Услышав выстрелы, вошёл в квартиру, где Фома перемещался между окнами стреляя скупыми очередями.
«Молодец, позицию меняет, вот только кое-что не учитывает» — похвалил мысленно парня и крикнул, — Фома, бегом ко мне!
Тот выбежал в подъезд и вопросительно уставился на меня. Тут же из помещения, где он вёл огонь раздался грохот. Парень смотрел на меня как на ангела-хранителя, — Стас, ты мне сейчас жизнь спас! как ты узнал?
— Фома, не тупи! ежу понятно, что тут один боец огонь ведёт. Надоел ты им, вот они из граника тебе привет и передали. Сейчас в подъезд гранату закинут и с тихой грустью на штурм пойдут. Я бы на их месте в ближайшие окна ещё запулил и с нескольких сторон попёр. Валить отсюда нужно — много их, а нас мало, не удержим позицию.
Как назло, лестничный пролёт наверх был обрушен, а ещё две квартиры имели мощные металлические двери. С ними нужно повозиться, а времени то и нет. Пока раздумывал как быть, откуда-то сбоку и снизу раздался звонкий мальчишеский голос, — вы чё, тут ипотеку взяли? Бегом сюда!
От неожиданности чуть было не дал очередь на звук, но развернувшись увидел насмешливый взгляд чумазого пацана, который невесть как сюда пробрался. Уже спустились в подвал, но мелкий Страйкер нас остановил. Вынул из рюкзачка, который таскал за спиной ОЗМку[1] и грамотно установил растяжку.
— Теперь ходу! — скомандовал шкет и мы рванули во тьму подвала, который он подсвечивал маленьким фонариком.
Бежали по сырым лабиринтам канализационных труб, сквозь тошнотворные испарения, стараясь не споткнуться и не плюхнуться в вонючую жижу под ногами. Наконец я увидел пролом в стене на уровне выше моего роста. Пацан оттолкнулся ногой от какого-то ящика, подтянулся и с лёгкостью выбрался наружу. Я следом и сразу увидел стоявший неподалёку наш уцелевший джип.
Набившись как шпроты в банку мы, не включая фары, осторожно поехали прочь.
— Ты где так растяжки ставить научился? — кряхтя спросил я сидевшего на мне мальчишку.
— Батя показал, — недовольно буркнул он, словно тема была ему неприятна.
Конечно, дальнейший путь был сущей пыткой, поскольку для семерых места было явно маловато. К счастью, уже во всю занималась заря, а светает тут быстро, наша скорость заметно подросла.
Из-за перенаселённости нашего джипа приходилось часто делать привалы, чтобы размять затёкшие конечности. Не знаю, через сколько часов мы снова остановились, но выбравшись наружу я впал в дичайший ступор.
Представьте себе два берега реки, только не плавные, сглаженные природой, а словно великан разломил гигантскую печеньку и, разлом этот тянется от горизонта до горизонта. Рваные, угловатые берега, расстояние между ними от десяти до ста метров, а внутри чёрный провал, в котором видно космос. Реально тьма, ледяной вакуум и мерцающие мириады звёзд. Такого не увидишь нигде и никогда. В душу сразу влезает благоговейный ужас, сладкий трепет и понимание, насколько ты ничтожная, жалкая песчинка со всеми своими «Великими мечтами и стремлениями», и чего на самом деле стоит твоя жизнь.
Пытаясь справиться с потрясением, я повертел головой и заметил, что Страйкер ничуть не поражённый величием момента, начал откровенно стебаться над нашим состоянием. Ясно, ему это видеть не впервой, но нельзя же позволять салаге сесть на шею дедушке.
— Пацан, ты не сильно то наглей!
— А то, что? заплачешь от обидки?
— Нет, по ушам надаю, чтоб не зазнавался.
— Все вы одинаковые, а мне вообще на вас пофиг!!! — пацан вдруг сорвался с катушек и подбежал к самому краю провала.
— СТОЙ!! — раздалось сразу несколько голосов, отдыхавшие бойцы вскочили на ноги.
Страйкер развернулся лицом к нам, на носочках балансируя перед бездной.
— Запомните меня молодым, придурки!! — крикнул мальчишка и театрально раскинув руки, спиной вперёд, повалился в чёрный провал.
У меня всё внутри оборвалось, понимая, что не успею, всё-таки кинулся вперёд заметив, как вытянувшись в струнку бросились ещё трое ребят. Но все мы не могли ничего поделать, маленькая фигурка пропала за кромкой. Грузно плюхнувшись на пузо, я проклял себя за то, что невольно спровоцировал ребёнка на суицид. Ещё один тяжкий груз на мою душу, будто их и без того мало.
Скрипнув песком на зубах, сплюнул и стал подниматься как вдруг, словно чёртик из табакерки выскочил дико ржущий мелкий паразит, и пристроился аккурат на край разлома.
— Ох, как же я обожаю водить новичков!! жаль, ваши рожи нельзя сфоткать, вот бы вы на себя полюбовались!!
Видимо подобный трюк он проделывал уже не раз, потому что дальше все ходы знал заранее. Гонялись мы за ним полным составом, но этот юркий гадёныш только хихикал, ускользая из расставленных нами по всем правилам ловушек. Наконец, мы, запыхавшись и повалившись на траву у машины, согласились заключить перемирие с одним наглым, и даже не вспотевшими малолеткой. Таких оплеух моя гордость ещё не получала. Уверен, так же думают и остальные взрослые участники сделки.
Как я понял создатели этого мира не особо парились с подгонкой деталей, а стыки между разными частями этого гигантского пазла просто заполнили какой-то субстанцией. Не знаю, что это такое, но, если сказать просто — шагаешь как по кристально прозрачному льду, так же едут машины, даже танки. Но если резко прыгнуть, упасть, выстрелить в неё, то субстанция действует как резина — стараясь смягчить удар и вытолкнуть наружу. То есть она гасит кинетическую энергию, направленную внутрь разлома, и даже возвращает назад, словно батут.
На той стороне начинались «Арабские кварталы». Восточная архитектура сразу бросается в глаза. Мечети с высокими минаретами, полумесяцы на шпилях остроконечных башен, стрельчатые окна. Древние здания, украшенные мозаикой, тесные кривые улочки, покосившиеся халупы, прилепившиеся друг к другу, а чуть дальше широкие чистые проспекты, пальмы, фонтаны, удивительной формы небоскрёбы. Нищета и кричащая роскошь, всё сплелось, смешалось словно в каком-то эклектическом калейдоскопе. Причём, разрушений и следов пожаров не наблюдалось — похоже мы попали в мирную часть этой агломерации.
На той стороне нас встретили представители контрагента — четверо вооружённых Бармалеев на чёрном тонированном минивэне. Я невольно напрягся, вспомнив свои командировки — ну те же рожи, только «Алла, я в бар!!» не кричат.
Двоих наших бойцов посадили к ним и поехали следом, по кривым узким улочкам в направлении богатых многоэтажных районов, разгоняя сигналами толпу снующих туда-сюда людей. Не просунулись и пары кварталов, как впереди показалась «шайтан-арба» — пикап с крупнокалиберным пулемётом на высокой турели. Закутанный по самые глаза в арафатку детина, несколькими очередями просто разорвал в клочья минивэн вместе с пассажирами. Выжить в этой мясорубке не реально. Куски пластика и покорёженного металла вместе с ошмётками человеческой плоти и осколки стекла — этот кровавый винегрет разлетался багровыми брызгами, покрывая стены и раздолбанный асфальт.
Толпа на улице с криками кинулась кто-куда, сталкиваясь, падая, создавая ещё более жуткую суматоху. Это помогло нам, отвлекая и запутывая противника. Не сговариваясь, выскочили из машины и подчиняясь крику Страйкера побежали к ближайшему узкому проходу, ведущему куда-то вглубь убогих, тесных дворов. Сзади послышались автоматные очереди, а над головой стали отскакивать и разлетаться кусочки каменной кладки, кое-что неприятно попало за шиворот. Пилигрим с ноги вынес хлипкую дверь и всей толпой ввалились в темноту помещения. Прогремев в пустом коридоре армейскими берцами, влетели в просторный зал. Похоже попали на женскую половину — от задорного визга многочисленных женских глоток стало больно ушам. Сами исполнительницы скромно прятались по углам и за ширмами, но ничуть не снижали уровень децибел.
— Ледиз, шат ап плиз!! — невольно вырвалось у меня, наверно потому, что по-арабски я бы подбирал выражения ещё дольше. Они разом притихли, но я не успел возрадоваться, как в меня откуда-то прилетел расшитый бисером, с загнутым носом, женский тапок.
Как по команде, из всех укрытий, нас стали бомбардировать чем попало — фруктами, туфлями, пультом от телевизора, а Фоме прямо в рожу прилетел здоровенный дилдак. Не знаю, какая красотка рассталась с таким драгоценным интимным прибамбасом, а может просто ей понравился наш боец.
— Ребята, валим отсюда, сейчас явится оскорблённый хозяин гарема с поддержкой. Нафига нам второй фронт? — мы ломанулись в дверь, в дальней части помещения.
Пробежав через лабиринт комнат, выскочили наружу, как раз под кинжальный огонь с двух сторон. Бежавший впереди Джихад погиб сразу, Пилигрим получил сквозное ранение в предплечье, меня едва чиркнуло по плечу разорвав одежду и оцарапав кожу. Фантастическая везуха!!! Как флюгер в бурю, крутанулся на месте и рыбкой нырнул назад в открытую дверь. Через секунду на меня с матюками грохнулись пара бойцов и куски штукатурки, сбитые с потолка влетевшими следом пулями. Хитрый пацан бежал последним, поэтому успел скрыться раньше всех, чему я был безмерно рад. Потерять ещё и ушлого недомерка я никак не хотел.
Все быстро поднялись на ноги, я увидел, что Фома в ярости. Видимо погибший там сейчас Джихад был одним из его близких друзей. Он подбежал к большой сумке с боекомплектом, которую, кстати, из машины прихватил именно Страйкер. Как хозяйственный шкет догадался в критический момент сделать то, что не сообразили взрослые, не понимаю.
Фома схватил пару гранат, с рыком стал выдёргивать кольца и бросать в открытую дверь. К счастью, не смотря на всю свою злость, излишне он не рисковал и всё делал грамотно. Раздались взрывы, он швырнул ещё пару, но видимо попал удачно, по нам больше не стреляли. Переведя дыхание мы зигзагами двинулись наружу, пригибаясь, чтобы как можно сильнее затруднить прицел противникам.
Прорываясь сквозь мешанину разномастных построек, перемахивая через глинобитные стены я удивлялся, как по нам ещё не зарядил очередь из калаша какой-нибудь возмущённый такой наглостью хабиби.
Потихоньку выбрались в какой-то заваленный кизяками тупичок, из него попали на узкую грязную улицу. Так, шаг за шагом вышли в фешенебельные кварталы, где уже наш запылённый и потрёпанный вид стал вызывать настороженные взгляды вальяжно гуляющих господ в белоснежных одеяниях.
Не трудно догадаться, что мы им тут нужны, как пингвинам органическая химия. Нам на это наплевать, мы решительно обратились к первому же парадно разодетому патрулю. Они сначала напрягались, но услышав имя Азиз Галиб согласились нас проводить. По дороге связались с кем-то по рации и вскоре к нам на большой скорости подлетел белый Мерседес Виано. Нас вежливо пригласили внутрь и повезли по широкому проспекту.
Через пару часов мы сытые и довольные отдыхали, развалившись на мягких диванах в большом светлом зале дворца. После посещения хаммама нас переодели в белые одежды по местной моде. Теперь мы скорее походили на местных олигархов, чем на бойцов.
— Господин Станислав, господин Галиб ожидает вас, — сообщил вошедший слуга и подхватив чемоданчик я последовал за ним.
Высокий худой, одетый в бело-чёрные расшитые золотыми узорами одежды, Азиз Галиб чем-то был похож на Усаму бен Ладена. Смуглый, бородатый, ну типичный моджахед, сколько я таких в своё время отправил в «тенистые сады».
После взаимных приветствий, он небрежно указал на лежащую на столе папку. — Вот то, что нужно господину Барнеру. Можете посмотреть. Я же хочу взглянуть на святыню, мы должны убедиться, что это именно то, и нет никакой ошибки.
— Мне тоже интересно из-за чего погибли мои бойцы, — нахмурившись произнёс я, набирая код на замке чемоданчика.
— Мне жаль, что так случилось, мои люди свяжутся с их родственниками и позаботятся о них. Они погибли достойно, защищая святыню Новой Веры, от служителей Иблиса — врага всего человечества во всех мирах. Эти нечестивцы противятся распространению нашей Веры, и стараются уничтожить всё с нею связанное.
«Ага, он значит новую религию тут основал — то-то мне его наряд в глаза бросился. Жрец или муфтий. А напала на нас стало быть, конкурирующая фирма».
Я открыл крышку и осторожно вынул из мягкого ложемента предмет, похожий формой на кирпич — чуть потоньше, кристально прозрачный, не то из пластика, не то из хрусталя. В середине едва заметно темнели несколько тонких нитей.
Мне стало как-то не по себе. Из-за этой неведомой хрени погибли люди, так ещё и бородатый фанатик сейчас поймёт, что над ним издеваются и захочет разбить её на моей голове. Ну не может же такая шняга быть чем-то настолько ценным. Не зря Барнера зовут Безумным Доктором, нормальный человек так шутить не станет. Выберусь, я ему такую шутку в ответ придумаю, он у меня попрыгает!
Галиб бережно взял у меня предмет и передал подошедшему к нему человеку. Тот отнёс его к столу, расположенному в углу комнаты, на котором стоял микроскоп и ещё какие-то приборы. Похоже это эксперт, чтобы подтвердить подлинность.
— Что это? — удивлённо спросил я, поняв, что действительно держал в руках нечто ценное.
— Понимаете Станислав, новый мир требует Новой Веры. Старая осталась там, но определённая преемственность должна сохраняться, новый Храм строится на опорах и фундаменте старого. Подобные святыни займут в нашем Храме достойное место, верующие должны лицезреть их воочию.
«Ну да, а рядом ты пристроишь ящичек для пожертвований и потечёт денежный ручеёк в твой карман. Чем больше таких святынь, тем больше доходы».
Эксперт закончил проверку и кивнув передал прозрачный брусок обратно. Я попытался приглядеться получше, но Азиз Галиб решил устранить прорехи в моих теософских познаниях: — Это волосы одного из самых уважаемых пророков старой веры. Им более полутора тысяч лет, и то, что они оказались здесь, иначе как чудом и Божьим замыслом не назовёшь. Если у вас нет претензий к моему предмету, то можем считать обмен состоявшимся, а сделку исполненной. Прошу передать мои лучшие пожелания господину Удо Барнеру, и примите мою благодарность вам лично. Теперь прошу меня извинить, я должен принести эту радостную весть самым верным последователям и прихожанам Нового Храма. Вы и ваши товарищи можете оставаться во дворце в качестве дорогих гостей, сколько пожелаете. Слуги обо всём позаботятся вам стоит лишь приказать. Когда соберётесь уезжать, вам обеспечат транспорт, охрану и всё необходимое для поездки.
Он подхватил свою реликвию и быстрым шагом вышел в резную с позолотой дверь. Я сунул план-схему в тот же кейс и поднялся уходить, но взгляд упал на большой телевизор, висящий на стене. Камера снимала огромный зал, стены украшены позолотой и расписаны какими-то текстами, видимо религиозного содержания. На полу стояли на коленях сотни людей, радостно воздевая вверх руки, а на возвышении стоял Азиз Галиб, потрясая поднятой вверх святыней, исступлённо вещая что-то своей пастве. Они то и дело падали ниц, натурально прикладываясь лбом к полу. Я покачал головой и отправился к своим ребятам. В гостях решили не задерживаться, выезд назначили на утро следующего дня. Слуги обещали всё подготовить.
Ужин начался несколько необычно. Подносы с едой и напитками внесли пять молодых, очаровательных девушек в прозрачных одеждах, расшитых золотом, серебром, с множеством украшений на руках и ногах. Расставив приборы, они разделились — двое пристроились в сторонке взяв в руки бубен и какую-то дудуку стали наигрывать ритмичную мелодию, сначала неспешно, но постепенно всё ускоряя темп. Три оставшиеся разошлись так, чтобы их было хорошо видно и стали исполнять замысловатые движения в такт музыке, соблазнительно двигая бёдрами, грудью и животом.
Зрелище было весьма приятным, ужин прошёл чудесно. Видя, что мы насытились, девушки подошли поближе, причём эти хитрюги явно подмечали, кому какая больше понравилась. Маленькая атлетичная смуглянка с небольшой красивой грудью улыбнулась, положив мне руки на плечи. — Господин желает, чтобы ему сделали массаж?
— Как тебя зовут, красавица?
— Фариза, господин. Я очень искусна, вы останетесь довольны! если соизволите, я провожу вас в отдельную комнату, где исполню любые ваши пожелания!
Намёк был толще китайской стены, я подумал, что уже так давно не был с женщиной и пора бы сбросить напряжение, тем более девушка очень хороша и наверняка умела.
— Что же Фариза, умеешь ты уговаривать, давай посмотрим на твои таланты. — Мы прошли по коридору, она толкнула дверь в небольшую комнату, середину которой занимала огромная кровать с причудливо сделанным балдахином. Ловким движением повалила меня на неё и звонко рассмеялась.
ОЗМ — осколочная заградительная мина.