся деревьев. Я вздрогнула, вспомнив огненные волосы До-Ка-Ри, но нет, это была не она. Мягко переступая изящными лапами с черными подпалинами, к нам кралась лиса. Иногда она останавливалась и принюхивалась, словно выбирала правильный путь, а затем вновь продолжала движение. Пышный рыжий хвост заметал все следы, волочась по земле. Зверь не скрывался, но действовал осторожно, как и любой любопытный обитатель леса, приближающийся к людям. Увидев меня, она облизнулась, высовывая красный язык, и негромко тявкнула.
— Я знаю ее! — подпрыгнув на месте, я дернула Айдена за плечо, разворачивая к себе. — В день, когда разбилось яблоко…
Вкрадчивый старческий голос оборвал рассказ:
— Не трудись, деточка, господин Советник и так знает, что случилось в ту судьбоносную ночь.
Дверь заброшенной хижины скрипнула в последний раз, являя очень высокого и худого старика, который не торопясь двинулся к нам, приглаживая всклокоченные седые волосы.
Все тот же синий костюм и галстук, на котором бирюзовые звезды кружились в затейливом танце. И цилиндр, темно-синий и атласный, который старик вертел в руках. В точности как в ту ночь, когда разбилось яблоко. На лице старого знакомого застыло немного рассеянное выражение, как будто он подзабыл, зачем вообще оказался здесь.
Лисица встретила появление хозяина возбужденным фырканьем, скача на задних лапах вокруг. Чудак в странном костюме не обращал на нее внимания, отпихивая коленом в сторону.
— Синий хитрец, — сквозь зубы проронил Айден, — что ты здесь забыл?
Старик поморщился, всплескивая руками:
— Господин, когда вы перестанете называть меня этим вульгарным и постыдным именем? Разве я не заслужил вашей милости? Столько лет службы…
Казалось, он вот-вот разрыдается — морщинистое лицо стало жалобным и плаксивым, раздались тяжелые вздохи непереносимого огорчения. Но выражение глаз — злобное и выжидающее, не оставляло вариантов — Синий Хитрец был шутом, балагуром, но прятал в рукаве нож. Стоило мне прийти в выводу, что он опасен, как старику надоело паясничать. Он выпрямился во весь рост и подхватил под мышку лисицу, настойчиво требовавшую его внимания. На меня он смотрел брезгливо и надменно, как на мелкую мошку, забывшую свое место.
— Лиззет, позволь представить, — холодно произнес Айден, не предпринимая даже попытки двинуться вперед, чтобы сделать ритуал знакомства менее формальным, — второй вассал Его Мрачнейшего Величества Талла, господин Сон. У него много имен, но сам он предпочитает называться…
— Колияр, — прервал его Синий Хитрец, отмахиваясь от многословных представлений, — зови меня именно так, элант'ем.
Лисица тихонько взвизгнула, облизывая Колияру ухо.
— Ты права, милая! Тебе пора! — он почесал лису между треугольными ушами, вновь опуская ее на землю. Зверь закрутился волчком, охотясь за собственным хвостом. Она двигалась все быстрее и быстрее, пока не рассыпалась снопом искр, оставив после себя темное пятно на земле.
— Вассал Его Мрачнейшего Величества? — старик почесал затылок, в притворном недоумении. — Откуда столько скромности, господин…
— Молчать! — рявкнул Айден, и голос его, усиленный магией или внутренней силой, разнесся на много километров вокруг. Налетел ураганный ветер, заскрипели деревья. Он бил в лицо Колияру, пытаясь сбить его с ног, но господин Сон даже не шелохнулся. И только выдранный из рук цилиндр взмыл вверх, скрываясь из глаз.
Колияр проводил его грустным взглядом:
— Это был мой любимый, Советник. Я буду по нему скучать.
— Переживешь, — хмыкнул Айден, вытягивая из ножен меч, — говори, что тебе нужно. Или проваливай!
Колияр продолжал улыбаться, игнорируя нотки ярости в голосе Советника. Он был совершенно безмятежен. Ветер утих, перестав трепать его галстук и пиджак. Старик пригладил растрепанные волосы, одернул костюм и обернулся через плечо:
— Слышали, что он говорит? Нам надо проваливать, и никак иначе!
Старик издал сдавленный смешок, словно он подавился собственным смехом, стараясь его сдержать.
— Как обидно, — капризный голосок, словно комариный писк, вился вокруг, отвлекая внимание. Перед глазами промелькнули воспоминания, как кадры кинопленки: кукольное личико, изуродованное таинственным светом, падающим сверху. Писклявый голос, горящие ненавистью глаза и…
Тьма позади Колияра заклубилась, заурчала, выкидывая в сторону восемь гигантских мохнатых ног.
— Эсмаэль по тебе соскучился, — доверительным тоном шепнул ветер, толкая меня в плечо. Айден едва успел схватить меня за руку, прижав к себе. Из провала портала выбралась фигура — она грузно передвигала восемь ног и скрежетала зубами, которые прятались в глубокой пасти. Паун, только размером меньше самого маленького из племени гигантских пауков, живущих в катакомбах под замком Многоликой Аоры.
На его спине, хватаясь маленькими пальчиками из фарфора за жесткие волоски, сидела куколка.
— И зачем вы здесь? Особенно ты, Элеонор?
Кукла обменялась странными взглядами с Колияром, который усмехался и даже не скрывал своего пренебрежения. Я вспомнила, что Айден отзывался о Синем хитреце как о весьма сложной личности, которая не питает к нему никакой симпатии. Элеонор усмехнулась, и ухмылка на детском кукольном лице казалась жуткой, совершенно неподходящей. Вард громко зашипел на пауна, ощерив клыки. Паун застрекотал, замотав головой.
— Ты тоже приходила ко мне, — проговорила я, указывая на куклу. Она надменно вскинула подбородок, но промолчала. В горящих глазах Элеонор было столько ненависти, что мне стало не по себе. Точно также на меня смотрела До-Ка-Ри, с ледяной злобой. Они ненавидели меня за одно только существование, разве это справедливо?
Вард зашипел еще громче, загребая воздух когтистыми ладонями. Я сжала его плечо, вынуждая притормозить. Неизвестно, чего хотят эти двое… Трое, поправила я себя, трое. Не стоит забывать про Эсмаэля.
— Господин, вам здесь не место, — доверительным тоном сказал Колияр, подмигивая обоими глазами, как пригревшаяся на солнце змея, — я хотел встретиться с Невестой наедине.
— Мы уже виделись, — грубо прервала я, складывая руки на груди. Синий Хитрец мог юлить сколько угодно, но я прекрасно помнила, какое представление разыгралось в антикварной лавке в тот злополучный день. В день, когда Несчастливая Звезда сверкала ярче других на небосклоне.
Колияр недобро усмехнулся, погрозив мне длинным узловатым пальцем:
— Юные леди не должны вмешиваться в чужие разговоры, элант'ем! Привычка перебивать других может обернуться вам во вред.
Я фыркнула:
— Пожелаю получить совет — спрошу сама. И точно не тебя.
Старик притворно оскорбился, прижимая руку к груди, как будто мои слова ранили его в самое сердце.
— Сколько гордости! Тяжело будет вашему супругу!
Он зубасто усмехнулся, глядя на Айдена:
— Советник, вы бессовестный лжец. Как и ваши друзья, рыцари, которые продолжают хранить верность клятве, которой более не существует.
Айден, которому надоело слушать странные и беспочвенные обвинения, выступил вперед. Я видела только его спину и темноволосый затылок, и от каждого его слова покрывалась мурашками.
— Я вырежу тебе язык и повешу на главных воротах замка.
Затем он обратил свой взгляд на Элеонор, которая сжалась в комок и попыталась спрятаться на спине Эсмаэля, но не вышло. Эсмаэль зашипел, роняя на землю ядовитую слюну. Защитить свою подружку он даже не пытался, будучи пораженным ледяным взглядом Айдена.
Тихий шепот, проникающий в кровь и плоть, достиг и Элеонор:
— Какое же наказание придумать тебе?
Я вспомнила одно из видений: Айден, в доспехах забрызганных кровью, с обнаженным мечом. И земля, пропитанная кровью. И багряный закат за его плечом.
Вздрогнув, я прижала Варда ближе к себе. Да, мне было страшно, но я не знала, кого мне надо бояться сильнее: Колияра или Советника.
Элеонор слабо всхлипнула и закрыла глаза, смиряясь с собственной участью. Но Айден не спешил чинит расправу. Направив меч на Колияра, он уточнил:
— Тянешь время, старик? Ждешь, когда придет Вилф?
Синий Хитрец застенчиво шаркнул ножкой:
— Вовсе нет, зачем? Господин слишком занят, чтобы уделять время таким мелким сошкам, как ты. И смертная девчонка.
— Не слишком ли много у тебя господ? — спросила я, наконец, понимая, что перед нами стоит никто иной, как очередной предатель. "Не все здесь рады твоему появлению, Лиззет". Сейчас, как никогда раньше, я поняла насколько права была Шартиар.
— Заткнись! — прошипел Колияр, преображаясь. В воздухе разлился затхлый запах болота и гнили. Зубы вытянулись и почернели, не помещаясь во рту. Колияр клацал зубами, которыми он спокойно мог перегрызть берцовую кость. Тени, взмывшие вверх от его ног, колыхались вокруг, принимая вид женщин без головы, оскаленных морд диковинных зверей и непонятных силуэтов, которые внушали ужас.
— А как еще с предателями разговаривать? — я отмахнулась от особенно настойчивой тени, которая так и норовила забраться ко мне за пазуху, щекоча кожу легкими прикосновениями. Вреда они причинить не могли, только раздражали хаотичными мельтешениями перед глазами. И если я пыталась от них избавиться, то Айден даже не обращал на них внимания: тени проходили сквозь него, оборачивались вокруг головы, ныряли за шиворот и пытались оторвать серебряные эполеты мундира.
— Ты пошел в услужение Вилфу только чтобы мне досадить?
Колияр усмехнулся почерневшими зубами:
— Такие мелочи не имеют значения. Я верно расставляю приоритеты. Он уже не проснется, зачем так стараться? Надо двигаться дальше.
— Только посмей!
— А ты сможешь мне противостоять? Обессиленный, беспомощный… Такой слабый, Айден, ты такой слабый…
Колияр что-то забормотал себе под нос, размахивая руками. Тени заклубились вокруг, заскользили юркими рыбками между растопыренных пальцев.
За его ладонями следовал дымный след, размывающий картинку перед глазами. Все вокруг погрузилось в туман, плотной завесой отделяющий поляну от остального леса.
Я зевнула, прикрывая рот рукой. Затем еще раз, и еще. Вард тоже протяжно зевнул во весь рот, демонстрируя клыки во всей красе. Он потер сонные глаза, борясь с сонливостью, навеянной волшебным туманом. И глядя на него, я почувствовала, как сильно я устала. Накопившийся недосып навалился на меня как гранитная плита. Земля качнулась, стремительно приближаясь. Выжженная трава под головой была мягче самой лучшей перины. Вздохнув, я поплотнее закуталась в плащ, разглядывая каменную спину Айдена. Он наклонился вперед, как будто пытался противостоять чужой магии.
"Подремлю минуточку и встану".
Колияр усмехнулся и запел.
Песня наполнила поляну и тени затанцевали. Когда Колияр говорил, голос звучал глухо и надтреснуто, но его песня…Она лилась по воздуху, оборачиваясь живой и настоящей. Теплые материнские ладони нежно касались моего лица, и мелодия становилась колыбельной.
"Белый, белый снег, Алая водица… Что же, девочка моя, Все тебе не спится?"
Тихий смех Элеонор, пронесшийся вдалеке, оборвался хрустом разбитой фарфоровой чашки.
— Прощай, э'латем! Сладких снов…