Утром рано Эльмина убежала на работу, а я отправилась искать источник дохода для себя. Сначала решила попытать счастье в близлежащих районах. Я, конечно, не планировала все время жить у Мины, но первое время все же придется, — пока немного освоюсь и найду подходящее жилье. О тренерстве на первых порах и помышлять не стоит. Как я поняла по реакции Ривьеров, женщины-тренеры здесь такие же редкие, как попаданки. Поэтому пока поищу что-нибудь более распространенное. Я шла по улице, озираясь по сторонам. На глаза мне попадались лишь мастерские по производству и ремонту карет и пролеток. Стало понятно почему улица называется Каретной. Заглянув в одну из них, убедилась, что для меня у них работы нет. Даже уборкой помещений там занимались мальчишки. В общем — чисто мужской коллектив. В такой я и сама не хотела бы попасть. Решила свернуть на другую улицу. Улица оказалась переулком и быстро закончилась, ничем не порадовав. На следующей мне попался комиссионный магазин. Я поговорила с управляющим — работники им были не нужны. Тогда решила воспользоваться случаем, и прицениться.
— А я могу вам сдать бальное платье?
Управляющий осмотрел меня оценивающим взглядом, — мол, откуда у тебя такое взялось? И, видимо решив, что законным путем ко мне оно попасть не могло, отрицательно мотнул головой. Однако, ловко выкрутился:
— Сейчас товара в избытке. Да и не тот у нас район, чтобы кто-то покупал себе платье для такого мероприятия. В центре спросите.
Подсказал, как туда добраться. И на этом спасибо. Даже обижаться не стану, в знак благодарности. Пошла дальше. Озираясь по сторонам, и запоминая дорогу. Откуда-то потянуло выпечкой. У меня аж слюна начала активно выделяться. Ускорила шаг, и вскоре на противоположной стороне увидела булочную. Перешла дорогу, и зашла в небольшое чистенькое помещение. За прилавком стояла полная румяная женщина, сама смахивающая на сдобную булочку. Витрина порадовала выбором, и я решила купить свежей выпечки к чаю. Выбрала несколько наименований. Еще с утра я показала Мине свой мешочек с деньгами и попросила объяснить их себестоимость. Оказалось, что мистер Ривьер мне дал вполне приличную сумму. Крупные желтые монеты назывались три́тами (по-нашему — рубли). Мелкие белые — со́нмы — копейки. Я рассчиталась за покупку, и поинтересовалась у булочницы не нужна ли ей помощница. Не нужна.
Далее по моему маршруту располагалась швейная мастерская. Там мне работы тоже не нашлось, зато я заказала себе униформу для кикбоксинга. Долго объясняла, что это такое. В итоге нарисовала. Мы выбрали подходящую ткань. Нашлась только в черном цвета. Да и ладно. Главное, что теперь у меня появится костюм для тренировок. Защиту, конечно же, я в этом мире не найду. Может хоть бинты эластичные получится отыскать. А пока буду делать упор на физподготовку, растяжку и сольные композиции. Пока швея сняла с меня все мерки, пока обсудили детали, договаривались о цене, день уже приблизился к вечеру. Пошла в сторону дома. По пути заглянула в продуктовый магазин, который умудрилась не заметить, когда бежала на запах булок. Подкупила продуктов. И груженая поплелась в коммуналку. Ноги нещадно болели из-за непривычной обуви. Кстати, надо бы еще обувь для тренировок найти!
Когда я дотелепалась к знакомым воротам, уже смеркалось. По пути я заметила, что в этой части города почти не ездит никакой транспорт. Видимо это самая окраина Криты. Завтра поеду в центр.
Эльмина опять пришла уже ближе к ночи. Я накормила ее ужином: пюре с овощами, которое приготовила на общей кухне. Умудрившись при этом остаться незамеченной. Видимо местный контингент особо кулинарией не увлекается. После приема пищи, Мина спохватилась:
— Я же газету купила! Только почитать не успела.
Она достала из кармана во много раз сложенное издание, которое состояло всего из двух листов. Заголовок на первой полосе гласил: «Второй тур завершен! Невесты всего в одном шаге от «Права первой ночи»!»
Все! Дальше мне можно было не читать!
Но Мина так не считала, и принялась вслух декламировать о том, как во время второго тура младший принц приглашал всех невест по очереди на свидание. От некоторых подробностей мне хотелось порвать газету вместе с не унимающейся читательницей. Я понимала, что текст наверняка был приукрашен, но от этого мне, почему-то легче не становилось. На середине повествования я умчалась в душ, громко хлопнув дверью.
Когда я вернулась, газета уже лежала на тумбочке, свернутая. Хозяйка комнаты посмотрела на меня виноватым взглядом, но ничего говорить не стала, предпочтя тоже слинять в комнату напротив.
Ночью я спала неспокойно. Мне снилось, как Милвар, по очереди, обнимает и целует всех оставшихся невест. При этом их лиц я не видела. Что не удивительно. Ведь в реальной жизни я тоже не помнила ни одну из них, за исключением нескольких, которые, кстати, вылетели с отбора вместе со мной. Утром, как только Мина ушла на работу, я достала бальное платье, аккуратно его сложила и завернула в вощенную бумагу. Уложила вместе с коробками, в которых были аксессуары, в большой пакет, и отправилась ловить пролетку.
Охота на транспорт увенчалась успехом только через два часа. Еще час я ехала к центральному комиссионному магазину.
Как только я сообщила девушке за прилавком о том, что хочу сдать платье с отбора, вокруг меня забегали служащие. А когда я развернула платье, прибежал управляющий. Я не видела статей в газете с первого тура отбора, но видимо мой наряд произвел фурор, потому что все его сразу узнали. И посыпались вопросы:
— А вы значит и есть та самая загадочная невеста?
— А правда, что это платье вам подарил сам владыка?
— А правда, что он предлагал вам выйти за него замуж?
Чтобы прекратить нескончаемы поток вопросов, я гаркнула, пытаясь перекричать всех говорящих:
— Нет! Я не та самая невеста! Меня попросили его к вам отнести! И я ничего не знаю об истории этого платья и его владелицы!
Очень надеюсь, что статья не сопровождалась иллюстрациями, и меня сейчас не уличат во лжи. Кажется, обошлось. Ко мне сразу потеряли интерес. А вот само платье пошло по рукам. Пока я договаривалась с управляющим о цене, работницы уже успели надеть платье на манекен и паром приводили его в надлежащий вид. Получив расчет — очень кругленькую сумму, я поспешила покинуть магазин.
Ходить по городу с такой суммой денег было небезопасно, и я, поймав извозчика, поехала домой.
Оказавшись в комнате, наконец, смогла расслабится. Вся эта возня с платьем меня словно откинула назад на несколько дней — я в мельчайших подробностях вспомнила бал и балкон. И разревелась. Не знаю, что с этим измерением не так, но я здесь стала какая-то мягкотелая. Куда делась та Васька, которая всех мутузила на ринге и иногда не слабо отгребала сама? Ведь даже тогда, когда мне хорошо доставалось в ответ, я никогда не распускала нюни. Исключением была та ночь, накануне которой меня выгнали из университета, и отругали родители. Но даже тогда, я плакала от обиды на папу с мамой — самых близких моих людей. А тут — воспоминание о каком-то поцелуе, которых в моей жизни еще будет десятки, а может и сотни….
Не помню, как я уснула. Разбудила меня Мина. Оценила мой опухший вид, и ушла на кухню готовить. За ужином она все же решилась узнать в чем дело. Я рассказала о своем визите в комиссионку. Услышав сумму, которую я выручила за наряд, Эльмина присвистнула. А потом уточнила:
— Это за всё вместе, или туфли с перчатками оценивали отдельно?
Я замерла. Ужас нахлынул лавиной, как когда-то цунами, закинувшая меня в этот мир!
Мина, наблюдающая за моими переменами, перепугалась:
— Лиса, что случилось?! Лиса!!!
— В коробке с перчатками осталось письмо!