- Возможно, такой я и есть, - ответил он.
- Возможно, - согласилась Фианна и кивнула. - Но если это так, я говорю тебе, зверь: ты в западне.
Старк встал, каждый нерв его был напряжен. Подошел к ней, взглянул сверху вниз.
- О чем это ты, малышка?
- Не называй меня малышкой! - вспыхнула она. - Не я глупа, как младенец, а ты! Иначе не пришел бы в Синхарат.
- Но ты тоже здесь, Фианна.
Она вздохнула.
- Знаю. Это не то место, где я хотела бы быть. Но я служу госпоже Берилд и должна идти туда же, куда она.
Старк проницательно взглянул на нее.
- Ты ей служишь. И все же ты ее ненавидишь.
Она колебалась.
- Я не ненавижу ее. Иногда, несмотря на всю ее злобу, я ей завидую. Она живет такой полной и страстной жизнью. Но я боюсь ее - боюсь того, что она и Кайнон могут сделать с моим народом.
Эрик Джон Старк боялся того же, но не стал об этом говорить. Наоборот, он сказал:
- Как зверь я озабочен своей безопасностью. Ты что-то говорила о западне?
- Так оно и есть, - ответила Фианна. - Ты нужен Кайнону, чтобы обучить его орды, когда они соберутся, иноземному искусству войны. Но Дельган и его поддержка Кайнону гораздо нужнее. Если Дельган потребует твоей смерти за смерть Лухара...
Она не кончила, это сделал за нее Старк.
- Кайнон с сожалением пожертвует одним специалистом по партизанской войне, чтобы сохранить дружбу с жителями Низкого Канала. Благодарю за предупреждение. Но я и сам это знаю.
Фианна с надеждой сказала:
- Ты можешь ускользнуть до прихода Дельгана. Если украдешь животное и захватишь воду, спасешься.
Нет, подумал Старк. Если бы я хотел спасти шкуру, это было бы самое разумное. Но Саймон Эштон ждет в Тараке, и я не могу явиться к нему и заявить, что вышел из дела, потому что оно слишком опасно.
К тому же, подумал он, есть здесь что-то такое, чего я не понимаю. А должен понять. Что-то...
Фианна, следившая за выражением его лица, вдруг сказала:
- Остаешься. Не объясняй, почему. Сейчас как раз ты придумываешь причину. Ты остаешься из-за Берилд.
Старк улыбнулся.
- Женщины всегда считают, что в них причины поступков мужчин.
- А все мужчины отрицают, хотя это правда. Скажи, вы с Берилд стали любовниками в пустыне?
- Ревность, Фианна?
Он ожидал вспышки негодования, но ее не было. Напротив, в глазах Фианны появилось загадочное, почти сожалеющее выражение, и она мягко сказала:
- Нет, не ревность, Эрик Джон Старк. Сожаление.
Она неожиданно встала.
- Меня прислали отвести тебя к госпоже Берилд.
Глаза Старка слегка сузились.
- При Кайноне? Понравится ли ему это?
Фианна невесело улыбнулась.
- Ты разумный и осторожный зверь, раз подумал об этом. Но Кайнон внизу, в лагере под городом. И госпожа Берилд не любит это здание. Она в другом месте. Я отведу тебя.
Они вышли на большую площадь. На ней никого не было; украшенные скульптурами стены и башни поднимались к пылающему красному закату, окутанные угнетающим молчанием. Шаги громко звучали на старинной мостовой, и Старку показалось, что камни древнего Синхарата слушают и смотрят.
Вечерний ветер коснулся его лица. Неожиданно Старк остановился. Он услышал звук, который начинался как еле различимая вибрация и вкрадчиво усиливался. Шепот, смутное бормотание, которое доносилось отовсюду и ниоткуда; теперь уже казалось, что Синхарат не только слушает и смотрит, но и сам говорит.
Шепот перешел в музыкальные звуки - звуки органа. Они исходили как будто из самого коралла, на котором стоял город. Звуки флейт - от высоких башен, ловивших последние красные лучи. Резкие отдаленные голоса пустынных труб - от резных карнизов зданий по всему городу.
Старк схватил Фианну за руку.
- Что это?
- Голоса рамасов.
Он грубо сказал:
- Не болтай вздор!
Она пожала плечами.
- Так считают все жители Сухих Земель. Поэтому они и не любят приходить сюда. Но это просто ветер гудит в пустотах коралла.
Старк понял. Массивный коралловый пьедестал, на котором стоял город, представлял собой обширный улей с тончайшими проходами, и ветер, попадая в них, создавал причудливый эффект.
- Неудивительно, что ваши варвары этого не любят, - пробормотал он. Я сам варвар. И мне это тоже не нравится.
Они шли по улицам, которые, как туннели без крыш, извивались меж стенами и башнями, невероятно тонкими и высокими в вечернем небе. Некоторые башни утратили верхние этажи, другие полностью разрушились, но сохранившиеся были прекрасны. Когда менялся ветер, певучие голоса Синхарата тоже менялись. Иногда они были мягкими и приятными, бормотали о вечной молодости и удовольствиях. А потом становились сильными и свирепыми, полными ярости и гордости, они кричали: "Ты умрешь, а я нет!" Иногда они звучали страшно, с безумным смехом. Но всегда в звучании было что-то злое.
Во всем мире, даже в Валкисе, рамасы были только легендой, туманной традицией, которую хитрый варвар использовал, чтобы придать блеск своему господству. Но здесь, в Синхарате, они по-прежнему казались реальностью, и Старк начал понимать, почему в древности весь мир боялся их, ненавидел их и завидовал им.