От чего, Каролина? Ведь мы же одни, совсем одни, посмотри, вокруг никого!..
Я всегда был один.
И таил своё одиночество, оно рвалось из меня и разрывало мою грудь, и плакал, мне было жалко себя, я хотел, чтобы они знали, что я плачу, я убегал от них, чтобы они не увидели, и, забыв обо мне, они веселились, а я, спрятавшись, плакал, мне хотелось, чтобы они стали искать меня и нигде не могли найти, и испугались, они бы раскаялись. Я плакал от бессилия и жалости к себе, я ненавидел их и хотел к ним.
Они забыли про меня, я был один.
Я шептал о своей тоске собакам, а они вдруг начинали выкусывать из своей шерсти и глупо таращились, испуганно вскакивали и отбегали и издали смотрели на меня злобно, не понимая, за что я бью их. А я звал их, чтобы они простили меня. Я понимал, что это гадко, и ненавидел себя и бил себя по лицу, и хотел убить... Я шептал о своей тоске подушке, стене, окну, темноте, дереву, кому-то неведомому, доброму...
- Я хочу знать, зачем тебе деньги
знать, зачем, зачем тебе знать об этом, ты
- Я хочу знать, что ты затеял
никогда, никогда не поймёшь этого, никогда
- Я дам тебе денег, если ты объяснишь, зачем они тебе
не поймёшь меня, вы все, никогда!
- Так ты не желаешь объяснить
Никто никогда не поймёт этого!
я искал тебя, всегда искал тебя, я знал, что ты есть, я всегда был один, ты полюбишь меня, ты поймёшь то, чего
Никто Никогда Не Понимал!
Меня гладили по голове, называли мужчиной, но тут же забывали обо мне и смеялись между собой, потому что думали, что я ребёнок, мне хотелось кричать. Сделать им больно, так, чтобы они знали, кричать!..
Я убегал и забивался в угол, а за столом мне наливали морс и звали, чтобы я пил и отправлялся спать.
А женщины пили вино и не замечали, что меня нет.
Она сказала: "Называй меня мамой".
...........................................................................
.................
Леди, сидя у большого зеркала в вычурной золочёной раме, делает утренний макияж. Перед ней на туалетном столике косметика - крема, тоники, чего только нет. Неужели она всё это возит с собой?
Уже утро, или, может быть, день. Я только проснулся, ещё не умылся и не успел привести себя в порядок - заспался.
Я неслышно подкрался к ней сзади, но она увидела меня в зеркале и улыбается мне.
- Доброе утро, засоня.
- Я вчера уснул, устал с дороги... Ты уж извини...
Я наклоняюсь к ней и целую её в плечо.
Она поворачивается ко мне.
- Выспался?
- Да.
- Значит, теперь ты в форме?- она пожимает плечами и снова отворачивается к зеркалу.- Тогда к чему этот трагический тон?
Я снова наклоняюсь к ней, чтобы поцеловать.
- За нами скоро заедут. Может быть, ты хочешь принять душ?
- Да,- говорю я, глядя на её волосы.- Что? Извини, я ещё не совсем проснулся.
- Так просыпайся скорее!
- Всё это похоже на сон.
- Завтрак ты уже проспал,- говорит она.
- А что, здесь завтракают по часам?
- Да. Неудобно, правда?
- Да,- говорю я.- Но мы с тобой можем позавтракать и в номере? Или где-нибудь...
- Не думаю, что у нас будет на это время. Ты был здесь когда-нибудь?
- В этих местах? Нет, никогда.
Сегодня она устраивает пикник. Она говорила мне об этом вчера.
- Никогда?
- Нет.
- А, вообще, на море?- говорит она, извлекая из футляра алую губную помаду.
- Летом - никогда.
- Неужели, никогда?- она смотрит на меня в зеркало.- Ну, иди, у нас мало времени.
Я отправляюсь в ванную.