Четвертый стоял на коленях между ног распятой жертвы, одной рукой зажимая ей рот, а второй шаря внизу — то ли в своих штанах, то у девушки между ног. Недолго думая, я с разбега ударила ногой в бок одного из двоих, сидевших на ногах девушки. От моего мощного толчка кобель полетел на своего напарника. Дернула за волосы назад того, что стоял между ног, и когда он стал заваливаться на спину, зарядила кулаком в челюсть. Бить без перчаток было больно, но выброс адреналина повысил мой болевой порог. Голова насильника мотнулась в сторону, увлекая за собой ее хозяина. Первые два удара я провела молниеносно, воспользовавшись эффектом неожиданности. А вот дальше у меня такого преимущества уже не было. Двое первых «летчиков» уже пришли в себя и вскочили на ноги. С другой стороны маячил тот, кто держал руки. Поскольку он заходил сбоку, то думал, что я его не вижу, поэтому очень удивился, когда ему прилетел мой боковой удар ногой, от которого он отлетел в кусты. Двое других с криками «Ах ты ж, зараза!» и «Валите ее рядом с первой!», бросились на меня с кулаками. Резко присев, и сделав подсечку, я уронила одного из нападавших. И пока он барахтался, пытаясь встать, с разворота врезала ногой по физиономии второму грубияну.
Неподалеку послышались свистки стражей порядка, которые вскорости выскочили на поляну и застали живописную картину: напротив меня, взъерошенной, но в боевой стойке, стояли два мужика (тот, которого я чуть раньше сшибла подсечкой, и «четвертый» со спущенными штанами, которые существенно осложняли ему движения). Еще один корчился и стонал рядом, закрыв лицо руками, сквозь которые сочилась кровь. А за моей спиной из кустов, кряхтя и нецензурно выражаясь, выбирался еще один — весь поцарапанный, с ветками и листьями в волосах. Жертвы несостоявшегося насилия нигде не наблюдалось. И когда только успела смыться? С появлением трех стражей порядка моих сексуально озабоченных противников словно подменили: они начали громко стонать, прихрамывать и изображать из себя умирающих лебедей. И только я одна сохранила воинственный вид. Чем и убедила местных полицейских в том, что я и есть зачинщица драки. Тем более, что «пострадавшие», наперебой стали рассказывать о том, как я вероломно помешала отдыху ни в чем не повинных граждан. В общем, в участок нас доставили всех вместе. Причем меня в браслетах — местный аналог наручников. Везли нас в закрытой кибитке, тускло освещенной магическим светильником. Всю дорогу, сидевшие напротив меня, «пострадавшие» всем своим видом обрисовывали мою ближайшую перспективу: один кривенько улыбался и облизывался, второй раздевал меня глазами, передавая впечатления мимикой, а третий несколько раз красноречиво провел большим пальцем по своему горлу. Четвертый — «бесштанный» надел, наконец, штаны, и в углу кибитки взахлеб рассказывал стражам жуткую историю про маньячку меня. Я же сидела с бесстрастным видом и никак не реагировала на то, что мне тут пророчили местные гавн… бандюки. Надо отдать должное местным стражам порядка — историю они слушали с долей скептицизма. То и дело поглядывая на худенькую, хоть и местами слегка рельефную, меня. В местном полицейском участке нас рассадили в разные клетки. Жалко только, что прутья этих клеток совсем не скрывали наглые физиономии моих соседей, и отлично пропускали звук — их угрозы я слушала всю ночь. Утром всех по очереди стали вызывать на допрос. Меня оставили «на закуску». Когда я попала в кабинет к дознавателю (так было написано на его двери), он выглядел уже порядком уставшим. Его блеклые светлые волосы и глаза, и такая же светлая кожа и так создавали болезненный вид, а тут еще четырех эмоциональных сказочников передо мной пришлось выслушать. Он внимательно меня осмотрел, и немного оживился:
— Ну, маньячка-садистка, избивающая ни в чем не повинных младенцев, — иронично обратился ко мне — расскажите уже нам, наконец, как все было на самом деле? Но сначала представьтесь и коротко поведайте о себе.
Я заозиралась по сторонам: это он себя называет во множественном числе, или тут еще кто-то есть? «Кто-то» нашелся за моей спиной — справа от двери в углу сидел молодой человек с карандашом наизготове.
— Валенсия Корнэл. — назвалась я своим местным именем, и парень заскрипел карандашом. — В столице не так давно. Приехала из селения Ольхар. С подругой снимаем комнату на двоих. В данный момент ищу работу.
Дознаватель удовлетворенно кивнул:
— Теперь по делу.
Я рассказала все, как было. И до момента моей драки с четырьмя немаленькими мужиками, он мне безоговорочно верил. А вот с этой частью правды вышла заминка. Нет, мужчина выслушал мое повествование до конца, но, в конце не выдержал, и расхохотался. Отсмеявшись, он вытер выступившие слезы:
— Ну у вас и фантазия, Валенсия! Вы не пробовали книги писать?
Я в упор посмотрела на «Фому Неверующего» и развела руками:
— Другой правды у меня нет.
— Она не обманывает Винс, — раздалось от двери. Я резко оглянулась. Ого! Вот этот экземпляр! Похоже демон. Моему взору предстал умопомрачительный мужчина, как с афиши турецких фильмов: черноволос, темноок, волевое лицо, красиво очерченные губы, под два метра ростом, косая сажень в плечах, равномерно развитая мускулатура. Хозяин всего вышеназванного низким голосом продолжил:
— Мы нашли пострадавшую. Она рассказала похожую историю. Мы тоже сначала не поверили в то, что одна хрупкая девушка смогла раскидать четверых отпетых бандитов, но осмотр местности показал, что, кроме уже известных участников событий, там больше никого не было.
Мужчина прошел за соседний стол, уселся, вытянул ноги, и вопросительно уставился на меня. Вопрос: «Как такое возможно?» был очевиден без озвучивания.
— Мой отец растил меня, как мальчишку, так как всегда мечтал о сыне, а получилась я, — стала я рассказывать свою земную правду, опуская некоторые несвойственные этому миру детали. — Учил драться, заставлял подтягиваться на перекладине и отжиматься. Показывал разные удары, кое-что мы придумали вместе, учитывая мою комплекцию и подвижность, — про кикбоксинг пришлось сочинять на ходу. — Он мне говорил: «Я не вечен, и когда-нибудь тебе придется самой защищаться от всяких отбросов нашего мира» (это правда — папа мне на самом деле так говорил). Так и случилось. Мои родители давно умерли, и я осталась со старенькой бабушкой, — перешла я на местную историю. — с нею я и жила до самое ее смерти. А потом подалась в город. Нужно было как-то зарабатывать на жизнь. К тому же в нашей деревне больше никого не осталось.
— И все равно я не могу поверить в то, что одна хрупкая девушка может противостоять нескольким здоровым мужикам, — уперто стоял на своем дознаватель по имени Винс.
Я пожала плечами, но пояснила:
— Сначала я использовала эффект неожиданности. А потом уже ваши стражи подоспели. Если бы не они, не известно, чем бы закончилась эта история.
— А зачем вы вообще полезли в драку? — не унимался белобрысый.
— А что, я должна была смотреть, как они ее насилуют? — возмутилась я.
— Большинство горожан так бы и сделали. — заверил меня Винс. — Но я вас понимаю — сам родом из поселения, — там взаимовыручка в порядке вещей.
— Как вы вообще оказались в сквере поздним вечером? — вставил красавчик.
— Я по вечерам тренируюсь в этом сквере. Бегаю и отрабатываю удары….
— На прохожих? — поднял красивую бровь демон, и иронично изогнул губы.
Я удивленно уставилась на него. Но потом поняла, что он не видел моих приемов и ударов, поэтому не мог представить и мою тренировку.
— Нет, конечно. — ответила все еще ждущему стражу. — Это сложно объяснить. Все равно пока не увидите, не поймете.
— Тогда пойдемте в наш тренировочный зал, там все и покажете. Тем более, как я вижу, вы одеты подходяще. — он с интересом осмотрел мою спортивку.
Я удивленно вытаращилась на стража-демона. Тот подтвердил свои намерения:
— Пойдемте-пойдемте! Если все, что вы нам рассказали, правда, то вам бояться нечего.