- Вот именно. Боже милостивый. Кто-то старается подвести баланс в бухгалтерских книгах Вселенной, и это ему почти удалось.
- Прекрасно сказано, м'с Мэдисон.
Знакомая невозмутимость голоса наполнила их ужасом. Они резко обернулись к двери в холл. В проеме, все в том же неброском сером костюмчике, стоял продавец из ювелирного магазина. Одну руку он держал во внутреннем кармане пиджака.
- Я задолжал вам объяснение, - продолжил он едва ли не виноватым тоном. - Есть математическое понятие, известное как "теорема Геделя"...
- А-а! - воскликнула Мойра, словно нашла разгадку. Халу, однако, понятнее не стало, и он даже в столь напряженный момент не удержался от удивленного вопроса, адресованного себе: "Неужели эта женщина ко всему прочему еще и закончила математический факультет?"
- К сожалению, у нас нет доски, - сказал продавец профессорским тоном. - Есть несколько нематематических способов выразить великое озарение Геделя, но все они не очень наглядны. Одна из подобных формулировок гласит: невозможно создать логическую систему, полностью объясняющую себя. Всегда найдутся феномены, которые она не объясняет.
Если бы мы имели дело лишь с одной Вселенной, это уже породило бы достаточно трудностей. Когда же речь заходит о двух или более вселенных, то взаимодействие этих остаточных феноменов угрожает структуре самой РЕАЛЬНОСТИ...
Хал попробовал приблизиться, но рука гостя, спрятанная в кармане пиджака, предупреждающе шевельнулась. Продавец плавно и вежливо продолжил:
- Позвольте объяснить это следующим образом. Взаимодействие между вселенными номер один, два и три напоминает то, что существует в музыке между доминантным тоном и гармониками. Любое нарушение этого взаимодействия, например, появление четырех Харольдов Джорбергов или четырех Мойр Мэдисон там, где есть место лишь для трех, приводит к диссонансу. И подобный диссонанс может полностью разрушить "музыку", что ставит под угрозу существование самого Космоса.
Не существует способа предвидеть или предотвратить подобные диссонансы. В соответствии с теоремой Геделя, они возникают как бы сами по себе. Однако если их обнаружить, то можно, образно говоря, "настроить" их вручную.
Его тон стал торжественным:
- Я уже подвел баланс по Мойрам Мэдисон. Настало время ликвидировать избыток Харольдов Джорбергов. М'с Мэдисон, будьте любезны, отодвиньтесь в сторону...
Мойра двинулась - но прямо на него. Она издала громкое "ки-йа"! Продавец вздрогнул, и тут одна из стройных ног взметнулась вверх. Дважды молниеносно мелькнули кулаки.
Продавец осел на пол, и серый костюм сразу оказался ему велик. Джорберг опустился рядом с ним на колени.
- Ты перестаралась, - потрясение пробормотал он. - Теперь он долго не очухается.
- И поделом, - процедила она с окаменевшим лицом. - Мойра стояла, прислонившись к стене, и глубоко дышала.
Хал осторожно вытащил руку продавца из кармана пиджака и извлек маленький старинный однозарядный пистолет. Затем похлопал по карманам, вынул бумажник и раскрыл его. Внутри обнаружились обычные водительские права, страховое свидетельство, кредитки... и один листок.
Чек местного банка, выписанный Харольдом Джорбергом на имя Мойры Мэдисон для предъявления в "Голубой бриллиант".
- Взгляни, Мойра.
Пошатываясь, Мойра подошла, опустилась на колени рядом с продавцом и взглянула на листок, почти ничего не соображая. Потом до нее дошел смысл, и ее глаза распахнулись.
Кто-то попытался подделать почерк. Было очевидно, что обе подписи и Хала, и Мойры - сделаны одной рукой.
- Значит, не было никакого Хала-4. Этот психованный коротышка подделал чек для своего магазина.
- Тогда зачем?.. - Хал махнул в сторону спальни.
- Наверняка продавец заманил ее сюда под каким-то предлогом... Потом подстроил загадку с платежами, чтобы мы приехали сюда разбираться, а сам поехал следом за нами. Идея проста - свалить убийство на тебя. Мотив-то очевидный: вы с Мойрой поссорились. Коронер приписал бы тебе самоубийство, а продавец вышел бы сухим из воды. Он все рассчитал, поскольку не собирался выступать в роли мальчика, которому не досталось стула.
Кто-то постучал в кухонную дверь. Они замерли.
- Что там у вас происходит? Кажется, я слышала шум, - раздался из-за двери дрожащий старческий голос.
- Это моя хозяйка, - прошептала Мойра. - Нет, миссис Фостер, все в порядке, - крикнула она. - Я репетировала роль в пьесе.
- А-а. Что ж, если у вас точно все в порядке...
- Да, конечно.
- Не хотите немного смородинового варенья? Я как раз сварила.
- Потом, миссис Фостер, потом.
- Хорошо. - Они услышали шаркающие шаги по скрипучей лестнице.
- Но теперь-то я могу позвонить в полицию? - спросил Хал.
- Некогда, - напряженно оборвала его Мойра. - Схватив Хала за руку, она потащила его в холл. - Нам лучше выйти через парадную дверь... Она внезапно смолкла.
Хал заглянул в дверь спальни.
Постель выглядела так, словно из нее кто-то торопливо выбрался, опрокинув и разбив лампу. Трупа не было, пятен крови тоже. И, разумеется, никакого кольца.
Мойра метнулась в кухню и едва подавила вскрик. Продавца там тоже не оказалось.
- Три Хала, - подвел итог Хал. - Три Мойры. И, поскольку продавец не собирался ни за что платить, три продажи. Баланс подведен.
Где-то со стороны двора внезапно послышался слабый кашляющий звук запускаемого мотора.
- Нет, еще не подведен, - возразила Мойра, быстро пересекая холл, и махнула рукой Халу. - Это не моя машина; наверное, та, на которой он приехал из магазина. - Хал сразу вспомнил "рено" на стоянке. - Давай, шевелись быстрее! Этот псих уматывает!
Однако на полпути между этажами они остановились. Снизу доносился голос хозяйки:
- Алло? Миссис Йорберг? Я только что поднималась в вашу старую квартиру... и там кто-то есть.
Мойра сжала руку Хала.
- Да. Сперва я подумала, что это вы. Голос очень похож. Но у меня возникло подозрение, когда эта женщина не захотела отведать моего варенья. Уж я-то знаю, как вы любите смородину.
Мойра не удержалась от улыбки.
- Во всяком случае, - прошептала она на ухо Халу, - оно получше ее томатов.
Мойра дернула Хала за рукав. Крадучись, они стали спускаться.
- Да, миссис Йорберг. Я им немедленно позвоню. До свидания. Старуха нажала на рычаг и сразу набрала новый номер: - Алло, это полиция?
Мойра бесшумно открыла дверь на улицу. Элм-стрит оказалась безлюдной. Они помчались по дорожке к ее машине.