Я уставилась на Лисанту:
— Причем здесь твой брат?
Она посмотрела на меня, как на дурочку. Но все же решила пояснить:
— Что тут непонятного? Глаз он на тебя положил! — сказала, словно пощечину дала. — Ему-то можно по любви жениться. Это у меня выбора нет.
— А почему ты не откажешься от этого отбора?
— Ох, и тупая моему братцу невеста досталась, — прозвучало так, как будто вопрос с женитьбой был уже решен, — Ты что, совсем ничего не понимаешь? ОН — сын владыки! Который этим миром правит! Кто ему посмеет отказать?
— Ну хорошо. Вернее, не хорошо, конечно же, — что-то я и правда туплю. — Допустим, что отказаться нельзя, но проиграть-то отбор можно. Как вас там отбирать будут? Что для этого делать нужно? Делай всё спустя рукава. Дурой, на крайний случай, прикинься.
Девушка, сузив глаза, и постукивая пальцем по губам, на минуту задумалась.
— А ведь ты права! — посмотрела на меня, наклонив голову на бок, словно изучая под другим углом. — Не такая уж ты и дура…
Вот спасибо!
Теперь, когда у Лисанты появилась надежда, она стала относиться ко мне терпимее. Даже позвала к себе в комнату, чтобы поболтать, пока она будет собирать вещи на отбор. Все время, пока примеряла наряды и подбирала к ним аксессуары, она рассказывала о сильных мира сего. В сущности, они мало отличались от наших королей. С той лишь разницей, что у них не было всей этой монаршей атрибутики: громоздких корон, скипетров, париков и прочего. Не носил их правитель и вычурных одежд. Порой отличить его от своих поданных позволял только тонкий венец на голове.
У местного владыки, Синтара Тарнана, было два сына. Старший, Триан — наследный принц, уже был женат. Причем трижды! И все три жены — «действующие», так как разводов в Критоне не было. Но оказалось, что и это не предел — монарх может завести столько жен, сколько захочет. У Синтара, например, их было пять!
— Это что же получается, у вас при одном владыке может быть с десяток владычиц?
— Нет конечно! Венценосная только одна жена — первая. Все остальные — для утех.
— Не проще ли было бы завести гарем с наложницами? Зачем на всех жениться? — внесла я еще одно дельное предложение. Если так пойдет и дальше, то я им тут основательно порядки поменяю!
Лисанта вопросительно на меня посмотрела. Как ей объяснить-то? Я и сама имела только общее представление о гаремах— никогда не нужна была эта информация, потому особо не вникала.
— Завел бы любовниц, и поселил во дворце, чтобы были, так сказать, под рукой.
— Так у него и любовницы есть!
— А зачем ему тогда столько жён?
— Да мне-то откуда знать? Всегда так было. Надоела одна, женился на другой. Ну или: влюбился — женился. Но на всех церемониях он присутствует только со своей первой женой. Она же ведет и кое-какие государственные дела.
— А почему тогда ты не хочешь стать первой женой? Я понимаю, что делить своего мужчину с кем-то то ещё удовольствие, но главной все равно ведь ты же была бы.
— Ну, во-первых, принц не наследный, и, следовательно, никакой властью его первая супруга не обладает. У него-то, как раз, все жены между собой равны. Главнее становится та, которой супруг больше внимания уделяет. А это еще нужно заслужить.
— А во-вторых? — не унималась я.
Лисанта покраснела. Ооо, а это уже интересно!
— Говорят, что человеческие девушки долго не выдерживают… темперамента мужчин-демонов, — моя собеседница стала пунцового цвета.
— Так зачем тогда демоны женятся на людях? — объему моих глаз сова бы позавидовала. А вот цвету лица моей собеседницы позавидовала бы свекла.
— Демоны получают особое удовольствие от связи с человечками. Поэтому у многих демонов есть жена-человек. Лисанта начала нервно теребить подол платья. Я решила отойти от скользкой темы:
— А на отбор что, всех подряд загоняют?
— Скажешь тоже! Нет, конечно! На отбор попадают самые лучшие!
— И откуда принц знает, например, что ты самая лучшая?
— А нас, как баранов, сгоняют к нему на смотрины. Он лично и выбирает. Идет вдоль ряда из девиц, и тыкает пальцем в ту, что понравилась.
— И многих он так натыкал?
— В нашем поселении выбрал меня одну, — буркнула девушка с недовольным видом.
— Ты не расстраивайся. Провалишь отбор, и домой вернешься.
— Хотелось бы. Не дай Всевышний до последнего тура дойти.
— А что там такого страшного?
Ну вот, опять ее лицом можно злить быка.
— На последнем туре у принца есть право первой ночи, — потупилась девушка.
— Вот… кобелина! — моему возмущению не было предела. — Так он еще и только девственниц отбирает что ли?
— Нет. Это раньше так было. Просто название старое осталось. Суть-то не изменилась.
— И, как я понимаю, девушка отказаться не может, — это был уже не вопрос, а мысли в слух. От возмущения меня так и распирало. Это ж надо до такого додуматься!
— А чего вы не протестуете? Устроили бы бабий бунт.
— А с кем бунтовать? Большинство девчат спят и видят себя на отборе. И их не столько статус привлекает, сколько сами демоны. Они ведь все очень красивые, мужественные, богатые. Воплощение девичьей мечты.
— И все, как один, гулящие, как коты мартовские. — подытожила я. — Вот уж точно о таком никогда не мечтала.
Мы немного помолчали, думая каждая о своем.
— Знаешь, Василиса, а ты мне даже нравишься, — вдруг выдала Лисанта. — я была бы рада, если бы вы c Винса́ром поженились.
О как! Расту! Значит среднего рыжика зовут Винсар… Красивое имя. И парень, похоже, неплохой. Жаль, не в моем вкусе. Но в слух я этого говорить не буду. Зачем обижать хороших людей?
Так за разговорами прошел день. Я помогла Лисанте собрать чемодан. Мы вместе пообедали. Несколько раз в нашу идиллию вклинивались Милада с Анми́ром (это младший из рыжиков, мой спаситель), которые периодически то куда-то пропадали, то появлялись. Где они носились, знал только ветер. Остальные, как выяснилось были на работе.
Вечером за большим столом собралась вся семья, и я. Я, наконец, удовлетворила всеобщее любопытство — рассказала о своем подводном перемещении между мирами. Милка с Анмиром из всего рассказа вычленили самое понравившееся слово — цунами. Выспросили его значение, и весь вечер примеряли его ко всем членам семьи. В результате сошлись на том, что лучше всех это прозвище подходит мне. За что получили звонкие подзатыльники от Винсара.
Кстати, Лисанта меня не обманула — то, что я нравлюсь ее брату не заметил бы только слепой: парень весь вечер околачивался возле меня, ухаживал за столом, и практически не сводил с меня глаз.
Вот попала, так попала!