УТРО СЛЕДУЮЩЕГО ДНЯ.
В момент пробуждения, голова моя уподобилась церковной колокольне в Пасху. Такой перезвон, что я еле открыл глаза. Во рту словно рота китайцев переночевала. С трудом осознал, что нахожусь в нашей комнате, ну в смысле у себя, в нашем особняке. Память помахала ручкой и покинула меня ещё вчера, ближе к вечеру. Сушняк дичайший, но вставать я никак пока ещё не готов. К счастью, заявились ехидно улыбающиеся девчонки с большим стаканом апельсинового сока и чашкой крепчайшего кофе.
— Девочки, что вчера было? Неужели я так натараканил, что нас выгнали из школы? — я мысленно ругал себя последними словами.
Как я мог так напиться и провалить задание? Грёбаный позор, хоть застрелись.
— Ты вчера весь вечер отстаивал честь страны и нашего отряда, — ухмыльнулась Вика.
— В смысле?
— В прямом. Вы с Брендоном как подпили, сначала сцепились на почве политики. Чуть не подрались. Он тебе что-то про «агрессв Раша», а ты ему — Ремембер Белград!! потом кое-как растащили, но вам уже шлея под хвост попала, надо было выяснить кто круче.
— Ой, а как они фасоль кушали, — хихикнула Мила, — а пото-о-о-о-ом… — она всплеснула руками и закатила глазки.
— О чём это она, — напрягшись перевёл взгляд на Вику.
— Это вы соревновались, кто больше и быстрее съест консервированных бобов. А потом залезли в бассейн и состязались, в искусстве пускания пузырей. Кстати, как член почётного жюри, скажу — победила дружба.
— Твою ж дивизию, — почувствовал, что краснею. — Блин, как стыдно то… но это ещё не всё, да? — со страхом спросил я.
— Естественно! Когда ты умел останавливаться на достигнутом? Нет, ты заявил, что всё решит самый мужской спор — кто кого перепьёт. Но, чтобы всё было по-взрослому, поставил на кон наш пикап, а с его стороны потребовал акваланг. Приземцев! ох, как я тебя отговаривала, но ты же разве меня когда-нибудь слушаешь? А вот Милка заявила, что она в тебя верит!
— А как же мы домой то добрались? пешком? вы, что меня на себе тащили? — я весь похолодел…
— А ты в окно взгляни, — хмыкнула Вика.
Я с трудом доковылял и глянул вниз. Там стоял наш пикап, а в кузове полный комплект водолазного снаряжения. Я выдохнул и плюхнулся на кровать, а девчонки со смехом принялись меня тормошить и обнимать.
— Парни сказали, что ждут нас на следующей неделе, они наивные надеются на реванш.
Мила вдруг спросила, — Вика, а что Стас тебе сказал, перед тем как они начали заливать в себя текилу?
— Если выразиться культурно, он указал на Стиви и сказал мне: «чем бы всё это не кончилось, ты теперь головой отвечаешь за мой зад».
— Ой, как здорово!! — Милодора едва не трескалась от восторга.
Однажды посадил её за руль, и теперь она одержима вождением. Ездит по правилам, и знает их лучше меня.
— Мила, нам ещё два часа тут колесить, накатаешься. Вика, головой верти, спать дома будешь. — Меня раздражало это обязательное патрулирование, мы в очередной раз бесцельно кружили по району.
Потому, что в серьёзную заварушку я девчонок не пущу, а всякая шваль разбежится сама.
— Стас, смотри там слева! — Вика заметила потасовку в переулке.
Я не хотел влазить в эти разборки, но дисциплинированная Мила уже парковалась у обочины.
— Я вперёд, Вика прикрываешь спину, следишь за обстановкой. Мила на тебе отход, мотор не глушить.
Трое откровенных бомжей ногами метелили лежавшего военного, а одетая в лохмотья косматая бабища, шарила по карманам у привалившейся к стене женщины в камуфляже.
— Военно-гражданский патруль! Прекратить! Все лицом к стене, руки туда же! — скомандовал я и демонстративно передёрнул затвор автомата.
Оборванцы кинулись бежать в темноту переулка, обгоняя друг друга. Стрелять вслед не стал, хотя с подобной публикой тут поступают «по законам военного времени». Даже выплачиваются премии, но во-первых, я не палач, чтобы расстреливать в спину безоружных, во-вторых, требуется отвезти тела в ближайший крематорий, а это такая морока, да и мне же кузов потом от крови отмывать.
Мы с Викой привели в чувство женщину, а мужик застонал и попытался встать, но его сильно повело в сторону. Похоже, сотрясение.
— На нас напали неожиданно, деньги вытащили… мы искали недорогой ночлег, — женщина всхлипнула и приложила платок к разбитой губе.
— Спасибо вам, — подал голос мужчина, — сейчас оклемаюсь, всё будет в порядке, не тратьте на нас время. — Ему даже сидеть было нелегко, куда там двигаться.
Вика с жалобным взглядом зашептала: — мы же их не бросим? У нас места много, пусть хоть переночуют.
— Мы приглашаем вас к себе, обещаю ужин, постель и ванну. Пару дней отлежаться вам точно не помешает, — предложил я.
— Вы и так помогли… не стоит… — он даже говорил с трудом.
— Милош! Куда мы пойдём? Посмотри на себя, ты сейчас свалишься. — Женщина уже всё решила за обоих, — не слушайте его, мы согласны!
Вернувшись домой, уложили Милоша в постель. Кира, его супруга, по профессии военный врач, оказала помощь мужу и тут же унеслась на кухню, помогать девушкам с ужином.
Не высокая, худая, лет сорока на вид оказалась замечательной хозяйкой, решительно взяла заботы по дому в свои, не по-женски крепкие руки. С её приходом в нашей жизни появился долгожданный уют. Да, что говорить, если до этого лучшим поваром в нашем коллективе считался я. Опыт холостяцкой жизни пришёлся весьма кстати.
Милош был специалистом по минно-взрывному делу, а у нас в складе пылились несколько ящиков взрывчатки и мин. Ещё он оказался прирождённым завхозом и как только пошёл на поправку, начал укреплять и приводить в порядок базу.
Супруги Олич оказались прекрасными людьми и с радостью пополнили состав нашего отряда. Они попали сюда несколько месяцев назад, с тринадцатилетним сыном, который потерялся в суматохе после переноса. Всё это время искали его по разным секторам, перебиваясь случайными контрактами, так и оказались здесь. Подали заявку в отдел розыска при администрации, продолжая поиски самостоятельно. Я тоже старался помочь, наводил справки по своим знакомым, но результата пока не было.
Вскоре мы забрали Настю домой и Кира окружила её заботой на правах отрядного врача. Девушка выглядела всё лучше, потихоньку приходила в форму, но даже на рутинное патрулирование я пока её не брал.
Однажды утром Барнер пригласил меня для срочного разговора.
— Есть хорошие новости. Я узнал у кого имеется фрагмент схемы внутренних помещений Башни. Правда, только с третьего по одиннадцатый этаж, но это уже не мало. Связался с владельцем и договорился об обмене. Его зовут Азиз Галиб, он очень влиятельный человек в восточной части арабского сектора. Цена сделки весьма высока, он хочет одну уникальную вещь. Вы лично проведёте обмен и обеспечите сохранность груза. В поддержку возьмёте пятерых бойцов. День на подготовку, выдвигаетесь завтра утром. Будьте осторожны, придётся ехать через опасные кварталы. При обмене тоже, хотя репутация у господина Галиба не плохая, но лучше не расслабляться.
Ранним утром к нашим воротам подъехали два красных джипа Рубикон. Я загрузился во второй, и мы двинулись по сонным улицам жилого квартала, в сторону разрушенных, обгоревших строений, едва виднеющихся на горизонте.
— Я Фома, это Джихад, — молодой, улыбчивый парень на пассажирском сидении указал на сидящего за рулём смуглого, бородатого мужика, — он знает арабский, английский, фарси. Будет переводить, если нужно.
— Стас, — представился и пожал протянутые руки.
Фома передал небольшой карбоновый чемоданчик с кодовым замком, шифр от которого мне накануне сообщил Барнер. Его здесь знаю только я. Сунул ценный груз под мышку и тихонько задремал, под монотонное урчание мотора.
— Странно, тут никого не должно быть, — выдернул из дрёмы растерянный голос Фомы.
Путь преграждал наспех установленный шлагбаум, изготовленный из подручных средств — куска гнутой, ржавой трубы и двух накрест сколоченных деревянных козлов.
Вокруг топтался десяток ушлёпков разной степени зачуханности. Одетые кто во что горазд — автоматы были лишь у двоих. Ещё у троих пистолеты, остальные с большими тесаками, а то и с кусками ржавой арматуры.
— Выглядят они как-то… на бомжей похожи, — высказался Джихад.
— Форма номер восемь, что у крали то и носят, — вставил Фома бородатую шутку.
Тощий, похожий на туберкулёзника мужик, видимо главарь, что-то говорил в приоткрытое стекло первой машины. Заработала рация на парпризе: «Первый борт второму, тут требуют главного, для переговоров».
Фома взял рацию в руки и нажал тангенту: «Пилигрим, спроси кто они такие и что надо».
После паузы голос в рации еле сдерживал смех: «Они — „Армия освобождения“, хотят плату за проезд по их территории».
— Ясно, махновцы, — быстро понял я.
— Кто? — заинтересовался Джихад.
— Начинающие рыцари плаща и кинжала, — в его глазах так и застыл вопрос, — ну джентльмены удачи на старте карьеры… а, забей, — усмехнулся я, так и не найдя понимания.
— Фома, скажи первому, я выйду пошепчусь с ребятами. Оружие держите наготове и вот это подержи пока, да не потеряй, — передал оторопевшему парню кольцо от зажатой в руке гранаты РГН, широко улыбнулся и открыл дверь.
— Господа! — поднял обе руки вверх краем глаза наблюдая, как бандиты шарахнулись в стороны, увидев, что у меня в руке. — Предлагаю не делать резких движений, ни нам ни вам не нужны неприятности. Кто у вас главный?
— Т-ты это, чеку вставь, — тощий сильно нервничал, но пытался сохранить лицо.
— Не могу, она в машине. Ты не волнуйся, пока рука не устанет, можем разговаривать спокойно. Но лучше не затягивать. Предлагаю пропустить нас без всяких условий, — начал я торг.
— Тут наша территория, пятьсот монет с машины, — набычился он. Я отвёл его в сторону.
— Смотри, там в двух машинах контуженные на всю голову отморозки, я из всех самый вменяемый… Ы-ы-гы-гы, — изобразил лёгкий приступ нервного смеха. — Они тут сейчас такой замес устроят, только перья во все стороны полетят.
Бандит понимал, силы не равны, ничем хорошим для его шайки стычка не закончиться. Но и пропустить нас, потеряв авторитет перед своими людьми, он не мог. Нахмурил брови, и упрямо пробубнил: — по двести с машины…
— Так, предлагаю компромисс. Скажешь своим людям, что заключил договор с сильной группировкой из западного сектора, теперь вы сможете бесплатно ездить по нашей территории. Я серьёзно. Скажешь — Призрак дал добро. Это я, а вот тебе лично, в знак дружеских отношений, — залез в багажник и вручил ему припасённую бутылку водки.
Он недовольно засопел, глядя на неё, затем взглянул на зажатую в моей руке гранату, сплюнул и крикнул кому-то, — открывай!!
Усевшись в машину, вернул чеку на место, и перевёл дух.
— Ну и ловко ты их развёл! — восхищённо покачал головой Фома, когда мы проехали импровизированный блокпост.
— Разводят кроликов и пиво, а я веду переговоры. Если, что — разбудишь. — Ответил ему, собираясь дремать дальше, поймал в зеркале уважительный взгляд Джихада.
Снова проснулся, почувствовав, что мы стоим. Открыл глаза, увидел броневик, преграждающий нам путь, пулемёт на башне небрежно повёрнут в нашу сторону. Четверо прекрасно экипированных бойцов, общались с кем-то из первой машины. Я сразу напрягся понимая, с этими бутылкой не обойдётся, ребята серьёзные. Рука потянулась к автомату.
— Стас, всё нормально, у нас проезд согласован… ну кроме тех, малохольных.
И правда, короткий разговор, пожали руки, и мы снова двинулись вперёд. За несколько часов пути разрушения вокруг становились всё сильнее, дорога хуже и ухабистее, местами её преграждали бетонные завалы из обломков разрушенных зданий, приходилось искать объезд. Всё ближе слышались взрывы и далёкие звуки перестрелок. Ясно, мы приближаемся к районам боевых действий. Заметив, что я кручу головой, Фома указал на торчащую в отдалении покосившуюся трубу, над зданием котельной, или чего-то подобного.
— Вон, видишь? Нам туда, там должен ждать проводник. Иначе, этих развалинах можно плутать до посинения.
Блуждая словно в лабиринте между развалин, за два часа продвинулись на расстояние метров пятьсот, до нужной точки. Пару раз пришлось выходить и раскидывать завалы, иначе не проехать. Наконец, оставшиеся пару сотен метров решили пройти пешком. Шли втроём — я, Джихад и Пилигрим, командир первой машины.
Пробравшись сквозь один из многочисленных проломов в ограде, подошли к бетонному кубу котельной, у которой почти отсутствовала одна стена. Оттуда высунулась маленькая фигурка и помахав нам, скрылась внутри.
Заглянув в помещение, я с удивление увидел троих детей, одетых во взрослую одежду, кое-как подогнанную под их размер. Чумазый мальчик лет семи, стройная девочка постарше, лет четырнадцати, а главным наверняка был темноволосый худой парень лет тринадцати на вид, в песчаном натовском камуфляже. На плече у него висел пистолет-пулемёт Аграм-2000. Вспомнил, что на Земле это убогое творение хорватских оружейников очень любили террористы и наёмные убийцы. У девчонки, под оттопырившейся курточкой, наверняка тоже спрятан пистолет.
— Страйкер! — поднял руку наш боец, приветствуя парня.
— Пилигрим! вы чего так долго? мы уже думали совсем не явитесь. Теперь ночью идти придётся, — пацан с недовольным видом, отчитывал тридцатилетнего мужика.
— Ну прости, — ухмыльнулся боец, — вы в такую дыру забрались, еле до вас доехали. Полдня по завалам ползаем. Не могли поближе встречу назначить?
— Зато тут безопаснее, — огрызнулся шкет. — Задаток давай!
Пилигрим передал ему конверт. Он заглянул внутрь и сердито буркнул, — доплатить бы не мешало… — вздохнул, понимая, что попытка хорошая, но безнадёжная, передал конверт мелкому со словами, — отнеси Гаврошу, скажи аванс от господина Удо.
Тот помчался в глубь помещения, звонко шлёпая не по размеру большими башмаками.
— Пошли, чего стоять то? путь не близкий, там сейчас неспокойно, много диких шатается по округе.
— Может не стоит ехать ночью, переждём до утра? — мне это казалось хорошей идеей, но Пилигрим настаивал, что время дорого.
Немного поспорив, решили двигаться ночью. Парень сел к нам, движок рыкнул, развернулись и заняли место впереди.
Свет фар выхватывал кучи разбитого в щебень бетона, покорёженные конструкции, а изрытая выбоинами дорога, не давала двигаться быстрее. Иногда упирались в непролазные завалы, тогда Страйкер выбегал осмотреться, и всякий раз находил другой путь. Постепенно выбрались в менее разрушенные кварталы, дорога становилась всё лучше, я начал думать, что самый опасный участок пути уже миновали.
Повернув очередной раз за угол полуразрушенной многоэтажки, едва не уткнулись в стоящий поперёк дороги самосвал. Джихад резко затормозил, мгновенно попытался сдать назад, но нас уже подпёр второй джип. Они быстро сообразили в чём дело и завизжав резиной начали пятиться назад, но эта заминка стоила нам очень дорого. Как в замедленной съёмке я увидел, что в кузове самосвала поднимается фигура в чёрной балаклаве и разворачивает в нашу сторону гранатомёт.
— Из машины! — гаркнул я, успел схватить автомат и драгоценный чемоданчик, мухой вылетел наружу, и скачками рванул к подъезду дома.
Прыжком влетел внутрь, как громыхнул выстрел, превращая наш транспорт в объятый пламенем металлолом.
«С-сука, такую тачку ушатали, сволочи!!».
Через секунду ко мне вбежал Фома с квадратными глазами, но к счастью, без единой царапины. Джихад с пацаном выскочили с другой стороны, что с ними я не видел.
Передёрнув затвор, выглянул наружу. Второй наш джип, похоже успел свалить за угол. В кузове всё ещё маячил проклятый гранатомётчик, уже успевший взять автомат и теперь вертел головой в поисках цели. Не заметив меня, он вскинул оружие глядя в другую сторону, и я успел прицельно выпустить в него три пули. Выронив автомат, он рухнул в кузов. Я перевёл огонь на кабину и сделал несколько выстрелов в водительскую дверь. Если там кто-то есть, то ему не поздоровится. Только спрятался за стену, как в проём прилетело несколько пуль. Откуда стреляли я не видел, но решил поменять позицию, направившись в одну из квартир.