— Нет. Тайсон сказал ждать, пока Хамелеон не заберет артефакт. Пусть поработает. А пока привал, — ответил второй, — чуть дальше в болоте, островок есть. Там и остановимся. Они не должны нас увидеть. Иначе все коту под хвост. У Тайсона и так нет настроения, и если мы его разочаруем, он будет в гневе.
— Точно. Пусть поработает. Неделю где-то прохлаждался.
— Мы еще не знаем, что у них случилось. Весь отряд исчез. Последняя полученная информация от них была о том, что они преследуют Длинного с артефактом и идут в подземелье. И все. Они исчезли. А спустя неделю объявился Хамелеон.
— Странно все это, — прокомментировал третий.
— Вся Зона-это странность, — ответил второй. Он был старшим у них. Зона нарекла его именем Горец. Он как герой одноименного сериала носил с собой меч. Его японская катана, висела в ножнах за спиной. Горец блестяще владел техникой фехтования, и это не раз спасало ему жизнь.
— А чё у Босса, с настроением? Какой-то хмурый он.
— На днях Лысого убили. Нашли его в Темной Долине, — Горец вздохнул, — он нашим общим другом был.
— Все там будем, — подытожил разговор третий.
Наемники перешли через небольшой промежуток хлюпающего и вязкого болота и ступили на островок. Расположившись, перекусили и легли спать, оставив в карауле одного бойца. Горец выбрал себе самое трудное время для караула. Он любил встречать рассвет. Горец устроился удобней и напоследок перед сном взглянул на караульного. Тот устроился на трухлявом пне, к ним спиной, смотря в сторону болота. Убедившись, что все в порядке Горец закрыл глаза и уснул.
Тень дерева раздвоилась и абсолютно беззвучно подошла к караульному сзади. Тонкий свист и на шее часового затянулась петля из тонкой струны. Кожа и мышцы моментально лопнули, перерезаные струной. Кровь под высоким давлением вырвалась на свободу из резаной артерии, забрызгав форму наемника. Тень скользнула дальше, оставив тело бойца в сидячем положении. Присев у спящего бойца человек, несущий смерть, быстро одной рукой закрыл рот жертве, нож в другой руке молниеносно пронзил грудь между ребер, нанеся смертельную рану в сердце. Возле изголовья Горца тень замерла. Человек присел, и его рука скользнула над мечом. Он выпрямился и исчез, растворившись в темноте.
Горец проснулся. Что-то встревожило его сон. Он быстро присел, и его рука легла на рукоять катаны, готовая в мгновенье извлечь ее из ножен. Часовой неподвижно сидел. «Наверное, уснул», — подумал Горец и встал с намерением разбудить бойца. Подойдя к часовому, он толкнул его сзади в плечо. Голова почти отделенная от тела по инерции откинулась назад, открыв зияющую рану, и тело свалилось набок. Горец остолбенел от неожиданности. Потом, взяв себя в руки, плавными шагами переместился к спящему наемнику. Тот был мертв. Темнота не позволяла увидеть причину смерти, и Горец зажег фонарь. На груди наемника растекалось багровое пятно. Горец выключил фонарь и замер, вслушиваясь в звуки. Глаза не видели ничего подозрительного, и он полностью сосредоточился на слухе отделяя каждый звук от другого. Он услышал то, что хотел. Это были шаги крадущегося человека. Но было поздно, когда этот звук прошел фильтрацию и он понял его источник. Холодное лезвие плотно вжалось в его горло. Словно из ниоткуда родилась фраза:
— Мне нужен Тайсон. Где он?
— Я не знаю, о ком ты говоришь, — слова еле выдавились из горла наемника.
Давление на горло вдруг исчезло, и правое ухо резануло болью. Закричать Горец не смог. Его рот зажала рука, и он только промычал от боли.
— Повторю свой вопрос, и если ты неправильно ответишь, то на корм псам уйдет твое левое ухо. Где Тайсон? — прошипел голос и убрал руку. Нож уже врезался в горло.
— Он… — Горец задыхался от обжигающей боли, — он на Военных складах. В бункере, под деревней. Нас ждут. Ты же…
Его речь утонула в хрипе. Хруст шейных позвонков отправил наемника в ад. За свою жизнь, полную насилия и других грехов он заслужил туда дорогу. Человек, вынул из его ножен меч, и присев, молниеносно вонзил клинок в землю, после чего нанес резкий удар ребром ладони по обуху лезвия и оно со звоном сломалось. Рукоять меча с обломком лезвия он бросил тут же. Он сделал шаг назад в тень, и тьма поглотила его.
Проснулся я от того что замерз. Зуб на зуб не попадал. Я встряхнулся, мысленно поругав себя за такое отношение к караулу и посмотрел на часы. До смены караула осталось два часа. Я решил приплюсовать к своей смене еще пару часов, наказав себя. На сухом горючем подогрел себе кипяток и заварил чай. Несмотря на поздний час, Зона продолжала жить. Вдалеке трещала и искрилась «Электра», раздавались хлопки сработанных «Трамплинов» и какая-то живность с воем улетала в неизвестность. Выстрелы со стороны института затихли. Горячий чай приятным теплом согревал тело изнутри и я задумался. «Я здесь, что бы мстить… Лучшая месть — забвение, оно похоронит врага в прахе его ничтожества», — вспомнил я чьё-то мудрое изречение и продолжил свой монолог, — «Но эти люди недостойны жизни, чтобы они умерли в забвении. Они часть Зла. Зона есть Зло. Или все-таки нет? Может она, просто притягивает Зло. Вот Тайсон, например. Он злой. Его люди тоже злые и они пришли сюда. Я тоже злой. И тоже здесь. Может Зона является каким-то катализатором, притягивая к себе Зло»? — рассуждал я. — «своего рода гигантская аномалия, которая срабатывает, когда на ее территории совершается зло. Может Выброс, который волной расширяет пространство Зоны и есть сработка аномалии? Чем больше здесь Зла, тем шире ее границы…? В любом случае я здесь не в любви объясняться пришел. Я орудие Зла. И буду им, пока мои враги оскверняют эту землю», — я выплеснул остатки уже теплого чая, закончив свой короткий монолог, и посмотрел на ночное болото, покрытое ядовитыми испарениями, и вспомнил как когда-то, очень давно, еще в той жизни, мы сидели с Иришкой и любовались закатом на берегу Енисея… Я вздохнул и запрятал воспоминания в кладовую информации. За раздумьями незаметно пролетело время, и пора было будить солдата. Я растолкал его. Он уселся, а я протянул ему горячий чай.
— Спасибо. А что так поздно? Я ведь два часа назад должен был встать? — Белка с удовольствием почмокивал чаем.
— Да ладно. Уснул я. Вот и не стал будить, — я остался на своем насиженном месте и сразу уснул. Мне приснилась Иришка. Она спустилась ко мне с неба словно ангел. Протянула руки, и я почувствовал ее тепло и нежность. Я знал, что ее нет. Я сжал ее руки и хотел прижаться к ней, но она вдруг оттолкнула меня и виновато улыбаясь, произнесла:
— Не сейчас, Игнат. Не сейчас.
Я проснулся. Сбросив сон встряской головы, я посмотрел вокруг. Уже светало, но болото еще пряталось от первых лучей солнца, вжимаясь в низину между холмов. Белка посмотрел на меня:
— Выспался?
— Вроде бодрячок, — я достал упаковку НЗ, — думаю надо перекусить, и пойдем дальше.
— Я всеми ногами и руками «За», — Белка поддержал мое желание и тоже достал из рюкзака упаковку с питанием. Мы дружно почавкали и запили жидкостью, напоминавшей по вкусу кофе. Быстро собравшись, мы пошли вдоль обрыва в обход болота. Через час, мы дошли до той части болота, у которой нам требовалось развернуться и идти в обратном направлении, но уже по другому берегу. Метрах в десяти от берега, в болоте, на островке мы заметили движение. Доносилась грызня и рычанье. Вглядевшись, я увидел серые спины псевдопсов.
— Добычу делят. Пойдем дальше. Вчера хватило свидания с ними, — я прибавил шаг.
Белка задумался и часто оглядывался на остров. Я счел его поведение как испуг после вчерашней схватки. Домик уже был уже совсем рядом. Детектор аномалий не фиксировал, но я внимательно смотрел вперед. Зона не прощает ошибок. Дойдя до дощатого мостика, я остановился. Хижина возвышалась над поверхностью болота в трех метрах, прочно стоя на деревянных сваях. Мостик шел по поверхности, используя в качестве опоры пустые заваренные бочки, отчего конструкция качалась на волнах и при каждом шаге грозила перевернуться. Дом будто бы стоял на горячей плите, на которой варили что-то химическое. Жутко воняло, и я закрыл нос рукавом куртки. С мостика к дому вела наспех сколоченная из веток лестница и упиралась в подобие веранды без окон. Вход в дом был со стороны болота. Я поднялся и, обойдя по веранде, зашел в дом. Было пусто. На дощатом полу, лежал старый матрац. В середине пола был раскрытый люк, из которого прорывались испарения болота. Заглянув вниз, я увидел лестницу, исчезающую в илистом дне ядовитого болота. Все координаты указывали на этот дом. Я задумался о том, где мог быть спрятан артефакт. Вспомнив об остроумном тайнике в подземелье, я обратил внимание на лестницу. Она крепилась к проему люка большими гвоздями. Я потянул лестницу на себя, и она легко поддавшись мне, оторвалась от стены. Я взялся за ступени и вытянул лестницу вверх. Из болота вынырнул контейнер, привязанный к нижней ступени лестницы. Я вынул лестницу из люка и отвязал контейнер. Было неразумно открыть его и посмотреть на редкий артефакт, из-за которого пролито много крови, но я не сдержался. Я присел и, открыв замки, увидел его. Свет от артефакта залил помещение розовым цветом. Передо мной лежал большой граненый алмаз. По крайней мере, это было единственное, с чем можно было сравнить артефакт. Я взял его в руки и легкое покалывание, и тепло пробежали по телу. Цвет сменился на желтый, затем на красный и вновь стал розовым.
— Положи его. — Мое любование прервал требовательный голос Белки. Я с удивлением обернулся к нему и увидел направленный на себя автомат. Глаза солдата блестели от азарта.
— Положи его. Господи я не верю! Я нашел его! — Белка лихорадочно затараторил.
— Белка ты чего? На кой он тебе сдался? Ты его даже продать не сможешь. Тебя похоронят в Зоне.
— Ты дурак, Тигр! Я и не собираюсь продавать его. Это мое задание! Мы с отрядом спустились вслед за Длинным, в подземелье. Он решил кинуть нас и удрать с артефактом, — солдат облизнул пересохшие губы и продолжил, не отводя автомат, — а он, сука спрятал артефакт, а сам сдох у кровососа в качестве ужина. — Белка снова облизнулся и сплюнул в пол.
— Так ты, выходит не солдат? Наемник? — Я чувствовал себя последним идиотом.
— Наемник. Да
— Имя то хоть, правда? — Я старался оттянуть время.
— Нет. Хамелеон — мое имя.
— Имя тебе подходит, нечего сказать. И что ты будешь теперь делать, Хамелеон? — Я как бы невзначай передвинулся к люку.
— Заберу артефакт и уйду.
— Почему ты думаешь, что я позволю тебе его забрать? — Я стоял у самого люка и примерялся к прыжку. Один черт, меня ждала смерть. Либо здесь на полу с пробитой башкой, либо в ядовитом болоте. Но в болоте был шанс выжить.
— Ты, конечно крут, сталкер, но против автомата ты не попрешь.
— Хамелеон, я не дурак и понимаю, что ты все равно оставишь меня здесь при любом раскладе. Тебе не нужны свидетели и насколько я знаю, наемники их не оставляют. Только ответь на один вопрос, и я положу артефакт.
— Ладно. Слушаю.
— Меня давно мучает вопрос, где ваша база? Я все равно умру. Пожалуйста, удовлетвори мое любопытство.
— База где? — Хамелеон задумался, — Да в принципе какая разница. Ты прав, конец все равно один. Мы на территории Военных складов дислоцируемся. В деревне. Точнее под деревней.
— Ясно. Спасибо, Хамелеон. Выполни еще одну мою просьбу. Передай привет с того света Тайсону. От Игната, — ошеломив его, я воспользовался секундной задержкой и прыгнул в люк. Артефакт крепко, зажатый в руках вдруг дернулся в руках и только потом я услышал выстрелы. Пуля отколов осколок артефакта, пробила ткань одежды и вошла в тело, пробив грудные мышцы и оставив аккуратное входное отверстие. Пройдя между ребер, деформированная пуля прошла через легкое и, вырвав окружающую ее плоть, вылетела наружу. Грудь взорвалась болью. Я не смог удержать артефакт ослабевшими руками и отпустил его. Он упал на деревянный пол избушки, вспыхнув ярко-малиновым цветом, а я рухнул в болото. В руке остался осколок артефакта, и я крепко сжал его, прижав к груди. Я держался на плаву и чувствовал, как в груди горело, будто в меня воткнули раскалённый прут. На языке ощутился вкус крови. «Черт, зацепил меня. Я не должен умирать так. Сейчас». В проеме люка возникло лицо наемника. Он в гневе что-то кричал. Я не мог понять что. «Меня уносило в глубину или это дом вдруг неожиданно вытянулся вверх»? Сваи удлинялись все выше. В проеме люка на меня смотрело черное дуло автомата. «Не сейчас», — успел подумать я и увидел вспышку, погрузившую меня в темноту. Я умер.
Хамелеон еще раз посмотрел на дрейфующее тело сталкера. У головы расплывалось кровавое пятно. «Скоро раствориться в этой кислотной луже», — наемник хлопнул ладошкой по контейнеру и, убедившись в его наличии, ухмыльнулся, — «Артефакт со мной, хоть и пострадал маленько…. Тайсон все равно будет доволен». Он встал и пошел к выходу. Совесть его совсем не мучила ввиду ее полного отсутствия. Он использовал свой талант обмана для внедрения в различные группировки и не раз оставался предателем. Это была его работа. И за это Тайсон хорошо платил ему. Хамелеона должны были ждать на островке, мимо которого они проходили, но он помнил псов, которые были в том месте, и это было плохим знаком. С плохими предчувствиями наемник вернулся на берег и пошёл к острову. Уже подходя, его предчувствия усилились. Он поднялся на пригорок и лег на землю. Под цевье снайперской винтовки Хамелеон подложил рюкзак и глубоко вдохнув, посмотрел в окуляр прицела. Настроив оптику, он увидел псов. Они рвали и давились тем, что осталось от наемников. Хамелеон понял это, как только увидел рванные окровавленные останки с уцелевшими лохмотьями темно-синей формы. Их было всего три пса, и Хамелеон решил вступить в бой. Гранаты он не стал использовать ввиду того, что после их применения вопросы останутся без ответов. Он сомневался в смерти наемников от клыков псевдопсов. Соединив перекрестье прицела с головой пса, Хамелеон задержал дыхание и плавно нажал на спуск. Громкий выстрел потревожил Зону. Отдача мягко ударила в плечо прикладом. Голова пса превратилась от попадания в бесформенную массу. Псы тревожно забегали, но наемник легко предугадывая движение цели, отправил следующего пса к его сородичу на тот свет. Последний, увидев мертвых собратьев, рванул в болото к берегу. Но пуля настигла его, когда он медленно передвигался в вязкой жиже, войдя в хребет и выйдя из груди. Пес перевернулся кверху разорванными ребрами, разбавляя поверхность болота багровым цветом. Хамелеон убедился в отсутствии других экземпляров живности, и смело направился к острову. Твари хорошо постарались замести следы. Тела были изуродованы до неузнаваемости. По останкам он определил, что его ждали три человека. Его взгляд упал на лезвие меча, вертикально торчащего из земли. Рукоять катаны, лежала рядом. Хамелеон поднял рукоять и убрал в рюкзак. Больше ему тут делать было нечего. Кто-то блестяще провел ликвидацию наемников. Хамелеон в последний раз взглянул на останки и пошел в сторону выхода с Агропрома.
Я шел по туннелю. По бесконечному туннелю. Свет в конце пути манил меня, но, сколько бы я не шел он не приближался. Ужасно болели ноги и, приглядевшись, я увидел, что я иду по острым камням босиком. Ступни кровоточили, и я упал на руки. Камни острыми углами воткнулись в ладони. Я пополз, раздирая колени и ладони. Я понимал, что не смогу доползти до света, но упрямо передвигался на четвереньках в том направлении. До меня донеслись слова:
— Господи помоги. Господи помоги.
Слова бесконечно повторялись. Я пытался определить их источник и внезапно понял, что это я их произношу. Я полз и повторял их, вводя себя в исступленье. И вдруг…в темноте туннеля, словно по волшебству появился костер. Я тут же замолчал и остановился. Возле него сидел человек. Увиденное прибавило мне сил и я оживился и пополз быстрее. Площадка у костра была покрыта мягким ковром травы. Я с удовольствием встал и выпрямился, с наслаждением впитывая мягкость прикосновений шелковой травы. С каждым шагом боль утихала и исчезала. Я чувствовал небывалое спокойствие. Незнакомец сидел у костра и большой капюшон скрывал его лицо.
— Что ты здесь делаешь? — Произнес он.