- Это неописуемо,- честно призналась ей Фишка.
- Что и следовало ожидать.
Умытая и завернутая в хозяйскую простыню, Нэль выглядела вполне нормально, поскольку по лицу ее почти не били. Фишку перестало мучить беспокойство, и она рискнула спросить:
- Нэль, а что случилось-то? И Тай где?
- История проста и груба, как помидор в сметане. Гопники захотели поиметь девочек, то бишь нас, по роковой случайности ихний начальник оказался тот самый дядька с вокзала. А Экири... чтоб у него хуй через жопу в печенку врос!... Так этот мудак еще и ляпнул, что мы лали. А сам, сволочь, под шумок слинял. Потом мы слегка подрались, а потом начальник очень неспортивно поступил-пшикнул какой-то дрянью из баллончика. А то мы, глядишь, да и смылись бы. Тай отрубилась, я-нет...
Нэль на секунду запнулась, что-то прикидывая в уме, и продолжила:
- А куда она делась-убей Бог, не знаю. Надо думать, кто-то из этих козлов ее куда-нибудь в скверик поволок. Так что, если она жива, то все еще там.
Фишка поскребла в затылке.
- Мне, наверное, лучше сходить, поискать... Можно я покурю? Или выйти?
- Отчего же? Кури тут. И мне тоже дай.
Фишка испуганно на нее посмотрела.
- Ты же бросила.
- А мне теперь не для кого стало бросать.
Докурив, Фишка оставила Актрисе воды и сигарет, а сама снова побежала в город.
В результате тщательных поисков выяснилось, что Тай в ближайших окрестностях нет. И быть, разумеется, не могло там, откуда ее увезла вечером шикарная тачка. Нэль об этом помнила достаточно ясно. Она солгала Фишке, чтобы уйти без лишних споров и уговоров. И когда Фишка, отчаявшись шарить по дворам, подъездам и скверам, вернулась под утро домой, то застала мансарду пустой. Только Аль бесновался в пыльном солнечном луче, ударяя лапой по листку бумаги. Листок из школьной тетради был густо исписан острым мелким почерком Актрисы.
"Й'Хилихай, миленькая, прости.-начала читать Фишка отобранную у кота записку.-Я наврала тебе про Тай-ее увезли на машине к какому-то местному авторитету. Остается только надеяться, что ей повезет больше, чем мне. А я ухожу. Не в смысле-умираю, а просто ухожу. Пойми, постарайся, остаться с тобой я не могу. Просто наглости не хватает. Тут ведь как-я, может, выживу, а может и нет. Тай, может, вернется живая и здоровая, а может и не вернется. Я не знаю, а играть не могу. И если мне суждено загнуться, то пусть лучше это случиться подальше от тебя. На данный момент у тебя больше шансов прорваться одной, без меня. Я не одобряю принцип "каждый сам за себя", но другого выхода не вижу. Веришь, безумно не хочу никуда идти, страшно идти. А не идти-стыдно. И я, пожалуй, все же пойду.
Не ищи меня. Возвращайся пока к цыганам, детей наших не теряй из виду. Счастья тебе.
Омагира Чылэна.
P.-S. Я стащила у Ханимы юбку, а у тебя кофту и сигарет малость. Половину оставшихся из-под того мужика денег я тоже прикарманила, а коренные наши финансы в кармане куртки у Тай, а куртка у ней в рюкзаке, а рюкзак лежит перед тобой. Пока!"
- К-коза!-яростно прошипела Фишка, дочитав письмо.
Схватила кота и, прижимая его к себе, забилась в уголок поплакать.
Тай смутно соображала, что ее куда-то везут, пахнет бензином, кожей и кровью. Понемногу приходя в сознание, она поняла, что действительно лежит между сидениями автомобиля, отсюда запах бензина и обивки, а кровь недавно шла у нее самой из носа. Утихающая резь в глазах и легких заставляла предположить, что прошло около часа с момента воздействия газа, если, конечно, это была та самая пакость, которую Тай довелось испробовать еще в детстве.
Цепочка ее рассуждений была прервана остановкой движения.
- Приехали, что ль?-раздался высокий, с претензиями на мужественность голос.
- Приехали, приехали. Ссыпайтесь, шнурки,- отозвалось начальство.
- Сам ты, бля, шнурок!-беззлобно усмехнулся первый.-Толстый, бля, хватай черную.
Послышалась возня, крепкие руки вытащили Тай из машины.
- Слышь, блядь, как тебя, Толстый!-позвал водитель.-Ты ее положь пока, а сам устрой там Крысу получше, чтоб не ебнулся по дороге, на хуй.
- На сиденье прям ложи,- посоветовал другой.-Ща, погодь, я вылезу.
Раздался еще чей-то крик и бессвязная ругань.
- Да ты, блядь, разложил свои муди на дороге,- огрызнулся высокий голос.-Нечего, на хуй, было ей подставлять... Че, думал, она тебе отсосет?
Еще минуты три возни и мата, а потом хлопнули дверцы, взревел мощный мотор, и машина понеслась дальше.
- Сынок! Далеко идти-то?-осторожно спросил Толстый.
- Не мечи икру, не вспотеешь. Сама, на хуй, пойдет, ты, блядь, держи только, чтоб не съебалась,- отозвался невнятно Сынок, занятый раскуриванием сигареты.
Прикурив, он пошевелил ногой Танцовщицу и приказал:
- Вставай, давай!
Тай неторопливо села и с любопытством оглядела парнишку.
- Вставай!-повторил он и выразительно отвел назад ногу в тяжелом ботинке.
- Ну и как, встает?-с живым интересом осведомилась Тай и без труда уклонилась от пинка, радуясь восстановившейся координации.
Не дожидаясь, пока ее начнут поднимать насильно, она встала и небрежно отряхнула приставшую грязь.
- Ну-с, мальчики, показывайте дорогу...
- Ты поговори у меня, блядь!-обиженно воскликнул Сынок.
- Мальчик, не пищи над ухом. Тетя не глухая.
Тай намеренно провоцировала конфликт-легкие все еще болели, убегать или начинать драку самой не имело смысла. А вот обернуть в свою пользу атаку она могла. Юный Сынок жаждал драки не меньше Тай, но его напарник, как более старший и опытный, на провокацию не поддался. Он заломил Танцовщице руку за спину и одернул взбешенного подростка.
- Слушай, мы к твоему гребанному Монголу идем? Или до утра тут торчать будем?
- Идем, идем,- недовольно буркнул Сынок и зашагал по плотно наезженной грунтовке. Около километра прошли молча. Потом конвоир Тай замедлил шаг.
- Сынок! Слышь! Дай закурить, охота, сил нет.
Сынок, ушедший несколько вперед, вернулся и дал прикурить от своей зажигалки. Тай неосторожно вдохнула дым и согнулась в приступе кашля.
- Иди вперед, блядь, че стала!-прикрикнул Сынок, а Толстый подтолкнул, так, что Тай едва сохранила равновесие.